Преосвященный Савва, в мире Иван Михайлович Тихомиров, замечательный своими учеными трудами, ревностный служитель на избранном поприще в продолжение своей многолетней пастырской деятельности, щедрый жертвователь во многие учебные и другие заведения, родился во Владимирской губернии. В самом начале XIX столетия в селе Палехе, Вязниковского уезда, был пономарем при Крестовоздвиженской церкви Михаил Сергеев (без фамилии), слывший в простонародье под именем Михаила белого. Этот пономарь частью для поддержания семьи, частью из любознательности занимался в свободное время вставкой стекол в рамы и иконописью. Детей у него было три дочери. В начале 1819 г. молодой, только 30 лет, Михаил Сергеев простудился и, не много похворав, почти внезапно умер. Осиротелая семья, из жены, оставшейся беременною, и трех дочерей, как не имевшая в Палехе никого из родных, перебралась в село Горицы, Шуйского уезда, где была родина вдовы Стефаниды Ивановны, и здесь то, через полтора месяца после смерти мужа, вдова родила сына Ивана, именно 15 марта 1819 года.
Стефанида Ивановна на родине поселилась у брата своего, хотя и диакона, но человека многосемейного, и потому принуждена была для прокормления семьи усиленно работать, в чем понемногу помогали ей и дочери малютки. Она была просвирней; зимой ткала, а летом нанималась убирать сено и жать хлеб. Мальчику Ивану жилось, сравнительно, мирно и беззаботно; мать его любила, по возможности баловала, и только строга была в требовании, чтобы он неопустительно посещал церковь и там стоял с благоговением.
Учиться Иван Михайлович, по собственному желанию, начал лет с шести; первым учителем его был дьячок. В июле 1827 г. мать отвела его в Шую и там, по ее просьбе, дана была ему фамилия Тихомиров. Он был определен в первый класс Шуйского приходского училища.
Быт учеников 20 — 30-х годов резко отличается от того, что видим в позднейшее время. То была суровая, в своем роде спартанская жизнь, перемешанная с эпизодами самого веселого свойства. Тогда нередкостью было встретить сидящего за партой рядом с 9 — 10 летним юнцом и такого молодца, лет 20 и более, которого более беспокоила одолевавшая растительность на лице, чем какая либо наука. Взрослые ученики подневольно сидели в классах, числясь иногда женихами невест с закрепленными местами, впроголодь питались, спали на полу, и в то же время трепетали перед старшими, авдиторами, секаторами и т. п. „начальством" и почти ежедневно принимали с ревом мзду за успехи в науках. Вместе с взрослыми неразрывно проводили жизнь и юнцы, только что начинавшие втягиваться в училищную жизнь и искавшие примеров... Суровая тогда была жизнь и в экономическом, и даже в умственном отношении. Квартирные хозяева, получая по 6 — 7 руб. ассигнациями в год с ученика, мечтали наживать капиталы и потому кормили учеников очень скудно; система подчинения школьников друг другу, смесь крайних возрастов и „жестокие обычаи" того времени немного способствовали укреплению и развитию нравственных начал в юношах, а механическое преподавание, благодаря незнакомству с педагогикой, отсутствию каких бы то ни было учебных пособий, развивало в учениках только память, в ущерб другим умственным способностям. Преимущественное изучение только древних языков служило единственным средством к развитию учеников и приучало их к усидчивому труду.
Ученические годы Ивана Тихомирова прошли при таких же условиях. Мать не могла дать сыну почти ничего, — только находила возможным снабжать его сдобными пирожками да лепешками. На квартире он жил у религиозной в высшей степени старушки — девицы. Но не долго пользовался Тихомиров и единственными ласками матери: она в марте 1830 г. скончалась, оставив сирот на попечение диакона-брата. Материальное положение мальчика, впрочем, мало изменилось: за отличные успехи и поведение ему назначено было 60 р. из казны. Учился он действительно хорошо: в архиве Шуйского училища за 1833 г. сохранилась отметка — „высшаго отделения Иван Тихомиров отличается особенным прилежанием и благонравием". Прилежным он был до конца и в 1834 г. окончил курс в Шуйском духовном училище первым. Нa праздники (каникулы) мальчик ходил к родным, которым помогал в работах; но эти труды он исправлял по необходимости, так как у Тихомирова была страсть к чтению книг, списыванию стихов и литературных статей. С этими стремлениями перешел он и во Владимиpскую духовную семинаpию. Семинария была более богата учебными пособиями, чем училище, и Иван Тихомиров, живший в бурсе, имел возможность не только усвоить преподаваемое, но и дополнять своими средствами. С материальной стороны жизнь была обставлена очень бедно, а по окончании семинарского курса (1834 — 1840), со званием студента, Тихомиров очутился почти в безвыходном положении. По словам самого преосвященного, при окончании курса в семинарии, он, как один из лучших воспитанников, был предназначен для отправления в Московскую академию; но ко дню назначенного особого испытания у него так разболелось горло, что начальство нашло нужным заменить его другим кандидатом!.. Этот случай поставил Тихомирова по выходе из семинарии лицом к лицу с безысходной нуждой: в бурсе хоть кормили, давали теплый угол, а теперь пришлось идти на квартиру, зарабатывать кусов хлеба. Но что было делать? Уроков не было, не было и подходящего места. Совершенно случайно получил он во Владимире место смотрителя семинарской больницы с жалованьем по 2 руб. в месяц, с правом жить при больнице и пользоваться столом. Вместе с этим нашлись кое-какие уроки, а ректор семинарии (Поликарп) позволял ему иногда заменять отсутствующих в семинарии наставников... Но все это было временно и непрочно, и потому не давало успокоения Тихомирову. В самом конце 1841 г. обстоятельства, видимо, изменялись к лучшему: в Муроме на место умершего священника искали подходящего жениха - студента, при чем было указано на Тихомирова. Ему не хотелось идти в священники, но епископ Парфений уговорил его, обещав дать и учительское место в духовном училище. 11 декабря 1841 г. он был определен учителем 1-го класса Муромского приходского училища.
12 января 1842 г. Тихомиров женился, а 25 числа того же месяца произведен во священника к Муромскому Богородицкому собору, с оставлением при учительской должности, за исправление которой получал 300 р. ассигнациями. Доходы от соборной службы были еще менее: жалованья получал он 11 р. 43 к. в год и из кружки рублей 200. На эти крайне скудные средства он должен был содержать свое семейство и семейство тещи из 9 душ. Как бедна была жизнь с материальной стороны, так не богата она была содержанием и со служебной: собор был безприходный, проповедывать слово Божие о. Иоанну не приходилось, а училищная служба требовала только аккуратного исполнения учительских обязанностей. Все это не могло особенно радовать молодого священника, мечтавшего об академическом образовании; не особенно утешало его и повышение по училищной службе, — именно, определение 24 февраля 1843 г. учителем по классу катихизиса, церковного устава, арифметики и греческого языка в низшем отделении, с жалованьем 500 р. ассигнациями. Единственное утешение о. Иоанн находил в чтении книг. Скоро и совсем должна была измениться жизнь молодого священника: 23 апреля 1845 г. он овдовел. «После того, как постигло меня семейное горе, говорит Савва, я стал размышлять сам с собою и обращался за советами к другим, что мне делать, и как устроить дальнейшую мою судьбу... Более всего меня занимала мысль об академии, но устрашала сидячая там жизнь при довольно расстроенном уже здоровье». Многие знакомые не советовали идти в академию, и положение сирот тещи (сам он был бездетный) склоняло о. Иоанна к тому же; но одно обстоятельство окончательно решает его судьбу: в июне 1846 г. было послано им прошение в Московскую Духовную Академию о дозволении явиться на испытание, которое о. Иоанн Тихомиров выдержал хорошо и поступил в состав 17-го курса (1846 — 1850). В академии о. Тихомирову пришлось слушать лекции таких знаменитых профессоров, как Ф.А. Голубинский, А.В. Горский, Е.В. Амфитеатров и др. Академическая жизнь нравилась ему. „По собственному опыту, писал он, могу сказать, что для молодого вдовца-священника самое лучшее и безопасное убежище в академии. Здесь совершенно свободен от всех сует и неприятностей, какие необходимо встречаются в мире при многоразличных отношениях. В академии и отношения, и занятия гораздо простее“. Об его трудолюбии свидетельствуют в своих воспоминаниях бывшие профессора академии. „Между студентами, говорит Леонид, архиепископ Ярославский, бывший в 1848 — 49 годах бакалавром академии и помощником библиотекаря, приметен был один молодой священник с светлыми волосами, чрезвычайной худобы в теле, и с приятною смесью чего-то кроткого, серьезного и добродушного в лице. Его, переходящего с книгами от шкафа к шкафу, и его короткую рясу я врезал в память навсегда... Лекции мои он посещал усердно и слушал внимательно". Жизнь в академии была мирная и спокойная, вся посвященная наукам; она-то невольно и расположила о. Иоанна к монашеству, о котором он прежде и не думал. 1 октября 1848 г., священник Тихомиров был пострижен ректором академии, с наречением имени Савва. Переход в монашество — в существе — был незаметен для Тихомирова, — те же занятия, то же общество; в виде послушания о. Савве назначено было заведывание церковною службою по академии. В академии иеромонах Савва обучался наукам богословским, философским, словесности церковной и всеобщей, истории церковной и гражданской, математике и языкам - еврейскому, греческому и немецкому. Из всех предметов менее давалась ему математика. Курсовое сочинение он писал на тему „об устной проповеди". Академическое образование о. Савва закончил в 1850 году с званием магистра (под № 10). Академическое начальство предполагало назначить о. Савву инспектором во Владимирскую семинарию, а ему самому хотелось поступить в Вифанскую, так как оттуда удобнее всего можно было получать и ученую помощь, и нравственную поддержку; но все устроилось иначе. В то время московский митрополит Филарет искал способного и благонадежного кандидата на должность ризничего в Московскую синодальную (бывшую патриаршую) ризницу, так как занимавший эту должность иеромонах Евстафий был не особенно приветлив с посетителями, да, тяготясь службой, не наблюдал и за порядком. Ректор академии указал митрополиту на Савву. Должность синодального ризничего в Москве считалась и почетною, и выгодною в материальном отношении. 22 августа 1850 г. иеромонах Савва утвержден был синодом в этой должности. Еще до принятия звания ризничего, о. Савва тотчас по окончании курса в академии отправился на родину побывать во всех дорогих ему местах. По возвращении оттуда, митрополит Филарет поручил ему перевести с латинского на русский язык письмо известного диакона англиканской церкви Пальмера к главному священнику армии и флота, В.И. Кутневичу. 1 сентября о. Савва вступил в должность синодального ризничего, на обязанности которого лежало хранить древнюю патриаршую ризницу и синодальную библиотеку, настоятельствовать в церкви 12 Апостолов, приготовлюсь все потребное для мироварения, хранить и раздавать св. миро, наблюдать за хором синодальных певчих в нравственно-учебном отношении и, наконец, допускать любопытствующих к обозрению древностей, хранящихся в ризнице, и ученых к изучению рукописей библиотеки. Девять лет проходил о. Савва эту высокую должность с честью и великою пользою для церкви и для науки, с величайшею готовностью и просвещенным вниманием всегда отзываясь на желание кого-бы то ни было осмотреть синодальную ризницу и библиотеку и воспользоваться ее сокровищами для научных целей. По вступлении в должность ризничего, о. Савва, по поручению митрополита Филарета, приступил к описанию более примечательных предметов, хранящихся в патриаршей ризнице. Плодом этих занятий явился „Указатель для обозрения Московской Патриаршей (ныне Синодальной) ризницы и библиотеки" (М. Универ, тип., 1855. 8°. 155 и 11 стр.). Для исторической части описания о. Савва пользовался рукописями Синодальной библиотеки, Оружейной палаты. Московского Главного Архива иностранных дел и архива Синодальной конторы. Этот труд в 1858 г. был издан дважды: издание второе (ризницы), значительно дополненное, с приложением пояснительного словаря неудобопонятных слов и названий предметов, встречающихся в книге. (М., Универ. тип., 1858. 8°. 11,1 26, 32, IV и II стр., и изд. 3-е (ризницы и библиотеки) — III, III, 126, VIII, 292, 40 и 2 нен. стр.). В последующих изданиях было приложено XV таблиц рисунков с замечательных предметов Патриаршей ризницы; 4-е изд. было в 1863 г., а 5-е в 1888 г. Этот труд доставил автору известность в церковно-археологической науке, вызвал массу лестных отзывов в более солидных духовных и светских журналах и был удостоен в 1859 г. от Академии наук Демидовской премии в 714 руб. Кроме того, за поднесенные экземпляры издания автор получил в 1858 г. от Государя Императора подарок в 429 руб., а от Императрицы и Наследника Цесаревича благодарность. Наконец, сам митрополит Филарет высоко оценил труды о. Саввы: «ты с честью проходишь свою должность и принес на ней не мало пользы», отозвался митрополит и 15 мая 1855 г. возвел достойного ризничего в сан архимандрита. Действительно, составленный о. Саввою ,,Указатель" до сего времени составляет необходимую книгу для каждого ученого археолога, не смотря на существующее более полное „Описание", составленное А.В. Горским и К.И. Невоструевым. — К тому же времени относится и другой труд архимандрита Саввы: в 1858 г. он напечатал в „Известиях Императорской Академии Наук по отд. рус. яз. и слов" (1858 г., т. VII, стр. 371 — 373) „Вновь открытые памятники XI века"; там же (вып. 5-й) было напечатано и письмо его к редактору. Должность ризничего о. Савва сначала принял неохотно, но потом полюбил церковную археологию, — ему доставляло удовольствие в священных древностях искать следов и воспоминаний древней церковной жизни, и он изучал их, не щадя ни трудов, ни издержек. В виду этих же занятий он в 1858 г. был назначен, указом Московской св. Синода конторы, членом комиссии по составлению новых описей церковному имуществу синодальной 12-ти Апостолов церкви и Патриаршей ризницы; 10 декабря 1855 года архимандрит Савва был избран в члены соревнователи Императорского Общества истории и древностей российских, а 25 июля 1850 г. указом Московской св. Синода конторы назначен членом комитета, учрежденного для разбора рукописей и книг Московской синодальной типографской библиотеки. Кроме обязанностей ризничего, архимандрит Савва исправлял и другие должности, — так, лично ему присвоена была, с возведением в сан архимандрита, степень настоятеля третьеклассного монастыря; он присутствовал при короновании Государя Александра II, за что в 1857 году был награжден большою серебряною медалью с портретом Государя; наконец, 27 февраля 1857 г. был назначен членом ревизионного комитета для поверки ежегодных отчетов в штатной сумме по всем ставропигиальным монастырям. В том же году митрополит хотел представить его в ректоры Вифанской семинарии, но известный А.Л. Муравьев заметил митрополиту Филарету: где вы возьмете такого человека на должность ризничего? В этом лучшая аттестация для Саввы, как ризничего. По словам преосвященного Леонида, „лицо синодальнаго ризничаго поставляли в общем мнении так высоко, как оно никогда не возвышалось. И русские не могли довольно нахвалиться им (о. Саввою), и ученые иностранцы, особенно которые могли говорить с ним по латыни, делали о нем великолепные отзывы в журналах". Митрополит Филарет, конечно, отлично понимал, что как ни хорош ризничий, но все же нельзя ему навсегда оставаться в этой должности: в 1858 г. митрополит представил архимандрита Савву на должность ректора Московской семинарии, находя, что „полезно без замедления обратить его на поприще училищной службы". Определение состоялось 18 мая 1859 г., при чем он был назначен профессором богословских наук и вместе с тем членом Московской духовной консистории, с увольнением от должности синодального ризничего и других возложенных на него обязанностей. В вознаграждение полезных трудов по Патриаршей ризнице и библиотеке, по указу Святейшего Синода, архимандрит Савва 18 апреля 1860 г. был награжден 1000 р. сер. Ректором семинарии о. Савва пробыл не долго, но и в короткое время своего управления семинарией сделал многое для ее благоустройства. „Иным казалось, говорит преосвященный Леонид, что уклонившись в специальность археологии, он не подъимет бремени ректорства; оказалось противное. Умом просвещенным, характером открытым и твердым, без жестокости, он совершенно овладел своею должностию. Он был тяжел только для врагов порядка". В то время, нпо мнению митрополита Филарета, нужен был именно такой администратор и для Московской академии, и 21 января 1861 г. состоялось определение о. ректора Московской семинарии (где он не был популярен), архимандрита Саввы, в ректора Московской духовной академии; вместе с тем он был сделан настоятелем Высокопетровского монастыря, оставлен членом консистории и занял должность председателя комитета по изданию творений св. отцов в русском переводе. Будучи ректором академии, архимандрит Савва в 1861 г. ревизовал Ярославскую семинарию, а в июле 1862 г. — свою родную, Владимирскую. В 1861 г. он напечатал и два слова: „Слово в день рождения Государя Императора Александра Николаевича" и „Слово в день тезоименитства Государя Наследника, Великаго Князя Николая Александровича" („Творения Св. Отцев церкви" 1 86 1.г., прибавл. 20). За время училищной службы архимандрит Савва был избран членом корреспондентом Императорского русского археологического общества (22 марта 1860 г.) и Всемилостивейше пожалован знаком ордена св. Анны 2 степени. Ректором академии архимандрит Савва пробыл менее двух лет, которые были однако довольно трудным для него временем: ему нужно было и основательно готовиться к лекциям, и усмирять „разсудительностию спокойною, твердостию непреклонною" неспокойных студентов. По отзыву современников, „он оставил академию в наилучшем устроении, в спокойствии, в полной гармонии частей, и указал верный путь преемнику". До 1862 г. митрополит московский Филарет имел только одного викария; обширная епархия, со множеством дел по званию митрополита, требовала от него усиленных трудов, тем более, что викарий (епископ Леонид) очень часто хворал; но митрополиту было уже 80 лет, силы его ослабевали, и потому он, по совету обер-прокурора св. синода А.Л. Ахматова, решился просить себе второго викария, каковым, по его же представлению, 14 октября 1862 г. и был Высочайше утвержден ректор Московской Духовной Академии архимандрит Савва.
2 ноября о. ректор был наречен во епископа, при чем он произнес речь, которая напечатана в „Прибавлениях к Творениям св. отец" (М., 1862, часть 21; перепечатана в „Страннике" 1863, февраль, отд. IV, стр. 44 — 45), а 4 ноября хиротонисан в Большом Успенском соборе в Москве. Савва стал именоваться епископом Можайским. Он всю жизнь благоговел перед именем митрополита Филарета, который своими советами, указаниями при добром отношении много облегчал труды вновь рукоположенного архиерея; деятельность самого митрополита служила для епископа Саввы идеальным образцом, руководившим во всю его продолжительную архипастырскую службу. Много помогало Савве и совместное сотрудничество в Москве опытного первого викария, с которым преосвященный он был издавна в искренних, добрых отношениях; кроме того, кроткий, миролюбивый характер епископа Саввы, его для всех доступность, участливое отношение ко всякому, кто обращался к нему, его доброта снискали любовь к нему всех слоев общества Москвы; имя его, как епископа, было очень популярно. Кроме обычного заведывания епархиальными делами, на епископа Можайского Савву возлагались и другие обязанности, — так, в марте 1868 г. он был назначен председателем Московского комитета по рассмотрению трудов С.-Петербургского комитета по преобразованию духовно-учебных заведений (комитет этот, по словам митрополита Филарета, произвел солидную работу, заключающую в себе довольно основательных соображений); в 1864 и 1866 годах он обозревал Московскую Духовную Академию; принимал участие в решении вопросов о церковно-свечном деле, о раскольниках, об устройстве Филаретовского женского епархиального училища и т. п. Не забывал преосвященный Савва и своих археологических занятий. Во время обозрения епархии, при посещении церквей, после осмотра святыни и рассмотрения церковных документов, он, по его собственным словам, более всего обращал внимание на предметы древности. Меня, говорит он, занимала напр. архитектура той или другой церкви, меня восхищали древние иконы, древние священные и церковные утвари и надписи на них, старинные рукописи и книги и пр.
В 1863 г. он издал один из научных, весьма ценных своих трудов — «Палеографические снимки с греческих и славянских рукописей Московской Синодальной Библиотеки VI — XVII веков» (62 снимка работы Шелковникова. М., тип. В. Готье, 1863. 4°, IV и 46 стр. текста. Снимки — литографированные: заглавный лист в красках (рукописи греческие), 19, заглав. лист в красках (рукописи славянские), 28, загл. лист (дополнения) и 13 листов).
В октябре 1864 г. епископ Савва был избран в действительные члены Московского археологического общества; в январе 1865 г. его избрали в действительные члены Общества древне-русского искусства, а 4 апреля того же года он был Всемилостивейше пожалован орденом св. Владимира 3 степени. 17 июня 1866 г., по Высочайше утвержденному докладу св. синода, епископ Савва был перемещен на Полоцкую епископскую кафедру, — самостоятельную, с местопребыванием в Витебске. Этим назначением Савва призывался на очень трудный подвиг. Дело в том, что Полоцкая епархия, учрежденная в 1833 году, и в 60-х годах представлялась весьма неустроенною, — там православие не было господствующим, подавлялось католичеством, и там же находили простор для своей пропаганды раскольники. Положение православного духовенства было самое незавидное, состав его был более чем сомнительного достоинства; церкви, по большей части переделанные из костелов, отличались неприкрытою беднотой; утварь церковная почти отсутствовала; многие церкви были даже закрыты. Все это служило не к укреплению православия, а скорее — к уничижению и уничтожению его. Кроткий, добрый, миролюбивый, вместе с тем - образованный и энергичный епископ Савва, известный уже своею любовью к православию, и призывался на Полоцкую кафедру для устройства епархии. И он вполне оправдал доверие и выбор избравших его. Благодаря его популярности в Москве, начали поступать значительные пожертвования деньгами и вещами в Полоцкую епархию, что дало возможность епископу Савве привести в настоящий вид многие церкви; далее, он энергично принялся за поднятие самого духовенства до надлежащего положения его в обществе, с этою целью обратил особое внимание на духовно-учебные заведения, заменял старых служащих новыми лицами, вызванными из других губерний, обновлял состав консистории и пр. и проч.
За время его пребывания на Полоцкой кафедре многие католические костелы были обращены в православные церкви, раскольники начали посещать православные храмы и обращаться в православие. И все это проводилось в жизнь почти без всяких насильственных мер. По его же ходатайству перенесена была из Киева в Полоцк и часть мощей преподобной Евфросинии.
За свои труды епископ Савва 31 марта 1868 г. был Всемилостивейше сопричислен к ордену св. Анны 1 степени, как сказано — ,,за неутомимые труды и попечительную заботливость о благоустройстве епархии и местных духовных учреждений", а 8 апреля 1873 г. ,,за отлично усердное служение, неутомимые труды по приведению в благоустройство вверенной ему возсоединенной паствы и постоянную заботливость об окончательном слиянии ея с древнеправославною", Всемилостивейше сопричислен к императорскому ордену св. Равноапостольного князя Владимира 2-й степени большого креста. Постоянно занятый епархиальными делами, епископ Савва уже не имел времени для научных занятий (за пожертвование изданных им книг в пользу Московской синодальной ризницы ему, в октябре 1866 г., была объявлена Высочайшая Его Императорского Величества благодарность), и в Витебске он составил и напечатал только одну брошюру — ,,О принесении части св. мощей преподобной Евфросинии, княжны Полоцкой, из Киева в Полоцкий Евфросиниевский монастырь" (Витебск, 1871 г. 8°), но труженика не забывали в различных ученых обществах и учреждениях: 12 октября 1866 г епископ Савва был избран почетным членом Витебского губернского статистического комитета, 15 октября того же года — почетным членом Московского Императорского Общества истории и древностей российских, ноября 30 — действительным членом Одесского общества истории и древностей российских, 5 февраля 1870 г. — почетным членом Московского общества любителей духовного просвещения, 12 декабря 1872 г. — почетным членом Московского братства св. Петра митрополита и, кроме того, вследствие ходатайства председателя Общества восстановления Православного Христианства на Кавказе, по представлению Кавказского комитета, Высочайше удостоен 17 октября 1870 г. звания действительного члена (2-го разряда) онаго общества, с присвоением особого знака для ношения. 1-го января 1875 г. епископ Савва произнес прощальную речь к Полоцкой пастве (напечатана в книге — „Празднование... 25-летия в сане епископа....", Тверь, 1892, стр. 113 — 114): 7 декабря 1874 года он был перемещен на епархиальную архиерейскую кафедру в Харьков, куда он и прибыл 28 января 1875 г. Харьковская епархия, как вполне устроенная, с православным населением, не вызывала епископа Савву на особые труды, сверх обычных епархиальных, и потому он здесь имел полную возможность отдохнуть от понесенных трудов, сопряженных часто с неприятностями, в „ Витебске, и отдаться, без ущерба прямому делу, своим литературным занятиям. Только одно внешнее событие вызвало из покоя епископа: в то время жители России приглашались приносить свои посильные пожертвования в пользу бедствовавших славян Балканского полуострова. Отзывчивый на все доброе и полезное, сердобольный преосвященный Савва принял самое горячее участие в сборе пожертвований в пользу славян: он писал воззвания к пастве, поощрял жертвователей и своим примером располагал к новым жертвам деньгами и вещами. Когда началась русско-турецкая война, энергия епископа Саввы еще более усилилась: по его инициативе в мужских монастырях Харьковской губернии на монастырские средства были устроены кровати для не тяжело раненых и больных воинов, а в женских - изготовлялось белье для раненых; кроме того, он много содействовал и сбору пожертвований в пользу раненых и больных воинов. За такие труды трижды (5 октября и 14 декабря 1877 г. и 23 марта 1878 г.) была объявлена ему Высочайшая Ея Величества Государыни Императрицы благодарность, а также выражена (30 ноября 1877 г.) благодарность и главным управлением общества попечения о раненых и больных воинах и выдан ему 5 ноября 1879 г. тем же управлением Высочайше утвержденный 13 марта 1879 г. знак Красного Креста. Ко времени пребывания на Харьковской кафедре относится и посильная его жертва в Общество вспомоществования недостаточным студентам С.-Петербургской духовной академии, за которую он 1 ноября 1877 г. внесен был в список пожизненных членов этого общества. Еще бывши в Витебске, епископ Савва начал приводить в порядок свой личный архив, систематическим подбором материала которого он занялся в Харькове. В этот архив вошли все полученные письма, записки, заметки, обзоры епархий и т. п. Перечитывая их, преосвященный Савва в Харькове заготовил много автобиографического материала от ранних годов детства до самых последних дней. В этом материале ярко выдвигалась личность покойного митрополита московского Филарета, и это навело преосвященного Савву на мысль — собрать и издать все отзывы и мысли митрополита Московского отдельным изданием, что после и было осуществлено им. В Харькове Савве пришлось познакомить и публику с драгоценными материалами своего архива. 15 декабря 1876 года скончался Леонид, архиепископ Ярославский, с которым преосвященный Савва был в искренней дружбе с 1850 г., и он написал — „Воспоминания о высокопреосвященном Леониде, архиепископе Ярославском и Ростовском" (Харьков, тип. Окружного Штаба. 1877. 8°. 347 стр.). За поднесение экземпляра этой книги Ее Величеству Государыне Императрице объявлена была автору Высочайшая благодарность. Кроме этого литературного труда, епископ Савва, бывши в Харькове, написал несколько слов и поучений, которые и были напечатаны в местных епархиальных ведомостях; так, известна его речь при вступлении на Харьковскую кафедру (напечатана и в книге протоиерея I. Чижевского), воззвания о пожертвованиях в пользу славян и русских воинов, речь при освящении Харьковского санитарного поезда, речь перед выходом из Харькова в юго-западный край России полков Пензенского и Тамбовского, речь при встрече Имеретинского 157-го пехотного полка, прощальная речь с Харьковскою паствой (была напечатана отдельно и раздавалась автором всем с ним прощавшимся); наконец, в Харькове епископ вынужден был на страницах „Харьковских епархиальных ведомостей“ 1877 г. объясняться против нападок на него в передовой статье „Церковно-Общественнаго Вестника" (№ 45, 1877 г.). В 1875 г., 30 марта, епископ Савва был избран почетным членом церковно-археологического Общества при Киевской духовной академии; с 9 апреля 1877 г. он состоял в звании члена учредителя Общества любителей древней письменности, а 9 апреля 1879 г. был избран действительным членом Харьковского губернского статистического комитета. В Харькове преосвященный Савва пробыл с небольшим четыре года и там оставил по себе добрую память. Он не искал популярности, чужд был всякого искательства у лиц именитых; он сближался с людьми науки. Его замечательная библиотека привлекала к нему всякого, занимающегося каким-либо научным вопросом. Для духовенства он был заботливым отцом. 24 апреля 1879 г. епископ Савва был переведен на архиерейскую кафедру в Тверь, последнее место своего служения, куда и прибыл 8 июня.
Проводы преосвященного Саввы из Харькова
26-го мая 1879 года преосвященный торжественно отслужил в кафедральном соборе литургию и простившись с своим почтенным духовенством, сказал краткое задушевное и прочувствованное слово, пожелав им всего хорошего, духовенство в знак памяти к своему бывшему преосвященному вручило ему через своего старейшего протоиереи богатый образ Успения Божией Матери и при этом отслужило напутственный молебен, по окончании которого преосвященный отправился в свои монастырские покои, куда пригласил духовенство на последнее духовно-нравственное собеседование.
27-го мая с полудня начался съезд к преосвященному многочисленных его почитателей на окончательное прощание с своим незабвенным архипастырем. По прошествии небольшого времени мы уже видели, как большою вереницею потянулись из монастыря экипажи с духовными и светскими лицами, прибывшими проводить владыку, затем при колокольном звоне выехал и сам преосвященный. Весь кортеж направился по Монастырской, мимо собора, по Университетской и т. д. по Екатеринославской, на самый вокзал. Здесь преосвященный в ожидании отхода поезда в особой комнате вел оживленную беседу с сопутствовавшим ему духовенством и потом, братски простившись с окружающими и благословив оставляемый им Харьков, отправился в свой путь; с преосвященным отправились некоторые представители духовенства до ближайшей станции.
Жизнь в Твери в продолжение слишком 17 лет была наполнена теми же заботами об устройстве храмов, духовно-учебных заведений и быта духовенства, какие он проявлял и на прежних местах служения своего. Здесь он обнаружил те же качества своего ума и сердца, какими завоевал общие симпатии в Харькове. Лучшим доказательством искреннего уважения к епископу Савве как духовенства, так и представителей разных слоев общества служат те многочисленные адресы, речи, телеграммы и приношения, которые преосвященный имел удовольствие два раза получить не только от жителей Тверской губернии, но и со всех концов России, — это было в первый раз по случаю исполнившегося 4 ноября 1887 года двадцатипятилетия в сане епископа, а во второй — 25 января 1892 г. по случаю пятидесятилетнего юбилея в священном сане. Общество гор. Твери учредило его имени стипендию в Тверской Мариинской женской гимназии, а духовенство — стипендию в Тверской духовной семинарии; во всех речах отмечается особая любовь к преосвященному за его кротость, доброту, доступность, за его заботы о пастве и о пасомых. Помимо постоянного отеческого отношения ко всем подчиненным, преосвященный Савва, сам испытавший на себе всю тягость нищеты и убожества, сделал щедрые пожертвования в пользу духовенства: в 1887 г. он послал 500 р. на поминовение усопшего митрополита Филарета и родных своих в пользу причта кафедрального собора, и 500 р. на содержание самого собора; 1400 р. на бедных учеников Тверской епархии, 500 р. — на бедных учеников Тверской семинарии, 1000 р. на вдов и сирот духовного звания Тверской епархии, 200 р. на бедных граждан гор. Твери и т. д. и т. д. В 1892 г. снова были пожертвованы им значительные суммы на разные богоугодные и учебно-воспитательные духовные заведения Тверской и Владимирской епархий. Владимирская губерния, к слову сказать, еще раньше получила от преосвященного также солидные пожертвования: духовная семинария две тысячи рублей на учреждение стипендии, епархиальное попечительство 1000 руб. на вдов и сирот, братство св. Александра Невского 100 р., Шуйское духовное училище 1000 р. на стипендию и т. д.
По завещанию преосвященного, насколько справедливы слухи, также отказаны значительные суммы и во Владимирскую губернию, в помощь бедным и в пользу различных благотворительных учреждений. Все эти жертвы, свидетельствующие о беззаветной доброте преосвященного, завершились актом высшей гуманности: на представленном ему не задолго до смерти списке запрещенных в священнослужении он положил такую резолюцию — „Поименованныя в особо приложенном при журнале списке лица, запрещенныя мною в священно-служении, от запрещения разрешаются, о чем объявить им в день моей смерти". Усердное служение обратило на себя внимание и высшего начальства: 20 апреля 1880 г., во внимание к долговременному, отлично-усердному служению и попечительному управлению вверенною ему паствою, Савва был возведен в сан архиепископа; 15 мал 1883 г. за отлично-ревностное служение церкви и отечеству и неусыпную попечительном о духовном благе преемственно вверяемых паств, он Всемилостивейше пожалован был орденом св. благоверного князя Александра Невского, бриллиантовые знаки которого пожалованы были, при Высочайшем рескрипте, 5 апреля 1887 г. — за долговременное архипастырское служение и за особый труд главного руководства собранием и изданием в свет письменных творений приснопамятного святителя Московского Филарета; наконец, ко дню коронования Государя Императора Николая II в мае 1896 г. высокопреосвященный Савва за свои многолетние архипастырские труды удостоен был довольно редкой награды — бриллиантового креста для ношения на клобуке. В 1883 г. 15 мая архиепископ Савва присутствовал при Священном Короновании Государя Императора Александра III и в память этого события получил большую золотую медаль с изображениями Их Величеств. В 1887 г. преосвященный посетил свою родину и еще раз посмотрел на те места, где он родился, где воспитывался и где начал свою церковную службу; в Муроме в эту поездку он совершил уже архиерейское служение. В это-то посещение Владимирской губернии архиепископ Савва и сделал те первые щедрые пожертвования, о которых упомянуто выше.
При безмятежной жизни в Твери архиепископ Савва имел возможность вполне отдаться на досуге как составлению полной автобиографии, так и осуществлению тех планов относительно митрополита Филарета, которые занимали его еще в Харькове. Автобиография архиепископа, состоящая из нескольких томов систематически подобранного материала, переписана набело и в сущности составляет подробнейшую летопись не только всей жизни и служебной деятельности самого преосвященного, но и всего, что случалось в это время замечательного во всей церкви российской и во всем государстве. Особенно интересен период пребывания архиепископа в Полоцкой епархии. К сожалению, большая часть этих материалов еще не скоро может увидеть свет, так как касается многих лиц еще здравствующих. — Другая работа, приготовление к печати „Отзывов и мнении" Филарета, как известно, давно занимавшая Савву, встречала в осуществлении другие препятствия: мнения и отзывы митрополита Московского были рассеяны по разным ведомствам и сосредоточены по преимуществу в архиве св. Синода. Извлечь их оттуда можно было только живущему в Петербурге; задуманную мысль одобрил обер-прокурор св. Синода; архиепископ Савва в мае 1883 г. был вызван для присутствования в св. Синоде и там 19 июля 1884 г. получил лестное поручение — быть редактором издания „Собрание мнений и отзывов ... митрополита Филарета". Лучшего редактора для подобного издания и невозможно было найти. С великою охотою и радостью принялся он за это дело, и под его редакцией вышли в 1885 — 1891 годах семь объемистых томов издания — „Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита московскаго и коломенскаго, по учебным и церковно-государственным вопросам" (Спб. 1885 г. 4 тома и дополнит. Спб. 1887 г. 8°) и „Собрание.... по делам православной церкви на Востоке"; попутно с этим он собрал и издал со своими предисловиями — „Письма Московскаго митрополита Филарета к покойному архиепископу тверскому Алексию, 1843 — 1867 годов". Изданы в пользу вдов и сирот духовнаго звания Тверской епархии. (М., тип. Лиснера, 1883 г. 8°, VIII и 279 стр.); „Письма Филарета, митрополита московскаго и коломенскаго к Высочайшим Особам и разным другим лицам". С предисловием издателя. (Тверь, тин. Губерп. Правления, 1888 г. 8°. 342 стр.); „Письма Московскаго митрополита Филарета к игумении Спасо-Бородинскаго монастыря Сергии (княгине Волконской)". (Тверь, тип. Губерн. Правления, 1890., 50 стр.). Кроме того, архиепископ Савва в последние годы пребывания своего в Твери занимался составлением биографии митрополита Филарета, но сколько успел написать он ее — неизвестно. Отдавая почти все свои досуги на редактирование и издание трудов митрополита Филарета, архиепископ Савва находил время и на создание собственных, правда, немногочисленных трудов; так, в 1883 г. вышли из печати „Воспоминания очевидца о Священном Короновании Их Императорских Величеств, в Бозе почивших Государя Императора Александра Николаевича и Государыни Императрицы Марии Александровны“ С. А. Т. (т. е. Саввы, архиепископа Тверского); „Речи, говоренныя в разное время в продолжение тридцати-летняго служения его в епископском сане“ (Тверь, тип. Губерн. Правления, 1892. 8°, 149 стр.), и редактированное им издание — „Сборник писем духовных лиц к архиепископу Арсению"; кроме того, архиепископ Савва написал несколько слов и речей, помещенных в различных изданиях: в „Сборнике Общества любит, духовн. просвещения" (т. II, М., 1883 г.), в книге „Празднование 25 летняго служения в сане епископа" (Тверь, 1888 г.), в юбилейной книжке по случаю 50-летия (Тверь, 1892 г.) и др. Наконец, он оказывал материальную помощь для издания чужих трудов: на его средства изданы — „История Тверской семинарии" и книги прот. Владиславлева. За поднесение своих трудов Высочайшим особам архиепископ был много раз удостаиваем Высочайшей благодарности; совет археологического института в С.-Петербурге 4 мая 1881 г. избрал архиепископа Савву в свои почетные члены; в том же году 23 декабря он был избран почетным членом Тверского губернского статистического комитета, октября 1-го 1883 г, — почетным членом Московской духовной академии, в феврале 1884 г. — почетным членом Петербургской духовной академии, 22 марта того же года — почетным членом Палестинского Общества, 2 сентября 1885 г. — почетным членом Ростовского музея церковных древностей, в мае 1888 года — почетным членом греческого филологического общества к Константинополе, 24-го октября того же года — почетным членом Казанской духовной академии, 3-го февраля 1892 г. — почетным членом Православного Братства во имя святого Равноапостольного князя Владимира в Берлине; наконец, за свои ученые труды архиепископ Савва в 1894 году 20 июня, по определению совета Московской духовной академии, возведен был в доктора церковной истории. Архиепископ Савва по поручению исправлял и другие обязанности, — так, 28 сентября 1883 г. он был назначен председателем комиссии по пересмотру богослужебных книг; 12 апреля 1884 г. назначен был председателем комиссии, учрежденной по Высочайшему повелению, для обсуждения вопросов: 1) о соединении обязанностей главных священников гвардии и гренадер и армии и флотов в одном лице и 2) об определении степени и порядка зависимости духовенства военного ведомства, состоящего при городских церквах, от епархиальной власти и пр. Здесь же упомянем, что он имел орден Черногорского князя Даниила 1-й степени, пожалованный для ношения Черногорским князем Николаем I.
Празднование пятидесятилетия в священном сане Высокопреосвященнейшего Саввы, Архиепископа Тверского и Кашинского, на месте его родины, в селе Палехе, Вязниковского уезда, 25-го января 1892 года
В 25 й день января в селе Палехе празднуется постоянно, с 1867 года, в честь преславной иконы Божией Матери «Утоли моя печали» (Празднество это в Палехе учреждено священником Николаем Чихачевым вскоре после его поступления; в этот день всегда он сам совершает службу, а в каждый воскресный день, после вечерни, служится торжественно акафист Божией Матери, за что причт получает вознаграждение от о. Николая.). Но в настоящем году с этим празднеством совпало торжество особенное — в честь исполнившегося пятидесятилетия служения в священном сане Палеховского родила, Высокопреосвященнейшего Саввы, Архиепископа Тверского и Кашинского. Об этом знаменательном событии в жизни достославного и родного Иерарха знали если не все, то весьма многие жители села Палеха и по чувству родственному, а еще более по чувству благодарности к Высокочтимому Юбиляру за оказанные им милости и благодеяния для родины, возымели искреннее намерение почтить этот день нарочитым торжественным Богослужением и благодарственным Господу Богу молебствием о здравии и благоденствии его. Об имеющемся быть торжестве в селе Палехе узнали некоторые из соседних священников и сочли для себя долгом так-же присоединиться к нему. Первый из них явился уважаемый старец, священник села Сакулина Василий Иванович Херсонский, друг детства Высокопреосвященнейшего Саввы и по училищу старший соквартирант и товарищ его, о котором Владыка сохранил самые добрые воспоминания, — а за ним и священник соседнего села Тименки Михаил Троицкий, который раньше был диаконом в селе Палехе и от своих родных много доброго слышал о досточтимом Юбиляре, бывшем у них в доме в молодых годах. В этот день Божественная литургия была совершена соборне: местным протоиереем Малининым, священниками Василием Херсонским и Михаилом Троицким, с праздничною торжественностью, при многочисленном стечении народа. Сельский хор любителей церковного пения, который еще в 1887 году от Высокопреосвященнейшего Саввы удостоен был милостивого внимания, употребил все свое уменье к тому, чтобы стройное пение вполне соответствовало настоящему торжеству. Во время литургии, прибыли в храм еще два священника: села Красного Алексей Никольский и села Малых-Дорков Евгений Доброхотов, и приняли участие в служении благодарственного молебствия о здравии дорогого для Палеха Юбиляра. По окончании молебна, провозглашено было многолетие Государю Императору и Царствующему Дому, Св. Синоду, Высокопреосвященнейшему Феогносту, Архиепископу Владимирскому и Суздальскому, и Высокопреосвященнейшему Савве, Архиепископу Тверскому и Кашинскому. Не было только при этом приходском торжестве местного священника Николая Чихачева, которому Высокопреосвященнейший Савва всегда оказывал и не перестает оказывать свое особенное благоволение и чисто родственное расположение. Поэтому, храня в душе своей с юных лет глубокую сыновнюю преданность и искреннюю признательность к Святителю Тверскому, о. Николай и не мог оставаться на этот день в с. Палехе, но ради столь знаменательного события в жизни своего незабвенного благодетеля, он спешил в Тверь, где лично приветствовал маститого Юбиляра не только от себя, семейства своего и родного Палеха, но, с соизволения Высокопреосвященнейшего Феогноста, имел счастие приветствовать Владыку и от всей, родной ему, Владимирской Епархии. В Палехе же, в некотором отношении, заменял о. Николая сын его, законоучитель Шуйской церковно-приходской школы Алексей Николаевич Чихачев, который нарочно для сего радостного события прибыл из Шуи и, по поручению своего родителя, стал распорядителем семейного празднества в честь достославного Юбиляра. По приглашению его, после молебна в храме, все служащие священники (кроме протоиерея Малинина, который по случаю некоторых церковных треб от приглашения отказался), местный причт и почетные прихожане собрались в квартиру о. Николая, на сей раз по своей особенной обстановке принявшей вполне соответствующий юбилейному торжеству вид. Певчие стройно пропели концерт: «Утвердися сердце мое во Господе», затем провозглашено было многолетие Государю Императору, Царствующему Дому, Св. Синоду, Высокопреосвященнейшему Феогносту и Высокопреосвященнейшему Савве. Во все это время семейные о. Николая и посетители стояли в глубоком благоговении и молитвенном настроении. Вслед за сим священник Михаил Троицкий, от лица хозяина, высказал присутствующим в немногих задушевных словах о значении настоящего торжества для села Палеха вообще и в частности для семейства о. Николая, и тут же предложил послать поздравительную телеграмму на имя досточтимого Юбиляра от лица всех бывших, а также (отсутствовавшего) протоиерея Малинина, что принято было единодушно и исполнено немедленно. В заключение торжества радушной хозяйкой предложены были чай и хлеб-соль в честь дорогого Юбиляра. Все посетители и почитатели Владыки расположились по-семейному и имели между собой самый оживленный разговор, главным предметом коего, конечно, был Юбиляр. Душою же общей беседы был старец о. Василий Херсонский; он свои воспоминания об Юбиляре доводил до раннего его детства; при этом не забыт был и рукоположивший Юбиляра в сан священника, Высокопреосвященный Парфений, о котором, как радетеле Епархии Владимирской, добрая память хранится до сих пор не только между старцами-священниками, но и во всем Епархиальном духовенстве. Так совершилось церковное и семейное торжество в с. Палехе в честь Высокопреосвященнейшего Саввы, оказавшего и продолжающего оказывать великие благодеяния родному краю. Еще раньше возвращения о. Николая Чихачева из Твери, стало известно, что Высокопреосвященнейший Савва вручил ему щедрые пожертвования (около 5000 р.) в родные края, на пользу родины, родных лиц и некоторых учреждений, — не забыт был и Палех в нужде его. С благословения Высокопреосвященнейшего Феогноста и с одобрения Высокопреосвященнейшего Саввы открыта, заботами о. Николая, в с. Палехе при Крестовоздвиженском храме церковно-приходская библиотека с целью содействовать духовно-нравственному просвещению и вообще развитию прихожан посредством безвозмездной выдачи им для чтения книг. Учреждение прекрасное и полезное; но, к сожалению, по своей новизне, оно не всеми так сознается и далеко не от всех пользуется надлежащим сочувствием, от чего и не имело надлежащего обеспечения средствами. Но доброму делу Бог, помогает. Высокопреосвященнейший родич с. Палеха, Святитель Савва, вполне разделяет заботы о. Николая о поддержании и развитии церковно приходской библиотеки; он ясно видит пользу ее для родичей своих, которым по их специальному иконописному занятию необходимы многие и довольно разнообразные сведения, а поэтому всегда интересовался сведениями о состоянии библиотеки и неоднократно присылал книги для пополнения ее. При настоящем же личном свидании с о. Николаем Чихачевым Архипастырь Тверской с особенною заботою отнесся к положению Палеховской библиотеки и признал нужным поддержать существование ее вкладом на вечное время, вручив о. Николаю 4% облигацию в 500 руб. с тем, чтобы проценты с этого капитала ежегодно употреблялись непременно на приобретение полезных и назидательных книг для пополнения библиотеки. — Нечего и говорить уже о том, с какою благодарностью принял о. Николай из рук Владыки столь крупное пожертвование и с какою радостью передал его по назначению. «Теперь есть надежда, что и это детище мое (Николаем в Палехе открыто женское училище в 1859 г., когда и в городах мало о том думали, и организован приличный хор любителей церковного пения; об этих детищах о. Николай только радуется, потому что они заботами его достаточно развились и упрочились.) вовсе не зачахнет, а окрепнет, поразовьется и останется, по милости Владыки, навсегда», — с восторгом говорил о. Николай по возвращении домой. Такое пожертвование действительно важно, и тем особенно дорого, что оно, в некотором отношении, редкость, и может быть именно только от лица просвещенного и искренно желающего просвещения другим. Ведь наши простолюдины руководятся в жизни исключительно почти своим только собственным светом, или лучше — по меткому выражению одного правдивого наблюдателя — своей темнотой, ни чуть не сознавая, что хорошая книга есть верный друг, благоразумный советник и добрый помощник для всех в жизни духовно - нравственной и бытовой. О, если бы семя, брошенное щедрой рукой Святительской, пало на добрую землю и принесло плод благословенный! Прибавь же, Господи, веку Святителю Тверскому еще и еще на многие лета! С. М. Т. (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 5-й. 1892 г.).
Высокопреосвященный Савва в последнее время стал ощущать слабость зрения; в начале 1896 г. ему произведена была в Москве глазная операция, значительно улучшившая зрение преосвященного, так что он мог снова заниматься делами.
Болезнь, приведшая его к могиле, была водянка. Особенно заметно обнаружились симптомы этой болезни в начале сентября, а в средине сентября она приняла уже опасный характер, что хорошо сознавал и сам Архипастырь, а потому и просил окружавших его молиться, чтобы Господь послал ему только мирную и безболезненную кончину. Свою тяжкую болезнь Архипастырь переносил с замечательным спокойствием, с истинным христианским смирением и преданностью воле Божией, до самой своей кончины сохраняя необыкновенную бодрость духа и удивительную свежесть памяти. На всех окружавших он производил впечатление не человека близкого к переходу в загробную жизнь, а доброго домохозяина, отправлявшегося в далекое странствование. 15-го сентября он приобщился Св. Таин, а 16-го принял таинство Елеосвящения, в присутствии многих лиц светских и духовных. По совершении этого Таинства, он встал и умилительно просил прощения у всех, окружавших его, и всем преподал свое архипастырское благословение. С этого времени почти до самой своей смерти Высокопреосвященный выслушивал Всенощное бдение и Литургию в соседней с домовой церковью комнате, слушал чтение Евангелия, по мере сил принимал всех, желавших его видеть, для всякого находил отеческое слово наставления и многих благословил иконами. С 15-го сентября он не принимал никакой пищи и силы его слабели. 20-го сентября Владыка во второй раз приобщился Св. Таин и после приобщения пожелал выслушать трогательные напевы умилительных песнопений страстной седмицы. Особенно плохо он почувствовал себя 11-го октября. В этот день он снова приобщился Св. Таин; после этого прослушал сначала из Евангелия «прощальную беседу Иисуса Христа с учениками», а потом велел читать канон Богородице на исход души. Вечером этого дня он сделал некоторые распоряжения по завещанию и был совершенно спокоен. 12-го октября с утра он чувствовал себя совершенно спокойно и велел прокатить себя на кресле по комнатам, но вдруг почувствовал сильную слабость и велел уложить себя в постель, с которой более уже не вставал. 13-го числа в 2 часа он пожелал выслушать отходную. По прочтении отходной, священник приложил к устам Владыки Крест и поцеловал руку его, а за ним и другие стали подходить к одру умиравшего святителя. Благословив всех слабеющей рукой, Владыка несколько минут молчал, а затем вдруг весьма ясно произнес: «Осени!» Священник, бывший при этом, начал непрерывно осенять его крестом, что видимо действовало на умиравшего самым успокоительным образом, и Владыка, дыша все реже и реже, мирно почил о Господе. Скончался 13 октября 1896 года, в воскресенье, в 3 часа 30 минут пополудни. Погребение совершено было 16 октября в Твери. На погребение был назначен Св. Синодом Высокопреосвященный Арсений, Архиепископ Рижский. Погребение Высокопреосвященного Саввы было совершено им в сослужении епископа Гавриила, викария Тверской епархии, и всего Тверского духовенства.
