Святые иконы, составляя предмет благовейного чествования и поклонения для православных христиан, по изъяснению Святых Богомудрых отцов церкви, в тоже время служат грамотой для безграмотных, св. писанием в лицах: по ним православный христиан с детства знакомится с предметами христианской веры, от них своим сердцем живо воспринимает религиозные впечатления и через них одушевляется чувством глубокого благоговения к Богу и Св. угодникам. Вполне сознавая это важное и многознаменательное значение икон, Александро-Невское Братство в числе других своих задач поставило улучшение иконописания в пределах Владимирской епархии. Известно, что писание икон издревле было распространено в слободах Палехе, Холуе, Мстере, древнего Суздальского, потом Вязниковского уезда, но это писание, на первых порах не отличавшееся художественными достоинствами, в последствии времени, падая с каждым годом, наконец обратилось в местный помысел и низведено было на самую низшую ступень механического ремесла. Еще в 1668 году об иконописцах с. Холуя говорилось в одной грамоте того времени, что они пишут иконы без всякого рассуждения и страха,- и затем, в течение двух веков, эти иконописцы нисколько не улучшили свои иконописные работы. Вот как К.Н. Тихонравов, известный археолог и исследователь Владимирской губернии, описывает приготовление икон в Палеховских, Холуйских и Мстерских иконописных мастерских: «по иконе, которая служитъ оригиналомъ, обводятъ все черты черною краскою, или чернилами и тотчасъ же накладываютъ белый листъ бумаги; когда сделается на ней отпечатокъ, прокалываютъ во всемъ очеркамъ иглою, потомъ накладываютъ эти листы на приготовленныя доски и по нимъ бьютъ мешечками съ толченымъ углемъ; черная пыль проникаетъ сквозь наколотыя скважины и ложится на сырой левкасъ; тогда мастеръ проводитъ по нимъ иглою – и рисунокъ готовъ. Приготовивъ такимъ образомъ сколько нужно досокъ съ однимъ и темъ же рисункомъ, мастеръ отдаетъ ихъ прежде ученикамъ, которые умеютъ писать только доличное. Эти, не заботясь нисколько о чистоте работы, накладываютъ краски какъ попало,– где у нихъ перейдетъ за очертание, где не дойдетъ,- имъ дела нетъ: они надеются на позолоту поля. По окончании доличнаго, иконы переходятъ въ руки къ ученикамъ, которые могутъ только накладывать золото; они также не строго держатся контура и передают ъ работу приученнымъ къ письму лицевому. Эти, покрывъ лики коричневою краскою на столько, на сколько имъ оставлено место, обводятъ по контуру черною краскою и делаютъ надписи, а по просушке покрываютъ все иконы въ одинъ разъ олифою - и трудъ оконченъ» (см. Народная промышленность и ярмарочная торговля в Холуйской слободе, Владимирской губернии). Приготовленные таким образом иконы продаются по 1-2 руб. за сотню местным скупщикам, у которых иконописцы в постоянном долгу. Чтобы приобресть себе хотя ничтожные средства к существованию, мастер вынужден приготовлять д о600 икон в неделю, и вследствие такой торопливости неизбежно должен впадать в небрежность. Понятно, что такая механическая работа ремесленника не имеет ничего общего с высоким искусством иконописания,- и иконы, выходящие из таких мастерских своими недостатками могут только возмущать религиозное чувство, сколько-нибудь мыслящего христианина. При таком механическом, чисто ремесленном, распределении работы, мастер иконописания делается вечным рабом материальной нужды и невежества: редкий из них способен написать какую-либо целую икону, каждому из них поручается только исполнение одной какой-либо части иконы, так что мастер в доличном часто не умеет писать ликов, а пишущий лики и руки не сумеет хорошо написать складки одежды, не говоря уже о том, что даже между лучшими мастерами трудно сыскать такого, который бы имел хотя бы самые элементарные понятия о правилах рисования, как например разделения головы, пропорции тела, а тем более обладал какими-либо знаниями по истории иконописания и иконографии. Отчего даже в лучших образцах местного иконописания нередко можно встретить изображения святых с кривыми ликами и с не одинаковыми размерами рук и ног,- особенно же эта невежественность иконописца ярко выделяется там, где приходится ему изображать обнаженные фигуры (напр. Адама и Евы). Рассматривая относительное достоинство иконописных произведений мастеров Палеха, Холуя и Мстеры, Александро-Невское Братство нашло, что иконопись всего ниже стоит в Мстере – и Совет Братства счел нужным прежде всего открыть иконописную школу в Мстере. В этих видах Совет Братства в 1879 году обратился к Мстерскому обществу с предложением открыть рисовальные классы при Мстерской народной школе, но Мстерские иконописцы, опасаясь чтобы ученики школы – будущие мастера – не подорвали их промысла, решительно отклонили это благое предложение Братства. тогда Совет Братства решил учредить в начале рисовальные классы, а затем и школу иконописи в Холуе, ассигновав на содержание ее из средств Братства 250 руб. Тогда же был составлен Устав учреждаемой школы и представлен М.Н.П. на усмотрение. Министерство сочувственно отнеслось к учреждениям Братства и ассигновало с своей стороны на содержание иконописной школы и учителя иконописи 450 руб.; на помощь Братству пришло и Вязниковское земство, назначив в ту же школу 450 руб. в год. В 1880 году первоначально открыты были в сл. Холуе рисовальные классы, а в 1882 году они переименованы были в школу иконописи. Программа обучения рисования заключалась в следующем: 1. Начало рисования – линии различных пропорций, модели рисунков, с натуры – геометрические тела, контуры и тушевание теней. 2. Постепенное рисование различных частей лица и прогрессивный переход до целой головы человека. 3. Увеличенные до размера в натуру контуры с тушевкой и обязательным знакомством с светом и тенью. 4. Части тела, оконечности руки и ноги, торсы и полубразуры. 5. Целые фигуры – контуры и тушевка. 6. Группы и сюжеты в контурах и с тенями. 7. Рисовка с красками головы и кисти руки и ноги.
8. Рисование красками вообще. Поставляя в программе школы на первом месте обучение рисованию, Братство Святого Александра Невского не разделяет при этом мнения тех, которые, ради приверженности к некоторым действительным достоинствам икон древне-русских мастеров, желают удержать и самые недостатки тогдашних иконописцев, относящиеся преимущественно к неправильности рисунка, считая и их, как бы освященными древностью. Братство заботится о том, чтобы иконописцы, изображая на иконах Всесовершеннейшее Существо и лиц, приближавшихся к Его совершенствам, или святых, были, по возможности, чужды недостатков, свойственных не искусным мастерам, тем более, что, по изысканиям наших ученых Ф.И. Буслаева, Г.Д. Филимонова, П.И. Савастьянова, Н.П. Кондакова и др. недостатки настоящих греческих и русских икон не были свойственны иконам лучших древних художников, у которых, при соответствии духу и требованию православия, формы человеческих изображения получали правильное очертание и верны были природе. Притом правильность рисунка и верность природе не противоречат основному требованию православного иконописания, по которому иконописец должен стремиться изобразить не внешнюю человеческую красоту, а внутреннюю, духовную, составляющую главное достоинство православных икон, где фигуры святых так величественны и прекрасны, что невольно возбуждают в молящихся чувство благоговения. Напротив, только при естественности всех внешних форм изображения, при верности выражения душевного настроения как по всей фигуре, так в особенности в лице, иконописец может внушить зрителю те идеи и чувства, которые его одушевляли. Заботясь о правильности рисунка и вообще о технической стороне иконописного искусства, Александро-Невское Братство не забывает в то же время тех требований от иконы, как предмета благоговейного чествования, которые предъявляет к ним православная церковь, выработавшая свои идеалы в сфере церковного искусства. Восточная иконография в течении столетий развивалась и утверждалась в тесной связи со всем обиходом церковной службы. Великие учителя церкви и песнопевцы, вникая в глубокий смысл священного писания, изъясняли его для верующих; но эти толкования, это особого рода применения христианских идей, совокупно выразились в восточной иконографии и песнопении. Основной принцип православной иконографии – это тесная связь ее с песнопением: то, что поется или читается в храме, изображалось иконописцем на стенах; при этом, то иногда сама иконопись вдохновляла песнопевца, то иногда и чаще всего иконописец следовал церковной песни, и очертаниями и красками дополнял впечатление, производимое песнопением. К сожалению, с конца XVII века православное искусство иконописания подверглось сильному влиянию искусства западного – католического, противоречащего на каждом шагу этим принципам православной иконографии. Русские иконописцы, увлеченные внешними техническими достоинствами произведений западных художников, начали подражать им и мало-помалу, забывая предания православной иконографии, принесли в нашу церковную живопись много разных католических сюжетов, отличающихся тем ложным сентиментализмом, или грубым натурализмом, которые составляют отличительные черты католического искусства, а нередко заключающих в себе и прямые противоречия православному вероучению. Ясно сознавая потребности иконописания, по которым наша иконопись должна быть очищена от этих наслоений католического искусства, Братство нашло необходимым указать те источники иконописного предания, где православный иконописец может найти для себя образцы древне-христианско-православной иконографии. Таким источником, по мнению Братства, служат не только памятники древне-русской, но и византийской и даже древне-христианской иконографии, заключающиеся в сохранившихся образцах живописи катакомб христианских мучеников, мозаиках и фресках Солунских, Римских, Равенских, Цареградских, Сицилийских, древне-Киевских, Новгородских и др. храмов и в миниатюрах древнейших греческих и русских рукописей. С этой целью Братство обратилось за содействием к известному знатоку древне-христианской и византийской иконографии В.А. Прохорову, которым и изданы были для школы некоторые двунадесятые праздники в печатанных красками снимках с икон, хранящихся в музее христианских древностей при Петербургской академии художеств. К сожалению, этот замечательный труженик по части изучения древне-русского христианского искусства в 1882 году умер и Братство вынуждено было изыскивать другие средства для доставления удобнейшего руководства иконописцам в деле изучения образцов христианской иконографии. Приобретая ученые издания, посвящаемые изучению христианского искусства и фотографические снимки с замечательных памятников христианской иконографии, Братство в 1885 году открыло Церковно-историческое древлехранилище Братства Св. Благоверного Великого Князя Александра Невского, в котором и организует особый отдел, посвященный памятникам искусства иконописания в снимках и подлинниках. Независимо от сего заведующим библиотекой и древлехранилищем В.Т. Георгиевсим, приступлено, при содействии профессора Ф.И. Буславева, художника Прахова и ученого археолога И.Е Забелина, к составлению руководства для учеников школы иконописания, в котором сделан будет исторический обзор развития христианского искусства иконописания и иконографии и указаны будут в рисунках все замечательные памятники как древне-христианского и византийского, так и древне-русского искусства иконописания и иконографии. Обучающиеся мальчики Братской школы иконописи в сл. Холуе как по рисованию, так и по иконописанию, приобретают в школе теоретические сведения и уменье хорошо производить работы. Вследствие чего авторитет школы среди местного населения возвысился на столько, что, не говоря уже об учениках, преданность которых делу не подлежит сомнению, даже взрослые не упускают случая воспользоваться советами и указаниями школы в лице ее учителя и школьные рисунки многим из них служат оригиналами для копировки. В 1888-1889 гг. Холуйская школа доставляла в иконокнижный склад Братства иконы для продажи, которые всегда раскупались, можно сказать, в самые первые дни по доставке и заказов на иконы школьной работы поступало в канцелярию Братства весьма много, так что не редко приходилось отказывать заказчикам, или назначать отдаленные сроки для исполнения заказов. Добрая молва о школе успела распространиться не только в пределах Владимирской епархии, но проникла а Петербург, Москву и даже на окраины Российской империи. Заказчики, получившие иконы, исполненные в школе иконописи, заявляли всегда благодарность как за хорошее исполнение работ, так и за дешевизну их. В 1888-1889 уч. году обучалось в Холуйской школе иконописи 61 мальчик. Всех же в течение 6-ти лет с момента основания было обучающихся 383 чел., или в среднем за каждый год 64 мальчика. Этот успех школы и доброе влияние ее на состояние иконописания в Холуе вызвали наконец желание и в Мстерских жителях открыть подобную же школу иконописи в их сл. Мстере. И вот, когда Братство, желая увековечить память о величайшем событии появления Промысла Божия, сохранившего жизнь Государя Императора 17-го октября 1888 года, остановилось на мысли открыть при церковно-приходской школе сл. Мстеры школу иконописи и с этим предложением обратилось к Мстерскому обществу; общество сл. Мстеры изъявило полное свое согласие на открытие этой школы и отвело помещение для нее, обещая и отапливать ее и кроме того отпускать на учебные пособия для школы ежегодно по 100 руб. Тогда же Братство озаботилось отыскиванием опытного учителя, а почетный член Братства, г. Прокурор Московской синодальной конторы Действительный Статский Советник А.Н. Шишков, отрекомендовал Братству на эту должность иконописца М.И. Цепкова,- уроженца сл. Мстеры, получившего образование в Строгановском училище рисования. Работы Цепкова неоднократно удостаивались одобрения Его Императорского Величества Государя Императора, Которому он имел счастье представлять свои иконы через г. Обер-Прокурора Свят. Синода К.П. Победоносцева. Но прежде чем определить учителем к Мстерской школе, Братство, назначив Цепкову денежное содержание, предложило ему усовершенствовать свои знания изучением иконописных оригиналов в Московских музеях, где он более полугода и занимался, под руководством Ф.И. Буслаева, принимающего самое горячее участие в деятельности Братства, направленного к улучшению иконописания во Владимирской епархии.
В августе 1889 года в сл. Мстере была открыта школа иконописи и в нее принято 53 ученика. Первоначально Мстерская иконописная школа была учреждением епархиальным и около 13 лет находилась в ведении Владимирского Братства С. Б. В. Князя Александра Невского.
Для неё было предоставлено здание бывшей управы. Ныне – здание Мстерского Союза художников. В 1901 году организован Комитет попечительства о русской иконописи. Мстерская школа передана в ведение Комитета. 25-го августа 1902 года была открыта школа иконописи Комитета попечительства о русской иконописи.
14 апреля 1903 года умер учитель Мстерской иконописной школы Цепков Михаил Иванович.
25-го августа 1903 года исполнилась первая годовщина Мстсрской иконописной школы, вызванной к существованию Высочайше утвержденным Комитетом Попечительства о русской иконописи.
В 1918 году на базе иконописной школы организовали художественно-промышленные мастерские с многочисленными отделениями: иконописно-реставрационное, художественно-вышивальное, чеканно-эмалевое, столярно-резное. На живописном отделении учили станковой, монументальной, декорационной живописи, основам рисунка и композиции. См. Мстёрский институт лаковой миниатюрной живописи имени Ф.А. Модорова.
Фольговые иконы
Фольговые иконы: Вязниковский уезд слобода Мстера. Производство фольговых икон началось недавно; иконы под стеклом и иконы подфолежные подрывают сбыт икон, которые пишутся на досках. В последние 5 лет требование на них со стороны офеней усилилось. На подфольговых иконах пишутся только лики и руки, платье все закрывается фолежной чеканкой ризы, венцы и свет (фон) иконы также покрыты фольгой, кругом иконы наклеены колонки, арабески, рамки, орнаменты, наугольники, все это помещено в киотку, окрашенную малиновой краской, и закрыто стеклом. Фольга употребляется разных цветов: белая, серебристая, желтая золотистая, малиновая, зеленая, цветная с вытесненными на ней цветами и травами; иконы большой величины и ц. украшаются даже искусственными цветами. Есть одно заведение в Мстере, где ризы из фольги не чеканят, а вытискивают посредством пресса с вырезанных стальных досок. Этот промысел проник и в соседние деревни. В иных местах доски с надписанными на них ликами и руками заменяются печатными картинками, которые потом убирают фольгой. Уборкой икон занимаются мальчики и женщины, а иногда и взрослые работники, последние работают скорее и зарабатывают больше, нежели на обыкновенных иконах. Доски и киотки для фольговых икон работаются в с. Пурехе Нижегородской губ. и соседних с ним деревнях Костромской губ. Макарьевского уезда, кроме того доски и киотки работаются в самой слободе Мстере местными столярами. Цены работ подфольговых икон следующие: аршинные полные, т.е. длины 10 ½ верш., ширины 8 ½ верш., 100 досок – 2 руб.; за 100 киот 6 руб., за написание лиц 10 руб., за уборку фольгой 20 руб., на 100 икон потребно медной фольги 600 л. на 24 руб., 400 цветков 8 руб., итого 124 руб.; продаются 100 таких икон 200-250 руб. Материалы и работа 100 маленьких икон, имеющих 2 верш. Длины и 1 ½ верш. ширины, стоят 4 руб. 12 коп., а продаются 100 таких икон от 8 до 10 руб. Уборщики фольгой могут заработать в неделю 4-5 руб. Лет 20-30 тому назад спрос на эти иконы был очень велик, равно как и на медные образа, но потом продажа тех и других была запрещена вследствие слишком дурной работы их; в настоящее время спрос на них снова стал значительно усиливаться.
/Владимирские губернские ведомости. 1871 г. № 47/
Иконопись
Ремесло это существует здесь с XVII в. или даже ранее и перешло к крестьянам, по всей вероятности, от иноков; теперь им занимается большая часть крестьян, т.е. 449 домохозяев. Большинство остальной части жителей Мстеры – сусальщики и чеканщики. Иконописью крестьяне занимаются круглый год; иконы сбываются офеням, приезжающим в слободу преимущественно в осеннее время; офени покупают иконы целыми возами и развозят их по всей России под названием Суздальских икон (Мстера состояла прежде в Суздальском уезде). Офени покупают иконы частью на деньги, но более в кредит, на словесное обязательство; причем расплачиваются обыкновенно различными другими товарами. Производством икон занимаются мальчики с 8-9-ти летнего возраста; их сначала определяют учениками на 5-7 лет, причем они не получают никакой платы, но могут, впрочем, зарабатывать деньги сверх своих урочных занятий, т.е. ученик берет у мастера работы на неделю и, окончив ее раньше срока, может пользоваться остальным временем, чтобы работать лично на себя. По выходе из ученья работник получает в первый год 15-25 руб. с.; плата эта возвышается по мере совершенствования его в искусстве, а главное обучлавливается скоростью работы. Кроме того работники нанимаются сдельно, по положенным ценам. Занятие это мстерец продолжает до самой смерти. Бедные девушки Мстеры с малолетнего возраста занимаются раскрашиванием лубочных картин; изделия их идут в Москву, Вязники, Холуй и т.д. В 1858 году Иван Александрович Голышев (основатель этого промысла в 1840) открыл литографию для печатания лубочных картин, в которой ежедневно отпечатывается 3000 экземпляров. Начало лубочным картинам было положено в Москве, при царе Иоанне Васильевиче, в половине XVI в., в связи с типографским делом; назначение их было – распространение в народе полезных знаний. Девочки с 10-ти летнего возраста начинают заниматься раскрашиванием лубочных картин и вырабатывают от 50 коп. до 1 руб. 50 коп. в неделю. Раскрашиванием картин в Мстере занимаются более 200 чел. /Голышев И. Владимирской губ. Вязниковской у. Богоявленская слб. Мстера. Владимир, 1865 г.
Средней живописи в год изготовляется на 15000 руб. с., низкой на 25000 руб. Литографирование народных картин, не уступающих московским, вместе с распродажей народных книг составляет оборота в год до 15000 руб. /Владимирского губернского статистического комитета (труды). Владимир. 1864 г./
Иконописцы Палеха XVII века Народная промышленность и ярмарочная торговля в Холуйской слободе, Владимирской губернии Вышивка и иконопись Мстёры. Офени-иконщики во Владимирской губернии Вязниковский уезд. Владимиро-Суздальская епархия. Библиотека Братства Св. Благоверного Великого Князя Александра Невского.
