С апреля 1909 г. в Москве, в должности директора десятой Московской гимназии скончался один из уроженцев Владимирской губернии, педагог-ветеран, 40 лет потрудившийся на педагогическом поприще, Петр Андреевич Виноградов. Хотя вся его долголетняя педагогическая служба прошла в Москве, в Московских средних учебных заведениях, но его педагогические труды — в виде различных руководств и пособий — известны далеко и за пределами Москвы. Редкая продолжительность непрерывной педагогической службы, широкая известность педагогических трудов и личные высокие душевные качества далеко выдвигают Петра Андреевича из среды заурядных педагогов вашей средней школы.
Виноградов Петр Андреевич
Петр Андреевич родился в г. Суздале 21 мая 1844 года в семье протоиерея Козмодемьянской церкви о. Андрея Виноградова. Начальное Образование он получил в Суздальском духовном училище, по окончании курса которого был переведен во Владимирскую духовную семинарию. В 1863 г. из высшего богословского отделения Петр Андреевич поступил в Киевскую Духовную Академию. Но эта высшая богословская школа не удовлетворила любознательного юношу, через 2 года он добровольно оставил ее и осенью 1865 года поступил на историко-филологический факультет Московского университета, где и окончил курс в 1860 году со степенью кандидата.
29 июля 1869 г. Петр Андреевич был допущен к исполнению обязанностей учителя русского языка из платы по найму в IV Московской гимназии и с того времени непрерывно в течении 40 лет до самой своей кончины служил в различных средних учебных заведениях г. Москвы.
6 июля 1870 г. П.А. был назначен штатным преподавателем русского языка и словесности в 3-й Московской гимназии, причем на него было возложено преподавание и латинского языка. Эта гимназия была коренным местом службы Петра Андреевича Виноградова: здесь он прослужил более 30-лет, до 1902 г. В 1872 г. П.А., оставаясь в 3-й гимназии, получил уроки русской словесности в частной Московской гимназии Креймана, с 1873 по 1891 г. состоял преподавателем, русской словесности в Лицее Цесаревича Николая, в течении тех же лет он исправлял обязанности секретаря педагогического Совета 3-й гимназии. 15-го октября 1875 г. он был назначен членом Испытательного Комитета при попечителе Московского учебного округа.
С 25 июня 18S7 г. по 10 июля 1902 г. Петр Андреевич состоял инспектором 3-й Московской гимназии; 10 июля 1902 г. перемещен на туже должность в 10-ю Московскую гимназию. Вскоре после этого — 31 июля 1902 г. П.А. был назначен председателем педагогического Совета в женской гимназии г-жи Протопоповой и исполнял эти обязанности до 15 марта 1905 г. В 1905 и 1907 гг., состоя в должности инспектора, П.А. Виноградов трижды исполнял обязанности и директора 10-й гимназии (с 16 февраля по 14 мая и с 17 мая по 31 октября 1906 г. и с 31 августа по 26 ноября 1907 г.). Наконец, 26 ноября 1907 г, после почти 40-летней службы, Петр Андреевич был назначен директором 10-й гимназии. Но ему суждено было уже не долго занимать этот высший пост в своей долголетней педагогической службе: 6 апреля 1909 г. Петр Андреевич скончался после непродолжительной, но тяжкой болезни, скончался неожиданно для всех окружающих, так как ничто не предвещало рокового исхода. Напротив, всем казалось, что этот педагог-ветеран доживет еще и до 50-летия своей службы.
Сорок лет непрерывного педагогического труда — это такой тяжелый подвиг, который выносят сравнительно немногие люди этой профессии. У большей части педагогов к этому времени силы физические и духовные от тяжести педагогической работы ослабевают или истощаются и они вынуждены бывают оставить свою профессию, а если и продолжают работать, то как бы по инерции, без той восприимчивости и живости в своем труде, какие они проявляли в более ранние и молодые годы. Петр Андреевич в этом случае был редким исключением: он имел счастье сохранить свои физические и духовные силы до самых последних дней своей жизни.
Смотря на его могучую фигуру, свежее лицо, живые глаза, отсутствие седины никто не мог подумать, что это уже почтенный старец, проведший 65 лет трудовой жизни. Кто видел Петра Андреевича в его труде, в исполнении его сложных обязанностей, в преподавании, в управлении учебным заведением, в его отношениях к его сослуживцам и ученикам, вообще в его живой деятельности даже в последние годы его жизни, не мог думать, что это педагог, на плечах коего лежит бремя почти 40-летняго непрерывного педагогического труда. Столько энергии и жизненности, живого и отзывчивого интереса ко всему было у Петра Андреевича до последних дней! Казалось, что долгий и непрерывный труд не истощает его физических и духовных сил, а как бы консервирует их...
Каков был Петр Андреевич в своей служебной педагогической деятельности, как начальник заведения и преподаватель в отношении к своим сослуживцам и ученикам, прекрасную характеристику (помещаемую нами ниже) дает его сослуживец преподаватель 10-й гимназии г. Н. Шатерников. Положим, что эта характеристика относится к последним годам жизни и деятельности Петра Андреевича, к его службе в 10-й гимназии, но
если ми будем иметь в виду, что Петр Андреевич до последних дней сохранял свежесть своих физических и особенно духовных сил, то эта характеристика его последних годов будет правильно освещать и предшествующие годы. В старости у Петра Андреевича сказывалось и проявлялось то, что складывалось, вырабатывалось, формировалось во времена его молодости и зрелости. Не в праве бы мы прилагать эту характеристику, если бы Петр Андреевич Виноградов в 60 — 65 лет был дряхлеющий старец, слабый отблеск прежней энергии и сил. Он был счастлив тем, что о нем долгие годы говорили: „он — все тот же, все такой же“...
Вот характеристика г. Шатерникова.
„6 апреля 1909 года скончался директор Московской 10-й гимназии П.А. Виноградов. Раскрылась преждевременная могила и поглотила этого, казалось бы, мощного физически человека. Я смело говорю — преждевременная, так как, если даже, допустим, что физическая мощь его за последнее время, у 65-летнего рубежа жизни, была в известной степени кажущеюся, то духовные его силы были, действительно, грандиозны. У преддверия могилы покойный педагог являет нам редкий пример чуткости ко всякому новому слову пауки, пример мягкого и любовного отношения к учащейся молодежи, пример тонкой деликатности в товарищеских отношениях. И подойдем ли мы к нему как к директору, высшему представителю администрации в гимназии, или как к преподавателю известного предмета, или как к члену известной группы лиц — мы прежде всего увидим в нем высоко-культурного и истинно гуманного человека. Не для учеников только являлся Петр Андреевич учителем и наставником; и сослуживцам-педагогам давал он высокие и интересные уроки того, как сберечь в себе „душу живу" среди часто непосильного труда, который выпадает на долю русского педагога, среди неприглядных условий, в которых приходится иногда ему работать.
В Московскую 10-ю гимназию Петр Андреевич явился в качестве инспектора во второй половине 1902 года и через пять лет стал ее директором. В последней должности он работал в 10 гимназии один год и четыре месяца. Несмотря на то, что из 40-летней службы Петра Андреевича в учебных заведениях на долю 10 гимназии не приходится даже семи полных лет, однако в летописях 10 гимназии и особенно в воспоминаниях его учеников и сослуживцев он оставил неизгладимый след, к которому невольно влечешься мыслью, перед которым невольно умиляешься сердцем. Сразу как то делалось ясно, что пришел истинный педагог с верою в свое призвание, чуждый и педагогической рутины и педагогического фразерства. То, что это был инспектор, а потом даже директор, — не бросалось в глаза, забывалось даже, так как сам носитель инспекторской и директорской власти совсем не в ней видел свою сущность и не на ней стремился построить свой авторитет. Но именно тем выше поднимался в глазах сослуживцев Петр Андреевич что начальник в нем никогда не заслонял педагога; вот почему, когда умер директор 10-й гимназии Р.И. Державин, общею мыслью, общим желанием всего учебно-воспитательного персонала 10-й гимназии было назначение Петра Андреевича директором 10-й гимназии. К счастью, это так и случилось.
Как преподаватель русского языка и философской пропедевтики в двух старших классах гимназии, Петр Андреевич до самых последних дней своей жизни с редкою заботливостью относился к постановке преподавания своего предмета. Можно было бы предположить, пожалуй, что преподаватель на четвертом десятке лет своей деятельности будет говорить ученикам, «по памяти, как но грамоте» то, что уже давно закрепилось у него в уме и вылилось в определенные формы. Но по отношению к Петру Андреевичу подобное явление совершенно не имело места. Когда в курс гимназии была введена философская пропедевтика, Петр Андреевич посвятил много времени ознакомлению с учебными книгами по психологии. И надо было видеть, с каким интересом относится он к этому делу. Вот он останавливается на учебнике Фонсегрива. Но через некоторое время выходит более приспособленный к преподаванию в школе учебник психологии профессора Челпанова — и в августе 1907 года Петр Андреевич делает в педагогическом совете 10-й гимназии предложение ввести эту книгу в качестве учебника в VII классе. В декабре 1907 года Петр Андреевич вводит новый глубоко-интересный учебник русской литературы — Саводника. В июне 1908 г. он делает предложение заменить учебник логики Светилина учебником Челпанова. Видно, что не дремлет педагогическая мысль у этого могучего педагога, дослуживавшего четвертый десяток лет. Но Петр Андреевич не ограничивал своего педагогического дела классной работой. Он хорошо знал, что могучее средство развития учащихся заключается в чтении — и он не боялся этого чтения: робости перед светом у него не было. Забота Петра Андреевича о чтении учащихся выражалась многообразно. Прежде всего он стремился пополнить скудные ученические библиотеки интересными книгами, иногда дорогой цены; так, напр., библиотека VI класса в 1908 году была пополнена полными собраниями сочинений Достоевского, Гюго и Ибсена. Затем Петр Андреевич обратил внимание на выдачу наградных книг. Дать ученику книгу, которая для него интересна и представляет известную ценность в художественном или научном отношении — вот к чему стремился Петр Андреевич. На подобные книги он, как директор, не жалел денег. Наоборот, при нем выдавались в награду ученикам книги ценные и по содержанию и по деньгам. Помнится, напр., что было выдаваемо такое дорогое сравнительно сочинение, как полный Шекспир в переводе Соколовского. Но всего более забота Петра Андреевича об ученическом чтении сказалась в постановке письменных работ по русскому языку в старших классах. Невольно удивляешься энергии Петра Андреевича в этом деле. Он сам ознакомляется со всеми книгами ученической библиотеки старших классов и строит темы письменных работ на материале, который можно было почерпнуть из книг, имевшихся под руками у учеников. Для каждого отдельного сочинения Петр Андреевич всегда давал несколько тем разнородного содержания: не говоря о чисто литературных и исторических темах, некоторые из тем были построены на материале таких книг, как „Астрономические вечера'" Клейна, сочинения по физике Тиндаля, сочинения по психологии Рибо и др.
Такова была работа Петра Андреевича над умственным развитием учеников. Но всего интереснее и поучительнее были самые отношения Петра Андреевича к ученикам, да и вообще ко всем тем молодым людям, которые за последнее время, в качестве держащих выпускной экзамен экстернами, имели касательство к 10-й гимназии. Мне думается, эти отношения всего лучше охарактеризовать двумя словами: простота и сердечность. Хоть и избитые это слова, но свойства, ими обозначаемые, драгоценны в педагоге и прекрасны в начальстве. Ученики всегда видели в Петре Андреевиче человека, с которым они могут говорить откровенно. Я не буду более распространяться об отношениях Петра Андреевича к ученикам — память о них свято хранится в сердцах молодежи: это были тонко гуманные отношения. И долго, казалось, могли бы мы видеть нашего дорогого Петра Андреевича во главе 10-й гимназии. Но судьба решила иначе. В лице Петра Андреевича 10-я гимназия потеряла такую крупную педагогическую величину, которую вряд ли можно заместить. Но вот что еще с горькой болью приходится сказать: в директорство Петра Андреевича учебно-воспитательный персонал 10-й гимназии жил дружною педагогическою семьей: семья эта складывалась давно, впитав в себя традиции другого маститого педагога, В.М. Михайловского, который был когда-то директором Московской прогимназии, обратившейся потом в 10-ю гимназию. Теперь, со смертью Петра Андреевича, выбыл из этой семьи милый и добрый старший член ее, primus inter pares, педагог- патриарх, директор-товарищ. Семья осиротела".
Дополнением к этой характеристике, иллюстрирующим отношение Петра Андреевича к учащимся и взгляд их на него, служат две небольшие речи учеников 8 класса 10-й гимназии, сказанные над гробом Петра Андреевича в день его погребения.
„Ты ушел от нас, наш дорогой учитель! — говорил В. Мамуровский. — Мы не услышим больше твоего спокойного дружеского голоса, не увидим твоей мощной, величиной фигуры. 40 лет работал ты на своем многотрудном поприще и несмотря на болезнь до самого конца оставался на своем посту, подавая нам высокий пример жизни и труда. Ты был педагогом в лучшем смысле этого слова, ты до конца оставался верен заветам своей молодости, заветам 60-х годов. И сквозь тьму мрачной толстовской реакции, чрез эту эпоху бездушного формализма и мелочного педантизма, ты пронес нетронутым свое доброе, любящее сердце! Мы входим в жизнь без твоего напутственного слова, но всей своей деятельностью ты сказал его уже, как нам, так и вообще всем своим ученикам. И наше общее настроение пред твоею раскрытой могилой мы лучше всего выразим словами поэта:
Учитель, перед именем твоим
Позволь смиренно преклонить колени».
«Теперь, — говорил другой ученик 8-го класса. А. Орлов, — когда для многих из нас приходит время проститься с гимназией, занимается заря новой жизни, хотелось бы поблагодарить Петра Андреевича за ту любовь, то сердечное отношение, что мы всегда видели от него... Но не услышит нас Петр Андреевич, не увидит своих учеников, не улыбнется своей всегдашней милой улыбкой... Смерть простерла над ним свое крыло... Но для нас не умер Петр Андреевич: всегда будет он жить в нашем воспоминании и много лет спустя, когда мы разбредемся в разные концы необъятной нашей родины, когда порвутся, может быть, теперь нас связующие нити, мы все же будем объединены печальной и грустной этой могилой...
И встретившись, всегда помянем словом благодарности и любви нашего милого Петра Андреевича".
Искреннее чувство говорит устами этих юношей! Счастлив тот учитель и воспитатель, который сумел своим трудом, своею личностью возбудить в сердцах своих учеников такое чувство и, уходя за пределы настоящей жизни, оставить по себе такой нерукотворный памятник.
Ту же живую душу, доброе отзывчивое сердце проявлял Петр Андреевич и вне своей специально педагогической сферы, во всех своих делах и по отношению ко всем, кто приходил с ним в то или иное житейское соприкосновение. Об этом знают, это испытали на себе все его многочисленные знакомые и родные...
За 40 лет своей педагогической службы Петр Андреевич был свидетелем-очевидцем истории нашей средней школы, пережил на себе все те веяния, под влиянием которых видоизменялась постановка учебно-воспитательного дела в этой школе и приходится пожалеть, что он не оставил воспоминаний, которые при ею понимании учебного дела могли бы прекрасно иллюстрировать степень полезности, целесообразности всех этих педагогических экспериментов.
Начал свою службу Петр Андреевич незадолго до радикальной реформы нашей средней школы, произведенной графом Д.А. Толстым, пережил эпоху сурового классицизма, внесенного в среднюю школу этой реформой, работал вместе с чехами, вызванными в Россию для насаждения классических знаний, пережил эпоху застоя в жизни средней школы при министерстве гр. Делянова, пережил время следовавшего затем „сердечнаго попечения" и ослабления классицизма, пережил наконец и смутную эпоху в жизни нашей школы 1905 — 1907 гг., принимая деятельное участие в успокоении волновавшегося юношества. В последние годы он работал в обновленной уже до некоторой степени средней школе, сохранившей только жалкие остатки того классицизма, который приходилось насаждать самому Петру Андреевичу в его молодые годы. Но при всех этих перипетиях в жизни школы, в которой приходилось работать, Петр Андреевич продолжал сохранять живую душу, сохранять заветы молодости, воспитавшейся под влиянием оживления русской жизни в шестидесятые годы.
Главным предметом преподавания или специальностью Петра Андреевича был русский язык и русская словесность, этот важнейший предмет в курсе средних учебных заведений. Проявляя живой интерес к своему учительскому труду, постоянно обновляя его, а не замирая в навсегда застывших формах и даже словах, как это нередко бывает с долго служившими педагогами, Петр Андреевич естественно достигал весьма высоких успехов в постановке преподавания своего предмета. Насколько умело велось это преподавание, насколько успешно было усвоение законов и форм родной речи и родной литературы учащимися, об этом знают и свидетельствуют те сотни и тысячи учеников Петра Андреевича, коих он провел через школу в течении 40 лет своей службы. Официальным же подтверждение преподавательских талантов Петра Андреевича служит тот факт, что письменные работы на экзаменах зрелости его учеников считались лучшими в пределах всего Московского учебного округа. А такой показатель весьма верный и ценный: письменная работа учащихся есть пробный камень его знаний и умения в области русского языка, его грамматики, стилистики и литературы.
Насколько Петр Андреевич хорошо понимал и истолковывал свой учебный предмет — русскую словесность, можно видеть из небольшого, к сожалению, числа изданных в печати его речей, сказанных в разное время и по разным случаям.
Речи эти следующие:
1. „Жуковский и романтическая школа" — (сказана на годичном акте Московской частной гимназии Креймана 2 октября 1876 г.). Москва. 1877 г.
2. «Светлые мотивы в поэзии Лермонтова» (на годичном акте Московской 3-й гимназии 9 сентября 1891 г.). М. 1891 г.
3. „О житии преподобнаго Сергия" (в Московской частной гимназии Креймана 2 октября 1892 г.). М. 1893 г.
4. „Пушкин, как художник" (на литературном вечере, посвященном памяти Пушкина, 10 декабря 1895 г.). М. 1896 г.
5. „Язык, как творчество". М. 1895 г.
Основательное знакомство с предметом, точное, ясное и доступное изложение — отличительные черты этих речей.
К специальности Петра Андреевича, т.е. к русскому языку относятся две его критических статьи:
1. Разбор книги Стоюнина „Руководство для теоретическаго изучения русской литературы" (в Описательном Каталоге, изд. педагогия, отделом Политехнической выставки 1872 г.).
2. „Разбор учебника элементарной логики и стилистики Завьялова" (в Учебно-воспитательной библиотеке, изд. Учебным Отделом Общества техническ. знаний 1876 г.).
Особую отрасль в педагогических трудах Петра Андреевича, сделавшую его известным далеко за пределами тех учебных заведений, в которых он непосредственно работал, составляют его работы по составлению и изданию учебных руководств и пособий по латинскому языку, преподавание коего поручено было ему вместе с русским языком при определении на службу в III Московскую гимназию в 1870 году.
Как мы отметили выше, определение Петра Андреевича на службу было почти накануне введения в русскую среднюю школу усиленного классицизма гр. Д. Толстым. Но для этого классицизма в России не было ни подготовленных учителей, ни необходимых учебных руководств. Вопрос об учителях разрешался тем, что их выписали из-за границы: преподавателями в наших гимназиях в большом количестве стояли чехи. Оттуда же, т.е. из-за границы, и большей частью из Германии приходилось брать и учебные руководства для изучения древних языков, переводить эти руководства на русский язык и приспособлять их для русского юношества. Петр Андреевич почти с первых годов своей службы и принимал деятельное участие в составлении и издании этих руководств в сотрудничестве с одним из выписанных из-за границы классиков, Ю.Ю. Ходобаем. В 1872 г. ими составлена и издана „Книга упражнений к латинской грамматике, Шульца". Первая часть этой книги до 1889 г. имела 9 изданий, а вторая часть до 1888 г. — О издании. В 1874 г. составлен и издан „Сборник статей для переводов с русскаго языка па латинский", 2 ч. Первая часть до 1886 г. имела 3 издания, вторая до 1879 г. — 2 издания. В 1877 г. издана «Латинская стилистика по руководству Э. Бергера», до 1886 г. имевшая 2 издания; в 1880 г. «Полный русско-латинский словарь» ч. 1 от А до 3. В 1885 г. издан „Краткий русско-латинский словарь“, имевший до 1889 г. — 3 издания. Все эти издания Петра Андреевича относятся ко времени расцвета классицизма в нашей средней школе.
Далее начинается постепенное ослабление классицизма в системе среднего образования в России. Это изменение в постановке преподавания древних языков потребовало новых приспособленных к этому учебных руководств и Петр Андреевич, имевший уже теперь двадцатилетий опыт преподавания, принимается за составление нужных руководств уже самостоятельно без пособничества заграничных специалистов. В 1895 г. им составлен и издан „Начальный курс латинскаго языка". В 1904 г. этот курс был переработан применительно к новым учебным планам, введенным в классические гимназии. Это учебное руководство принято в классических гимназиях; принято оно и в мужских духовных училищах; с 1895 по 1910 г. оно имело 15 изданий. В 1900 г. Петром Андреевичем составлена была и издана „Латинская хрестоматия для II и III классов гимназий"; до 1903 года она имела 3 издания; в 1907 г. им же составлена и издана „Практика Латинскаго Синтаксиса" — пособие при изучении латинского языка в старших классах гимназий применительно к учебным планам 1904 года. В 1907 — 1910 гг. эта книга имела 2 издания.
Таков вклад Петра Андреевича Виноградова в русскую учебную литературу, таковы заслуги его пред русской средней школой вообще. Широкое распространение составленных им учебных руководств и особенно „Начальнаго курса латинскаго языка“ является несомненным свидетельством достоинства этих руководств.
Третья Московская гимназия, которой Петр Андреевич посвятил большую часть своей педагогической службы, обязана ему своей историей: П.А. Виноградовым составлен и в 1889 г. издан „Краткий исторический очерк пятидесятилетия Московской III гимназии". Этот труд Петра Андреевича принадлежит к лучшим изданиям подобного рода. Очерк разделен на пять глав:
1) учебные планы и их последовательные видоизменения, 2) материальные средства гимназии, 3) внутренняя жизнь гимназии (по мере смены директоров гимназии), 4) преподавание и преподаватели, 5) воспитанники гимназии. К очерку приложены воспоминания о 3-й гимназии Я.И. Вейнберга. Хотя очерк назван кратким, но он обстоятельно раскрывает историю и жизнь учебного заведения. В нем между прочим, кроме биографии директоров, инспекторов и преподавателей указаны и все их учено-литературные работы; при списке учеников, окончивших курс в III гимназии, указана и последующая их профессия, — Эти интересные добавления не всегда вносятся в исторические очерки учебных заведений.
При деятельном участии Петра Андреевича составлен в 1884 г. „Исторический очерк ХХѴ-летия Московской частной гимназии Креймана", в которой он тоже был много лет преподавателем.
Добронравов Василий Гаврилович.
