"Есть в Муроме прекрасный сад, и этот сад - Гофманский. Но он забыт ..." - писала в 1914 г. местная газета "Муромский край". Своеобразная достопримечательность Мурома - Гофманский сад - остался, к сожалению, только в памяти муромских старожилов. Современное молодое поколение вряд ли что-нибудь знает о нем. Где он находился? Почему назывался Гофманским? Попробуем ответить на эти вопросы. В этом нам помогут архивные документы и воспоминания муромцев.
Все началось с того, что в 1820 г. дворянин штабс-капитан Владимир Иванович Гофман, служивший в 30-м Егерском полку под руководством генерала от инфантерии князя Лобанова-Ростовского, вышел в отставку. 5 июня 1823 г. В.И. Гофман приобрел у поручика Павла Васильевича Макарова большой участок земли - "в черте г. Мурома за Успенским оврагом". Успенский овраг (он же Мытовской - от древнерусского слова "мыт" - торговая пошлина, взимаемая при провозе товаров через город) получил свое название от древней Успенской церкви. В верховьях этого оврага (ныне территория Центральной районной больницы и ГПТУ № 14) на купленной земле В.И. Гофман решил построить деревянный дом с мезонином на каменном фундаменте. Участок земли был значителен. С лица (по современной ул. Войкова) он тянулся на 73 сажени (155.49 метра). В глубину он простирался: с левой стороны (территория современной ЦРБ) на 114 сажени 3/4 аршина (243 метра), с правой, по оврагу, на 123 сажени 1,5 аршина (262 метра). В заднем конце граница усадьбы имела протяженность 41 сажень 1/4 аршина (88 метров).
Строительство не обошлось без конфуза. В 1824 г. В.И. Гофман обратился к Владимирскому гражданскому губернатору графу Петру Апраксину с просьбой об отводе дополнительного участка земли, необходимого для строительных нужд. Не дождавшись ответа, В.И. Гофман самовольно занял часть городской общественной земли, не поставив в известность местные власти. Этот произвол не остался не замеченным. Муромский уездный суд и городской магистрат направили во Владимирское губернское правление рапорт. Из него следовало, что "оная земля (3,5 Х 75 сажен, то есть 7,5 Х 160 метров) находится у него под двором, огородом и двумя каменными флигелями". Городские власти настаивали на снесении флигелей - "поелику оные выстроены им (В.И. Гофман) самовольно на земле, выгону принадлежащие ..." Чем закончилась эта скандальная история мы не знаем, но достоверно известно, что флигеля остались целыми и невредимыми. 3 января 1829 г. В.И. Гофман продал выстроенный дом своей супруге Стефаниде Андриановне за 500 рублей ассигнациями.
Постройка возводилась в стиле классицизм. Первоначально фасад здания. Нечетное число оконных проемов, выходящих на красную линию, - одно из основных требований Строительного устава: "чтобы во всяком фасаде по средине было окно, а не простенок". В 1886 г. к левой стороне дома сделали пристрой. В результате переделок нарушилась целостность и симметричность здания. По своим архитектурным формам имение Гофман резко отличалось от прочих строений Мурома. Весь облик дома свидетельствовал о высоком положении его владельца. Фасад здания украшала высокая стройная колоннада. Ее основание покоилось на каменном фундаменте. Внизу, на высоком цоколе, находилась деревянная балюстрада - сквозное ограждение галереи, образованное от заглубления фасада. На галерею с улицы вела небольшая деревянная лестница. Мезонин (надстройка над жилой частью дома) придавал имению вид двухэтажного особняка. Фронтон мезонина (верхняя часть фасада в виде треугольника) был выполнен в виде ступенчатой пирамиды.
Было в доме Гофман и своеобразное новшество, не встречавшееся ранее в Муроме - калориферное отопление. На кухне, над котлами, находился колпак. В нем собирался теплый воздух. По особым трубам он поступал наверх и согревал жилые помещения. Единственным недостатком нового типа отопления была сырость, как результат конденсата. Все это вместе взятое, а также большие светлые окна первого этажа, превращало обычный деревянный дом в дворец, удовлетворявший изысканные вкусы постоянных членов светского общества дворян Гофман.
Чем занимались Гофман в Муроме? Ответ на этот вопрос легко найти перелистав произведения классиков русской литературы Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева и других, подробно описавших жизнь столичного и провинциального дворянства. После крестьянской реформы 1861 г. значительная часть местного дворянства перебралась на местожительство в Муром. Сказались не плодородие земли, бедность и нищета деревень, а также постоянное дробление дворянских семейств. В 1864 г. в Муроме насчитывалось более сорока дворянских домов. Среди их владельцев встречались представители таких знатных фамилий, как князья Мышецкие, княгиня Вяземская, полковник Языков, подполковник фон Озоровский, подполковник Ержемский, титулярный советник Епишев, коллежский асессор Толстой, ротмистр Бычков и многие другие. Известно, что в Муроме было дворянское собрание. Поздней осенью свет муромского общества собирался в городе. Нанималось большое помещение и ли целый дом, где устраивались встречи, вечера, концерты; давались балы. Как правило, в собрании был буфет. В 1850-е гг. такие собрания проходили на втором этаже дома купца 3 гильдии Фомы Никифоровича Чепарева (ул. Московская № 13). На них не раз присутствовали Гофман.
Семейство дворян Гофман было достаточно велико. Глава семьи отставной штабс-капитан коллежский советник Владимир Иванович скончался 30 декабря 1849 г. и был погребен на элитном кладбище Мурома - в Спасском монастыре. Его супруга Стефанида Андриановна (9.11.1802 - 6.9.1850) не на много пережила мужа. В Метрических книгах Муромской Успенской церкви упоминаются их дети: Платон, Леонид (поручик в отставке), Екатерина (коллежская секретарша), Варвара (1836 - 3.3.1904), Вениамин (губернский секретарь), Петр (коллежский асессор), Николай (надворный советник) и Александр (капитан).
Столь характерный для дворянства процесс раздробления имений коснулся и Гофман. 15 декабря 1852 г. состоялся первый раздел имущества. По раздельному акту Платон Владимирович Гофман получил деревянный двухэтажный флигель и землю (4 Х 32 сажени 1 аршин, то есть 8,5 Х 68 метров), находящиеся в Муроме в пятом квартале (район современного музея им. И. С. Куликова на ул. Свердлова). Забегая вперед, отметим, что 23 сентября 1856 г. губернский секретарь П.Ф. Гофман продал флигель и землю муромскому мещанину Николаю Федорову за 100 рублей серебром. По разделу 1852 г. Платон Гофман стал владельцем 101 десятины 1020 квадратных сажен земли (147 гектар) с лесом в Судогодском уезде в сельце Ознобишино. Прошло несколько лет. 13 марта 1858 г. П.В. Гофман продал третью часть своего имения (33 десятины 1940 кв. сажен или 48 гектар) муромскому купцу 3 гильдии М.А. Каратыгину за 300 рублей серебром.
21 мая 1854 г. согласно духовного завещания штабс-капитанши Стефаниды Андриановны Гофман главная усадьба с каменными и деревянными строениями и садом перешла к Платону Владимировичу. По всей видимости, новый владелец "дворянского гнезда" вел достаточно праздный образ жизни. Для этого нужны были деньги. Не прошло и двух лет после получения наследства, как П.В. Гофман заложил усадьбу с землей муромской мещанке Пелагее Серебряковой за 300 рублей серебром, сроком на один год.
В дальнейшем братья Гофман распродали оставшееся поместье. Так, 21 марта 1870 г. коллежский асессор Петр, коллежский регистратор Леонида, надворный советник Николай и капитан Александр Владимировичи Гофман продали жене муромского купца Анне Дмитриевне Рыжковой 295 десятин 1677 квадратных сажен земли при сельце Большом Юрьеве за 4500 рублей. В тот же день состоялась другая торговая сделка, после которой А.Д. Рыжкова, заплатив 500 рублей, стала владельцем 46 десятин 486 квадратных сажен земли в Меленковском уезде - "в первой части пустоши Олалевой". Впрочем, если быть объективным, надо отметить что Гофман не только продавали земли, но и приобретали. Например, 7 сентября 1870 г. коллежский асессор Петр Владимирович Гофман приобрел за 200 рублей у муромских купцов М.А. Каратыгина и Д.Л. Голубева 40 десятин земли при селе Дедово.
Из семейства Гофман заслуживает внимание личность Вениамина Владимировича. Известно, что в начале XX столетия он исполнял обязанности секретаря Муромского отделения государственного банка. Затем принял сан священника, и сменив фамилию Гофман на Львов, с 1914 г. служил настоятелем новороссийского Николаевского собора.
Вернемся к главному имению Гофман. По документам 1879 г. владельцем дома "в Напольной слободке" значился коллежский регистратор Леонид Владимирович Гофман. Ему принадлежала деревня Хольково Меленковского уезда. С 19 октября 1872 г. по 5 октября 1878 г. Леонид Гофман исполнял должность земского начальника I-го участка Меленковского уезда, имея звание коллежского советника. За свою службу он получал 2200 рублей в год: 1000 рублей жалования, 600 рублей столовых и еще 600 рублей на разъезды и всевозможные канцелярские расходы. 5 июля 1896 г. Л.В. Гофман вышел в отставку с ежегодным пенсионом в 600 рублей. Вскоре он умирает. 9 сентября 1897 г. его вдова шестидесятилетняя Варвара Васильевна подала прошение о выдачей ей пенсии. Просьбу удовлетворили 7 июля 1897 г., назначив к выплате 300 рублей в год.
Еще при жизни - в мае 1879 г. Л.В. Гофман открыл в своем доме "кумысолечебное заведение", при котором "имеются лошади матки, пасущиеся на городском выгоне". Предприятие просуществовало недолго. В 1882 г. новая хозяйка дома Варвара Васильевна Гофман обратилась в Городскую управу с заявлением, в котором выражалось желание "отдать принадлежащий ей дом со службами ... под помещение эскадрона полка".
Здесь необходимо прервать наше повествование и рассказать что происходило в Муроме в 80-е гг. XIX в. 10 сентября 1881 г. в город для расквартирования вступил 13-й Нарвский гусарский полк. Согласно существовавшему законодательству, местные власти обязывались предоставлять военным жилье. Опуская многие второстепенные детали, отметим, что город с большим трудом справился с этой сложной задачей. Лето 1882 г. гусары провели в полевых лагерных сборах. Осень и зиму командование полка планировало вновь провести в Муроме.
С этими событиями и связано заявление В.В. Гофман. Желание В.В. Гофман отдать городу в аренду свое имение было небескорыстным. Вероятно, к 80-м гг. XIX столетия Гофман испытывали финансовые затруднения и желали за счет города поправить свои дела. Но у города не было средств, необходимых для совершения сделки. Между тем, к середине 80-х материальное положение Гофман оставляло желать много лучшего. Большое имение требовало больших расходов. Неудивительно, что 13 марта 1886 г. в заседании местной думы слушалось заявление жены титулярного советника В.В. Гофман "о желании продать городу принадлежащий ей в г. Муроме на Напольной улице дом с землей, каменными флигелями и службами". Кроме земли и дома продаже подлежали лес и сад. За все это Гофман получили 6500 рублей.
Что касается сада, то он стал неотъемлемой частью имения Гофман. В первой половине XIX в. в Муроме насчитывалось до 150 садов. В основном в них произрастали яблоневые деревья, груши, сливы. Во время пребывания в Муроме императора Павла I (18 мая 1798) местные жители жаловались на плохую вишню - "не плодовитую, не выгодную и кислую". Культивация вишни и дальнейшее развитие в Муроме садоводства связаны с именем Гофман. За деревьями ухаживал опытный садовник. И если в 40-е гг. XIX в. лучшим в городе считался сад купца Гундобина, то в 60-70-е гг. пальма первенства перешла к Гофман. Из воспоминаний Н. Вощининой-Киселевой известно, что Гофман снабжал различными саженцами весь Муром. Между тем, анализируя состояние садоводства в городе, Муромская управа 30 июня 1876 г. отмечала: "садоводство и огородничество в течение нескольких лет приходит в упадок; в настоящее время сады доходов не приносят и дальнейшее поддержание их требует от владельцев значительных затрат, которые едва-ли в скором времени могут вознаградиться". И тем не менее, Гофманский сад еще не одно десятилетие являлся одним из лучших.
После распродажи бывшее имение Гофман ждала незавидная участь. "Дворянское гнездо" превратили в казарму. В Муромском архиве хранится отчет строительной комиссии от 16 апреля 1887 г. следующего содержания: "... на купленной у Гофман земле ... все здания казарменных помещений для эскадрона 39-го драгунского Нарвского полка выстроены и устроены надлежащим образом прочно, из материалов надлежащего качества и достоинства...". Из других источников узнаем о характере перестроек. Центральный деревянный дом приспособили под жилье низших чинов эскадрона. При этом, с левой стороны сделана пристройка длиной в 16 аршин (около 11 метров) - о ней мы писали выше. Бывшую каменную конюшню переделали под эскадронную кухню и столовую. Кровлю перекрыли железом. Дополнительно устроили два деревянных сарая для лошадей на 164 стойла. Кроме того возвели для фуража деревянный амбар и сарай. Большой двухэтажный флигель отвели под квартиру командира эскадрона штабс-ротмистра Польмана. Там же, но внизу, на каменном этаже сделали кухню. Крышу флигеля заново перекрыли железом. Рядом соорудили деревянную конюшню для лошадей офицеров и каретник для экипажей. Другой малый каменный флигель отделали под квартиры офицеров. Подклет флигеля занимали погреба. При офицерском флигеле вновь выстроили деревянную кухню. Всю территорию бывшего имения огородили деревянным забором. У ограды срубили деревянный сарай. В нем разместился полковой обоз. Перестройка усадьбы обошлась городу в 9260 рублей 97 копеек.
Так бывшее имение Гофман утратило свою индивидуальность. 3 июня 1887 г. паркет из дома Гофман продали потомственному почётному гражданину муромскому купцу К.Н. Зворыкину. 24 июля 1891 г. Муромская городская дума вынесла решение "о необходимости производства ремонта в доме и столовой хлебопекарни".
Семь лет спустя бывшее Гофманское имение перешло в руки нового владельца. 24 сентября 1898 г. Городская дума продала казармы и 4800 кв. сажен земли (2 гектара) государственной казне для винного склада. Причем, за городом оставались "неиспользованные казной здания, сад и произрастающий там лес". Сделка оценивалась в 12 тысяч рублей. Однако винный склад просуществовал там около полугода. В феврале 1899 г. казенный склад вина находился уже на Козьмодемьянской улице (ныне ул. Мечникова, ликеро-водочный завод).
Следующий этап усадьбы связан с ремесленным училищем. 14 октября 1899 года Городская дума возбудила ходатайство об открытии в Муроме ремесленного училища. 8 января 1903 г. было получено разрешение попечителя Московского учебного округа. 12 марта 1903 г. пустующие гофманские казармы отдали под школу ремесленных учеников - так официально называлось новое учебное заведение. В результате - имение Гофман стало собственностью министерства народного просвещения. Один из домов отвели под квартиры учителей.
«Открытие школы ремесленных учеников. 5 декабря 1903 г. в Муроме открыта школа ремесленных учеников. Нужда в такой школе ощущалась давно. Муром, хотя и небольшой сравнительно по числу жителей город, но выделяется из ряда других уездных городов губернии количеством учебных заведений. Среди обывательских домов выдаются своею массивностью и красотой здания Реального училища, Женской гимназии, Духовного училища, имеются — городское мужское училище, двухклассная женская школа с курсом рукоделия, восемь начальных училищ. Низшие школы дают общее образование, — научают своих питомцев — читать, писать, считать. Духовное училище — специальное. Реальное училище и Женская гимназия, хотя дают и большее образование и большие права, но доступны только для детей достаточно обеспеченных родителей, дети же родителей среднего состояния и бедняков вынуждены ограничиваться низшими школами и, по окончании школьного курса, первоначально быть без определенных занятий, а потом вступить в нелегкую борьбу с нуждой. Об этих-то детях и позаботилось городское общество. Исходатайствовав пред Министерством Народного Просвещения средства на содержание школы ремесленных учеников, оно уступило участок земли с постройками, которые будут приспособляться для помещения школы с весны 1904 года, а в настоящее время для помещения школы предоставило принадлежащий ему дом. В вновь открытой школе, кроме общего образования, будет преследоваться специальное, — в ней дети будут обучаться ремеслам токарному и слесарному, которые дадут им возможность успешнее бороться с нуждой и приобретать насущный кусок хлеба. В день открытия школы о. законоучителем, в присутствии учеников и учащих школы, г. Исправника, представителей городского духовенства и общества, начальствующих лиц училищ Реального и городского, Женской гимназии и многих граждан, совершен молебен, и здание окроплено св. водой. Занятия в школе начались 8 числа. Учащихся поступило 21 человек, желающих жe было гораздо более, но за теснотой временного помещения очень многим пришлось отказать в приеме. В.» (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 3-й. 1904 г.).
Любопытные сведения о ремесленном училище находим в отчете Муромской городской управы за 1913 г.: "Для этой школы город пожертвовал свои здания бывших Гофманских казарм с дворовыми при них строениями, землей и частью сада. Для приспособления этой школы город на свои средства все означенные здания перестроил. В 1913 г., - читаем далее, - обучалось 45 учеников. В 1913 г. выбыло до окончания курса 6 учеников. Предметы преподавания: Закон Божий, арифметика, геометрия, историческая география, физика, технология металлов м дерева, счетоводство, рисование, черчение геометрическое и техническое, ремесла слесарное и столярное. В 1913 г. учениками сделаны были разные слесарные и столярные изделия на сумму до 1000 рублей и кроме того, принимались заказы. На содержание школы в 1913 г. израсходовано 7870 рублей 64 копейки, в том числе 7365 рублей 60 копеек на средства государственного казначейства и 505 рублей 4 копейки из специальных средств школы.
20 апреля 1916 г. городской голова И.П. Мяздриков сделал доклад в Муромской городской управе о преобразовании школы ремесленных учеников в учебное заведение нового типа. Но тяжелая экономическая ситуация (шла первая мировая война) и последовавшая революция помешали осуществлению замыслов местного самоуправления.
А какова дальнейшая судьба Гофманского сада? С 1886 г. сад (как и все имение) перешел в ведомство города. По документам 1895 г. Гофманский сад считался общественным. Обязанности садовника исполнял агроном Сонин. Характерной чертой Гофманского сада было отсутствие ограды. Это не могло не сказаться на его благополучии.
«В о-ве садоводства. 3 февраля в заседании совета о-ва садоводства и огородничества был заслушан интересный доклад секретаря о-ва С. А. Ветрова о Гофманском саде. Докладчик сообщил, что в течение настоящей зимы в саду было вырублено 20 деревьев в возрасте от 20 до 30 лет. Таким образом городскому управлению придется подумать не только об улучшении этого сада, но хотя бы о сохранении его от истребления. Между прочим, на том заседании решено просить санитарного врача Н. А. Кост прочитать в о-ве садоводства и огородничества доклад о гигиеническом и санитарном влиянии древесной обсадки муромских тротуаров» (Газета «Муромский край», 6-го февраля 1914).
В 1914 г. газета "Муромский край" жаловалась, что сад заваливают мусором и навозом. Неизвестный автор небольшой заметки призывал горожан "вырубить сухие ветки, разбить дорожки, поставить скамейки, устроить площадку для спортивных игр: крокета, футбола; открыть буфет с прохладительными напитками", то есть благоустроить сад. Но время шло, а все оставалось по-старому. Былое величие Гофманского сада померкло.
В 1916 г. городской голова И.П. Мяздриков в докладной записке Владимирскому губернатору писал: " ... огородство и садоводство в г. Муроме находятся в малоудовлетворительном состоянии; образцовых огородов и садов нет ...
Согласно воспоминаниям девяносто-пятилетнего муромского старожила А.А. Славянского, после революции в Гофманском саду продолжал трудиться агроном Сонин. В 1918/19 гг. он читал лекции в местной учительской семинарии. Теория сочеталась с обязательными практическими занятиями. Слушатели семинарии получали небольшие подопытные участки, находившиеся в Гофманском саду.
По рассказам другого коренного муромца В.В. Суздальцева, в начале 1920 годов в Гофманском саду еще произрастали яблони и вишни, было много сирени и акации.
20 января 1921 г. состоялось первое заседание Совета Муромской спортивной площадки. «Был произведен суд над допризывниками учащимися, которые отказались от субботников и самообслуживания Спорт-Клуба, где было решено признать группу учащихся виновными и привлечь их к работе на катке, как нарушающих дисциплину допризывников и подрывающих занятия допризывной подготовки. Наказанные товраищи должны сознать свою ошибку и постараться смыть с себя то черное пятно, остальные же допризывники должны убедить своих заблудившихся товарищей. Стыдно так делать будущим боевым бойцам Красной Милицейской армии. Необходимо исправиться и серьезно взяться за дело допризывной подготовки и своего физического развития» («Луч», 2 февр. 1921). «18-го июня 1922 г. на футбольной площадке у Гофманск. сада состоялись спортивные игры: баскет-бол, две Ковровские женские группы и футбольный матч, между командами: Ковров (пулеметная) — Муром I. Футбольный матч кончился при результате 3 на 1 в пользу Мурома. При Муромском спорт-клубе организуются женские группы баскет-болисток» («Луч», 1-го июля 1922). «2-го июля 1922 г. на площади у Гофманского сада состоялся футбольный матч между первой сборной команды Гуся-Хрустального и сборной – Муром. Матч кончился полной победой, при результате 3 на 0 в пользу команды Муром». «Массовое межсоюзное гуляние 2-го июня с 11 часов дня по городу с флагами и плакатами появились колонны гуляющих. Сбор происходил у двух пунктов: у фабрики «Красный Луч» и школы второй ступени. У школы собирались учащиеся и пионеры. Этот праздник школьники совместили с празднованием дня школы. От школы колонны направились в Гофманский сад. Здесь гуляющие разбились по группам. По саду замелькали вывески: тир, РОКК, фото, авто, радио и т. п. Каждая организация показала свое лицо. Была выпущена фото стенгазета. Много помешал гулянию дождь, из-за него не пришлось развернуть читальню, установить радио и т. д.» («Приокский рабочий», 4 июня 1929).
Гофманский сад прекратил свое существование в 1940-50-е гг. В настоящее время почти ничего не напоминает о некогда прекрасном, цветущем месте. Лишь кое-где на поверхности изуродованной земли жалко ютятся чахлые кустики вишни - дикарки. Выжженная солнцем почва покрыта плешинами ярко - красной глины - последствия недавних строительных работ по устройству пешеходного моста через Красноармейский овраг у Центральной районной больницы. Вместо сада - колючие и неприхотливые буйные заросли репейника и чертополоха ... А что стало с главным домом бывшего имения Гофман? Он сохранился и доныне, сильно обезображенный поздними перестройками (ул. Войкова, 7).
Многочисленным переделкам подверглись и прочие строения "дворянского гнезда". Так, помещение кузницы - современное ГПТУ № 14. Пожалуй, единственное, что осталось от Гофман - прекрасная аллея старых тополей, посаженных еще в середине прошлого столетия, да несколько сосен бывшего леса, сиротливо возвышающиеся на склонах оврага.
Такова судьба этого удивительного уголка старого Мурома ...
