С 1851 г. существовало ручное производство тканей с окраской их и отделкой Сергея Ивановича Симанина. В 1871 году ручное производство было прекращено и основана механическая бумаго-ткацкая фабрика Владимирского 2-й гильдии купца Ивана Димитриевича Симанина (наследника Сергея Ивановича), в с. Ставрове. Всемилостивейше пожалована в 14-й день ноября 1879 г. медаль для ношения на шее на Станиславской ленте временному Владимирскому купцу, с. Ставрова крестьянину Ивану Симанину. Глуховское училище, Ставровской волости, в Погосте Санницы основано Иваном Дмитриевичем Симаниным, по старанию священника о. Николая Елпидифорова, в 1882 г. В 1884 г. в селе Ельтесуново была открыта церковно-приходская школа. С 1889 года она помещается в доме, построенном попечителем школы, временным Владимирским купцом Иваном Симаниным. В 1881 году фабрика увеличена пристройкой нового корпуса. В 1883 г. – 302 рабочих, 31 малолетних. В 1885 г. – 317 муж. и 248 жен. рабочих. В 1890 г. «2 паровые машины, 32 сил; 3 паровых котла; 366 ткацких станков; рабочие: 220 муж., 141 жен. Приемный покой на 3 кровати». В 1899 г. «Произв.: бумаго-ткацкое, бумаго-красильное и отделочное; вспом.: при ремонтн. мастерск. и бердочно-ремизное. Паров. котл. – 3, паров. маш. – 2. 120 сил. Топливо – дрова и сучья. Освещение – керосин. Механ. ткацк. станков – 864, красильных барок – 16. 216 муж., 157 жен. Приемн. Покой на 5 коек; пост. фельдш.; врач приход.».
В 1866 г. утвержден в должности церковного старосты с. Ставрова на трехлетие крестьянин Алексей Симанин. В 1878 г. утвержден в должности церковного старосты крестьянин Алексей Симанин. Ставровское женское училище основано обществом, по почину купца Алексея Евфимовича Симанина, 9-го октября 1877 г. Попечительница - жена купца Надежда Степановна Симанина, жертвовала каждогодно учебные пособия.
В 1871 году основана плисово-ткацкая фабрика крестьянина Алексея Ефимовича Симанина, в с. Ставрове. В 1883 году соединена с фабрикой И.Д. Симанина № 2. В 1885 г. «день и ночь, 6-ти часов. сменами (до 1-го октября)». В 1890 г. «1 паровая машина 17 ½ сил, один паровой котел. 115 механ. ткацких станков. Рабочие: 25 мужчин, 25 женщин, 35 малолетних». Фабрика Симанина выпускала ткани: бязь, миткаль, кретон, которые пользовались большой известностью и успешно продавались в Москве, Харькове, на Нижегородской, Ирбитской, Мензелинской ярмарках. В 1893 году начались заболевания холерой на фабрике Симанина в селе Ставрове, послужившие также источником заноса эпидемии в другие селения. В 1905 г. бумаго-ткацкая и красильная фабрика Симанина И.Д. сгорела.
Товарищество Ставровской мануфактуры
В 1857 г. Родион Данилович Баженов в с. Ставрово построил ткацкую фабрику. В церковь села Юрова пожертвована в 1871 г. усердием временного купца с. Ставрова Родиона Даниловича Баженова медная, аплике, вызолоченная риза на икону святителя чудотворца Николая, ценой в 95 руб. сер. Дело, начатое Родионом Даниловичем Баженовым, продолжили внуки, Николай, Иван и Василий Ивановичи Бажановы в созданном в 1881 году «Товариществе Ставровской мануфактуры (И.Д. Бажанова наследники)». Баженова мех. Миткально-ткацкая фабрика. В 1883 г. – 700 рабочих, 39 малолетних. В 1885 г. – 577 рабочих, 7 малолетних, «с 5 утра до 8 час. веч., с перер. 1 ½ часа для обеда; ткачи сверх этого, имеют еще перер. В ¼ для завтрака. Баня. Харчевая лавка. Почти все рабочие живут в казармах». Ткачи получали в 1883 г. с куска 35 коп., в 1885 г. с куска – 28 коп.; моталки получали в 1883 г. с пуда – 20 коп., в 1885 г. – 18 коп.; сновальщ. Получали в 1883 г. с 1000 зубцов – 12 коп., в 1885 г. – 10 коп. За полное число рабочих часов малолетние зарабатывали от 4 до 5 руб. в месяц; при сокращенной же работе от 3 до 4 руб. Симанин обманом и подкупом сумел привлечь ставровских крестьян на свою сторону, в результате Баженовы сократили (в 1889 г. оставалось 326 станков и 478 рабочих), а затем полностью свернули производство в с. Ставрове. В 1889 г. перевели часть фабрики на вновь приобретенную землю близ Московско-Нижегородского шоссе между с. Ундол Владимирского уезда и железнодорожной станцией Ундол Московско-Нижегородской железной дороги. Здесь был выстроен двухэтажный кирпичный производственный корпус, установлено 1594 ткацких станка. В первые годы после постройки ф-ка была пущена с небольшим количеством ткацких станков; жилых помещений, кроме самых необходимых и квартир для администрации, не было. Рабочих из окружающих селений и пришедших из села Ставрова было достаточно, даже слишком, а это обстоятельство для владельца предприятия было очень выгодно, во-первых, потому, что не являлось нужды в постройке квартир, а во-вторых рабочие помимо своего хозяйства имели побочный заработок, что давало владельцу предприятия повод к сильнейшей их эксплуатации. См. фабрика «Имени Лакина».
Фабрика Белова
В 1911 г. была основана ткацкая фабрика купца Прокопия Кирилловича Белова во Владимире (см. фабрика Белова). В 1914 г. открыта бумаго-ткацкая фабрика П.П. Белова в с. Ставрово. 30/17 января 1917 г. на бумаго-ткацкой фабрике П.П. Белова, в с. Ставрове, забастовали 312 чел. рабочих, требуя увеличения заработной платы. 31/18 января окончилась забастовка на бумаго-ткацкой фабрике П. П. Белова, в с. Ставрово. Фабричная администрация согласилась выдавать рабочим, сверх заработной платы, ежедневно по 20 коп. 4 апреля (22 марта) 1917 г. на фабрике П. П. Белова, в с. Ставрове, забастовали рабочие, требуя выдачи наградных в размере 25 % годового заработка. Забастовка продолжалась два дня. Фабрикант удовлетворил требования рабочих. 12 мая (29 апреля) на фабрике П.П. Белова, в с. Ставрове, забастовали рабочие, требуя увеличения заработной платы. Требование рабочих было удовлетворено и забастовка в этот же день прекратилась. 14/1 мая на фабрике П.П. Белова, в с. Ставрове, забастовали рабочие, требуя увеличения заработной платы. 20/7 мая окончилась забастовка рабочих на фабрике П.П. Белова. Требования рабочих удовлетворены. 2 сентября (20 августа) Ставровский волостной исполн. комитет, Владимирского уезда, постановил просить губернскую продовольственную управу ходатайствовать перед министерством продовольствия о разрешении свободного провоза хлеба в голодающие местности. 24/11 октября 1917 г. на бумаго-ткацкой фабрике П.П. Белова, в с. Ставрове, забастовали рабочие, требуя увеличения заработной платы. Во второй половине ноября 1917 года прекратила работу текстильная фабрика в Ставрове. Полученную для переработки пряжу фабрикант отправил на станцию Ундол для возврата ее поставщику. Рабочим не стали выдавать зарплату. С фабрики вывозилось все, что только можно было вывезти. Рабочий контроль предпринял решительные меры. По разрешению губернского комиссариата труда часть готовой продукции была задержана на складах фабрики и продана крестьянам окрестных деревень. Вырученные деньги выдали рабочим, как зарплату. Но фабрикант и после этого продолжал оказывать сопротивление, отказываясь возобновить работу предприятия. В феврале 1918 года его лишили права владения на фабрику. С 15 по 17 дек. 1920 г. прошел Первый Владимирский губернский съезд Губтекстиля с заведующими фабрик. «Слово принадлежит завед. Ставровской бум.-ткац. М-рой быв. Белова. П.Ф. Леонтьеву. «За отчетные 11 м-цев ф-ка должна была сработать суровья 2.262.777 арш., крашеного 1.648,020 арш., сработано: суровья 262,907 арш. и крашеного 375298 арш., т. е. производственное задание за 11 м-цев выполнено: на суровье к аршинам 17,7%, на крашеный товар 23%. Фабрика была в действии 150 дней, и в среднем работало 127 станков, среднее месячное количество: станков 12, рабочих дней 17, рабочих 453. Переработано: пряжи бумажной 4203 п., льняной 1140 п., выработано всего товаров 637565 арш. Сметное предположение на 1921 г.: при 545 рабочих, 180 стан., 300 раб. днях: доход: изготовить товаров суровья и крашен. на 51.301.565 р., расход: 56.583.979 р. Доложив Съезду изложенные главные цифры о работе ф-ки, докладчик перешел к детальному ознакомлению съезда о причинах, тормозивших работу фабрики. В этой части своей речи докладчик остановился: во 1-х на заготовке топлива, в этом главнейшем нерве фабрики, без которого не может существовать ни одно текстильное предприятие, и сообщил, что заготовка велась силами т. называемых «оборонщиков» в 1919 — 20 гг., но работа шла неровно, по причине прилива и отлива сил, и тогда, в предупреждение топливного кризиса фабрика была остановлена для ремонта, а рабочие были направлены на заготовку дров. Дальность расстояния лесозаготовки и период полевых работ, скверное качество инструментов (пилы и т. п.), вынуждали, рабочих покидать работу по заготовке дров, и несмотря на увольнение с ф-ки, все же не идти на заготовку. Несмотря на все тяжелые условия заготовки топлива, дрова все же были заготовлены в достаточном количестве и предстояло только их перевести во двор, но здесь ф-ка столкнулась с транспортными неудобствами. В виду дальности расстояния крестьяне вести не хотели и не было силы, которая могла бы их заставить, а крестьяне ближайших селений к фабрике получили наряд на вывеску 256 п. с., но вывезли только 50, другая волость Ставровская, которая должна была продолжить работу Одерихинской волости, в течении месяца вывезла 2/3, несмотря на арест председателя волисполкома. Крестьяне отказывались вести дрова ссылаясь на бездорожье, изношенность инвентаря, отсутствие корма и др. причины. Дровяной кризис ф-ка переживает и по настоящее время, имея дрова, но оставаясь без дров. После простоя в течении нескольких дней, она только сегодня вновь пущена,— причина отсутствие топлива; во 2-х, снабжение сырьем. Здесь докладчик говорит, что снабжение в полной мере зависит от общих условий всего уклада жизни страны. Эти условия, как луч солнца в капле воды отразился на Ставровской м-ре. Докладчик удивляется, как только Губтекстиль при крайней разрухе производственных средств и транспорта сумел сохранить жизненными часть фабрик и придал им известную оригинальную ценность. Учитывая недостаток бумажного сырья, Губтекстиль сумел приспособить добывающую сел.-хозяйст. промышленность к обрабатывающей и часть бум.-ткацких ф-к перевести на выработку комбинированных тканей (основа льняная, уток бумажный) и даже чисто льняной. Без этого новшества, по мнению докладчика, наша мелкая ткацкая промышленность, насчитывающая десятки ф-к, обречена была бы на полное замирание. Далее докладчик вновь возвращается к работе фабрики и говорит: благодаря некоторой перемежки в доставке пряжи и топлива, а также и нужного для дела ремонта в фабрике, предприятие в общей сложности бездействовало в 1920 г. около 3 ½ м-цев (1 м-ц пасхальный, и 2 ½ м-ца летом). До 1 сентября за малым притоком сырья фабрика работала 4 дня в неделю, а с осени работает ежедневно, но, по той же причине, число действующих станков едва достигает 50% всей их наличности. С 9 октября фабрика зачислена в ударную группу и имеются признаки, что предприятие может развернуться в ширь и в глубь. Здесь уместно отметить, что существующая при ф-ке красильня за отсутствием сернистого натра, вот уже несколько м-цев бездействует, прекратив выпуск крашеного товара, рабочая же сила используется на других работах. Чувствуется, по словам докладчика, нужда и в ремонте машин и в запасных частях, какое обстоятельство также отрицательно действует на производительность фабрики. Далее большое внимание уделяет докладчик вопросу о питании рабочих и о фураже для лошадей. Констатируя перед Съездом неудовлетворительное состояние того и другого, докладчик говорит, что это крайне неблагоприятно сказывалось на настроении рабочих. В настоящее время продовольственное положение несколько улучшается и рабочие начинают чувствовать себе поспокойнее». «Ударной ф-ке б. Белова при с. Ставрове грозит дровяной кризис, несмотря на годичную заготовку топлива. Тоже самое было и в минувшем году: за отсутствием во дворе дров предприятие простояло около 3 ½ месяцев, имея в лесу около тысячи погонных саженей дров. В прошлом году совершенно неожиданно возчики этой ф-ки были отозваны на подвозку дров для Собинки. В силу разных причин и Собинка не отопилась и эта ф-ка вынуждена была к простою. Теперь добрых ¾ всех лошадей Ставровской волости назначены обслуживать Собинку, а остальной сельский транспорт – Беловскую, при чем ежедневно подвозка дров для последней выражается в среднем не более расхода их в день. Никаких запасов топлива на весеннюю распутицу и лето с осенью во дворе фабрике что-то не видно, да и едва-ли они будут сделаны, если не будет увеличен численностью гуж. Хлопоты администрации в этом направлении разбиваются влиянием Собинки, поглощавшей дров в двадцать пять раз больше Беловской, но не дающей пока государству экономической пользы в том-же соотношении к Ставровской. Между тем обоз Ставровской волости настолько большой, что смог бы легко, с передышкой на 5 дней в неделю, в течение 2 ½ недель обеспечить ударную ф-ку б. Белова на целый год. Пока еще не поздно, руководителям гужевого транспорта следовало-бы обратить на это серьезное внимание, а гражданам отказаться от старой привычки работать из-под палки, без напоминаний через посредство рассылаемых по деревням отрядов. Вообще в работу транспорта следует внести побольше твердой деловитости и знакомства с краевыми условиями жизни… Надо правду сказать, что частенько шумливость и суетливость так назыв. «ответственных» лиц и «особоуполномоченных», которых развелось так много по делу и без всякого дела,- так вот эту самую крикливую базарную жизнь мы относим «к напряжению всех сил», не замечая бессодержательности подобной «толчеи» и того, что во многих случаях все это напоминает известную басню Крылова: «Лебедь, рак и щука»…» («Призыв», 5 февраля 1921). «На фабрике запасов топлива на 2 месяца. Ежедневно подвозят не более 5-7 куб. саж. дров. В лесу осталось 220 кубов. Если и напредки так будет обстоять дело, то за зимний путь дров будет заготовлено не более как до Пасхи. Сильно отзывается на подвозке дров слабое поступление овса; образовалась большая задолженность фуража возчикам. Последние интересуются не деньгами, а кормом, что и следует иметь в виду руководителям текстильной промышленностью во Владим. губ.» («Призыв», 15 февраля 1921). «На местной фабрике, как вероятно и всюду, больным местом является вопрос об отпусках. На фабрике работают преимущественно члены крестьянских семей из середняков. Квалифицированного пролетариата насчитывается не больше пятка. Поэтому – и интересы и дух на фабрике тождественны крестьянским. Фабрика является «от сохи на время». Интересы фабрики, как таковой, чужды работающим на ней. «Не будь на ней пайка, говорят рабочие – не стали бы и работать»… И коль скоро «паек» сокращается, работник (ца) смотрит на свое дело недоброжелательно, стремится относиться к нему «через пень колоду». При стремлении получить больше с фабрики, он дает ей минимум внимания. И тот, думая больше о «своей домашности», чем о фабрике, некоторые рабочие всячески изловчаются отлынивать от труда. Для этого измышляется много причин, при чем Сельсовет охотно удостоверяет их. По какому-же поводу просят отпуск? Мы кратко перечислим их: «Жених приедет смотрины делать», «Замуж выхожу», «Просто на свадьбу к родственнику». Этот отпуск связан с веселым моментом в жизни рабочих. А вот и кое-что из грустного: «Старуха умерла», «Могилу просили вырыть», «За попом съездить к выносу», «Старшие в доме занеможились, некому скотину прибрать». Дальше идет: «В лес по дрова», «Жду отела», «Надо теленочка попоить», «На мельницу», «Поискать по деревням хлеба». Просят, наконец, отпуск и те, у кого «мать родила»… Чуть-чуть не пришли просить отпуска для поисков оставленной жены в церкви после венца. Мы десятой доли не привели тех из «причин», на основании которых местный фабричный люд просит отпуск. Для характеристики рабочих вообще, укажем на то, что все они между собой находятся в родстве и кумовстве, целым «родами» пристроились к фабрике. При всем этом, повторяем, рабочим совершенно чужда пролетарская идеология» («Призыв», 5 марта 1921). «Не будь у ф-ки своего маленького посева, содержание конного двора свелось бы на необходимость сократить лошадей до поля. Упродком выдачу фуража свел на нет: полгода он выдает бумажки на право получения фуража с сенопресса, где редко бывает сено, а другие полгода пишет: сена нет и не будет. Между тем кормить лошадей, обслуживающих ф-ку, надо. Администарация просит разрешить обратиться ей к «вольному» рынку,- разрешается, обставляя дело всевозможными рогатками, не говоря уже о волоките в получении денежных знаков на покупку фуража. От одного «разрешения» до другого проходят месяцы. Слишком развита подозрительность «не дельного» характера. Наряду с этим те же руководящие центры помогают затаскивать, порой по пустому лошадей, которых на ф-ке только три и всем им ежедневно хватает работы «по горло». То и дело звонят, «пришлите туда-то лошадь», «к вам идет такой-то». И ф-ка, отрывая лошадей от ценного дела, покорно их шлет… На бумаго-ткацкой ф-ке б. Белова заводоуправление и фабричком деятельно готовятся к переходу предприятия со сменной работы на денную. Многим рабочим предстоит взять расчет, преимущественно моталкам и ткачихам. Оставляют на работе пролетарский и полупролетарский элемент. На ф-ке работали целыми семьями (до 5 чел.), успевая однако как напр. Ставровские, обработать и свою надельную землю. Без прогулов и т.п. дело не обходилось. Теперь эти «кусты» разбиты, оставляется на фабрике не больше 1-2 рабочих. Как выяснилось, охотников добровольно оставить фабрику не нашлось; не столько работа, сколько «пайки» побуждают местных людей крепко держаться за фабричную скобку. Приходится увольнять с фабрики хороших работников, оставляя плохих, по экономическим соображениям. Есть напр., ткачихи которые вырабатывая хорошую премию, оставляют фабрику в пользу таких, которые на половину не сработают против уходящих. Фабрика явно страдает от этого. При ф-ке второй год производятся посевы яровых и озимых хлебов. В текущем году, несмотря на «целинную» землю, посевная площадь увеличится. Семена вики, гречи, картофеля и частью овса сохранены от прошлого года, несмотря на продовольственные трудности» («Призыв», 12 мая 1921). «Вопрос о сокращении рабочих на местной бумаго-ткацкой фабрике, по случаю перехода последней со смены на денную работу, принимает неожиданный оборот. Большинство уволенных желает остаться работать на фабрике, считая себя бедняками, без которой «им никак не обойтись»… В виду этого администрация ф-ки решила созвать общее собрание рабочих и предложить им самим наметить к увольнению с фабрики тех, кто может действительно обойтись без нее, а таких лиц найдется достаточно, если внимательно познакомиться с их домашним хозяйством. Всех тянет, конечно, не работа, а пайки с посулами выдачи части заработной платы товаром. Есть и другой выход из положения: пустить ф-ку полным ходом, что безусловно было бы гораздо желательнее, чем сокращение производства. Вновь избранной коллегии Губтекстиля следовало бы подумать над этим вопросом» («Призыв», 14 мая 1921). «Не так еще давно здесь существовала советская столовая, где несемейный пролетариат пользовался обедом. Столовая была закрыта, главным образом, за отсутствием провизии… Здесь функционирует «детский сад». Руководительницы его много гуляют с детишками ведя с ними научные беседы. Школа на воздухе весьма благотворно отзывается на детях дошкольного возраста… На местной фабрике имеется большой запас кирпича, который предназначен на случай постройки нового корпуса. На постройку его, а также и на ремонт ф-ки год тому назад была составлена смета, были произведены расходы, но вся эта строительная шумиха ограничилась продолжительными, до нудности, разговорами по «сказке про белого бычка». Теперь этот кирпич раздается населению для ремонта домов, печей и т.п.» («Призыв», 17 мая 1921). «Строительное дело волости находится, быть может, и в опытных руках, но в их распоряжении почти отсутствует какой-либо поделочный материал. Целый год комгосооровцы ремонтировали фабричную баню, да так и не кончили, предоставив администрации ф-ки кончить с этим делом. Какие-либо поделки где-либо и у кого-либо вызывали поломку годных еще для жилья «буржуазных» домов; напр. выламывали из них полы. Отношение к такому имуществу самое халатное, небрежное, хотя, как курьез, для присмотра за ним нанимаются сторожа, которые, к слову сказать, ограничиваются только ночевкой в сторожевых домиках. Комгосооровцы заняты главным образом не постройками, а составлением планов на новые постройки и на ремонт старых помещений» («Призыв», 24 мая 1921). «Рабочие бумаго-ткацкой фабрики группами приступили к заготовке топлива. Большинство не имеет хлеба. Заводоуправление и фабричком приняли меры к удовлетворению нужд пильщиков дров. не по призванию. Здесь уверены, что Гублеском не замедлит выдачей «пайка», в противном случае рабочие не в состоянии будут выполнить возложенного на них задания. При лесной работе надо кормить больше, чем при обычных работах. Hадo заметить, что рабочим (преимущ. женщинам) приходится иметь дело с деревьями «в обхват», что большинству из пролетарок становится даже непосильно. Некоторые фабрики — Собинка, Ундольская, Ставровская, при участии служащих при Губовнархозе — организуют поездку за хлебом по наряду в Уфимскую губернию. Выборные повезут с собой мануфактуру (для товарообмена) и деньги на покупку продуктов питания. Как мы слышали, в поездке примет участие какой-то московский агент, который будто-бы взял на себя труд приобрести хлеб за вознаграждение в 2 ½ проц. мануфактуру (для товарообмена) и деньги на покупку продуктов питания. Как мы слышали, в поездке примет участие какой-то московский агент, который будто-бы взял на себя труд приобрести хлеб за вознаграждение в 2 ½ проц. мануфактурной и суточными в размере 8000 руб., с момента выезда из Москвы. Куртаж хороший, пахнет миллионами» (Призыв», 4 июня 1921).
«С давних пор, как существует фабрика (около 50 лет), местное насечение пользуется услугами фабричной бани. После неоднократного, со стороны администрации ф-ки, указания на то, чтобы и сельчане в свою очередь оказали внимание к предприятию. Ставровцы решили напилить для него 250 погон. саженей дров» («Призыв», 14 июня 1921).
«Комбинированная ткацкая фабрика б. Белова работает, как говорят, «через пень колоду», далеко не выполняет производственного задания, надуманного кабинетным путем, ежедневно нуждаясь в сырье, поступающем непланомерно, урывками. Все дело, начиная со старых, расхлябанных стен фабрики, точно доживает последние дни. И эпитеты: «ударная», «забронированная», которыми мы так щедро наделяем фабричку, по существу звучат насмешкой…, хотя они и были даны ей исключительно с целью создать среди рабочих настроение к усилению производительности труда. Но прежде всего центр снабжения — Губтекстиль — не соразмерил производственной программы с реальными возможностями, перефантазировал действительность, увлекаясь тенденцией в сторону преувеличения. Таким образом — вместо 180 станков работало в среднем только 70, не целый год, а с перерывами; и вместо поднятия производительности труда развилась упадочность духа, безделье и «все качества от него», связанные с отсутствием достаточного питания. В данный момент работает не более 70—60 станков при 108 ткачихах, часть сил которых, впрочем, систематически используется на дровяных заготовках. На подготовительных машинах работает 34 моталки; кроме того на службе фабрике состоит еще до 116 человек разных профессий, включительно до служебно-административных. Интересно знать, сколько в данный момент вырабатывает ф-ка товара при наличии 260 работников?— Ежедневно она дает государству до 20 штук разной бумажной и льно-бумажной ткани, от 40 до 50 аршин в куске, всего 1100 аршин. В среднем одна ткачиха за 8 часов труда вырабатывает ткани около 18 аршин, что на каждого работающего на фабрике падает только 4 аршина. Выработка, безусловно, низкая, и фабрика в конечном счете дает огромный убыток государству. Следует ли иметь такие предприятия» («Призыв», 24 июня 1921). После летнего останова, Ставровская бумаго-ткацкая мануфактура бывш. Белова была пущена с 15-го августа 1921 г.
«Местная фабрика также хозяйничает, заготовляя годичную порцию фуража. НЭП дает возможность руководителям дела покупать рабочую силу на товар, который – увы! иногда тает в цепких руках самогонщиков. Пьянство на фабрике служит «притчей во языцех». На-днях одного из кучеров не только уволили, но уволили в порядке самообороны, с зуботычиной, имея на это «свои резоны». Нравы пали настолько, что даже не взыскивают друг с друга за «мордобитие». Не жалуются ни в суд, ни в союз, зачем-де «сор из избы выметать», коли все нехорошее хорошо кончается» «Призыв», 3 августа 1922).
Ткацко-красильная фабрика «Имени Кутузова»
Владимирский Хлопчато-Бумажный трест образовался с 1-го января 1922 года. Первое время Правление находилось на Собинской фабрике, при ст. Ундол, М.-Н. ж. д. Трест объединял при своем возникновении, следующие фабрики: 1) Собинская прядильно-ткацкая «Коммунистический Авангард»; 2) Ундольская ткацкая «Имени Лакина»; 3) Лемешенская ткацкая «Организованный Труд»; 4) Ставровская ткацко-красильная «Имени Кутузова»; 5) Петушенская ткацкая фабрика (в 1924 г. передана МСНХ). На красильном отделении ф-ки «Имени Кутузова» к маю м-цу 1922 г. были оборудованы и пущены в работу, кроме загруженных в красильных барочек, еще две красильные барочки. По ф-ке «Имени Кутузова» произведена замена старых широких станков отремонтированными узкими. При этом вся ф-ка переведена на работу одного лишь сорта суровья, вместо работавшихся до того 4 — 5 сортов. 180 станков. Там же на отделочной ф-ке исключена одна из операций при отделке. Раньше серн. черный товар после окраски и промывки перед аппретурованием сушился на сушильных барабанах, теперь же, с введением после промывки отжима, товар идет в аппрет полусырым.
«Фабрика помогла электрифицировать село Ставрово, Владимирской губернии. ...Ставровский сельский Совет явился зачинщиком электрификации села. В данный момент большая часть домов уже освещена электричеством. Электричество подается с местной фабрики за договорную плату. Большую услугу сельчане под руководством своего сельского Совета оказали фабрике в один из тягчайших моментов ее существования (1920), доставив ей бесплатно дрова для топлива. Это было в самую осеннюю распутицу, когда прекратилась всякая гужевая работа по проселочным дорогам...» («Беднота», № 1719, 26 февраля 1924).
«На ф-ке им. Кутузова в с. Ставрове, фабкомом, совместно с директором и ячейкой РКП, было устроено первое производственно-техническое совещание. На него прибыл представитель Губпрофсоветв, были приглашены старые опытные рабочие ф-ки, мастера, подмастерья, делегатки со своим организатором во главе и ячейка РКСМ. Первый доклад представителя Губпрофсовета касался задач и целей производственных совещаний. Второй доклад красного директора т. Старикова был посвящен вопросу о состоянии производства и производственной программе на 1924 г.
Стариков Алексей Михайлович, директор фабрики «Оргтруд», с 1924 г. - директор Ставровской фабрики им. И.И. Кутузова.
Наша ф-ка за год сделала значительные шаги вперед, несмотря на то, что оборудование ее довольно расшатанное. Проделан громадный ремонт; производственная программа, при наличии 180 ткацких станков и 407 рабочих, выполнена свыше, чем на 100 проц. По докладу выступали рабочие, мастера и подмастерья с деловыми указаниями на недостатки работы, зависящие, в большинстве случаев, от недостатка средств. В результате, было вынесено постановление признать саму работу т. Старикова удовлетворительной, а линию работы — правильной. В дальнейшем было предложено обратить внимание на укрепление экономической мощи предприятия, на доставку доброкачественных подсобных материалов и на улучшении быта рабочих» («Призыв», 4 апреля 1924).
В селе Ставрове при фабрике им. Кутузова имеется рабоче-крестьянский клуб памяти 9 января 1905 года. «Рабоче-крестьянский клуб памяти 9-го января 1905 г. в с. Ставрово (ф-ка им. Кутузова) открыт 22-го января 1924 г. Число членов — 212, из них рабочих—79: остальные крестьяне, служащие и учащиеся. Из всего числа членов—молодежи 85%. Клуб занимает небольшое здание в 4 комнаты; в 5-й помещается бюро ячеек РКП и РКСМ. Обставлен клуб уютно, мягкой и венской мебелью. Театр — в отдельном находящемся рядом помещении, библиотека—также. Помещение клуба отапливается и освящается зa счет ф-ки. Платных работников - завклуб, руководители секции и рабочие при клубе и театре 7 человек и 11 музыкантов, которым к обычному заработку прибавляется от 1 до 2-х категорий. Клуб открыт в январе, но клубная работа велась с осени, хотя и не таким темпом, как теперь. Организованы секции: спортивная, естественно-историческ., драматическая, хоровая, музыкальная и кружок рабселькорреспондентов. Активно проявляет себя, главным образом, секция драматическая и гораздо в меньшей степени хоровая и музыкальная. Драмсекция, кроме постановок в театре, которые бывают почти каждое воскресенье, занимается изучением теории сценического искусства. Хоровая секция с начала осени поставила 3 концерта, музыкальная — (оркестр) принимает участие во всех постановках в театре. Естественно-историческая секция не приготовила для клуба ни одной показательной диаграммы, хотя бы по истории земли. Уголок РКСМ ограничивается только одним плакатом; указаний литературы по юношескому и революционному движению вообще нет. Партийно-союзную школу политграмоты разрешается посещать вообще всем членам клуба. Школа последнее время стала работать с недельными пропусками. По окончании курса политграмоты предполагается открыть несколько (2 или 3) кружков для обстоятельного изучения отдельных политико экономических вопросов. Семейных клубных вечеров не было еще ни одного. В клубе можно почитать, хотя и не совсем «свежую», т. к. почта доставляется через день, газету, поиграть в шахматы и шашки, просто отдохнуть и даже «пофлиртовать», что нередко и наблюдается, т. к. клуб посещает молодежь, которую рабочие и крестьяне называют «антеллигенция». В результате того, что курс на привлечение к работе местных учительских и вообще интеллигент. сил взят слишком круто, у некоторых рабочих создалось такое мнение — что мне, мол, там делать нечего — там не нашему брату место, а интеллигенции» («Призыв», 14 марта 1924).
Фабрика Ставровская за летний строительный сезон 1924 г. значительно расширилась и изменила свою картину и свое расположение. В дальнейшем паросиловое хозяйство требует также некоторого изменения. Прежде всего красильная, которая здесь вновь поставлена, потребует двигательной силы. Эта красильная удалена от силовой станции и, если туда пойдет двигательная сила тем способом, каким сейчас подается, т.е. через трансмиссию, то на передачу надо будет затратить значительную мощность. Здесь предполагается электрификация, но только не в смысле постройки новой станции, не с закупкой нового двигателя, а с использованием тех моторов и тех генераторов, которые будут освобождаться на ф-ках „Коммунистический Авангард" и „5-й Октябрь", по мере их электрификации. В декабре 1924 г. сделана киноустановка на фабрике имени Кутузова. В 1925 г. на фабрике Кутузова в с. Ставрове работало 180 ткацких станков, 1 шлихтовальная машина, 8 красильных барочек, 2 строительных машины. Вырабатывают макласе. Фабрика загружена на 100 проц. «Разутая милиция. Плохо обстоит дело с обмундированием милиционеров при ф-ке им. Кутузова (Ставрово). Каждый месяц обещают выдать сапоги, но дело дальшe посулов не двигается. Некоторые милиционеры уже два года ждут сапог. Обносились совсем, ходят в подвязанных веревками сапогах, чуть не босиком. А ходить приходится верст на 20 по волости и в город. Удивительнее всего то, что фабрика ежемесячно выплачивает угормилиции по 20 руб. на каждого милиционера на страхование и обмундирование. Деньги, значит, имеются, но непонятно, куда деваются. Кто поможет обуть ставровских милиционеров?» («Призыв», 2 сентября 1925).
«Рабочие фабрики им. Кутузова (Ставрово) жалуются на инспектора труда. — Придет он на фабрику и прямо к директору, мастеру или механику. Поговорит с ними и уедет. А с нами и разговаривать не желает. А мы бы могли ему многое указать, где плохо и что нужно сделать. Красильный отдел особенно грязный. В нем необходимо тщательно наблюдать чистоту, но этого не делается. В ткацкой очень пыльно, вентиляции нет. Сулят устроить ее в 1928 г., а до этого, значит, рабочим все время пыль глотать. Инспектору труда следовало бы этот вопрос хорошенько обследовать и выяснить, нельзя ли вентиляцию на фабрике устроить пораньше. В уборочной грязно. Пыль на окнах, трубах, всюду не стирается. Уборные холодные и разгоряченному рабочему легко простудиться. Работу по усилению освещения надо бы продолжать. В этом отношении было кое-что сделано и производительность труда сразу увеличилась на 2 ½ процента» («Призыв», 4 февраля 1926). «Еженедельно, по средам на ф-ке им. Кутузова (Влад. у.) работает комсомольская школа политграмоты. Помещение для занятий с большими удобствами: есть и доска и парты, имеется необходимая литература. На пocещаемость жаловаться тоже не приходится. Но беда наша в том, что в школе нет света. Придешь, посидишь в непроглядное тьме да и пойдешь обратно, не солоно хлебавши. Бюро ячейки должно уладить вопрос со светом» («Призыв», 7 февраля 1926). «На фабрике имени Кутузова, Владимирского треста, в котельном цехе такой холод, что хоть в топку полезай. Двери в шуровку с улицы не притворяются. Надо администрации над этим задуматься, а то и котлы, пожалуй, замерзнут» («Призыв», 9 февраля 1926).
«На фабрике имени Кутузова (Ставрово) плохо работает красильный отдел. Мастер своего дела не знает, в результате чего процент перекраски сильно повышается. В декабре в перекраску было отправлено 1309,5 метра, а в январе 4362 метра. Когда работал старый мастер, учившийся 50 лет тому назад и то было лучше. Прочность краски тоже неважная. Калькулировать работу мастер не умеет, из-за чего имеют место простои паковочного станка. При таких условиях, когда товар проходится перекрашивать по два раза, продукции не удешевить. Трест на это обстоятельство внимания не обращает. Приехал как-то из треста инструктор-инженер. Стол проверять крашение товара. Подали ему штуку крашеной материи. Посмотрел и определил: — Плохо. На следующий день спросил еще штуку. Подали ту же самую, которую забраковал вчера. — Ну эта хорошо сработана. Такое инструктирование тоже пользы не даст» («Призыв», 16 февраля 1926). «На фабрике им. Кутузова (Ставрово) в техническом отделе не имеется дежурного механика или слесаря. Как что случится, так кочегарам или электрикам приходится бегать и разыскивать их. Например, насосная станция не подает в котлы воду. Кочегару приходится бросать машину и бежать за механиком. От этого может беда случиться» («Призыв», 17 февраля 1926).
«24-го марта на ставровской фабрике имени Кутузова при испытании сушильных барабанов водой, при напряжении десяти футов, у барабана отлетела крышка, которой вместе с хлынувшей водой и был ранен рабочий. Необходимо соответствующим организациям выяснить причину, вызвавшую этот случай» («Призыв», 3 апреля 1926).
«В виду небывалого разлива реки Колоши, ткацкая фабрика им. Кутузова находится под угрозой затопления. Администрацией принимаются срочные меры для предотвращения опасности. На фабрике установлено дежурство в течение всех суток. Вода на реке Колоша все еще прибывает» («Призыв», 24 апреля 1926).
«Чрезвычайно порадовало нас делегатское собрание на ткацкой и красильной фабрике имени Кутузова. Фабком поставил на рассмотрение делегатов вопрос о выписке местной газеты «Призыв». Долголетнее наблюдение за жизнью рабочих показало, что газета ими читается охотно, но что для этого нужна хорошая посредническая организация. Нужно, чтобы газета получалась рабочими вовремя. Фабрика небольшая (180 станков), но и на ней нашлись горячие головы, которые хотели выписать 100 экземпляров немедленно и уже потом собирать персональных подписчиков. Делегаты нашли другой подход для напоминания фабричному люду о подписке на газету. В течение недели делегаты обойдут всех служащих и рабочих, потолкуют с ними и примут от них подписку и деньги. Большинство рабочих имеют тесную связь с деревней и газета, несомненно, попадет через них и крестьянам» («Призыв», 27 августа 1926). «Открыли у нас на фабрике имени Кутузова прачечную. Радовались работницы, думали облегченье им при стирке будет. А на деле вышло не облегченье, а мученье. Ни одной стирки не пройдет, чтобы не было перебоя в воде или не гасло электричество. Час стираешь, а два сидишь — ждешь, когда пойдет горячая, или холодная вода. Корыт и тазов мало. В прачечной стужа. Директор, т. Егоров, отказался отпускать дрова и топить прачечную стружками. Простирают работницы в бане несколько часов, озябнут, измучаются, а потом на 8-часовую работу в производство. Производительность труда от этого сильно страдает» («Призыв», 11 ноября 1926). «Распорядился не подумавши. Заведующий красильным отделом фабрики им. Кутузова распорядился товар для краски сшивать. Вместо прежних 8 кусков рубчика, теперь стало — 10 кусков, адриатина и сариса вместо 8 кусков стало тоже 10 кусков и вместо 8 кусков канифаса — стало 12 кусков. Это весит около 7 ½ пудов. Такая тяжесть не по силам рабочим» («Призыв», 7 декабря 1926).
«Кража товара. На фабрике имени Кутузова и селе Ставрово 27 декабря рабочие механического отдела: слесарь Гарин, кузнец Крюков и молотобоец Холодов были замечены в краже крашеного товара. У Холодова был отобран, когда он еще не выходил из фабрики целый кусок черного молескина. У Гарина нашли на дому 17 фунтов мерного лоскута. У Крюкова 10 метров молескину. Воры в краже сознались. По делу ведется следствие» («Призыв», 11 янв. 1927).
«Только в прошлом году был построен на фабрике имени Кутузова (Ставрово) новый корпус, но к работе его не приспособили еще и сейчас. В уборно-товарной конторе (на втором этаже) ежедневно с потолка дождь идет, хотя на улице жестокий мороз. Получается это потому, что в помещении конторы складывают сушильные барабаны. Испарения от барабaнов наполняют всю комнату. Да еще нет парового отопления. Сырости в помещении конторы невозможная,— от нее портится товар, — мокнет, плесневеет и т.д.» («Призыв», 6 февраля 1927).
«Фабкому фабрики имени Кутузова губотделом текстильщиков разрешено заарендовать у ставровского ВИК-а помещение под клуб. На ремонт помещения отпущено 1000 руб.» («Призыв», 13 января 1928).
«Фабрика «Кутузова» перешла на три смены Подготовительная работа по переходу на 3 смены началась еще в феврале. Переход фабрики на 3 смены сопровождался переводом рабочих на 3 станка. Опыт такой работы был и раньше, но тогда работало только 14 троек. Сейчас работает 56 троек. Ткачи освобождены от подноски утка и относки товара. Штат шлихтовалъщиков и проборщиков не увеличен, так как с переходом на прямую сдельщину удалось увеличить выпуск ошлихтованных основ с большим количеством кусков на одном навое. Всего влито на ткачество 44 чел., при чем штат подмастерьев исключительно пополнился выдвижением из ткачей. На должность браковщика выдвинули женщину. С 23 апреля работа идет по-новому, правда расписание смен не изменилось, но за то в ткацком отделе произошла полная переустановка, некоторые ткачи при переводе с пары на тройку перешли совсем на другие станки с новыми сменщиками» («Призыв», 9 мая 1928). «С 23 апреля фабрика имени Кутузова перешла на работу в три смены. Работали мы в три смены только месяц, а «мелочи», производственные беспорядки нас замучили. Фабрика, особенно в последнее время, значительно уменьшила выпуск продукции на один станок. Одновременно увеличился процент брака и угаров, увеличились простои ткацких станков, а следовательно — уменьшилась заработная плата рабочих. О простоях трудно дать точные цифры. Ткацкий мастер Тарасов у подмастерьев проверяет то и дело с ведомости и если много простоев, он их вычеркивает. Подмастерья на производственном совещании откровенно заявили: — Если у нас зарплата упадет, мы будем работать еще хуже... С пуском фабрики в три смены в подмастерья было выдвинуто 4 выдвиженца. Они с работой не справляются. Отношение к выдвиженцам со стороны этажного строителя Гусенкова самое гадкое. Он плохо относится к выдвиженцам вследствие того, что сына Гусенкова не взяли учиться на подмастерья. Если сломается у ткачихи станок, она часами ищет подмастера и этажного, но очень часто так и не находит» («Призыв», 27 мая 1928).
«Завод Малеева-Кангина срывает ремонт других фабрик Фабрика им. Кутузова скоро остановится на двухнедельный декретный отпуск. В этот период будет производиться капитальный ремонт. Ведется усиленная подготовка к железобетонному перекрытию, к ремонту джигеров, сушильных барабанов и ткацких станков. Завод имени Малеева-Кангина до сих пор не выполняет заказов на ремонт и этим самым может сорвать всю работу. Заказы сделаны несколько месяцев тому назад, послано несколько напоминаний, но все это остается гласом вопиющего в пустыне» («Призыв», 18 июля 1928).
«Подготовительная работа к проведению 11-й годовщины Октябрьской революции на фабрике им. Кутузова началась еще с конца сентября месяца. При фабкоме была создана комиссия с привлечением активных рабочих. Сейчас ведется работа по проведению трансляционной линии по рабочему поселку. Трансляция рассчитана на 60 квартир. Партийная и комсомольская ячейки фабрики для этой цели проводят воскресник. Есть опасение, что радиофикация может сорваться, так как профорганизации помогают слабо. Например, союз работников просвещения категорически отказался принять участие в работе по транслированию, несмотря на то, что представители союза на совещании дали свое согласие. » («Призыв», 21 октября 1928).
«Ha фабрике им. Кутузова работают общеобразовательные курсы. Охота учиться у рабочих большая. Занятия посещаются аккуратно. На курсы записалось 37 человек и заявления о приеме все еще поступают. Курсы учебниками снабжены достаточно. Недостаток курсов тот, что до сих пор они работают без программы. Владимирское УОНО с высылкой последней не торопится» («Призыв», 11 ноября 1928).
В 1929 г. на ткацко-красильной фабрике имени Кутузова — 513 раб.
«Фабрику им. Кутузова, предназначенную к консервации, предполагает взять кустпромсоюз и организовать там крашение трикотажа и других текстильных изделий» («Призыв», 18 мая 1930).
На основании Постановления Совета Министров СССР и приказа Министра автомобильной промышленности в 1946 году было принято решение организовать в п. Ставрово на базе бывшей ткацко-красильной фабрики «Ставровский завод «Автонасос». Был произведен капитальный ремонт помещений, приобретено и смонтировано оборудование, налажено электросиловое хозяйство и в 1947 году начат выпуск продукции.
См. ПАО «Ставровский завод автотракторного оборудования»Прокопий Кириллович Белов Село Ставрово
