Успенский собор до реставрации. 1883 г. Автор: Барщевский И.
В мае 1887 г., с Высочайшего соизволения и с разрешения Св. Синода, было приступлено к работам по наружной реставрации собора, которые были окончены в августе 1891 г.: луковичные главки были заменены более аутентичными шлемовидными (Великую опасность представляла разборка глав, стропила которых, устроенные из соснового дерева, сгнили при основании. Только неустрашимые владимирские кровельщики могли решиться приступить к снятию изветшавших глав.), были восстановлены растесанные окна и позакомарное покрытие, фасады в значительной мере были облицованы новым камнем, заменена часть обветшавших резных камней, с запада был пристроен новый притвор, были открыты, заложенные контрфорсами, две двери с правой и левой стороны западных входных врат. Реставрацию проводили И.Е. Забелин, А.М. Павлинов, В.К. Трутовский и др.
Требовалось много нового камня, по своим свойствам близкого к старому. Начались его поиски. Наконец десятник Павел Иванович Демин нашел его. Об этом в докладе Строительного комитета по обновлению внешнего вида Успенского собора было заявлено: «После многочисленных и отдаленных поездок нашли, наконец, белый камень совершенно одинакового качества с болгарским камнем в новых, недавно открытых каменоломнях в селе Георгиевском Меленковского уезда». Там в это время старые известняковые разработки начали использовать как бы заново в связи с большим строительством в Гусь-Хрустальном. Белый камень во Владимир привезли с каменоломен в селе Георгиевском, Меленковского уезда.
Все трещины в стенах были пробраны и залицованы новым камнем; таким же камнем были заменены и изветшавшие камни. Все полуколонны, колонки, киоты и другие разнообразные украшения восстановлены согласно с уцелевшими первоначальными остатками. Восстановление украшений было ведено с тщательной осторожностью, так что в тех местах, где можно было оставить хотя некоторую часть из первоначальных украшений, оставляема она была на своем месте, и только делаемы были дополнения к ней нового камня. В 2008-2009 годах, когда на Успенском соборе во Владимире проводились реставрационные работы по кровле и фасадам, внимание привлекло одно обстоятельство. На трех фасадах - южном, западном и северном стены были облицованы двумя видами камней: гладко тесаными XII века времени Всеволода III, когда Андреевский храм обстраивался галереями (1185-1188); и пилеными, когда собор восстанавливался в древних формах (1882-1891) под руководством И.Е. Забелина, А.М. Павлинова и И.А. Карабутова. Причем пиленые камни составляют основную часть фасадной облицовки - около 70%. Они хорошо узнаваемы: цвет таких камней серый, края имеют геометрически точную форму, швы между камнями тонкие, ровные. Камни «посажены» на светло-серый цементный раствор, по цвету чуть темнее, чем сам камень. Напротив камни XII века имеют пластически мягкую фактуру, слегка заоваленные контуры и пролиты белым известковым раствором. Торжественное освящение четырех надглавных крестов Успенского собора 5-го августа 1890 г.
Археологическим Обществом рекомендовано было стянуть собор поперек железными связями. Надлежало для этих связей в некоторых местах просверливать каменную кладку на протяжении несколько аршин. По исправлении всех ветхостей в стенах и по восстановлении всех украшений реставраторы, убедившись, что собор стоит прочно и что, после укрепления его железными связями, не оказывает ни малейшего движения, с согласия Археологического Общества, отняли от углов собора и контрфорсы. При отнятии контрфорсов ясно было видно, что они не поддерживали соборного здания. Между ними и собором была некоторая пустота. Очевидно, что контрфорсы, при своей массивности, сделали осадку и стояли отдельно от собора, не поддерживая его. Некоторые контрфорсы даже имели забутовку без заливки, и при разборке сами собой рассыпались. За контрфорсами было открыто несколько, заложенных кирпичом, окон – и над поясом собора и ниже его, а в западной стене обнаружились еще две двери, которые прямо вели в Всеволожские пристройки. Около этих дверей сохранились и все обводы с вырезанными на них украшениями. По окончании работ, были отняты леса, и вся возвышенность вокруг собора была очищена от навалившегося за время построек мусора. От Большой улицы до собора разбита, выровнена и вымощена широкая площадь, делающая вид на собор несравненно более открытым, чем было до этого времени. От бульвара площадь была отгорожена довольно красивой решеткой.
Соборная площадь. Мелехов Я.Я. 1891-1901 гг. Вид с севера. Справа - здание Городской Управы.
Торжество освящения собора
По получении указа из Св. Синода с разрешением совершить торжество в предположенном виде, составлен был подробный «порядок» торжества и отпечатан в значительном количестве экземпляров с целью заблаговременно известить народ об этом торжестве. Днем торжества назначено было 29-е число сентября. К назначенному торжеству освящения собора во Владимир из Нижнего Новгорода прибыли – Преосвященный Владимир, епископ Нижегородский и Арзамасский и с ним протоиерей и протодиакон Нижегородского кафедрального собора, из Москвы – настоятель ставропигиального Симона монастыря архимандрит Андрей и настоятель Знаменского монастыря архимандрит Сергий. Из уездов Владимирской епархии прибыли архимандриты – Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря Досифей, Переславского Данилова монастыря Модест, Флорищевой пустыни Антоний, Юрьевского Архангельского монастыря Владимир, и настоятель Лукьяновой пустыни игумен Иероним, многие протоиереи и священники. Из Москвы и Нижнего Новгорода прибыли уполномоченные представители разных официальных учреждений и обществ. От Московской Духовной Академии явился заслуженный профессор Н.И. Субботин,- от Императорского Московского Археологического Общества товарищ председателя Комиссии по сохранению древних памятников К.М. Быковский и члены И.Е. Забелин, А.В. Орешников и И.В. Цветаев,- от Императорского Российского Исторического Музея товарищ председателя Музея г. Забелин и хранитель Музея г. Орешников,- депутация от Общества хоругвеносцев Московского Большого Успенского собора и Архангело-Михайловского собора, депутация от Общества хоругвеносцев Московского кафедрального, во имя Христа Спасителя, собора. Явилось из Москвы не мало известных лиц и не в качестве депутатов, а по своему личному желанию принять молитвенное участие в торжестве. 28 сентября 1891 г. в 3 ½ часа пополудни звон на соборной колокольне возвестил о наступлении ожидаемого торжества. В 4 часа соборным духовенством была отслужена в Георгиевском приделе малая вечерня с повечерием. В 5 час. духовенством были освящены две новые хоругви, ради настоящего торжества, принесенные в дар Владимирскому собору от Общества хоругвеносцев Московского кафедрального, во имя Христа Спасителя собора. Звон, между тем, безостановочно продолжался на соборной колокольне, привлекая к собору все более и более народа. К 6 час. собралось в кафедральный собор духовенство, имевшее участие в служении здесь всенощного богослужения; явился Архиерейский хор певчих в полном составе. Наполнившие соборный храм богомольцы были местные и прибывшие на торжество иногородние представители разных классов общества, начиная с лиц высокопоставленных. В 20 мин. 7-го часа прибыли в собор Преосвященный Нижегородский Владимир и викарий Владимирский Преосвященный Александр. Через 10 мин. прибыл Феогност, и тотчас же началось всенощное богослужение. Высокий и обширный соборный храм был богато освещен внутри и изящно иллюминован снаружи; особенно красиво была освещена лицевая сторона соборной колокольни. Всенощное богослужение в соборе окончилось в одиннадцатом часу. Во всех городских церквях в этот день также было совершено всенощное богослужение по звону в 6 часов. День торжества (29 сентября 1891) начался совершением двух ранних литургий в кафедральном соборе, из которых одна, начатая в 5 час. утра, совершена была в приделе св. Андрея, другая, начавшаяся в 6 час., в Георгиевском приделе. В 8 час. утра начался на соборной колокольне звон к водоосвящению, которое совершено было соборным духовенством. В это же время начался звон к литургии при всех градских церквях. С прибытием в кафедральный собор Высокопреосвященнейшего архиепископа Феогност а (в 9 ½ час.) началась здесь поздняя литургия, которую совершал владыка Феогност в сослужении Преосвященнейшего Владимира и Преосвященнейшего Александра, восьми архимандритов, пяти протоиереев, одного игумена и двоих протодиаконов. За литургией в наполненном до тесноты соборе находились: Владимирский губернатор и городские власти, высокопоставленные и почетнейшие лица из других городов, представители разных учреждений и обществ. Литургию пел полный архиерейский хор певчих. К концу литургии явилось в соборе все градское духовенство для участия в совершении молебна и в священной процессии с св. мощами Угодников вокруг собора... Чудотворная икона Божией Матери была вынута из кивота двумя диаконами и передана назначенным нести ее священникам, а затем четырьмя диаконами были поставлены на особо приготовленные подъемы, в последовательном порядке, гробницы с святыми мощами Благоверных Великих князей и переданы назначенным для несения их о.о. архимандритам, протоиереям и иереям, которые подняли их на свои рамена. Продолжая молебное пение, крестный ход с иконами и св. мощами вышел из западных врат собора и, по прочтении молитвы на обновление храма, когда стены собора были окраплены св. водой, направился вокруг собора в следующем порядке: впереди хоругвеносцы несли фонарь и запрестольный крест, за ними шел ключарь собора; затем хоругвеносцы с хоругвями, псаломщики городских церквей по два в ряду, певчие Архиерейского хора по два в ряду, священники городские и многие прибывшие из епархии по два в ряду… У южных врат собора шествие остановилось и священная процессия заняла места в назначенном по расписанию порядке… Затем шествие продолжалось в прежнем порядке, с молебным пением до восточной стороны соборного храма, и ход остановился в назначенном порядке против Успенского алтаря… После того шествие продолжалось до северных врат собора… Во время шествия до западных врат собора пропет тропарь Боголюбивой Божией Матери. Когда ход остановился у западных врат, соборным диаконом прочтено было «трисвятое»… Во время шествия хода вокруг собора при всех городских церквях производился звон. Количество народа, бывшего на торжестве во время крестного хода, не менее 20 тыс., и вся эта масса имела в руках зажженные свечи. Зрелище было поразительное! При этом многие, из желания лучше видеть ход, поместились на кровлях зданий, на верху соборной ограды и даже на деревьях прилегающего к соборной площади бульвара. Воспитанники духовной семинарии стояли в линию с северо-восточной стороны собора, а против них воспитанники духовного училища; воспитанники мужской гимназии стояли, также в линию, с юго-западной стороны собора.
При входе процессии в храм певчие пели тропарь святым Благоверным Великим Князьям. Св. иконы и св. мощи, по внесении их в храм, были благоговейно поставлены на прежних своих местах. Затем, когда священно-служащие снова заняли места на средине храма в должном порядке, возглашена была благодарственная сугубая эктения, после которой прочитана с коленопреклонением благодарная молитва и пропето «Тебе Бога хвалим». После отпуска возглашены были многолетия.
Надобно отдать полную справедливость распорядительности о. ключаря, благодаря которой крестный ход, при таком большом его составе и исключительных условиях, совершен был в образцовом порядке, без малейшего замешательства и остановки.
Так как при реставрации собора открыты были, заложенные контрфорсами, две двери, с правой и с левой стороны западных входных врат, то по окончании молебна совершенно беспрепятственно, без всякого столкновения и тесноты, одни выходили из храма, другие входили в него, желая приложиться к мощам.
Перед выходом из храма Высокопреосвященнейший Феогност благословил иконами соборного старосту В.А. Егорова и губернского инженера И.О. Карабутова, как главных деятелей по наружной реставрации собора. В это время предстали перед Владыкой с приветствием две депутации из Москвы: одна, от Общества хоругвеносцев Большого Успенского и Архангельского соборов в Кремле, принесла в дар Владимирскому Успенскому собору св. икону Святителя Петра и вручила Владыке адрес от членов Общества; другая, от Общества хоругвеносцев кафедрального, во имя Христа Спасителя, собора, принесла в дар нашему кафедральному собору две хоругви и также вручила адрес Владыке от своего Общества.
Священное торжество, полное услаждающих и возвышающих душу песнопений, зажигающее благодатным огнем сердца, вызывающее на глубокие размышления о людях и деяниях времен давно минувших — кончилось: но отзвуки этого торжества продолжали слышаться и в остальное время дня — в застольных речах на общественном обеде, в чтении и пении на общественном собрании вечером.
В залах Дворянского Собрания Владимирское общество устроило в этот день обед, на который приглашены были Архипастыри и высшее духовенство, местные власти и почетнейшие из прибывших на торжество гостей. Первый тост провозглашен был Начальником губернии за драгоценное здравие ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, причем хор Архиерейских певчих исполнил гимн, сопровождавшийся кликами «ура». Затем Начальник губернии обратился к Высокопреосвященнейшему Феогносту с следующею речью:
«Сегодняшний знаменательный для нашего города день, конечно, надолго сохранится в памяти не только участников и очевидцев происходившего у нас духовного торжества, но и всех ревнителей благолепия православных храмов Божиих и почитателей святой Русской старины. В неразрывной связи с этими отрадными воспоминаниями сохранится благодарная память о Вас, высокочтимый Архипастырь, восстановителе многовековой Владимирской святыни в ее первоначальной величественной красе. По почину Вашему, Вашим просвещенным усердием и неустанными заботами началось и ныне завершилось в пределах оказавшейся возможности многотрудное дело восстановления древнего благолепия нашего многострадального соборного храма, так много потерпевшего в течение своего семисотлетнего существования и от неистовств врагов Христовой веры, и от разрушительного влияния времени, и от искажающего прикосновения невежественных рук. Дозвольте же мне, Высокопреосвященнейший Владыко, провозгласить Вашу здравицу, почтительнейше принести Вам, именем всей Вашей Владимирской паствы, глубочайшую благодарность за содеянное Вами поистине великое и святое дело и вместе с тем выразить душевное пожелание: да продолжится на долгое еще время Архипастырское служение Ваше под священною сению обновленного Вами храма, да сохранит Господь Ваше здоровье и силы на многая лета».
«Многая лета» пропето было певчими и духовенством. После того градской голова А.А. Шилов поднес Владыке Феогносту адрес от Владимирского общества. Тут - же выслушана была приветственная телеграмма от Нижнего-Новгорода, за подписью городского головы; в ответ на нее Владимирский голова предложил тост за Нижний-Новгород. Бывший на обеде товарищ Нижегородского головы г. Гацисский благодарил за этот тост речью.
Ф.Н. Плевако говорил речь о нравственных устоях, на которых упрочивалось и теперь твердо стоит Русское царство. Н.И. Субботин в своей речи, обращенной к Высокопреосвященнейшему Феогносту, высказал, что Московская Духовная Академия, желая с своей стороны засвидетельствовать уважение к Архипастырской деятельности Владыки, в последнем своем заседании единогласно избрала его своим почетным членом.
Обед закончился пожертвованием от душеприкащика Медынцевой, господина Плевако, тысячи рублей в пользу Владимирского Странноприимного дома при кафедральном соборе.
В 8 ½ часов вечера, в большой зале Дворянского Собрания, происходило торжественное актовое заседание, в присутствии Архипастырей, Господина Начальника губернии, высшего духовенства и избранного общества. Явился Архиерейский хор певчих в полном составе.
Прежде всего певчими были пропеты: тропарь Божией Матери в честь Владимирской иконы ее и тропарь святым Благоверным Великим Князьям Георгию, Андрею и Глебу; оба тропаря прекрасно исполнены Греческим распевом.
Затем учитель Епарх. женского училища В.Т. Георгиевский прочитал о Владимирском Успенском соборе и его историческом значении, после чего певчие пропели концерт «Обновляйся, обновляйся, новый Иерусалиме» — Давыдова.
После концерта, соборный ключарь, протоиерей А.И. Виноградов прочитал записку о реставрации кафедрального собора. Лишь только лектор окончил чтение, к нему подошел староста кафедрального собора В.А Егоров и, выразив ему глубокую благодарность за ценное, руководственное содействие при реставрации собора, вручил ему альбом с видами кафедрального Успенского собора.
Певчие пропели второй концерт «Хвалите Бога во Святых Его» — Дехтярева.
На кафедру взошел член и секретарь Общества истории и древностей Российских Е.В. Барсов и прочитал об основателе обновленного собора, святом Андрее Боголюбском.
В заключение певчими пропет был гимн «Боже, царя храни».
На другой день торжества (30-го числа) в Успенском кафедральном соборе совершена была литургия Преосвященнейшим Александром, после которой им же совершена была панихида. На панихиде поминались имена всех, погребенных во Владимирском Успенском кафедральном соборе, державных князей и святителей.
* * *
Читано на вечернем собрании 29-го сентября 1891 г. Уже оканчивается день славного торжества в гор. Владимире по случаю освящения восстановленного и приведенного в первоначальный вид древнего Успенского собора, но мысли всех присутствующих в сем собрании конечно еще сосредоточены на судьбах собора и значении его. О значении собора предложено уже было вниманию высокопочтенного собрания. Мы намерены представить вашему вниманию, как Господь благословил совершиться в наши дни обновлению благознаменитого Владимирского собора, и прежде всего объяснить вам, в каком виде и состоянии находился переживший более семи веков соборный храм, пред совершившимся теперь его обновлением. Когда изволением Божиим нынешний Архипастырь наш назначен был на древнюю во Владимире святительскую кафедру, внутренность Владимирского Успенского собора представляла собою самый печальный вид. Живопись, которою был украшен главный алтарь в 1768—1774 годах, кроме того, что не соответствовала древности собора, во всех трех отделениях алтаря, пришла в совершенную ветхость; в самом храме отделение его под хорами покрыто было масляною краской, и написаны были на своде четыре летающие Ангела; на своде в юго- западной части, под хорами же, имелись, открытые в 1859 году академиком Солнцевым, лицевые изображения Авраама, Исаака и Иакова и на нижнем своде, на северной стороне, открытые тем же академиком, орнаменты; затем, во всех остальных своих частях, храм внутри везде покрыт был известью, которая от сырости, особенно в придельных алтарях, непрочно держалась и осыпалась. На столпах и стенах храма не было священных изображений. Погребальные комары, находящиеся в стенах храма, в которых положены в белокаменных гробницах телеса Великих князей, княгинь и святителей, кроме одной, заложены были кирпичом и заштукатурены. Наружный вид собора был тогда также в не лучшем состоянии. Колонны его и полуколонны были полуразрушены, и рельефные на стенах собора изображения некоторые сбиты, а иные замазаны несколькими слоями извести. На место узких, продольных окон, во многих местах, устроены были большие широкие окна, исказившие Византийскую архитектурную красоту, а на белокаменных арках и даже на сводах собора, для удобного покрытия его на четыре ската, сделаны были массивные кирпичные надстройки, изменившие вид собора и производившие своею тяжестью давление на семивековое здание. Находящиеся под кровлей верхние арки собора, построенного Великим князем Андреем Боголюбским, были в полуразрушенном состоянии; пять соборных трибунов закрыты были почти на целую половину кровлею собора, и окна в них под крышею заложены были кирпичом; все украшения трибунов, высеченные из камня, частью сбиты и повсеместно были повреждены; на трибунах были устроены массивные главы в форме луковиц. Четыре угольные главы покрыты были железом, а средняя глава красной позлащенной медью. Медь эта от продолжительного времени была, в верхних частях главы, проржавевшею и худою. Кресты на всех пяти главах едва держались от ветхости. Четыре огромные контрфорса, приложенные к углам собора, были также изветшавшими и представляли неприглядный вид. При вступлении Высокопреосвященнейшего Владыки в собор, необыкновенное величие храма поразило Архипастыря. Высоко оценив историческую важность семивекового собора, он с особенным вниманием отнесся к храму древней святительской кафедры. Обозрев его бедное благоукрашение, не соответствующее ни его глубокой древности, ни благознаменитости его, он тотчас же решил: привести Владимирский Успенский собор в подобающее ему благолепие. В числе первых забот Архипастыря было: привести в благолепный вид св. алтарь и в надлежащее первобытное положение гробницы, в которых блаженне покоятся державные Русской земли и приснопамятные святители, а потом благоукрасить и внутренность всего храма соответствующей времени построения его стенописью. Замечательно, что Архипастырь приступал к осуществлению своего намерения при неимении в соборе средств и единственно в уповании па благодатную помощь небесных Покровителей, свято почивающих под сенью соборного храма. И как очевидна была Божия помощь Архипастырю, по предстательству св. Благоверных Князей! В 1880 году кончено уже было благоукрашение главного алтаря, а в 1882 году приведены были в надлежащее положение и гробницы Великих князей и святителей. В каком жалком положении оказывались гробницы, когда из комар, в которых они уставлены, выбраны были кирпичи! Чтобы не утомить внимания высокопочтенного собрания, я позволю себе сказать о тогдашнем положении хотя некоторых гробниц в погребальных комарах. Когда очищена была гробница, в которой погребен сын Великого князя Георгия, Владимир Георгиевич, замученный монголами пред Златыми вратами, то оказалось, что не только плита на гробе была разбита, но и у самого гроба, в возглавии, правая сторона была повреждена. Чрез отверстие в плите, находившееся на самой средине, видно было в гробе на почивающем много костей, сложенных в беспорядке. На гробе князя Бориса Данииловича плита оказалась также разбитою; только средина ее была цела, а с обоих концов положены были, не подходящие к ней по размеру и совершенно не притесанные, белые камни, грубо примазанные известкой. При приведении поврежденной плиты в надлежащее положение видно было, что весь белокаменный гроб, почти до самого верха, наполнен человеческими костями. На гробницах современников Великого Князя Георгия, епископов Симона и Митрофана, плиты оказались поврежденными на самой средине лицевой стороны гроба и заложенными, грубо примазанными известью, осколками камня. При отнятии едва державшихся осколков, оказалось в гробницах, под пробитыми отверстиями, много набросанных на возлежащих камней булыжника, известняка, разбитых лещедей и отбитой штукатурки. Грустно и горько было видеть, в каком положении были приснопамятные гробницы; но теперь может быть отрадно каждому, когда, по распоряжению блюстителя Великокняжеской чести и высокого святительского звания — Владимирского Архипастыря, очищены от нечистоты гробы державных и святителей, когда блаженне покоящиеся в них покрыты пеленами, и когда самые гробы все приведены в прочное и первоначальное свое положение.
Много участия и много забот было у Архипастыря, когда приступлено было к благоукрашению всей внутренности собора. Несколько экспертиз произведено было для отыскания, упоминаемой в летописях, древней стенописи. Наконец и в этом деле Господь оказал очевидные знаки своего благоизволения. Прежде всего, в западной части храма, открыто было изображение, в полный человеческий рост, трубящего Ангела, как-бы явившегося провозвестить, что скоро отымется от стен семивекового собора таинственная завеса, скрывающая под собою, забытое всеми, древнее стенописание. Действительно, после сего быстро и благоуспешно, в разных местах собора, и на стенах его, и на сводах, и на столпах, много открываемо было священных изображений и орнаментов. Как быстро происходило, при помощи Божией, открытие древней стенописи, также благоуспешно производилось и исправление ее повреждений, так что, начатое в 1882 году, благоукрашение внутри собора совершенно окончено было в 1884 году. В самых затруднительных случаях, при восстановлении древней стенописи, Божия помощь действовала очевидно. Так большое затруднение было в приискании дополнений к неполным изображениям сошествия Св. Духа на Апостолов, Богоявления Господня, Преображения и Введения во храм Пресвятой Богородицы. Много предпринято было изысканий изображений, подобных открытым, но нигде — ни на древних иконах, ни в археологических изданиях такие изображения не оказывались соответствующими открытым Фрескам. Сама Матерь Божия, поистине можно сказать, явилась указательницей в затруднительном деле. Случайно в Москве приобретен был Фотографический снимок с находящейся в Московском Успенском соборе Владимирской иконы Божией Матери, которую некогда принес во Владимир Великий князь Андрей Боголюбский и для поставления которой построил самый собор во Владимире. На этом снимке, в кайме, около самой иконы Богоматери, изображены были праздники, и изображения сии оказались совершенно сходными с открытыми на стенах Владимирского собора. Оставалось только благоговейно преклониться пред небесною Наставницею и Руководительницею!
Все восстановленное древнее письмо чрезвычайно характерно и догматично, и обратило уже на себя полное внимание ученых исследователей церковной древности.
По восстановлении древнего благоукрашения внутри собора, нельзя уже было равнодушно видеть запустения сего благознаменитейшего храма и по наружной его стороне. Движимый ревностью, Владимирский Архипастырь непреклонно решился приступить к восстановлению древности собора и но наружному виду его. Весьма ободрило в сем благом начинании Архипастыря, последовавшее на обновление собора вместе с разрешением Св. Синода, Высочайшее соизволение Благочестивейшего Государя Императора. Одушевленный Августейшим изволением, Владыка 8-го числа мая 1887 года, после молитвы в соборном храме, решительно приступил к исполнению св. дела, и здесь же, в храме, первый принес от себя значительную жертву. По примеру Архипастыря потекли пожертвования и от его паствы, не иссякавшие до последнего времени и дававшие средства безостановочно производить работы. В том же 1887 году устроены были, на поступившие средства, массивные леса и заготовлена была значительная часть нужных для работ материалов. Наблюдение за реставрацией Высочайшей волей поручено было Московскому Археологическому Обществу, почтенные члены которого и даже сам председатель его, сиятельная графиня Прасковья Сергеевна Уварова, неоднократно посещали собор для обсуждений о правильном исполнении реставрации. Ближайшее наблюдение за реставрацией Обществом поручено было избранным членам Общества Ивану Егоровичу Забелину и Николаю Васильевичу Никитину, а заведывание техническою частью при реставрации Его Высокопреосвященством поручено было, постоянно пребывающим во Владимире, губернскому инженеру Ивану Онисимовичу Карабутову и Епархиальному архитектору Николаю Димитриевичу Корицкому. Исполнение реставрации наружной стороны собора много было труднее внутренней соборной реставрации. По снятии со сводов собора, накопившегося там в великом множестве, намета оказалось, что все верхние части собора весьма ветхи. От всех скрытых под кровлею собора пьедесталов, на которых построены пять трибунов, уцелели только их основания, самые же стены этих пьедесталов разрушены были до самого верха. Возле большого среднего пьедестала, на южной от него стороне, сияла глубокая трещина. Белые камни, которыми облицованы были, выдающиеся из Всеволодовских пристроек, стены Андреевского храма, казавшиеся в некоторых местах целыми, а также и обводы около сих стен, сохранившие во многих местах свой архитектурный вид, распадались при легком к ним прикосновении. В такой же ветхости находились и самые трибуны, а находящиеся на углах собора четыре трибуна, кроме сего, от несоразмерной тяжести устроенных над ними в 1724 году громадных размеров глав, имели в нескольких местах такие расселины, которые угрожали трибунам близким разрушением. Своды на храме, как в Андреевских, так и в Всеволодовских постройках были избиты и повреждены во всех тех местах, где уставлены были, поддерживающие крышу, толстые железные подставы. При виде всех ветхостей, какие оказались на соборе по расчистке его верха, ужас поражал производителей соборной реставрации, и только надежда на помощь Божию ободряла и воодушевляла их. Археологическим Обществом рекомендовано было стянуть собор поперек железными связями. Какую трудность встречали производители работ при сверлении для этих связей соборных стен и находящихся внутри собора по прямой линии столпов! Надлежало в некоторых местах просверливать каменную кладку на протяжении нескольких аршин; но и это трудное дело, при помощи Божией, благопоспешно было совершено. Не малое затруднение было и в изыскании белого камня на починку ветхих мест. Ковровский камень, касимовский и подольский не соответствовал, по своему качеству, тому камню, из которого построен собор. Отправлялись искать камень и в отдаленные места; но все труды были напрасны. Наконец, очевидно, сам Господь уже указал, совершенно одинаковый с древним болгарским камнем, камень во вновь открытых каменоломнях в селе Георгиевском, Меленковского уезда, который и употреблен был в дело. Великую опасность представляла разборка четырех угольных глав, стропила которых, устроенные из соснового дерева, сгнили при своем основании. Только привычные и неустрашимые Владимирские кровельщики могли решиться приступить к снятию изветшавших глав. Рабочие, при разборке глав, можно без преувеличения выразиться, висели в воздухе. Несмотря на все трудности, восстановление всего соборного верха в первоначальном его виде исполнено вполне благоуспешно и во всем согласно с указаниями Археологического Общества. Когда закончено было обновление соборного верха и когда, по покрытии его по сводам, снята была с собора четырехскатная железная кровля, приступлено было и к исправлению соборных стен. Так как вокруг собора, особенно с восточной стороны, в течение продолжительного времени, образовалась большая насыпь земли, которою соборные стены закрыты были в некоторых местах более, чем на два аршина, то нужно было снять накопившуюся насыпь. По отнятии насыпи оказались в некоторых местах цело сохранившимися под колоннами базы и цоколь, который на алтарных абсидах имел особые архитектурные карнизы. Очищенный от земляной насыпи собор стал еще выше и массивнее, и в это время видны были везде уже его повреждения и ветхости, кроме тех мест, которые оставались под контрфорсами, приложенными к углам соборного здания. Трещин в стенах, изветшавших камней, полуразрушенных колонн и других украшений видно было много на разных местах. Все трещины в стенах были пробраны и залицованы новым камнем; таким же камнем заменены были и изветшавшие камни. Все полуколонны, колонки, киотки и другие разнообразные украшения восстановлены согласно с уцелевшими первоначальными остатками. Восстановление украшений ведено было с самой тщательной осторожностью, так что в тех местах, где можно было оставить хотя некоторую часть из первоначальных украшений, оставляема она была на своем месте, и только делаемы были дополнения к ней из нового камня. При исправлении стен собора восстановлены в первоначальном своем виде и все расширенные в нем окна. Весьма легко было восстановить прежний вид окон со всеми их украшениями, потому что верхние и нижние части окон были целы под кирпичной закладкой. В некоторых откосах окон уцелели и разноцветные орнаменты. По исправлении всех ветхостей в стенах и по восстановлении всех украшений производители реставрации, убедившись, что собор стоит прочно и что, после укрепления его железными связями, не оказывает ни малейшего движения, с согласия Археологического Общества, отняли от углов собора и контрфорсы. При отнятии контрфорсов ясно было видно, что они не поддерживали соборного здания. Между ними и собором была некоторая пустота. Очевидно, что контрфорсы, при своей массивности, сделали осадку и стояли отдельно от собора, не поддерживая оного. Некоторые контрфорсы даже имели забутовку без заливки, и при разборке сами собой рассыпались. За контрфорсами было открыто несколько, заложенных кирпичом, окон — и над поясом собора и ниже его, а в западной стене обнаружились еще две двери, которые прямо вели в Всеволодовские пристройки. Около сих дверей сохранились и все обводы с вырезанными на них украшениями. В августе месяце окончена реставрация внешнего вида Владимирского Успенского собора. В этом же месяце отняты от него и леса, и открытый белокаменный собор как бы воскрес в прежнем своем величии и в первоначальной красоте своей. Дивны пути благопромышления Божия в сохранении Владимирского Успенского собора в течение его семивекового существования! Какой великой славы исполнена была первоначальная история сего собора и сколько сей, славный богатством и благоукрашением, святый храм перенес бедствий в тяжкую годину ига монгольского и в последующие времена. В каком пребывал он бедном и убогом положении, когда закрыта была в нем и самая святительская кафедра, когда город Владимир приписан был к области Московских митрополитов. Сколько потерпел Владимирский собор и в то время, когда в виду его ветхостей обновители, при его исправлении, без всякой пощады пробивали в благознаменитом храме новые окна и на престарелом верхе его громоздили тяжелые кирпичные надкладки, а на сводах его наложили страшной тяжести кровлю. Воля Всевышнего привела в сей благознаменитый храм Архиепископа Феогноста для обновления и упрочения этого святилища земли Русской, и Архипастырь с необычайным одушевлением исполнил возложенную на него Божиим предопределением миссию. Он с благоговением отнесся к храму своей кафедры и с ревностию о благоукрашении оного. С сердечным соболезнованием предстоял он и пред заложенными кирпичом гробницами блаженне покоящихся в них державных Русской земли и приснопамятных святителей. За такое усердие Архипастыря Господь, очевидно для всех, помогал ему в предпринятом им обновлении и укреплении собора. Не чудно ли открыл ему Господь древнейшую стенопись на столпостенах храма? Как бы сама рука Божия сняла завесу, скрывавшую целые века греческое письмо под известью, покрывавшею внутренность собора. Не менее очевидна была небесная помощь и при обновлении наружной стороны собора. Весьма ветхие и опасные места так легко были исправляемы и восстановляемы, что заведывавшие реставрацией техники приходили в изумление от благоуспешности в деле. Сам белый камень, односвойственный с тем, из которого был построен собор, как-бы для этого дела был затаен в недрах земли Владимирской губернии и как-бы самим Господом указан в нужное время во вновь открытых каменоломнях. Воздадим же славу Богу, толико благодеявшему, преклонимся благоговейно и пред святынею обновленного древнего храма! Владимирский Успенский собор заслуживает благоговейного чествования и своею историей и своими многовековыми страданиями. Ключарь протоиерей А. Виноградов
Благочестие п мудрость святого Благ. Вел. Князя Андрея Боголюбского
Читано на вечернем собрании 29-го сентября 1891 г. Сегодня освящен храм, который, со времени своего основания, стал одною из первых не только церковных, но и политических святынь северной Руси. Такое значение придал ему его создатель князь Андрей Боголюбский, рака коего сегодня на раменах служителей алтаря обносилась вокруг храма. Князь Андрей не щадил средств на постройку и украшение этого храма, который сделал одним из великолепнейших храмов на Руси в XII веке. В этом храме он поставил и принесенную им с юга чудотворную икону Божией Матери, которую он брал с собою в походы и чудодейственной силе которой приписывал свои политические успехи: это, как известно, та самая икона, которая стала потом главнейшей святыней северной Руси. Обновление храма должно обновить и память храмоздателя. Он был одним из первых создателей самой северной Руси, которая приходила молиться в этот храм. Московские государи, потом собравшие в своих руках эту Русь, заслонили собою образ этого своего отдаленного предка, полагавшего первые камни в основание их государства. Настоящая минута заставляет вспомнить этот величавый и суровый образ, мелькающий перед нами в сумраке веков отдаленных. А его есть чем вспомнить нам, — благодарным воспоминанием. Он пришел из южной Руси сюда на север, когда здесь едва начинало пахнуть Русью, когда все силы Русского народа еще работали на юге. Андрей был первым из Русских князей, который почуял, что дикие враги не дадут этим народным силам долго там работать, что Русская жизнь должна скоро отлить подальше от степей на берега Клязьмы, Москвы и верхней Волги. И он пошел на встречу этому отливу, подготовляя его, и принялся устроят Русских переселенцев на их северном новосельи; он явился распорядительным хозяином новой Руси, возникавшей в Залесской земле: строил церкви, монастыри, города и села; по выражению древней летописи, «на весь церковный чин отверз ему Бог очи сердечныя, был он для всех кормильцем и всякому чину любимым отцом». Он сам гордился тем, что «свою северную Русь городами и селами великими населил и многолюдною учинил». Он не только первый угадал, куда потечет Русская жизнь, но указал и политические начала, которые должны руководить ее новым течением: одно старое, религиозное; другое — новое, государственное. Уходя от своего отца из южной Руси, он недаром взял и нес перед собой, как свою путеводительницу, ту чудотворную икону, которая стала охранительным знамением нового порядка, заводившегося в северной Руси. Другим началом была сильная и мудрая власть: как говорит летопись, «мужество и ум в нем жили; правда и истина с ним ходили; вторым мудрым Соломоном был он». Первый носитель этого начала в северной Русской земле, он стал и первым его мучеником. Тогда на Руси еще не понимали такой власти; не знали ей цены. Придворные люди князя Андрея, не вынося его строгости, составили заговор против него, и он пал жертвой того политического начала, которое потом легло в основание Русского государства. Это и понятно: как продолжает древняя летопись словами отца Церкви: «где нет подвига, там нет и венца; где нет страдания, там нет и воздаяния; ибо всякой, держащийся добродетели, не может обойтись без многих врагов». Вспоминая теперь этого первого строителя и страдальца государственного порядка в северной Руси, обратимся к нему с молитвенными словами: «Ты же, страстотерпче, молися ко Всемогущему Богу дати мир мирови», — мир, который так дорог и благопотребен особенно в наше время, когда вся Европа стоит вооруженною на брань и изнемогает под тяжестью этих, постоянно изобретаемых и увеличивающихся, вооружений.
Адрес от членов Общества хоругвеносцев Московского Большого Успенского и Архангело-Михайловского кремлевских соборов
Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко, Архиепископ Владимирский и Суздальский Феогност! Святитель Петр, Митрополит Московский, придя из великого града Владимира на святительство в небольшой в Его время град Москву, пожелал, чтобы в ней создан был, в утешение Его, святый храм Божий в честь Успения Богоматери, по примеру того, как подобный храм существовал уже в оставленной Им Владимирской пастве. И по Его сердечному желанию и святительскому благословению воздвигнуто в славнейшем, в последствии, граде Москве знаменитое Русское святилище — Большой Успенский собор, который, поэтому, справедливо можно назвать младшим братом древнейшему Владимирскому Успенскому собору. А по закону общежития младшие всегда должны воздавать честь и поклонение старшим. На основании этого, мы, нижеподписавшиеся члены Общества хоругвеносцев Московского Большого Успенского собора, в котором Цари наши православные свыше помазуются на царство Всероссийское, а также и древнейшего Архангело-Михайловского собора, который служит усыпальницей многих Великих Московских Князей и Русских Царей, — от всей души своей приветствуем Тебя и трудолюбных сотрудников Твоих с благополучным окончанием многотрудного, но вместе с тем драгоценного, обновления и торжественного освящения Владимирского кафедрального Успенского собора — этого старейшего брата нашего Успенского и других Московских кремлевских соборов и монастырей. Как выражение нашей радости о таком отрадном для всей России Владимирском торжестве, милостиво благоволи принять от нас в дар обновленному Вашему кафедральному собору честную икону Святителя Петра, с изображением над Его ликом копии с местной Владимирской иконы Божией Матери, полученной из Богоспасаемого града Владимира, и неоднократно спасшей Москву, а с нею и другие страны и грады Российские, от грозных и разорительных татарских нашествий. — Да возрадуется дух Святителя Петра, узрев светлый день обновления и освящения того исторического храма Успения Богоматери, в котором Он, во дни пребывания своего на Владимирской кафедре, молился за Владимирскую паству и за всю святую Русь православную. (Следуют подписи)
Адрес от Владимирского городского Общества
Ваше Высокопреосвященство, Милостивейший Архипастырь!
Древнейшая святыня гор. Владимира — Успенский кафедральный собор, благоукрашенный внутри, предстал ныне во всем величии и извне, как был он при строителях своих, Благоверных Великих князьях Андрее Боголюбском и Великом Всеволоде.
Много суровых и тяжких невзгод видел сей святой храм в период своего слишком семисотлетнего существования; но молитвами и предстательством нетленно почивающих в нем Благоверных Великих Князей, он пребыл и пребывает доселе живым памятником особого о нас и о нем смотрения Божия, в поучение и назидание грядущим поколениям.
Зиждитель всяческих — Господь благоволил избрать Ваше Высокопреосвященство радетелем и украсителем означенного святого жилища Своего. Свидетельница неусыпных попечений и забот Ваших в сем деле — Владимирская Городская Дума, в заседании 11-го сентября, единогласно постановила: принести Вашему Высокопреосвященству «глубокую благодарность» от лица всего городского общества. Да будет возобновленный и украшенный попечением Вашим древнейший храм Владимирский неумолчным свидетелем, из рода в род, Архипастырской заботливости Вашей о сохранении драгоценного памятника родной старины, а настоящий адрес да будет постоянным напоминанием Вашему Высокопреосвященству о сердечной признательности всех граждан гор. Владимира своему глубокочтимому Архипастырю. 29-го сентября 1891 г.
За семь лет до настоящих дней мы праздновали обновление внутренних частей сего соборного храма. Ныне совершается у нас новое торжество, — торжество восстановления и приведения в первоначальный древний вид наружной стороны собора.
Слава и благодарение Господу, благословившему и помогшему, по молитвам угодников Его святых Благоверных Великих Князей Георгия, Андрея и Глеба, благопоспешно окончить многотрудное и многоценное предприятие восстановления и приведения сего соборного храма в первоначальный вид. Ибо кто, как не Господь, помогал благовременно и целесообразно разрешать вопросы, недоумения и вообще затруднения, возникавшие при восстановлении собора? Кто, как не Господь, расположил сердца благочестивых рабов своих к щедрым пожертвованиям на предпринятое дело, без каковых пожертвований не мыслимо было бы восстановление собора? Обращаясь к самому делу восстановления и приведения собора в первоначальный вид, свидетельствуем, что оно было в высшей степени необходимо. Семь слишком веков непоколебимо стоит сей святой храм. Но от влияния воздушных перемен, от пожаров, два раза постигавших его, от нападений на него врагов святой веры и отечества нашего, и вообще от всесокрушающей руки времени в нем появились разные ветхости и повреждения. Особенно ветхим сделался верх собора, представлявший собою почти развалины. Чтобы поддержать на дальнейшее время существование седьмивекового собора, необходимо было сделать в нем существенные и весьма значительные исправления. И в прежние времена многократно производилось исправление собора, для укрепления его делались разные пристройки к нему и надстройки над ним, сообразные со вкусом современников этих пристроек и надстроек. Частью от пристроек к собору и надстроек над ним и частью от разных повреждений частей его, в значительной степени изменился первоначальный вид его, и утратилось великолепие его, которому удивлялись современники строителя собора св. Андрея Боголюбского и распространителя его Великого Всеволода, и притом не только Русские, но и иностранные. Ревность о благолепии древнейшей святыни собора вынуждала привести его в первоначальный вид.
Значение восстановления и приведения собора в первоначальный вид теперь очевидно для всех. Кто из благочестивых посетителей собора не замечал, как точно соответствуют духу вселенской православной Церкви священные изображения на столпах и стенах собора, частью сохранившиеся от первого времени существования собора и открытые при недавнем внутреннем обновлении оного, частью вновь написанные по древнейшим образцам. Они не услаждают зрителей свежестью и яркостью красок и изящностью их расположения, но поражают благоговейное чувство строгим выражением чистоты и святости изображенных лиц. В них, быть может, не найдут удовлетворения земному чувству изящного, но за то благоговейное созерцание их возбуждает благочестивые мысли и святые чувства. Обратите внимание на внешнюю сторону собора, ныне приведенную в первоначальный вид, — и вы убедитесь, как благолепно и как величественно он устроен св. Андреем и распространен Великим Всеволодом, как соразмерно и удобно расположены части его, и как правильно все они сливаются в одно великолепное целое, вознося ум и сердце наше горе, к небу, к Богу. Видно, что древние предки наши не только любили и чтили святыню храмов Божиих, но и правильно понимали, что нужно для благолепия их. Да, произведения и дела наших предков по устроению и благоукрашению храмов Божиих достойны не только тщательного внимания, но и подражания нашего.
К сожалению, с половины прошедшего столетия стало распространяться в отечестве нашем инославное, западно-европейское направление. Под влиянием этого направления у нас было утратился вкус к древним отечественным храмам, их принадлежностям и украшениям: в православной России стали строить храмы и украшать их по образцам западно-европейских художников, и вообще стали пренебрегать памятниками отечественной древности. В наше время, особенно с восшествием на престол Благочестивейшего нашего Государя, Императора Александра III, великого ревнителя всего церковного и всего отечественного, снова стало усиливаться у нас древне-русское направление. Теперь по достоинству ценятся древние отечественные храмы, как и вообще памятники отечественной древности, — их сохраняют, их восстановляют и им даже стараются подражать в устроении и благоукрашении новых храмов Божиих. Остается желать, чтобы и духовно-нравственная жизнь современных соотечественников наших обновлялась по достойному подражания примеру жизни наших древних предков.
Древние предки наши всецело преданы были вере Христовой и с полною готовностью пленяли свой ум в послушание ей. По недостатку научного образования, по неимению перевода писаний св. отцов и учителей Церкви на отечественный язык и вообще богословских сочинений, предки наши не могли иметь обширных и всесторонних познаний об истинах и правилах веры; но они питали твердое и непоколебимое убеждение в истине всего того, чему учит слово Божие и что проповедует св. Церковь, не позволяли себе ни малейшего сомнения в истинах и правилах веры, тем более чужды были всякого вольномыслия относительно их. В наше же время в весьма многих православных сынах отечества нашего замечаются холодность к вере и нерадение об усвоении ее уму и сердцу и о последовании ей, наклонность к вольномыслию относительно ее истин и правил, к произвольным, превратным суждениям о них, увлечение мнениями и учениями суемудрых мыслителей и писателей, взявших на себя дело просвещения народа, но вместо просвещения ведущих его во тьму заблуждений. Но для всякого верующего и благомыслящего христианина очевидно, что к святой вере Христовой, без которой нельзя спастись и достигнуть царствия небесного, нужно относиться так, как относились к ней наши древние предки, что крайне неразумно питать холодность к ней, и допускать относительно ее истин и правил сомнение и вольномыслие. Святая вера наша не есть произведение ума человеческого. Сам великого совета Ангел, Господь наш И. Христос принес ее с неба на землю и запечатлел ее своею кровию. Возвестил ее миру Дух Святый, — Дух истины, чрез св. Апостолов и их преемников. Всесильная благодать Его сохраняет веру чистою и неповрежденною в св. Церкви, которая есть столп и утверждение истины. Св. вера просветила человечество, открыла ему Бога, научила его правильно смотреть на мир, положила благотворную печать свою на его жизнь частную и общественную, семейную и государственную. Она краеугольным камнем легла в основание нашего отечества. Она утвердила и возвысила у нас предержащую власть. Она научила нас взирать на Монарха нашего, как на Помазанника Божия, сердце которого находится в деснице Господней. Она дала нам многие мудрые законы. От ней у нас зажглось просвещение. От ней получили начало — многие наши Богоугодные и человеколюбивые учреждения. Ради ее Господь, по предстательству Царицы небесной и по молитвам Угодников Божиих, во время бедственных годин многократно спасал отечество наше. Как же после этого смотреть на холодность к вере, на вольномыслие относительно ее? Быть холодным к вере не значит ли не иметь ни малейшего понятия о происхождении, распространении и сохранении ее, не значит ли быть слепым в отношении к ее спасительности? Сомневаться в истинах и правилах веры не значит ли не признавать бесконечной премудрости и непреложной истинности Господа Бога? Дерзать на вольномыслие относительно ее истин и правил не значит ли присвоить себе право судии над высочайшим умом Божиим? Конечно, все истинные, благомыслящие и верующие сыны отечества нашего воздыхают и скорбят о замечаемых среди нас холодности к вере и вольномыслии относительно ее истин и правил. И кто из них не пожелает, чтобы обновилась, утвердилась и повсюду — но всем классам Русского общества распространилась твердая и непоколебимая преданность св. вере, господствовавшая среди древних предков наших?
С преданностью св. вере у предков наших соединялась преданность св. Церкви. Они жили, так сказать, одною жизнью с св. Церковью, благопокорно соблюдали ее уставы и правила, проводили дни свои по последованию церковных служб, даже пищу принимали по указанию св. Церкви, дорожили благословением и советами ее пастырей, свято чтили воскресные и праздничные дни, стараясь бывать в эти святые дни у всех церковных служб, строго соблюдали св. посты, отнюдь не дерзая во время их принимать воспрещенной пищи, ежегодно и не один раз — прибегали к таинствам покаяния и причащения св. Таин, особенно радостные обстоятельства в жизни освящали благодарственными молитвами св. Церкви, в скорбных обстоятельствах искали утешения в Церкви, в ее молитвах, пениях и песнях духовных. То ли мы видим ныне? Нет, весьма многие православные христиане в наше время живут так, как бы им вовсе не было никакой нужды в св. Церкви, в ее благословении, ее молитвах и руководстве, — весьма редко, только в каких-либо исключительных обстоятельствах жизни, прибегают к Церкви, не хотят знать правил и уставов ее, нисколько не стесняются поступать вопреки им, нарушают святость воскресных и праздничных дней, проводя даже священные часы церковных служб в эти дни то в праздности, то в купле и продаже и других житейских делах, то в развлечениях и удовольствиях, иногда самых грубых, бесстрашно нарушают св. посты, по целым годам не бывают у исповеди и св. Причастия. Находясь в теснейшем союзе с святою Церковью, живя под ее руководством и подчиняясь ее правилам и уставам, древние предки наши проникались духом св. Церкви, т.е. духом веры и благочестия, духом Христовым, удалялись от широкого пути греха и благопоспешно восходили по лестнице христианских добродетелей. Современники же наши, не чувствующие нужды в Церкви, уклоняющиеся от ее руководства, не следующие ее правилам и уставам, более и более проникаются духом века сего, теряют благочестивое настроение, погружаются в одни только заботы о земном своем благоденствии, чужды бывают попечения о своем спасении, живут по влечению своих похотей и страстей и бесстрашно идут по широкому пути греха. — Можно ли после этого не желать и не ревновать, чтобы преданность св. Церкви и последование ее руководству, ее правилам и уставам, которыми отличались наши древние предки, восстановились во всех сынах святой Церкви нашей и нашего отечества?
Братие! Царь и пророк Давид в одном из своих псалмов взывает ко Господу: Помянух дни древния, поучихся во всех делех Твоих. По примеру его будем и мы приводить себе на память древние дни наших предков и поучаться у них преданности вере Христовой и святой Церкви! Аминь.
(Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 19-й. 1891 г.).
Владимирский Успенский кафедральный собор с сер. ХVIII в. по 1917 год
