Среди многочисленных реформ, проведенных в царствование Александра II, значительно место занимают преобразования в области народного образования. Серьезные изменения были проведены в структуре и программах учебных заведениях начального, среднего и высшего звена. Одним из важных новшеств этого периода было появление реального образования. 15 мая 1872 года был утвержден устав реальных училищ.
В отличие от классических гимназий, где существовал заметный уклон в гуманитарные дисциплины, в реальных училищах больше внимания уделялось точным и естественнонаучным предметам. Реальные училища возникали, как правило, в тех городах, в которых существовала достаточно развитая промышленность. В частности, они открылись по соседству с Муромом в Иваново-Вознесенске и Кинешме. Появление реального училища в Муроме было не случайным. Открытие среднего учебного заведения в городе было обусловлено «назревшей потребностью – дать местным жителям возможность образовывать своих детей». 27 апреля 1872 года в городскую думу подал заявление гласный ее, Федор Дмитриевич Зворыкин. В нем говорилось о настоятельной необходимости учредить в городе прогимназию с дополнительным ремесленным классом. 9 сентября 1872 года на имя городского головы Зворыкина Прокопия Степановича было подано по тому же поводу обстоятельное заявление другого гласного — Сергея Федоровича Симонова. В конце концов «отцы города» сошлись на том, что для Мурома наиболее подходящим типом учебного заведения будет реальное училище. В очерке истории этого учебного заведения, изданном на рубеже XIX-XX веков, говорилось о том, как постепенно вызревал проект этого учебного заведения вместе с его финансовым обоснованием: «Муромская городская дума в заседании 12 сентября 1872 г. постановила просить городского голову – в целях открытия местного реального училища… снестись с купеческим и мещанским обществами и с Муромским уездным земством, а также с городским обществом, не примут ли они участие денежными средствами в общеполезном и благом начинании». Реакция со стороны уездного земства последовала очень быстро и была однозначно положительной. Уже 20 сентября того же года Муромское земское собрание постановило отпускать сумму в 3000 руб. ежегодно в качестве помощи учреждаемому реальному училищу, но при соблюдении ряда условий. Оно потребовало, чтобы, во-первых, с учеников – выходцев из Муромского уезда — взималась только одна треть установленной платы за обучение и, во-вторых, земскому собранию было предоставлено право избирать в училищное попечительство половину членов и участвовать в выборах почётного попечителя училища. 3 октября 1873 года в ответ на запрос Муромского городского самоуправления попечитель Московского учебного округа, в который входила и Владимирская губерния, уведомил городского голову, что Министерство народного просвещения согласно на открытие в г. Муроме реального училища. 23 апреля 1875 года на основании мнения Государственного совета последовало высочайшее повеление об открытии Муромского реального училища (МРУ). После получения столь обнадеживающих вестей из столицы было решено без промедления подыскать временное помещение для училища. Попечитель Московского учебного округа с этой целью командировал в Муром учителя 1-ой Московской гимназии С.Н. Зернова, ставшего вскоре первым директором МРУ. Осмотр зданий проводился совместно с городским головой. В конце концов решили остановиться на доме купца Каратыгина (на Благовещенской улице), который и был приспособлен для учебных целей.
1 октября 1875 г. было открыто Муромское Реальное училище в доме Каратыгина. «Первого октября 1875 г. в день празднования Покрова Пресвятой Богородицы открыто в г. Муроме реальное училище»,- сообщалось в годовом отчете этого учебного заведения. Первые вступительные экзамены в первый и второй классы проходили в здании городской управы еще с 10 по 16 сентября, а 10 сентября состоялось первое заседание педагогического совета. 2 октября 1875 года в 8 часов утра начались учебные занятия. Основной «курс наук» в училище был рассчитан на шесть лет. Но уже в августе 1880 года открывается дополнительный седьмой класс механико-технического профиля. Значительную часть учебной программы в нем занимали чисто технические дисциплины. Класс готовил выпускников в работе на промышленных предприятиях. Незадолго перед этим, 18 февраля 1880 года, Муромское уездное земское собрание вынесло постановление о необходимости открытия дополнительного класса и ассигновало на эти нужды 2745 руб. После соответствующей просьбы, направленной через Московский учебный округ в Министерство народного просвещения, последнее 27 мая того же года разрешило открыть при Муромском реальном училище «механико-техническое отделение дополнительного класса с отнесением всех потребных на содержание сего отделения расходов на средства местного уездного земства».
Дом купца Каратыгина, в котором разместилось училище, со временем стал тесным для училища, и в 1880 году было построен новый учебный корпус МРУ по проекту московского архитектора Н.П. Делекторского в «кирпичном стиле», который получил широкое распространение как раз в эти годы, и, конечно, по тому времени выглядело очень современно. Представляет большой интерес тот факт, что еще в 1878 году план этого здания был представлен на Парижской всемирной выставке. Об этом сообщал директору училища попечитель округа князь Н. Мещерский: «Имею честь препроводить при сем к Вашему Высокородию копии с плана и фасада Муромского реального училища, возвращенные с Парижской всемирной выставки 1878 г.».
Реальное училище в Муроме. Старая открытка
30 ноября 1880 года только что отстроенное здание осмотрели директор, члены хозяйственного комитета, а также члены особой общественной комиссии, созданной для надзора за строительством здания. В описании здания говорилось: «Корпус тот построен по границе земли наследников купца Антонова, крыт железом на один скат, длиной 22 сажени, шириной 4 сажени; задняя сторона оного кирпичная, высотою 6 аршин, толщиною 15 вершков, боковые и передние стены из полового вершкового теса в кирпичных столбах». Кроме здания самого училища, на участке была выстроена прачечная и сарай для дров. Новый корпус вполне удовлетворял всем санитарным и гигиеническим условиям, а также был снабжен «… всеми необходимыми учебными пособиями, библиотекой, кабинетами физическим и естественноисторическим, механическими приборами и химической лабораторией». Здание реального училища на углу Касимовской и Козьмодамиановской улиц стало в полном смысле этих слов одним из украшений города Мурома. Просторные классы, лаборатории и кабинеты с современным по тому времени оборудованием создали условия для качественной подготовки учащихся. Здание сохранилось до настоящего времени, ныне там размещается средняя школа № 16
Источники финансирования училища были разнообразными. Оно содержалось на средства, отпускавшиеся государственным казначейством, деньги отпускало также городское общественное самоуправление и уездное земство; с родителей учеников собиралась определенная плата за обучение, в бюджет училища также поступали различные пожертвования и взносы. Муромская же городская дума 8 февраля 1873 года назначила на содержание училища сумму в 1000 руб. в год. Муромское купеческое общество на одном из своих заседаний постановило отпускать на нужды учебного заведения по 4000 руб. ежегодно. 30 сентября 1872 ода. Муромское уездное земство постановило ассигновать на те же цели сумму в 3000 руб. Содержание открытого в 1880 году дополнительного класса также приняло на себя уездное земство, выделяя на него еще 2745 руб. в год. Кроме того, на содержание дополнительного механико-технического класса Муромское земство выделяло 2030 руб. До 1888 года казна отпускала для нужд училища по 14 600 руб. ежегодно. С введением нового устава реальных училищ в 1888 году структура финансирования МРУ несколько изменилась: от государственного казначейства ассигновалось 13 844 руб., от городского общества – 3733 руб., от уездного земства – 2800 руб.12 В 1905–1906 учебном году снова произошли некоторые изменения в средствах, отпускаемых на содержание училища: казна отпускала 16 162 руб., городское самоуправление – 3933 руб., уездное земство – 5040 руб.13 Кроме того, государство ежегодно выделяло специальные средства на увеличение окладов педагогов – 931 руб. Плата за обучение первые пятнадцать лет, до 1890–1891 г., взималась в размере 20 руб. в год с ученика, с. 1890–91 г. – 25 руб., с. 1897–98 г. – 30 руб., в 1905–06 г. – 40 руб. в год. При открытии в 1901 году приготовительного класса плата за обучение в нем была установлена в размере 25 руб. в год. Не все родители могли выкроить из своего семейного бюджета такую сумму, тем более, что для ученика нужно было купить форму, учебники, тетради и другие учебные принадлежности. Между тем, среди малосостоятельных реалистов встречались и очень способные. Для того, чтобы помочь им материально, в 1879 году попечительство училища совместно с педагогическим советом организовали при МРУ общество оказания помощи беднейшим ученикам. До этого заботу о необходимом их обеспечении всецело нес на себе педагогический совет.
В соответствии с утвержденным уставом, общество могло оказывать помощь во взносе ежегодной платы за обучение, в выдаче учебных пособий, в предоставлении одежды, пищи, в найме квартиры (для иногородних). Денежный фонд общества состоял из ежегодных взносов его членов (5 руб.) и единовременных пожертвований как членов, так и посторонних лиц деньгами и вещами.
Кроме того, для помощи ученикам из малоимущих семей в МРУ было учреждено несколько стипендий. Все они были именными и формировались из процентов на капиталы, положенные в банк тем или иным жертвователем. Одним из главных условий получения стипендий были успехи в учебе. Стипендия имени Богдановича была утверждена 28 декабря 1866 года во Владимирской гимназии, а затем переведена в МРУ. В соответствии с положением о ней предписывалось «иметь в… училище 3 стипендиата им. г. Богдановича, полагая на каждого по 100 руб. серебром (в год – Ю.Ш., Б.К.)». 16 августа 1878 года Министерством народного просвещения в училище были утверждены стипендии имени А.В. и М.С. Ермаковых. В положении о них говорилось: «Учреждаются… 3 стипендии… на счет процентов с капитала в 4600 р., каждая стипендия по 76 р.». 10 января 1879 года в Реальном училище учредили стипендию имени почётного гражданина П.С. Зворыкина. Избранному стипендиату выдавали проценты с капитала в 1500 руб. Право избрания стипендиата принадлежало самому Зворыкину, а после его смерти должно было перейти к Муромскому купеческому обществу. В училище существовала стипендия имени Александра II, «учрежденная в память спасения жизни Государя Императора от руки злодея 2 апреля 1879 г. из %% с капитала в 1500 р., пожертвованного Муромской городской думой». В МРУ существовали также и другие стипендии. Все они не могли расходоваться бесконтрольно. За их рациональным распределением и использованием следил педагогический совет.
Училище было сравнительно небольшим по контингенту учеников, особенно, если сравнить его со столичными реальными училищами, или теми, которые находились в соседних городах. В первый год после открытия Муромского училища в первый и второй классы было набрано всего пятьдесят семь человек. Далее, по мере открытия следующих классов, их число существенно увеличилось и в 1899 году достигло ста девяноста. При поступлении в училище подавалось прошение, как от родителей, так и от будущего ученика. Кроме того, представлялись следующие документы: выписка из метрической книги, свидетельство Муромской городской управы или какого-либо другого органа общественного самоуправления, свидетельство о привитии оспы. Обычно в училище принимались мальчики десяти – тринадцати лет. Сословный состав учеников был довольно пестрым. В. Гончаров отмечал, что основной контингент училища составляли дети «городских сословий», т.е. купцов и мещан. На втором месте значились дети дворян и чиновников. С начала девятисотых годов стал наблюдаться рост численности детей «сельских сословий». Многие из учеников, особенно в начальных и средних классах, не были готовы к жесткой дисциплине в училище, допускали различные проступки. Характерен в этом отношении пример с одним из учеников МРУ — Николаем Фанталовым, отличавшимся явно девиантным поведением. В журнале замечаний перечислялись следующие его проступки и назначенные наказания: «Очень сильно ударил Федорова под ложечку. Арест 2 часа»; «Боролся и валялся с товарищами на полу. Арест 1 час»; «Сломал во время завтрака ложки и бросил их в отхожее место, в проступке сознался только после некоторых улик. Арест 4 часа в воскресенье»; «Принес в училище карбиту и насыпал его в учительские чернильницы. Карцер 3 часа в воскресенье». В конце концов мать вынуждена была забрать его из училища. В числе наиболее частых ученических «грехов» отмечались лень, нерадивость, неуспехи по отдельным предметам, нарушения дисциплинарных установок, несанкционированные прогулки вне территории училища, зевание и невнимание на уроке. Наказывались они замечаниями, выговорами, арестом на несколько часов (иногда – в воскресенье), наиболее серьезные – заключением в карцер. Дисциплине в училище уделялось довольно большое внимание. Основными предметами, которые преподавались в МРУ, были: закон Божий, русский язык и словесность, математика, немецкий и французский языки, история, география, физика, естественная история, механика, черчение, рисование, чистописание, гимнастика. В соответствии с инспекторским указом 11 августа 1879 года продолжительность уроков составляла пятьдесят пять минут, а на уроки рисования и черчения выделялся один час двадцать пять минут, обычные перемены были короткими – пять минут, большая перемена длилась тридцать.
В училище имелись фундаментальная и ученическая библиотеки, физический и естественноисторический кабинеты. До закрытия в 1894 году седьмого дополнительного класса здесь существовали химическая лаборатория и механико-технический класс. В списке их оборудования числилось достаточно сложное и дорогое оборудование: воздушный насос, фонограф, прибор Карре для добывания льда с печкой и холодильником, телескоп (рефрактор), аппарат Платнера с весами для исследования материалов, динамо-машина и др.
Качественный уровень образования в значительной степени определялся составом педагогических кадров. При открытии училища педагогический персонал составлял всего несколько человек. Директором училища был упоминавшийся выше С.Н. Зернов (он же учил детей арифметике), законоучителем – священник А.Ф. Лебедев, преподавателем немецкого языка – Берг, чистописание и рисование вел В.И. Карташев. Педагогами являлись люди с разным образовательным цензом. В перечневой ведомости «О воспитании, полученном служащими по гражданским должностям по Муромскому реальному училищу» указывалось, что высшее образование имели пять педагогов, среднее – четверо, трое окончили только начальные учебные заведения.
Первым директором МРУ стал Сергей Николаевич Зернов, занимавший эту должность с 1 августа 1875 года по 1 августа 1877 года. После этого он был переведен в Тульское реальное училище на должность директора. С 1 августа 1877 года училищем руководил Александр Иванович Богомолов. В дальнейшем директорами МРУ являлись Александр Фаддеевич Леонов (1 ноября 1879 – 27 июня 1880), Петр Карлович Морель (3 июля 1880 г. – 12 июня 1886), Константин Иванович Грацианский (1886 – 1888), Сергей Матвеевич Зегер (11 августа 1888 г. — 1 июля 1891), Александр Иванович Дружинин (1891 – 1896). Директор училища был заметной фигурой в провинциальном Муроме, это был государственный чиновник, занимавший довольно высокую ступень в «Табели о рангах» (коллежский или статский советник). Уровень заработной платы педагогов был достаточно высоким. По данным за 1876 год директор получал около 1500 руб. в год и 750 руб. так называемых «столовых». Учителя получали вместе со столовыми деньгами в общей сложности 800 руб., а законоучитель – 325. Для сравнения укажем, что в это время во Владимирской губернии жалование педагогов в начальной школе составляло не более 240 руб. в год, т.е. 20 руб. в месяц.
После того как программы реальных училищ были существенно пересмотрены, в 1894 году дополнительный механико-технический класс был закрыт, и все оборудование, которым пользовались его ученики во время занятий, передали в Нижний Новгород, где практически в это же время открылось среднее механико-техническое училище. В реальном училище в 1890 г. обучалось 114 учен., окончило курс — с аттестатом VI кл. 7 учен. и со свидетельством VII дополнительного класса 8 учен. Училище содержится на отпускаемые суммы: Государственным казначейством 14600 руб., Муромским городским обществом 4000 руб. и Муромским уездным земством 5745 руб., затем поступило сбора за учение 3510 р. 34 коп., так что всех сумм на содержание училища поступило 27855 р. 34 к.
Для новичков, приходивших в первый класс, требовался определенный минимум знаний (умение читать и писать), но не каждая семья могла себе позволить обучать ребенка на дому. Поэтому в 1901 году Министерство народного просвещения разрешило открыть «при Муромском реальном училище приготовительный класс с отнесением расходов по его содержанию на… местные источники».
Практически одновременно с открытием реального училища при нем был создан хозяйственный комитет. Он заведовал материальной частью учебного заведения. Комитет занимался приобретением мебели, оборудования для кабинетов, а также книг для библиотеки. При училище работал такой важный орган, как попечительство. В его состав входили: почётный попечитель, городской голова, директор училища и выборные члены от земства, купеческого и городского обществ. Обязанностями попечительства были: «Заботы по составлению коллекций местных материалов и продуктов; по доставлению ученикам возможности посещать заводы, фабрики, фермы, вообще совершать экскурсии; по изысканию средств к устройству помещения и улучшению преподавания». В 1899 г. в Реальном училище: «Почётный попечитель – потом. поч. гражд. Егор Иванович Зворыкин. Директор – стат. сов. Гурий Феодосиевич Марков. И.д. инспектора – стат. сов. Иван Васильевич Ясинский. Законоучитель – прот. Иван Давидовчи Чижов. Преподаватели: кол. сов. Владимир Павлович Гончаров; кол. секр. Иван Андреевич Литтеров; кол. ассес. Александр Алексеевич Костромин; надв. сов. Владимир Иванович Тэпфер; стат. сов. Василий Иванович Карташев. Учитель гимнастики – отстав. полк. Александр Павлович Золотарев. Помощники классных наставников: надв. сов. Иван Петрович Писарев (учитель пения); надв. сов. Михаил Александрович Соколов (письмо-водитель). Врач – стат. сов. Александр Павлович Доброхотов. Общество вспомоществования бедным ученикам реального училища в 1899 г.: «Председатель – почётный попечитель. Кандидат председателя – директор училища. Казначей – куп. Сергей Васильевич Русаков. Секретать – инспектор училища. Члены: потом. поч. граждане: Владимир Макарович Емельянов, Василий Васильевич Суздальцев, Алексей Алексеевич Суздальцев».
В 1900 г. в училище обучалось 199 человек.
В Муроме это была самое престижное учебное заведение, где давали практические знания, необходимые в промышленно-торговом деле. Здесь учились сыновья муромских купцов, некоторые из них оставили свои имена в самых разных областях науки: И.Д. Зворыкин ─ изобретатель быстроходной льнопрядильной машины, директор муромской слободской льнопрядильной фабрики; доктор биологических наук В.И. Жадин; участник гималайской экспедиции Н. Рериха врач, Рябинин Константин Николаевич; палеонтолог, профессор А.Н. Рябинин и др. Но самым известным учеником стал Владимир Козьмич Зворыкин, ученый мирового масштаба, «отец телевидения».
Муромские средне-учебные заведения не могли остаться в стороне: общее движение захватило и их. В 1900 г. на запрос Округа о том, известно ли ученикам содержание устава «Всероссийского Гимназического Союза», и воззвании «Нашим товарищам», директор реального училища г. Марков пишет, что «прямых и явных указаний на это не имеется», но вместе с тем признает «тот грустный факт», что под влиянием неизвестных ему причин с некоторых пор стало замечаться в общем направлении учеников старших классов «нечто», чего прежде не было, а именно: в обращениях учеников к преподающим проявляется какая-то резкость, высказывание недовольства постановкой дела в средней школе, о неудовлетворительности методов, о рутине и пр. В поведении же учеников стало обнаруживаться больше нарушений ученических правил и классной дисциплины и как бы игнорирование распоряжений и т. п. Эти обстоятельства побудили Педагогический Совет принять довольно серьезные «карательные» (так пишет директор) меры, как-то: заключение в карцер на 24 часа и даже «удаление некоторых учеников». Далее директор жалуется, что вредное влияние оказали некоторые студенты, что они может быть после концерта в зале реального училища 29 декабря 1899 г. сообщили ученикам Устав и обращение «Всероссийского Гимназического Союза», что он и инспектор бороться против этого влияния не могут, что студенты и учащиеся реального училища — родные по семье, а потому родители замалчивают о поведении учеников; полицейские власти не сообщают ему своих наблюдений, а большинство учебного персонала относится индифферентно к учащимся вне класса и, таким образом, директор и инспектор остаются совершенно одинокими в деле наблюдения за учениками. Директор и инспектор одиноки в деле сыска!.. Они одиноки!.. но, однако, «оставаясь всегда верными долгу службы, все зависящие меры для достижения благих воспитательных целей принимаются и неуклонно приниматься будут. Директор г. Марков, сообщал, что он и инспектор одиноки в дело наблюдения, очевидно, преуменьшал из-за каких-то, ему только известных, целей, свои способности в деле сыска. Никогда еще сыск не был так развит, как при нем: поголовные обыски учеников, одиночные допросы всего класса, неожиданные посещения учеников днем и ночью, даже живущих у родителей,— вот те воспитательные меры, какие принимались им в деле достижения «благих воспитательных целей». Наследство этих «воспитательных» мер оставалось в муромских учебных заведениях вплоть до 1905 г. И, несмотря на удивительно-громадные способности в деле сыска, директор все-таки проглядел: уже несколько лет при нем крамола гнездилась среди учащихся. В 1896—1897 гг. учениками старших классов реального училища была создана нелегальная ученическая библиотека, просуществовавшая около 20 лет, и только после февральской революции 1917 г. переданная в фундаментальную библиотеку муромского реального училища, правда, в страшно истерзанном и растрепанном в годы реакции жандармскими обысками виде. Вокруг этой библиотеки объединились все лучшие ученические силы. Библиотека была настоящим детищем членов ее. Все лучшее, что было на легальном и нелегальном книжных рынках всех концов России, сосредоточивалось в этой библиотеки. Это достигалось следующим образом: каждый, окончивший реальное училище и уезжавший в какое-либо учебное заведение, связи с библиотекой не порывал и считал своей обязанностью все новинки книжных рынков привозить или присылать в свою библиотеку. Библиотека, за исключением различных пожертвований, существовала на членские взносы, сберегаемые по копейкам от ученических завтраков. В члены библиотеки новички вербовались очень осторожно, и только после предварительного ознакомления с кандидатом, двое поручителей выдвигали кандидатуру на общем собрании членов, и, только после тщательного обсуждении кандидатуры нового члена, знакомили с ученической тайной. Все протоколы собраний и устав библиотеки хранились у секретаря. Кроме секретаря существовали и др. особо-почётные должности, так наз. «мытарей» — сборщиков членских взносов. Библиотека имела свою печать, в форме черной звезды, которой отмечались книги где-нибудь среди страниц. Библиотека просуществовала нелегально около 20 лет, благодаря, во-первых, тому, что члены библиотеки подбирались очень осторожно, и ученическими фискалам она была недоступна, во-вторых, тому, что она всегда помещалась на квартирах таких учеников, родители которых были выше всяких подозрений со стороны училищного и жандармского сыска, в большинство случаев, в домах самых благонамеренных горожан гор. Мурома: Гладковых, Гундобиных, Дубовых, Засухиных, Зворыкиных, Мошенцевых и др. Сложно представить себе, сколько грома и шуму было бы, если бы какой-нибудь из этих благонамереннейших папаш-купчин узнал бы, что он является покровителем ученической крамолы, поощряя посещение товарищами его сына. В третьих, тому, что библиотека обладала, так сказать, большой гибкостью и, самая ценная часть ее могла быть в любую минуту переброшена в любой конец города. Так, к 1907 г. библиотека, помещавшаяся в кв. братьев П. и А. Дубовых по Вознесенской ул., чуть ли не рядом с общежитием стражников, быстро исчезла оттуда на Никольскую улицу, при чем, чтобы не возбудить подозрений, самая ценная часть ее была перенесена в полах ученических шинелей между верхом и подкладкой, куда книги опускались через прорезанные карманы. У библиотеки были и очень тяжелые моменты, заключавшиеся в том, что при малейшей опасности она растаскивалась сразу по нескольким квартирам и на некоторое время переставала существовать. Члены библиотеки являлись в то же время и членами ученических кружков. В большинстве случаев кружки до 1904 г. определенных программ не имели, и занятия в них велись в виде чтения нелегальной литературы, изучения программ социалистических партий и споров, сплошь и рядом совершенно бесплодных. Но на почве общения и обладания общей тайной, в некоторой части учащихся развивалось чувство товарищеской солидарности, вырабатывалась привычка к сохранению тайны и отзывчивость к нуждам рабочих организаций. Чувство это сохранилось и впоследствии в студенческих организациях, в форме «землячеств». В обычае учащейся молодежи было устройство в залах реального училища традиционного студенческого концерта, сбор с которого поступал в распоряжение земляческих касс, но поступал не целиком, а значительная часть его отчислялась обычно на партийную работу. Эти отчисления не всегда являлись тайной для училищного и жандармского надзора и вызывали соответствующую переписку между ними. В 1904 г., в период наиболее проявленной организационной партийной работы, большая часть сбора с концерта поступила в пользу партийных организаций, что не ускользнуло от бдительного ока жандармского подполковника Сомова, и он запросил от директора реального училища список лиц, между которыми был поделен сбор студенческого концерта, кем сбор распределялся, по какой сумме выдано каждому лицу и какими данными руководствовались при выдаче пособия. Часть студентов была допрошена жандармами, но выяснить им ничего не удалось. Период ученической жизни до 1905 года никакими активными проявлениями не отмечен: ученическое движение ограничивалось лишь подпольной работой, исключительно воспитательного характера. См. Забастовки учащихся муромского реального училища 1905-1910 гг..
В музее Муромской средней школы №16, которая ранее являлась Муромским реальным училищем, хранятся две небольшие записные книжечки (ШМ16 №416, №417) принадлежащие реалисту Георгию Сергеевичу Русакову (1841 – 1939). Они содержат записи, относящиеся к 1906 - 1907 годам, когда Русаков был учеником третьего класса реального училища.
«Новая учительница. Преподавательницей французского языка в реальном училище приглашена А.К. Иванова, получившая высшее образование в Швейцарии. А. К. Иванова уже начала занятия» («Муромский Край», Среда, 29-го января 1914). «Экскурсия. На днях ученики старших классов реального училища в coпровождении преподавателей посетили казенный винный склад, где администрация последнего давала объяснения» (Газета «Муромский край», 4-го февраля 1914).
«Ученическая экскурсия. 6 февраля ученики 7 класса реального училища, под руководством классного наставника С. П. Ловлева и в сопровождении законоучителя о. И. Чижова посетили слободскую фабрику льно-прядильной мануфактуры, где директор фабрики г. Воронов и механик г. Гуреев ознакомили их с устройством паровых машин и постановкой дела. После осмотра фабрики экскурсантам был предложен чай. Учащиеся остались очень довольны экскурсией и выразили пожелание устраивать такие экскурсии почаще» (Газета «Муромский край», 8-го февраля 1914).
«Ученический вечер. 9 февраля в реальном училище учениками младших классов был поставлен спектакль «Спящая царевна». Зал училища был переполнен учениками и ученицами и приглашенными родителями. Обращали на себя всеобщее внимание прекрасные декорации, написанные учениками. Распорядителями вечера были третьеклассники. По окончании спектакля публика благодарила участвовавших за очень мило исполненные роли. После спектакля состоялись танцы» (Газета «Муромский край», 11-го февраля 1914).
«Ученикам, оканчивающим реальное училище, 1 мая на экзамене по русскому языку была предложена тема: «Литература — зеркало общества» («Муромский Край», 2-го мая 1914 года).
«На гимнастическом празднике. Двор реального училища имеет праздничный вид. Средина его, предназначенная для гимнастических упражнений, окружена флагами... В публике - учащиеся, педагогический персонал, представители муромского бомонда, родители участников… Под звуки марша, исполняемого на рояли, выходит «образцовая группа» учениц женской гимназии во главе с учительницей гимнастики М. H. Леонтьевой. Музыка затихает. Начинаются сокольские упражнения. Плохая срепетовка «соколок» и палящие лучи солнца заставляют публику скучать. Но вот загремели опять звуки марша, покрывшие невыносимый грачиный галдеж... Появляется «образцовая группа» учеников реального училища... Энергично ведутся упражнения... Настроение публика повышается. Слышатся аплодисменты, сперва робкие, затем все более и более... Подтягиваются и гимназистки... Сторожа выносят на середину площадки параллельные брусья. Реалисты во главе с А.А. Леманом проделывают на них различные «номера». Затем г. Леман демонстрирует два чисто акробатических трюка, сопровождающиеся громом аплодисментов. В заключение обеими «образцовыми группами» совместно устраивается эффектная «пирамида». Взрыв рукоплесканий, ... и публика расходится по домам… Многие благодарят директора училища И.И. Смирнова за доставленное удовольствие... Праздник состоялся 4 мая» (Газета «Муромский край», 6-го мая 1914).
«Инспектор реального училища П. А. Доброводский переведен на такую-же должность в г. Кашин» (Газета «Муромский Край», 16-го июля 1914).
«Инцидент. Как сообщает нам председатель комиссии по приему лошадей 2-го участка И. В. Ознобишин, свящ. Чижов, преподаватель реального училища, недовольный взятием его лошади, а главным образом, тем, что его лошадь была принята по тому разряду, по которому она была пригодна по своим качествам, а не по тому, по которому хотелось свящ. Чижову, дошел до крупных пререканий с председателем И. В. Ознобишиным и делал намеки на угрозы «отплатить» последнему. Перед приемкой лошади о. Чижов упрашивал членов комиссии забраковать его лошадь. Поведение о. Чижова явилось ярким контрастом с отношением к приему лошадей крестьян, которые зачастую отдавали последнюю лошадь» (Газета «Муромский край», 24-го июля 1914).
2 ноября 1914 г. вечером Преосвященный Митрофан (Загорский) присутствовал на духовном концерте, устроенном в здании Муромского реального училища в пользу местных лазаретов: городского, земского и мещанского. Пел соединенный хор, сформированный для исполнения концерта из любителей и профессиональных певцов разных хоров гор. Мурома числом до 60 мужских и детских голосов. Хором управлял учитель реального училища Н.Г. Шафранов. Значившийся в конце программы национальный русский гимн, согласно желанию Владыки, был исполнен трижды.
В декабре 1916 г. в городе было образовано Муромское научное общество, которое ставило своей целью «изучение Муромского края в естественно-историческом, историко–археологическом, этнографическом, культурном и проч. отношениях и разработку связанных с этим научных вопросов, а также распространение исторических, естественно-исторических знаний и научных сведений». При обществе были организованы музей и библиотека, которые располагались в реальном училище. В октябре 1917 г. члены общества по требованию губернского комиссара обошли правительственные и общественные учреждения Мурома и составили список предметов, имеющих, на их взгляд, художественную иисторико–археологическую ценность. Часть из описанных вещей, находившихся в городской управе, попало в музей общества. К началу 1918 г. библиотека общества насчитывала 353 издания по истории, археологии, естествознанию, городскому делопроизводству и т. д. Фонд ее пополнялся за счет покупки книг на средства общества и пожертвования. Кроме того, свои издания присылали «Академия наук, Ботанический сад Петра Великого, Владимирское общество любителей естествознания, Ярославское общество исследования природы Орловской губернии». С открытием в 1919 г. Муромского музея местного края в него влились все коллекции и библиотека научногообщества.
С пришествием Октябрьской революции (1917) в Муромском реальном училище создаются различные кружки из учащихся, которые носят чисто школьный характер. Вскоре деятельность кружков глохнет, исчезают и сами кружки, выродившись в театральные труппы. Эти первые кружки для многих из учащихся послужили первым толчком в их политическом оформлении и только,— больше этого кружки дать ничего не сумели.
В мае 1918 г. штаб ВВС (Высший Военный Совет) во главе с Бонч-Бруевичем переехал из Москвы в Муром. 9 июля 1918 года в Муроме вспыхивает восстание, одной из их целей был захват штаба и уничтожение Бонч-Бруевича, но накануне событий он выехал в Москву. Военный руководитель Высвосовета М.Д. Бонч-Бруевич, выехавший из Мурома, по его воспоминаниям, около 11 часов вечера 8 июля, утверждал, что его поезд был обстрелян, «когда паровоз, еще не набрав скорости, довольно медленно протащил состав мимо Мурома»; ехал же он не по Казанской железной дороге, а по северной ветке (поезд прошел Ковров 9 июля в 8 часов 35 минут, Владимир – в 10 часов 45 минут, Петушки – в 12 часов 40 минут).
Активными участниками восстания являлись учащиеся средних и старших классов реального училища, выходцы из мелкобуржуазной среды и купеческих семей, восстание придавливает энтузиазм молодежи.
Последний директор реального училища И.И. Смирнов, подав заявление об уходе, так мотивировал его: «Я признаю власть, которую признал народ. Всегда старался работать честно. Но я говорю откровенно - не могу понять, что происходит в стране, в школе. Значит, я должен уйти».
2 февраля 1919 года представитель организации РКП, имея в виду, что работа среди рабочей молодежи должна идти под руководством коммунистической партии, через комсомол, призывал в здание городского театра всю сознательную молодежь сплотиться под знамена комсомола. Была принята платформа союза, предложенная Тагуновым, был выбран комитет и объявлена запись в союз. См. Муромская организация Р.К.С.М.
Первая школа II ступени
На основе положения «Об единой трудовой школе» в уезде была проведена школьная реформа, введена новая орфография, отменены некоторые предметы. После декрета «О свободе совести, церковных и религиозных обществах», по которому церковь отделялась от государства, было упразднено духовное училище, в школах отменено преподавание закона Божьего. Церковно-приходские школы оказались в ведении отдела народного образования. В 1919 году организовывались школы первой и второй ступени. Реальное училище преобразовали в Первую единую трудовую школу. Заведующим этой школой был известный в городе учитель литературы и русского языка Василий Васильевич Зеест. По воспоминаниям, «преподавали в этих школах те же учителя, что в женской гимназии и реальном училище, но некоторые родители оказали недоверие новым школам. Смущало смешанное обучение, и отмена закона Божьего, и буквы «ять» и проч. Сохранившие кое-какие средства нанимали учителей частным образом, а Елизавета Павловна Альбицкая открыла школу во флигеле своего дома». Частную школу также открыла бывшая начальница женской гимназии Маргарита Ивановна Попова. Просуществовали они недолго, т. к. в 1921 году частные школы были запрещены, и все учащиеся вынуждены были перейти в советскую школу. 2-я школа II ст. была выделена из 1-й школы II ст. В 1921 г. по освобождении здания духовного училища военным лазаретом, там была открыта 2-я школа 2-й ст. (Сретенская, 15). Тяжелым было хозяйственное состояние учебных заведений. Школы почти не отапливались, не ремонтировались. «На уроках нельзя было писать, - вспоминает Н.В. Наумов, - за ночь замерзали чернила. Только во второй половине дня, когда ученики своим дыханием немного согревали воздух, чернила оттаивали. Пальто, конечно, в школах не снимали всю зиму. Не хватало бумаги, писали между строчками на листах старых использованных тетрадей, на газетах, на разных обрывках бумаги. Продолжительность уроков приходилось сокращать до 30 - 35 минут». Давал себя знать продовольственный кризис. Чтобы облегчить положение детей, создавались летние лагеря. Учащиеся на все лето уезжали работать в деревню. В конце 1922 года по всей губернии была объявлена Неделя помощи школе: проводился сбор денег и вещей, ставились концерты и спектакли, организовывались субботники. В Муроме была организована денежно-вещевая лотерея. Все собранные средства отчислялись в фонд школы.
«29-го января в б. Реальном училище сотрудники Муромской типографии поставили пьесу С. Белой «Крестьяне». Вот пьеса, которую следовало бы поставить во всех нардомах нашего уезда. Она стоит десятка самых пылких митингований. Яркая картина насилия деревенского кулака, разложения мелкобуржуазной семьи, суеверия, темноты, забитости… Показаны и ростки новой жизни, в образе протестующего крестьянского парня. Побольше бы таких пьес ставили в пользу Поволжья и школы. Не растлевали бы сознание молодежи «Ревностью» и другой арцыбашевщиной. Сыграна пьеса пролетариями типографии вполне удовлетворительно. Положительно, наши любители актеры скоро заставят подтянуться Городск. театр: мало в этом театре любят хорошую художественную драму, мало уважают наших писателей, которыми мы привыкли гордиться. Театр – это дом просвещения, а не балаган. Ведь и так много пошлости, ведь тонем в ней, захлебываемся…» («Луч», 9-го февраля 1922).
«Правление Муромских льняных фабрик решило открыть профессионально-технические курсы для пролетариев льняных фабрик нашего района. Разработка учебного плана уже поручена сведующим лицам. Предположено, что на первое время курсы займутся главным образом поднятием общего научного развития слушателей, но насколько возможно, организуют и специально проф.-технич. лекции и практику. Занятия будут происходить в отремонтированном тем же Льно-Правлением 1 Сов. Школе 2 ст., бывш. Рельн. Деятельное участие в этом деле принимает С.Ф. Давыдов и местные педагоги» («Луч», 31 октября 1922).
«Муромской 2-й Сов. школой 2-й ступени заведует бывшая начальница женской гимназии М. Попова. Ячейки Р.К.С.М. при школе нет, поэтому начальница Попова иногда почему-то не считает нужным своевременно извещать о заседаниях школьного совета представителя Уезд. К-та Р.К.С.М. и заседания проходят без него, так как он о них не знает. УОНО следует напомнит Поповой!» («Луч», 20 марта 1923). 4-го сентября 1923 г. в здании школы II ст. (бывш. Реальн. уч.) г. Мурома состоялось совещание политлекторов, совместно с заведующим школы. «Помимо вопросов технического характера (распределения часов и дней занятий), заведующим школой был поднят вопрос об организации при школе политпросвета, с целью поднятия уровня сознательности учащихся. Вопрос был разрешен собравшимися в положительную сторону. В состав политпросвета войдут политлектора In corpore, представители от учащихся и от преподавателей. Назначенная в общих чертах работа: участие в кампаниях, устройство митингов, судов, докладов и лекций, постановка спектаклей и организация кружков» («Луч», 7 сент. 1923).
При участии Заведующего, в школе открылся Дом работников просвещения, один из первых в республике, где организовывались лекции и концерты, была собрана библиотека.
«Учащиеся – беспризорному ребенку. В воскресенье 30-го марта в здании бывш. Реал. уч. 2-oй сов. школой II ст. был поставлен спектакль в пользу беспризорного ребенка. Шла комедия Гоголя «Женитьба». Чистый сбор со спектакля дал сумму 42 руб. 59 к. золотом. Кроме того, от продажи программ на том же вечере поступило 7 р. 56 коп. и добровольных пожертвований от детей 11 руб. 10 коп., общая сумма в 61 р. 25 к. золотом внесена в фонд помощи беспризорному ребенку» («Луч», 4-го апреля 1924).
«Школьные работники - пионерам. 26 октября, в день юбилея 1-ой Сов. школы II ступени, школьные работники приподнесли пионерам форпоста красное знамя с изображением пионерского значка. Пионеры обещаются хранить и крепко держать в своих руках это знамя» («Красный Луч», 5 ноября 1924).
«Научно-техническая секция Всеработоземлеса, извещает Вас, что в доме Рабпроса (быв. Реальн. учил.) 17 октября в 6 час. вечера состоится доклад Уездн. агронома М.К. Птицына на тему — «главнейшие результаты деятельности опытных учреждений центрально промышленной области РСФСР в годы и революции» («Красный Луч», 17 октября 1924).
Ул. Льва Толстого, д. 40
Музей истории народного образования
При Союзе Работпрос 30 мая 1922 года открылся Музей Народного Образования. «Весь он размещен в одной большой комнате в здании б. Реального училища. Пока музей не богат экспонатами. Задача его, главн. обр., состоит в том, чтоб верно отразить все новое, что дал муромск. уезд в деле дошкольного и школьного образовнаия за время революции. Этот музей будет местом, где школьн. работники, действительно сочувствующие новой трудовой школе, могут показать свою работу в диаграммах, макетах, работах учащихся. Наиболее полно отразилась в музее жизнь Детских садов. Весело смотреть на пестрые вещицы, корзиночки, коврик – произведения детских ручек. Тут и рисунки, плетенье, лепка, аппликация. Интересен отдел «Школьное дело в цифрах». О нем скажем как-нибудь особо. Надо сознаться, что наши школы плохо работали за все это время, они не могут показать почти ничего нового, в смысле усвоения принципов передовой педагогики. В музее стоит одна полка, на нее необходимо обратить внимание всякому посетителю. На ней собраны все работы учащихся 5 годов обучен. по проверке знаний в гор. школах в мае с.г. Из 171 уч. – 56 уч. неуспевающих! В правом углу музея скромно приютились макеты, таблицы и модели одного шк. работника из Опытн. школы. Они показывают, что можно сделать даже силами одного человека, действительно стремящегося изгнать мертвячину из старой школы. Кстати, эта старая царская школа тоже представлена в музее в различных подлинных документах. Они ярко свидетельствуют о мракобесии, политическом гнете, жестокости. Поистине, проклятое наследство!..» («Луч», 3 июня 1922).
Городской музей истории народного образования города Мурома открылся в 1998 г. по инициативе Управления образования администрации города Мурома, ветеранов педагогического труда, творческих групп молодых учителей и учащихся школ города. В настоящее время в фондах музея более 8500 единиц хранения.
Экспозиции: - Историческая. В хронологической последовательности освещается вопрос об открытии учебных заведений города Мурома, начиная с 1-ой четверти XVIII века. - Современная система образования города Мурома. - Из истории пионерского и комсомольского движения. - Ими гордится город. О выдающихся выпускниках – деятелях науки, искусства … - Деревенская изба. - Старорусская школа.
