Отправимся от Беломорья к Чёрноморью, с севере на юг, по пути гипербореев, который стал потом дорогою «из варяг в греки».
Тысячелетиями прокладывали этот путь по рекам и волокам переселяющиеся роды ариев. По нему шли волхвы с дарами Ладе (Лето) - Богине Любви и Красоты, Роженице Рода в святилище на острове Делос. По этим же дорогам шли потом и ладьи, гружённые товарами. Все они, идя по рекам, на берегах ставили укрепления, где потом останавливались, вели торговлю и справляли праздники. Эти торжища и становища вырастали затем в городки и крепости. И многие урочища, названия гор и рек, данные тогда, сохранились поныне.
Нетрудно заметить, что на всём «пути гипербореев» урочища носят имена богов и родовичей, которые почитались в дни их празднеств. Эти дни отмечены и в современном народно-православном календаре, укоренённом в древней традиции, в котором их древние ведические имена только чуть охристианизированны. Череда этих имён даёт также календарные даты, следующие одна за другой, точно так, как следовали урочища на пути гипербореев. То есть сам их путь являлся мистерией, повторявшейся из года в год, сотни и тысячи лет, потому и следов от неё осталось мало. Их вполне можно найти и теперь, заглянув в ведославный и православный календари и одновременно отмечая «путь гипербореев».
ВОЛХВЫ
Вёльва - в переводе с исландского - прорицательница. Слово это одного корня с русским "волхв". См. Асгард. Парфянское Царство. Волхвы – профессиональные служители языческого культа в Древней Руси. Волхвы не были жрецами в полном смысле слова. Их главной обязанностью были прорицания и разного рода магические действия («волшество», «волшебство»). Первое упоминание о волхвах в летописи относится к событиям 912 г., где волхвы выступают в роли прорицателей, предсказавших князю Олегу Вещему смерть от коня. Дальнейшие летописные упоминания относятся уже ко времени после принятия христианства. В 1024 г. и 1071 г. в Ростово-Суздальской земле, волхвы являются во время голода во главе суеверных толп, избивающих по сельским погостам старую чадь и знатных женщин, якобы вызывающих голод. Здесь видим еще одну функцию волхвов - искать и указывать на преступников и виновников общественных бедствий. После принятия христианства такие действия волхвов пресекались княжеской властью. Князь Ярослав Мудрый в 1024 г. изловил и казнил волхвов, бесчинствовавших в Суздале. Ян Вышатич, воевода князя Святослава Ярославича, в 1071 г. схватил и выдал родственникам убитых двух волхвов, водивших по реке Шексне до Белоозера толпу в 300 человек.
Иногда волхвы являлись с антихристианской проповедью в городах. Они привлекали внимание толпы прорицаниями о будущем и обещанием великих чудес. Появившийся в 1071 г. в Киеве волхв предсказывал, что через пять лет Днепр потечёт обратно, земли перейдут с места на место: греческая земля станет там, где русская, а русская, где греческая. Под тем же годом летопись сообщает о появлении в Новгороде еще одного волхва, который обещал перейти пред всеми реку Волхов. Епископ с крестом в руках безуспешно пытался образумить свою паству: «Кто хочет верить волхву, пусть идёт за ним; а кто верует во Христа, пусть идёт ко кресту». Однако к кресту стал только князь Глеб Святославич и дружина, а за волхвом пошли все новгородцы. Тогда Глеб, спрятав под полой топор, подошёл к волхву и спросил у него: «Знаешь что будет сегодня!» - «Сотворю великия чудеса», отвечал тот. Улучив момент, Глеб неожиданно ударил волхва топором, и тот пал мёртвым. Видя, что предсказания волхва не исполнились, народ разошёлся.
Однако случаи открытой конфронтации с властью были опасны и потому редки, чаще всего волхвы предпочитали действовать скрытно. Их основной сферой деятельности на протяжении веков оставалась практическая магия: наведение порчи на врагов (лишение жизни и здоровья с помощью магии), любовный приворот, изготовление зелий (в том числе и лечебных), гадание и предсказания будущего, вызывание дождя и разгон туч, лечение болезней, принесение вреда или пользы хозяйству и др. Средствами, которые использовал волхв были заклинания (заговоры), травы и отвары, животные (годились для колдовства, как правило те, которые поражали людей своим уродством - жабы, змеи, пауки и др.), магические предметы (чары, амулеты, камни и различные металлические изделия и др.).
Подобная деятельность волхвов, которая до принятия христианства, совершалась открыто и считалась полезной, после христианизации стала рассматриваться как свидетельство общения с нечистой силой. Из-за чего, волхвы (называемые иногда другими терминами - колдунами, волховниками, чародеями, кудесниками и т.п.) подвергались гонениям со стороны духовенства и княжеской власти. Уже в Церковном уставе Владимира Святославича (980-1015 гг.) волхвам и чародеям грозило наказание в виде сожжения.
Сын Буса Белояра – Боян
Баян являлся сыном князя Русколании Бус-Белояра. в пятом веке. Самое слово "боян" или "баян" (две эти формы исстари употребляются безразлично; одно и то же лицо называется то Боян, то Баян) - хорошо известно у всех славян: у русских, болгар, сербов, поляков, чехов. Происходит от старославянского "ба[jon]ти", означавшего, с одной стороны: "ворожить", "заговаривать", с другой - "баснословить". Отсюда старославянские слова: "баальник", "баальница", "волхв", "ворожея"; "баание", "ба[jon]ние" - ворожба, "басня"; "ба[jon]ник", "ба[jon]н" - баятель, "incantator". Отсюда и позднейшие русские формы: "баян", "боян", "балян" - краснобай, байщик, знающий сказки, басни; белорусская "баюн" - охотник болтать, сказочник. Вместе с значением нарицательным у всех славян слово "баян", "боян" встречается и как имя собственное, как название реки, местности или лица… В Новгороде издавна была известна улица Бояня; Одновременно с этим в "Пантеон российских авторов" оно вносится Карамзиным . "Мы не знаем, - замечает он, - когда жил Боян, и что было содержанием его сладких гимнов".
ГИМН ПОСЛУШЦА БОЯНА Перевод А. И. Сулакадзева
Песнь, свидетельствующая бояновы прославления. престарелому Словену, и младому Умилу, и злому волхву врагу. Отмеченный самовидец сражений Для ради престарелого Славена и ты возлюбленный новопоселенец подлаживай, без противности слушателям, Отцов наших воспоём победы. Как истина, помрачённая от корыстолюбия. Но суды славились добродетелями. эй, князь! поговорим о древности. Самовидец Боян, бывая Ну князь, не открывай сего старшинам. Сон не поле битвы опасен привидениями Я не младой, а старый воин Боян Голос мой несётся по струям вод. Звуки заливаются в быстрых волнах. Не возмущая чувств слушателей
воспоёт Боян Сихеевы дела Дальние народы едва не умертвили меня. Олга река, и град Родня ростят заступы Могильные бугры перескакивай... Концы Словенска, не окинешь глядом, Солнце жаркое, не пеки в лето красное нощи Лунной блестящий свет Белый круг твой виден в тихой воде Я Боян Славенов потомок Сердце воспоминая его, содрогнётся Очи источая слёзы, как из под камня льются Зимегола и нево к вам воспою Вы питали и поили меня За пение певцу гривной заплати Старый Бус, Боянов отец, Охранитель младого волхва, Славься над врагами Монеты златы там возделывают. Как обруч согнутый, как ветвь круглы Чары исчез путь. Не боюсь ничего. привидения неопасны нам Меч острый до Кия прославлен. Злогор моего отца отец. Древних повестей дольный певец. Я Боян в ополчениях бывая, Битвы лишили слуха меня В великих водах тонул Зверинные мехи греют меня Гул предвозвестников изгону Чёрные тучи воду мутят враждуя путь к збивству конец смерти обнажает дела Словен видывал меня Награди Летислав певца Умолкни Боян снова воспой Кому воспел тому добро Суда Велесова не избегнуть Славы Словену не умалить Мечи бояновы на языке остались Память Злогора волхвы истребили Паметь Одина, скифа воспоём Златым песком тризну усыпь.
ОТ БЕЛОМОРЬЯ К ОНЕЖЬЮ И АНДОЖЬЮ
Отчаливали ладьи с волхвами от причалов Асграда Беломорского, то есть от Соловецкого архипелага, с началом судовождения, то есть весною, после окончания зимних бурь, таяния снегов и освобождения рек ото льдов. По народному календарю можно считать началом пути день 14 апреля (25 белояра), называемый теперь «День Марьи – зажги снега» (он же ведический «Семаргл – зажги снега»). Пролегал путь по Онежью.
Ладьи гипербореев, асградских волхвов, подходили к речке Вытегра, впадающей теперь в Онежское озеро, а в древности – в Белое море. Старое имя этой речки – Вытяг-Ра, ибо по ней ладьи против течения вытягивали бичевой к озеру Белому, к урочищу сыновей бога Сурьи-Ра, затем к реке Белой-Ра (то есть к Шексне, а после и к Великой Ра – к Волге). Но вначале, конечно, ладьи вели по Вытегре, затем доставляли их волоком на озеро Ковжское, а потом руслом реки Ковжки спускали в Белое озеро. На берегах Белого озера волхвами делалась первая остановка в Белозерском урочище. Это древний, известный по летописям с 862 года город Белозеро, ныне Белозерск, славный Белозерским Свято-Троицким монастырём. Геральдический символ этого города «Щука» очень древен, восходит к символу золотой щуки на жезле бога Велеса Суревича.
Кирилло-Белозерский монастырь
Согласно ведославной традиции (сохранённой общинами белых голубей), здесь почитали «белозёрских старцев», то есть братьев Велеса Суревича – Валью и Вритью, четвёртым сыном Сурьи-Ра почитали Солнцебога Хорса. По имени братьев Суревичей, сыновей бога Ра, и были названы урочище и древний храмовый комплекс. В старые времена, ещё во времена Золотого века Атлантиды, сила Вальи и Вритьи была весьма велика, но после Битвы Трёх Родов они долгое время, века и даже тысячелетия, провели в заключении в подземельях Пановых гор, пока их оттуда не освободил брат Велес Суревич, упросив «владетеля ключа» Радогоста. И после этого Валья и Вритья поселились в Белозерье, предаваясь подвигам духовным, но уже не вмешиваясь в дела мира сего. А власть бога Солнца они отдали брату Хорсу. И потому главным праздником, почитавшимся здесь, и была передача власти и колесницы Солнца самому молодому из Суревичей – Хорсу. Мистерия выезда Солнцебога Хорса на небо проводилась в Белозерье с 21 по 27 апреля (с 1 по 7 ладня) и завершалась днём Вознесения Хорса, то есть через две недели после отправления волхвов из Асграда. После христианизации этот день стал именоваться днём Вознесения Христа. Мистерия эта описана в «Сказании о Битве цветов»: «Солнечный луч прорезал тьму и, будто копьё, ударил по жертвеннику Белого храма. Белые старцы начали поднимать головы. А Хорс, сын Сурьи, коего пронзило солнечное копьё, медленно вознёсся над жертвенником и потом, обратившись сияющим шаром, взмыл ввысь по солнечному лучу. Мистерия дня Вознесения завершилась…»
С началом весны также в эти дни все берега рек и озёр покрывались белыми цветами, это цвёл белый шиповник, или, как его звали в старину, «белая роза». Потому Белозерье именовалось также и Белорозьем.
Цветение белого шиповника
Считалось, что шиповник начинает цвести тогда, когда «волк засмеётся», а это смеётся сам бог Велес, обернувшийся волком. И потому в те дни свершались и мистерии, целью которых было доставить Велесу радость, скоморохи устраивали представления, дабы вызвать смех бога, согласно обычаю. И прежде всего с соблюдением древних и тайных ритуалов эта мистерия проводилась на Холме Белых Роз, что в Бежецкой гряде, у истоков реки Молога, близ деревни Красный холм. Само название урочища напоминает о Красной Алатырь-горе (Эльбрусе), где расположен дворец бога Солнца. В эти дни Холм Белых Роз и представлял в мистерии Алатырь-гору, куда возносился Хорс. Здесь же производили священную сурью, настоенную на лепестках шиповника, и местные волхвы приносили её как дар асградским волхвам и белозерским старцем Суревичам.
Начав Солнечную мистерию в Белозерье, затем ладьи асградских волхвов уходили по Шексне, именовавшейся ранее Белая Ра-река. И тут перед ними открывался Андожский край, именовавшийся так по Андогским горам и реке Андога, впадавшей в Шексну (рядом есть родственные топонимы: Андомская гряда и река Андома). Здесь, у впадения Андоги в Шексну в древности располагался град Андогар, наследовавший мистерии Атлантиды. Теперь его городище, что близ древней Соборной горки под Череповцом, затоплено Рыбинским водохранилищем. Традицию, уходящую в ведославную и более древние эпохи, до недавнего времени здесь хранили местные хлыстовские и анастасиевские общины. В тех общинах по сию пору сильны и традиции матриархальные, мистерии в них справляют семь женщин, поклоняющиеся семи ветрам. Но выбирают они теперь и «заплаточного» волхва сей общины, то есть мистериального главу рода. В XIX в. таковым главою был Иван Десятин. Эту общину преследовали правительство и полиция, ибо, согласно показаниям свидетелей, в этих общинах было отмечено употребление опия, «макового зелья» или «афиона», что приводило и к самосожжениям. Важно в связи с этим заметить, что, согласно ведославной традиции, употребление макового зелья вызвало гнев богов, наславших воды, погубившие Алтынское царство (Атлантиду). Так что и ныне воды Рыбинского водохранилища, следуя старому заклятью, покрывают городище потомков прогневавших богов атлантов. Асградские же волхвы, прибывая в Андогар и участвуя в тех мистериях, также почитали в течение семи дней мистерии – семь волховниц Плеянок (Плеяд, Атлантид), дочерей Святогора и Плеяны. А по истечении тех дней также лечили от последствия употребления макового зелья травой белладонной (красавкой). Потому в календаре в эти дни отмечается также день Купалича-целителя 21 апреля (4 ладня). Ладьи волхвов шли по Шексне вплоть до впадения в неё реки Молочной (Мологи). Ныне эта река впадает в Рыбинское водохранилище, но ранее она впадала в Белую Ра (Шексну) и только потом изменила русло и стала впадать в Великую Ра (Волгу).
Следующую остановку волхвы делали при впадении Белой Ра в Великую Ра. В древности здесь располагался город Устье-Ра. Ныне это древнее городище на месте старого города Устье Шексны, близ современного Рыбинска. Теперь и оно затоплено водами Рыбинского водохранилища. В городе Устье-Ра был в старину богатый торг, ярмарка, здесь проводились гуляния и мистерии в честь Солнцебога Сурьи-Ра и его сыновей Суревичей. Теперь ладьи входили в воды самой священной Ра-реки. И они, согласно древнему «пути гипербореев», проложенному ещё Асгастом Сварожичем, подымались бичевой против течения Ра-реки, идя к её священным истокам, минуя Шернские леса. Это и была священная Шернская земля, упоминаемая в болгарском эпосе. В «Веде славян» это древняя «Земля Правды», где ходил и учил, как следовать Стезёй Прави, Белый король, сам Бус Белояр, следуя мистерии князя Яра, сына Асгаста Сварожича. И тут солнечная, Ярилина мистерия продолжалась.
Ладьи асградских волхвов приставали к причалам Ярилиной слободки – ныне это Иерусалимская слобода близ города Углича Ярославской области, который известен по христианским летописям с 937 года. Ведославную же традицию здесь хранили общины «божьих людей». В начале XVIII в. эта община возглавлялась «обретённым мессией» Прокопием Даниловичем Лупкиным, сыном Данилы Филипповича – хлыстовского «бога-вседержителя». Тут долгое время почитались ведические святыни. Во-первых, Кувалдин камень, который и сейчас лежит близ Углича на берегу Волги в Иерусалимской слободе. Назван он так по кувалде-молоту бога Перуна, на котором он прилетал сюда к своей возлюбленной богине любви Ламии. Согласно местным легендам (И.В. Дубов. язычество восточных славян), в лунную ночь близ дня летнего солнцестояния на этом камне являются поющие русалки или одинокая старая дева (богиня реки), расчёсывающая волосы. Также ранее здесь почитался и т.н. Петухов камень, что лежал близ церкви Николая на Петухове. Был он размером со стол, в его верхней части отпечатался след огромного петуха. По преданию, сей петух прилетал и троекратным кукареканьем предупреждал угличан об опасности. По ведославным легендам из «Сказания о Битве цветов», именно он предупредил асградскую дружину о нападении волков-оборотней. Между прочим, и «Сказка о золотом петушке» А.С. Пушкина написана по мотивам легенды о этом угличском петушке. Этот петушок вполне мог бы стать одним из символов сего места, но, несмотря даже на имя поэта и известную всем сказку, сам камень был уничтожен в 30-х гг. ХХ в., щебнем от него замостили улицу.
СИНЕОЗЕРЬЕ ЗАЛЕССКОЕ и СЕМИХОЛМЬЕ МОСКОВСКОЕ
Следующая остановка асградских волхвов была в урочище Белый градец, которое располагалось близ современного городка на Волге в Тверской области. Отсюда по притоку Волги, речке Нерль, и Вексе (участок реки между Плещеевом и озером Сомино называется Вексой, и только по выходе из Сомина река называется Нерль) волхвы делали паломнический визит ко святым местам Плещеева озера, называемого также Синим озером. Они плыли на ладьях по речке Нерли, текущей в глухих лесах мимо Холма Тарха Дажьбога. Это современная гора Тархов Холм (высота 292 метра) близ деревни Рахманово в десяти верстах от левого берега реки Нерли. Этот путь описан в «Сказании и Битве цветов»: «И вот корабль… свернул в устье лесной речки Нерли. И почудилось, что он вошёл под высокие зелёные своды… Нерль была тиха и узка, и берега её обросли не только ивою, но и ольхою с черёмухой, кроны коих чуть не смыкались над головами странников. Вон там… за лесом святой Тархов холм. Каждую весну является там Тарх Дажьбог, и поит его живою водою Жива, а он ударяет по холму посохом и так призывает весну…»
Речка Нерль вытекает из Плещеева озера у села Купанское. Рядом с устьем ныне есть почитаемый, особенно накануне Купалы, целебный родник св. Варвары (образ мученицы Варвары, заточённой в башне, на Руси встал на место Рады, также заточённой в башне, откуда её выручил Крышний). Плещеево озеро, куда прибывали волхвы, в древности также именовалось и Клещеевым (от «клескать», что в древнерусском и в говорах значит «плескать»). Есть также версия, что оно именовано так и по имени владельца, некоего боярина Плещеева или по имени старого городища Клещина (см. князь Юрий Долгорукий.). Однако имя городища «Клещин» означает буквально «крепость». Учитывая богатую «купальскую» символику у местных топонимов, можно вспомнить и о слове «крес», что значит «солнцеворот», который бывает в дни Купалы, в древний месяц кресень (июнь), когда происходит «крещение» святой водою. Поскольку «л» и «р» чередуются в старых словах, слово «крес» может также иметь отношение к древнему имени Плещеева озера – Клещеево (иначе Крещеево). Волхвы, явившиеся на берегах Плещеева озера, устраивали Ярилины и Купальские мистерии, обходили или проплывали озеро «по коло», почитали богов и духов священных мест, гор, речек и родников. Почитался здесь Синий камень, что явился на берегу озера с незапамятных времён. В древности он лежал на Боровской горе, где ныне Борисоглебская слобода. «Бысть во граде Переславле камень за Борисом и Глебом в боярку, в нём же вселился демон, мечты творя и привлекая к себе из Переславля людей: мужей и жён и детей их и разсевая сердца в праздник великих верховных апостолов Петра и Павла. И они слушаху его и стекахуся из году в год и творяху ему почесть». (Житие преподобного Иринарха. XVII в.). В сер. XIX в. этот камень был потоплен посреди Плещеева озера на глубине пяти метров, но потом, в нач. ХХ в., он вновь явился на берегу озера, у основания горы Ярилиной. Гора Ярилина – ныне называется гора Александрова. Второе название она получила в честь св. Александра Ярославича Невского, который родился в Переславле. В народе же она и поныне именуется горою Ярилина Плешь. Недалеко от горы и Синь-камня в овраге есть целебный источник преподобного Никиты Столпника (древний источник Томины Купалича), где также проходили священные омовения, дававшие силу и долголетие. См. Священные камни. С тех пор вокруг Плещеева озера и Переславля-Залесского осталось немало ведических названий рек и гор. К примеру: речка Воргуша в устье Трубежа, втекающего в Плещеево озеро. Имя у реки Трубеж берендеевское: есть река Трубеж и у Переслав-Хмельницкого на Украине, и у Рязани (бывший Переславль Рязанский). Переносили имя реки во времена Владимира Мономаха, а ранее вся река именовалась Сваргушей. Это имя сохранилось у притока Трубежа.
В Переславле-Залесском есть и гора Ушвивая, на которой стоит Горицкий монастырь и храм Пречистой на Горице. Вокруг этой горы роща и овраг называются Шутовыми, одна из башен монастыря также Шутова (Шут – одно из имён Велеса). Есть здесь и гора Гремячая с целебным Гремячим ключом (на ней ныне находится музей «Ботик Петра»).
Ключ "Гремяч"
Недалеко от реки Трубеж близ села Берендеево, что в десяти верстах от Переславля-Залесского, есть Волчья гора (высота 252 м), здесь в эти дни почитали Велеса в образе бога Огненного Волка, просили его покровительства и защиты от оборотней. На вершине этой горы и ныне стоит старый священный клён.
После проведения мистерий на Плещеевом озере волхвы возвращались к Волге. Эта часть реки именуется также Ламой-рекой, теперь же так называют только приток Волги в Московской области, что берёт исток близ города Волоколамска. Название же это идёт от имени драконицы и девы реки – Ламии. Эта дева река Ламия, или Лама, у балтов почитается под именем Лайма. Она была богинею любви, но потом Дива из ревности к Перуну обратила её драконом, чудовищем с телом змеи и собачьей головой. Более всего ныне известно греческое переложение этой легенды. В античных мифах Ламия – возлюбленная Зевса (Перуна), а его супруга Гера (у славян Дива) из ревности к неверному мужу преследовала Ламию и убила её детей, затем обратила её в дракона с телом змеи и грудью женщины. Известна также Лама и по песням «Веды славян», как дракон, с которым сражается князь Орь (Яр) при переселении арийских родов с Край-земли. Очевидно, что эти битвы и происходили на древнем волоке у истоков реки Ламы близ Волоколамска. Да и потом, в более поздние времена, удобнее всего было нападать на торговые караваны именно здесь, когда суда переволакивались по брёвнам от Волги и Ламы к Москве-реке. В древности тут был и городок Ярополч, названный так по «полкам», то есть битвам, князя Яра и его родов с местным драконом.
Затем волхвы спускались по Москва-реке, которая в старину называлась рекой Смородиной. Это название есть в летописях, в былинах. Например, в рукописи XVII века «Пантеон российских государей» говорится, что Вещий Олег, в IX веке, ходил на реку Смородину, «что ныне Москва-река». Названа Москва-река Смородиной и в знаменитом сборнике былин Кирши Данилова («Молодец и река Смородина»). А само имя реки – ведическое, Смородиной в традиции именовали реку меж миром Яви и миром Нави. Спустившись по Москва-реке, асградские волхвы попадали в Московское Семихолмье, где так же, как и в Синеозерье Залесском, почитались семь священных холмов, имевших те же имена, что и холмы вокруг Плещеева озера, а также иные священные места. Урочище, именовавшееся Остожня и Волхонка, доныне есть в топонимике Москвы. По этим урочищам названы появившиеся на их месте улицы Остоженка и Волхонка близ храма Христа Спасителя. Также это место именуется Чертольем и считается проклятым из-за разрушения храмов. Здесь ещё в XIX в. тёк ручей Черторый, и заболоченное место почиталось крайне не подходящим для строительства. Название же Остожня и Волхонка происходят от почитания здесь семи остожниц-волховниц, или семи звёзд созвездия Стожар (Плеяд), то есть опять-таки семи дочерей Святогора. Потому здесь долгое время стояла Семиверхая башня Белого города, установленная в память о ведических семиверхих храмах. Потому мистерия потопления и здесь проявилась, когда на основаниях разрушенных храмов построили бассейн «Москва» и долгое время после ничего не могли возвести из-за топкости места. Другие почитаемые урочища: Боровицкий холм, Ушвивая горка, Красная гора или Болвановка, Трёхгорка Пресни, Воробьёвы горы и Поклонная гора составляют мистериальный круг из семи возвышенностей, подобный тому, что есть в Переславле. И здесь также шли мистерии перед началом Ярилиных дней, Русаний и Купалы… См. Семь холмов Москвы.
Асградские волхвы здесь проводили Троицу и Сварожки, поминая битвы за эти места с родами дивов, приходивших с Урала, о чём поведано в «Сказании о Битве цветов». Сварожки являли собой пир, который переходил в потешные бои, где принимали участие также ряженные русалками и лешими. Поминались и битвы прежних эпох, когда в эти земли приходили и заселяли их алтынцы (атланты).
