До своего поставления на кафедру игумен владимирского Рождественского монастыря. По всей вероятности, занял эту должность после того, как прежний рождественский игумен Митрофан стал епископом Владимирским (14 марта 1227). Кирилл первым из рождественских игуменов получил сан архимандрита. Можно полагать, что это произошло в марте 1227 г., во время пребывания во Владимире киевского митрополита Кирилла I и четырех не названных по именам епископов.
Весной 1230 г. (между 9 марта и 14 апреля) ростовский князь Василько Константинович вместе со своими братьями Всеволодом и Владимиром обратился к своему дяде великому князю Владимиро-Суздальскому Юрию III Всеволодовичу и владимирскому епископу Митрофану с просьбой отпустить игумена Кирилла на ростовскую кафедру, освободившуюся после суда над бывшим ростовским епископом Кириллом I и его последующего ухода в суздальский Дмитриевский Печерский монастырь (16 сентября 1229). «И отпусти князь великыи Юрги Кирила на епископьство Ростову. Изидоша же на сретенье Кирилово князи, и княгыни, и боляре, и вси мужи ростовьскыя, и игумени, и попове, и святыя зборныя церкве клиросъ, и вси гражане от мала и до велика, и введоша и с великою честью в святую зборную (соборную) церковь Святыя Богородица». С этого времени Кирилл становится духовником князя Василька Константиновича. Надо полагать, что именно к этому времени фактического руководства епархией еще не рукоположенным в сан Кириллом относится прозвище «причетник», которое дают ему поздние летописцы.
Весной следующего 1231 г. князь Василько Константинович отправил Кирилла в Киев к великому князю Владимиру Рюриковичу и митрополиту Кириллу I для рукоположения в сан епископа. По сведениям поздней Никоновской летописи, Кирилла в этой поездке сопровождал ростовский боярин Дмитрий Иванович. В это время в Киеве был созван церковный собор, на котором присутствовали в основном южнорусские иерархи: епископы Порфирий Черниговский, Алексей Полоцкий и не названные по именам епископы Белгородский и Юрьевский, а также архимандрит Киево-Печерского монастыря Акиндин, игумены киевских монастырей: Михаил Выдубицкий, Петр Акерович (игумен Спасского на Берестове монастыря), Симеон Андреевский, Корнилий Феодоровский, Афанасий Васильевский, Симеон Воскресенский, Климент Кирилловский и игумен черниговского Борисоглебского («Мученического») монастыря Иоанн. 6 апреля при участии всех названных иерархов Кирилл был рукоположен в киевском Софийском соборе в епископы ростовские. При этом присутствовали также многие южнорусские князья - участники проходившего в Киеве одновременно со святительским княжеского «снема» (съезда): Владимир Рюрикович, его сын Ростислав, князь Михаил Всеволодович Черниговский с сыном Ростиславом, Мстислав Мстиславич Черниговский, Ростислав Мстиславич «и ини мнози князи», а также киевский тысяцкий Иван Славнович. «И праздноваша светлыи то праздник (неделю Жен-мироносиц) в Святеи Софьи, и еша и пиша того дни в манастыри Святыя Богородица Печерьския много множество людии преизлиха зело, ихже не бе мощи ищести». По завершении празднества митрополит «отпусти священаго епископа Кирила Ростову со многою честью». Показательно, что центрами его епархии в летописной статье названы Ростов, Ярославль и Углече поле (Углич) - княжеские столы братьев Константиновичей.
В мае епископ Кирилл возвратился в Ростов. Его встречали князь Василько с княгиней, бояре, горожане, игумены, священники и черноризцы, «носяще кресты, с свещами же и кандилы с благоуханным темьяном»; «и бысть радость велика в граде Ростове». 18 мая, в Неделю всех святых, Кирилла уже в качестве рукоположенного епископа торжественно ввели в кафедральный Успенский собор; «и седе на столе своем, настолник сы и наместникъ святыхъ епископъ преже бывши[хъ] Ростове».
Уже в первый год своего пастырского служения епископ Кирилл снискал уважение и признательность ростовцев. Особое восхищение ростовского летописца вызвало украшение епископом ростовского Успенского собора, «якоже не бысть у преже бывших епископехъ, а по нем Бог ве[сть] или будет». Кирилл украсил церковь «иконами многоценьнами, ихже несть мощи и сказати», устроил два киота «многоценна», возложил на алтарь драгоценную «индитью» (покрывало), вложил в церковь богатые церковные сосуды и рипиды; устроил церковные врата на южной стороне собора, «яже наричются Златыя», а также вложил в церковь кресты, много святых мощей в драгоценных раках «в заступленье и покровъ и утверженье граду Ростову, и христолюбцю князю Василкови, и княгине его, и сынови его Борису, и всем верою приходящим въ святую церковь». Летописная статья 1231 г. содержит восторженную похвалу ростовскому владыке, который «не оста ничим же прежних епископъ» (т. е. ни в чем не уступал прежним епископам), «вследуя нравом ихъ и ученью, н[е] токмо бо словом уча, но и делом кажа», так что «вся приходящая удивлеся… и вся приходящая (приходили. - А. К.) изъ окрестъных град в святую зборную церковь Святыя Богородица: ово послушающе ученья его еже от святыхъ книг, ова же хотяще видети украшенья святыя церькви Пречистыя Владычица нашея Богородици…»
14 августа того же 1231 г., в канун Успения Пресв. Богородицы, епископ Кирилл освятил Успенский собор «великим священьем» вместе с иереями, созванными им в Ростов для участия в церковном соборе. На торжестве присутствовали все трое князей Константиновичей, игумены, священники, диаконы, черноризцы, а также все горожане «и много множество людии».
Зимой 1237/38 г., во время нашествия монголо-татар на Северо-Восточную Русь, епископ Кирилл бежал из Ростова на Белоозеро, где и «избыв ратных», по словам летописца. Он вернулся уже после Батыева разгрома. Именно Кириллу суждено было отыскать и перенести в Ростов обезглавленное тело великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича, погибшего в битве с татарами на р. Сити 4 марта 1238 г.
Епископ Кирилл находит обезглавленное тело великого князя Юрия на поле сражения на реке Сить. Верещагин В.П.
Совершив положенное отпевание, Кирилл вместе с ростовскими игуменами и священниками погреб тело в ростовском Успенском соборе (позднее в гроб была вложена и голова великого князя). Тогда же принял мученическую кончину ростовский князь Василько Константинович. Кирилл вместе с вдовой Василька княгиней Марией Михайловной (дочерью Михаила Всеволодовича Черниговского) посылает за его телом и, при всеобщем стечении народа, также погребает его в ростовском Успенском соборе.
В 1239 г. по повелению нового великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича тело Юрия Всеволодовича было перенесено из Ростова во Владимир. Епископ Кирилл вместе с архимандритом владимирского Рождественского монастыря Дионисием встречали тело князя близ города и далее в сопровождении духовенства и всего народа внесли его во владимирский Успенский собор, где и похоронили в каменной гробнице, рядом с телом его отца великого князя Всеволода Юрьевича Большое Гнездо.
В том же году, 2 мая или 24 июля («на праздник Бориса и Глеба»), епископ Кирилл освящает «великим священьем» церковь Св. Бориса и Глеба в Кидекше (на р. Нерль, в 4 км/ от Суздаля).
В первые годы татарского ига епископ Кирилл, несомненно, пользовался наибольшим авторитетом среди всех иерархов Северо-Восточной Руси. После гибели в Каракоруме великого князя Ярослава II Всеволодовича (30 сентября 1246 г.) он сближается с сильнейшим из русских князей - Александром Ярославичем Невским и, по сведениям некоторых летописей, становится его духовником. Именно Кирилл благословляет Александра на поездку в Орду к хану Батыю в 1247 г. Нет сомнений, что и многочисленные поездки в Орду ростовского князя Бориса Васильковича и его брата белозерского князя Глеба Васильковича (также духовных детей ростовского епископа) совершались по его благословению. До появления во Владимире митрополита Кирилла (осень 1250) епископ Кирилл фактически руководит и владимирской епархий. Так, в 1248 г. он хоронит во владимирском Успенском соборе князя Михаила Ярославича Хоробрита, погибшего в битве с литвой.
Зимой 1249/50 г. епископу Кириллу пришлось похоронить еще двух князей ростовского дома. 27 декабря во Владимире скончался угличский князь Владимир Константинович; «и везоша и въ Углече поле, блаженый же епископъ Кирилъ и съ игумены певше песни погребалныя и положиша и у Святого Спаса, и много плакашася».
В феврале 1250 г. (8-го или 17-го числа) во Владимире же скончался князь Владимир Всеволодович Ярославский; «и повезоша и на Ярославль… блаженыи же епископъ Кирилъ съ игумены и попы певше песни погребеныя и положиша и честно у Святое Богородици, и пла[ка]шася над ним много».
Осенью 1250 г. в Суздальскую землю впервые приехал митрополит Кирилл III (рукоположенный еще в 1247 г.).
Зимой епископ Кирилл вместе с митрополитом венчал во владимирском Успенском соборе великого князя Владимирского Андрея Ярославича (брата Александра Невского) и дочь могущественного галицкого князя Даниила Романовича, «и много веселья бысть».
Весной 1251 г. епископ Кирилл сопровождал митрополита Кирилла III в поездке в Новгород к князю Александру Ярославичу.
25 мая митрополит и епископ поставили на новгородскую кафедру нового архиепископа Далмата. В том же году в Новгороде тяжело заболел князь Александр Ярославич Невский. По словам летописца, болезнь отступила благодаря молитвам «отца его Ярослава и блаженаго митрополита и епископа Кирила».
2 мая 1253 г. в присутствии князей Бориса и Глеба Константиновичей епископ Кирилл освящает в Ростове церковь Св. Бориса и Глеба.
Осенью 1258 г. епископ Кирилл встречает в Ростове князей Бориса и Глеба Константиновичей, в очередной раз вернувшихся из Орды; вместе с Глебом в Ростов прибыла и его супруга-татарка, на которой он женился за год до этого. «И кланяся (князья) Святеи Богородици, и епископу Кирилу, и матери своеи княгине великои, и бысть в Ростове радость велика о Глебове приезде».
Весною 1259 г. Александр Невский спешил из Новгорода во Владимир через Ростов. В Новгороде ему пришлось усмирять народные выступления против татарской переписи. 31 марта 1259 г. (в среду Страстной недели) Кирилл встречает в Ростове великого князя Владимирского Александра Ярославича Невского. «Отче и господине! - воскликнул Александр, здороваясь с маститым пастырем. - Благодарю тебя: твоею молитвою я благополучно и в добром здоровье съездил в Новгород и твоею же молитвою благополучно возвратился». Только небесной помощи и святым молитвам приписывал благочестивый князь все, что ему удавалось совершить во благо своего народа. Вера в небесное покровительство давала ему силы для великих подвигов, для тяжких трудов, поддерживала его изумительную, не знавшую устали энергию. Поздоровавшись со всеми, Александр, прежде всего, отправился в соборную церковь Успения Пресвятой Богородицы и горячо помолился, благодаря Бога и испрашивая благословение свыше на дальнейшие труды. Поклонившись мощам «сопричастника апостолов» святого Леонтия, князь просил священномученика научить и его до конца понести свой крест и «пострадать Богови крепко». «Бысть тишина велика християном!» - свидетельствуют наши летописи о 1260-1261 гг. Может быть, в этот краткий промежуток и неутомимый труженик земли Русской и в то же время «благ домочадец своим» имел некоторое время для отдыха и для устройства своих семейных дел. О личном своем благоденствии он уже не думал: мог ли он наслаждаться благополучием при тогдашних обстоятельствах? Неутомимая деятельность на благо Родины едва оставляла время для недолгих свиданий с близкими. Тем задушевнее были эти свидания, тем теплее родственные беседы. Любящее сердце Александра открыто было для всех: даже те, которые причиняли ему обиды, осознав свою вину, немедленно получали прошение. Так, брат его Ярослав, прогневавший было Александра своим появлением в Новгороде после изгнания новгородцами Василия Александровича, как мы знаем, теперь пользовался любовью старшего брата. В Ростове Александр находился среди любящей и благоговевшей перед ним семьи: княгиня Мария и ее сыновья не упустили, без сомнения, ничего, чтобы сделать пребывание у них великого князя как можно более сладостным. В дружеских беседах с близкими и дорогими людьми Александр отводил свою душу и, может быть, высказывал свои задушевные думы и упования на лучшую будущность для Руси. О, если бы возможно было, перенесясь через столетия, хотя однажды послушать его «словеса, услажающа паче меда и сота!». Всякий, имевший счастье внимать Александру, исполнялся желанием после его беседы «реченная и делом исполнит». «Сродницы же его видяще в таковых добродетелях, преспевающа и зело пользовахуся и тщахуся всячески угодити Богу, яко же и той всеми нравы угожаще...» Воспользовавшись тишиной, без сомнения, князья-родственники собрались вокруг великого князя, чтобы выразить ему свое уважение и любовь. Присутствие Александра, устраняя соперничество, давало лишь временный мир между князьями. Отдохнув в Ростове, Александр отправился во Владимир.
С именем епископа Кирилла исследователи связывают особую политику ростовских князей в отношении Орды - политику тесного сотрудничества с Ордой, подкрепленную династическими браками, переселением в Ростов выходцев из Орды, а позднее и добровольным участием ростовских князей в совместных военных походах с татарами. По свидетельству составленного в XV в. Жития св. Петра, царевича Ордынского, Кирилл неоднократно бывал в Орде, в том числе и в последние годы жизни. Ему приходилось беседовать с Берке (хан с 1258-го, а по другим сведениям, с 1257 или 1256 г., по 1266 г.), который принимал его с честью.
Однажды прибыл в Орду с ходатайством за свою паству ростовский епископ Кирилл и много рассказывал хану о святынях земли Ростовской, о том, как она просвещена была святым Леонтием, о чудесах, совершавшихся при его гробе «и ина многа учениа от евангельских указаний глагола». Теплая, одушевленная беседа епископа глубоко запала в душу присутствовавшего здесь юного племянника Беркая. Желание истины пробудилось в душе его; часто уходил он в поле, «уедияася и размышляа, како си веруют цари наши солнцу сему и месяцу, и звездам, и огневи? Кто сей есть истинный Бог?». С какой радостью узнал он, что его державный дядя вновь вызывает в Орду епископа Кирилла, «да исцелит сына его, един бо бе у него». Святитель, заповедовав всем молиться в Ростове, «освятив воду и пришед в татары, и исцели сына» («Преосвещенный Епископ Кирилл II Ростовский ходил в Орду на поклон к хану Берке, радея о храме Святой Богородицы. И хан услышал от него о святом Леонтии... и о том, как после преставления Леонтия и до сих пор свершаются чудеса от раки с мощами его. И о многом другом беседовал епископ от евангельских наставлений. И, услышав это от епископа, хан Берке полюбил его, и оказал ему почет, и пожаловал ему все, чего тот просил, и отпустил его...»). Как изумлен и обрадован был старец-епископ, когда однажды явился к нему племянник хана с усердной просьбой взять его с собой в Ростов! Однако это было дело опасное: мать и родные, без сомнения, могли бы покарать не только беглеца, но возбудить гнев хана и против Кирилла, но, с другой стороны, епископ не мог отвергнуть души, жаждущей истинного света. Племянник Беркая выразил решимость тайно от всех скрыться из Орды и прибыть в Ростов. Так действительно и случилось. И вот он, плененный благолепием соборного храма и стройностью христианского богослужения, усердно просит епископа окрестить его: «Огнь взгореся в сердцы его, и восия солнце в души его». Но опытный старец посоветовал ему подождать еще несколько времени: его могли отыскать на Руси и в самом Ростове. Когда наконец опасность миновала, епископ крестил племянника Беркая, назвав его Петром, «и бе Петр учение Господне (слушая) по вся дни во святилище и у владыки». Год от году Петр все более свыкался с жизнью на Руси. Князь Борис Василькович так полюбил его, что побратался с ним. Часто они вместе делили досуг, занимаясь охотою с ловчими птицами по берегу Ростовского озера, часто приходилось Петру засыпать под открытым небом, среди дубрав, «по обыщней молитве», и тогда посещали его дивные видения. На месте одного из таких видений, «при езери» Неро, Петр, с благословения епископа Игнатия, преемника Кирилла, построил монастырь во имя святых апостолов Петра и Павла. Женившись на дочери приближенного хана, он имел детей и «в глубоце старости, в монашеском чине к Господу отъиде, Его же возлюби».
Достигнув маститой старости («въ старости въ глубоце и в честнеи добродетелнеи седине», по выражению летописца), епископ Кирилл решает удалиться на покой.
В 1261 г. «Родился у Александра сын, и нарекли имя ему Даниил. Блаженный епископ Ростовский Кирилл исполнил дни свои в старости глубокой и в честной добродетельной седине; благоверный же князь Александр, сын Ярославль, [князья] Борис и Глеб Васильковичи волею Божией и поспешением Святой Богородицы, благословением митрополита Кирилла и епископа Кирилла вывели архимандрита [монастыря] Святого Богоявления Игнатия и сделали его причетником церкви Святой Богородицы в Ростове. В то же лето преставился князь Андрей Владимирович в Углече поле, и положили его в [церкви] Святого Спаса». Игнатий фактическим стал управителем Ростовской епархии.
Епископ Кирилл II скончался 21 мая 1262 г.
Он был похоронен в ростовском Успенском соборе, а 19 сентября ростовскую кафедру уже официально занял его преемник Игнатий.
Гробница епископа Кирилла в Успенском соборе. Материал, техника: известняк белый, теска
Ростовский летописец называет епископа Кирилла «блаженным» и «учительным» и сопровождает запись о его кончине следующим (впрочем, вполне трафаретным) замечанием: «се бысть истинныи пастырь, пасъ стадо люди земля Ростовьскыя с кротостью». Епископу Кириллу Ростовскому приписывают целый ряд слов и поучений, надписанных в рукописях именами «Кирилла епископа», или просто «святого отца Кирилла» (их перечень см. в «Словаре книжников и книжности Древней Руси»). Однако убедительных подтверждений такой атрибуции нет.
Епископ Кирилл Ростовский причтен Церковью к лику местночтимых святых.
Его память празднуется 23 мая - в Соборе Ростово-Ярославских святых.
Источники и литература:
Полное собрание русских летописей: Т. 1: Лаврентьевская летопись. М., 1997. Стб. 453, 456—459, 465—469, 471—477, 520, 524; Т. 9: Никоновская летопись. М., 2000. С. 99, 141, 142; Т. 24: Типографская летопись. Пг., 1921. С. 92, 98; Новгородская Первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950. С. 80, 304;
Бегунов Ю. Дом Памятник русской литературы XIII в. «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965. С. 174 (Первая редакция Жития Александра Невского), 192 (реконструкция Жития);
Древнерусские предания (XI—XVI вв.). / Сост. В. В. Кусков. М., 1982. С. 142—160 (Житие Петра царевича; подг. текста и перев. В. В. Кускова);
Петухов Е. В. К вопросу о Кириллах - авторах в древней русской литературе // Сборник Отделения русского языка и словесности Имп. Академии наук. 1887. Т. 42. № 3. С. 3—18;
Никольский Н. Дом К вопросу о проповеди Кирилла II, епископа ростовского // Библиографическая летопись. Т. 1. СПб., 1914. С. 122—124;
Творогов О. В. Кирилл // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1: XI - первая половина XIV в. Л., 1987. С. 223—225.
