Родился Михаил Васильевич в 1912 году в д. Павлово Вязниковского уезда Владимирской губернии (сейчас Южский район Ивановской области). В 7 лет пошёл в школу, немного поучив при этом Закон Божий, окончил 4 класса начальной школы, а затем ходил целый год в 5 класс в п. Мстёра.
Дальше учиться не дала мать, надо было помогать по хозяйству, отец к тому времени уже умер. В 1934 году Михаил был призван на военную службу и направлен в танковые войска. Поскольку танки в то время были сделаны на основе автомобилей, всех обучали на курсах водителей, которые он успешно окончил и даже остался в качестве шофёра на год сверхсрочно. Его водительский стаж в будущем составит более 50 лет.
Перед войной уважение к водителям было особое, кожаная одежда, краги и прочие атрибуты престижной профессии, но работы было много. Грязнов трудился и на грузовых, и на легковых машинах. Ему приходилось бывать в командировках целыми неделями. А в выходной приезжал на родину и ходил на танцы в деревню Добрицы, где и познакомился со своей будущей супругой Анной Александровной и, что удивительно… в девичестве тоже Грязновой. Чуть позже в ЗАГСе их даже спросили: «А зачем вас расписывать, у вас же одинаковые фамилии», и лишь перед уходом Михаила Васильевича на фронт брак был зарегистрирован.
Узнали о войне супруги Грязновы в воскресенье, 22 июня 1941 года на Вязниковском рынке. В то время из г. Вязники на торфоразработки ходила «Кукушка» – маленький паровозик с двумя вагонами, в рабочие дни этот паровозик возил трудящихся на торфоразработки, а в выходной – крестьян на базар. Выступление Молотова по радио ударило, как обухом по голове, народ сразу стих и стал быстро покидать рынок.
…Повестка пришла в конце июля. Простившись с женой и родственниками, Михаил Васильевич уехал на фронт. Его сразу зачислили в автобатальон. На своей «полуторке» он возил снаряды и продовольствие на передовую, назад – раненых и так до сражения под Вязьмой.
Однажды его и ещё одного водителя батальона отозвали в столицу. Для них это была полная неожиданность, разгоралась битва за Москву, а их – в тыл. Из Москвы их направили в артиллерийскую школу в Подольск, там выдали офицерскую форму, новые сапоги, поставили на усиленное питание. Наутро дали машины, гружённые металлическими болванками или просто камнями валунами, и приказали ездить по пересечённой местности. Того, кто опрокидывал машину (а при незакреплённом грузе это не мудрено) или разбивал борта и терял груз, отправляли на фронт. Через неделю обучения на машины поставили диковинные установки с металлическими полозьями – и снова по оврагам кататься. Так обучались первые дивизионы знаменитых «Катюш».
Михаил Васильевич Грязнов
Через 2 недели занятий вместо сидений в каждой машине были установлены ящики с взрывчаткой, а водители получили приказ, что ни при каких обстоятельствах установка не должна попасть в руки врага. Ещё через сутки за каждой машиной закрепили офицера – командира установки. Когда водители гоняли по оврагам, офицеры обучались навыкам стрельбы, изучая баллистику и артиллерийское дело.
Но вот ускоренный курс закончен – и в бой. Сейчас уже известно, что первым вступил в бой дивизион «Катюш» капитана Флёрова. Первые залпы «Катюш» были произведены по скоплению поездов на станции Орша и настолько потрясли немцев, что они не могли прийти в себя от шока и временно остановили наступление на Москву. Потом немцы стали охотиться за «чудо оружием», поэтому водителям приходилось и взрывать установку, находясь в окружении противника, и топить её в реке. Вот один из эпизодов той поры, о котором вспоминал Михаил Васильевич.
Первые БМ 13 («Катюши»)
На позицию выехали рано утром. Офицеры, по данным разведки, сделали расчёт угла атаки установки и приготовились к стрельбе. Как вдруг подъезжает машина и из неё выходит штабной полковник и гражданский человек в плаще и шляпе. Мой командир, – рассказывал Михаил Васильевич, – доложил штабному офицеру, что установка к стрельбе готова. Тогда гражданский подходит и начинает расспрашивать, как офицер сделал расчёт стрельбы. Наш командир взял палочку и на земле нарисовал позиции немцев и нашу позицию. По формуле, учитывая скорость снаряда и угол атаки, сделал расчёт накрытия позиций врага. Гражданский остался доволен расчётом и сказал: «Хорошие у вас были учителя, а сейчас проверим теорию на практике».
Во время залпа гражданский попросил бинокль и наблюдал плотность огня «Катюш». После стрельбы штабной офицер забеспокоился, подбежал к командиру и что то ему приказал. Оказалось, что немецкая разведка перерезала пути отхода. Командир приказал Михаилу Грязнову срочно уводить штабного офицера и гражданского специалиста и, если понадобится, то любой ценою спасти их, а сам остался с дивизионом отбиваться от немцев. Силы были не равны, немцев оказалось больше и через 30–40 минут боя Михаил Васильевич услышал взрывы. Стало понятно, что наши взорвали свои установки, чтобы те не достались врагу. Дальнейшую судьбу своего командира и дивизиона наш герой не знал.
Мы же тем временем лесной балкой пробивались в расположение советских войск, – вспоминает он. – Всё шло хорошо до тех пор, пока не наткнулись на трёх разведчиков немцев. Штабной офицер и гражданский перебежками пошли дальше, а я остался в засаде. Моя позиция была лучше, за деревьями, поэтому 2 немцев я уничтожил сразу, а третий, прежде чем уйти, ранил меня в руку.
Летом 1942 года командование решило предпринять наступление на Калининском и Волховском фронтах для снятия блокады с г. Ленинграда. С этой целью в наступление пошли 3 армии. С самого начала стало понятно, что операция была не подготовлена. Армии зависли в тяжёлых боях и попали в окружение. К тому же вмешался политический фактор. Генерал Власов испугался ответственности за окружение. Решение Власова было простое – сдаться. К сожалению, свою армию он сдал, а две другие остались воевать с превосходящими их по силам и вооружению немцами. Войска сражались героически, но сколько людей погибло в этих боях, до сих пор неизвестно.
Оставшиеся в живых прорвались по замёрзшим в ту раннюю зиму болотам в г. Ленинград. Среди них «посчастливилось» быть и М.В. Грязнову. И вновь Михаил Васильевич на машине. На «дороге жизни» его каждый часовой знал в лицо, т. к. пересекал Ладогу наш земляк не один десяток раз.
Много раз машина Михаила Васильевича подрывалась на минах, её накрывало снарядом, но каким то чудом он оставался жив. А вот в Польше от прямого попадания снаряда машина, кстати, не советского, а американского производства, за рулём которой сидел наш земляк, разлетелась по частям. Хорошо, что американцы делали кабины автомобилей из металла. Это и спасло Михаила. Однако он получил тяжёлое ранение. Хирургам стоило большого труда, чтобы вернуть отважному солдату жизнь.
Санитарный вагон мчал Михаила Васильевича мимо родных мест, где подрастала его первая дочь Людмила, которую он не видал, в далёкую Туркмению. Там он лежал в гипсе 3 месяца, но всё таки врачи поставили его на ноги, а затем командование решило оставить Михаила Васильевича в качестве водителя при госпитале, т. к. шофёров катастрофически не хватало.
После демобилизации вьюжным февралём 1946 года Михаил Васильевич вернулся в свою родную деревню. Чтобы не испугать жену, сначала постучала в окно его сестра, а потом и Михаил Васильевич показался. Радости близких не было границ. Вскоре семья Грязновых переехала в г. Вязники. Родились ещё дети – дочь Альбина и сын Евгений. Построили новый крепкий дом, посадили сад.
Михаил Васильевич успешно трудился на лесозаводе, а потом – в пассажирском автотранспортном предприятии на автобусе. Очень любил возить спортсменов на соревнования (футбол и хоккей той поры были очень развиты в городе), молодым физкультурникам он был как отец родной. «После игры никаких пьянок, иначе высажу», – говорил он грозно, и ведь высаживал. Во время матчей был на трибунах и подбадривал своих.
Во время войны М.В. Грязнова наградили медалями «За оборону Ленинграда» и «За победу над Германией». А спустя 25 лет после Победы, в 1970 году его вызвали в военкомат г. Вязники и вручили орден Славы III степени, в 1985 году – орден Отечественной войны I степени.
После выхода на экраны кинофильма «Укрощение огня», где «Катюши» били прямой наводкой по немецким войскам, Михаил Васильевич вспомнил тот эпизод с гражданским специалистом, с которым пришлось встретиться в далёком 1941 году и своего командира, отдавшего жизнь за то, чтобы машина не досталась врагу.
