Никитино — деревня в Ковровском районе Владимирской области России, входит в состав Новосельского сельского поселения.
Данное селение в 18 верстах к югу от Коврова известно с начала XVII столетия, когда оно входило в состав Медушского стана Владимирского уезда.
В 1637-1648 гг. сельцо Никитино значилось вотчиной дворянина Нефедия Андреевича Ошанина, потомка старинного дворянского рода ростовского происхождения. Н.А. Ошанин был сыном Андрея Леонтьевича Ошанина, который с 1612 по 1627 гг. служил воеводой в Кадоме и Енисейске.
Нефедий Ошанин являлся двоюродным племянником суздальского дворянина Ивана Дмитриевича Ошанина, который служил при царе Михаиле Федоровиче Романове «на коне с пищалью с саблею» и был женат на княжне Анастасии Федоровне Ковровой, дочери князя Федора Петровича Коврова и его жены Федосьи Ивановны. Нефедий Ошанин служил при царском дворе в Москве, выполняя различные, в том числе и ратные, поручения вплоть до 1677 года. Очевидно, Нефедий Андреевич владел Никитино до своей кончины, потому что после него оно досталось его сыновьям Ивану и Василию. Иван Нефедьевич Ошанин служил при царском дворе в Москве в 1692-1719 годах и владел частью сельца Никитино. Он был женат на дворянской дочери Дарье Захаровне Хметевской. Никитино унаследовали дети от этого брака: сын Данила Иванович Ошанин, рано умерший в начале 1730-х гг., состоя на военной службе, а также дочери Федосья, Татьяна и Акилина. Федосья Ивановна Ошанина вышла замуж за земского комиссара Андрея Михайловича Карякина; Татьяна Ивановна Ошанина - первым браком за сержанта Никиту Дашкова, а вторым - за синодального дворянина Алексея Васильевича Всеволожского; Акилина Ивановна Ошанина - за поручика Андрея Ивановича Квашнина-Самарина, родственника Грибоедова. В 1795 году наследниками этой линии Ошаниных стали дочери земского комиссара Владимира Леонтьевича Грибоедова Анна Владимировна Трусова и Агафья Владимировна Бабкина. От последней это имение получила ее дочь Наталья Гавриловна Бабкина, вышедшая замуж за коллежского секретаря Алексея Андреевича Танеева - владельца усадьбы в селе Маринино Ковровского уезда, той самой, где ныне существует музей. Другую часть Никитино от Нефедия Ошанина унаследовал другой его сын Василий Нефедьевич Ошанин, а потом и внук - отставной капрал лейб-гвардии Преображенского полка Борис Васильевич Ошанин. В 1719 году за вдовой Василия Нефедьевича Ошанина Акилиной Алексеевной Ошаниной в Никитино состояло 2 крестьянских двора и 43 ревизских души. Следующим владельцем «Васильевской» части сельца Никитино оказался сын Бориса поручик, а потом и титулярный советник Петр Борисович Ошанин, служивший в 1778-1780 гг. дворянским заседателем Вязниковского уездного суда, а в 1782-1785 гг. - расправным судьей в Ковровской нижней расправе. П.Б. Ошанин стал одним из инициаторов строительства каменного храма Иоанна Воина в Коврове на «Кладбище князей Ковровых» - своих дальних родственников. На возведение этого храма Петр Ошанин к 1809 году пожертвовал 1000 рублей. Впрочем, скорее всего, он выступал за строительство каменной церкви на старом ковровском кладбище не столько в память о дальних родичах-князьях, а поминая свою супругу Марию Максимовну, умершую 1 января 1783 года в возрасте всего лишь 35-ти лет и погребенную как раз на Иоанно-Воиновском кладбище. Отцовскую часть сельца Никитино унаследовала дочь Петра и Марии Ошаниных Прасковья Петровна, вышедшая замуж за отставного прапорщика лейб-гвардии Преображенского полка Ивана Михайловича Владыкина, помещика села Марьино Ковровского уезда, расположенного всего в трех с половиной километрах от Никитино.
В 1834 году за гвардии прапорщицей Прасковьей Петровной Владыкиной в Никитино состояло 59 мужского и 59 женского пола душ крестьян, а за коллежской секретаршей Натальей Гавриловной Танеевой - 19 мужского и 28 женского пола крепостных.
Статский советник Пётр Николаев – внук Петра Рогановского. С портрета Перова из собрания Владимиро-Суздальского музея заповедника
В конце 1830-х гг. долю в Никитино П.П. Владыкиной унаследовал губернский секретарь Петр Иванович Николаев - будущий вязниковский уездный предводитель дворянства и председатель Владимирской губернской земской управы. Однако он уже 21 октября 1841 года продал это имение титулярному советнику Александру Петровичу Смирнову.
Александр Петрович Смирнов - помещик сельца Никитино
8 декабря 1844 года, Наталья Гавриловна Танеева продала другую часть сельца Никитино титулярной советнице вдове Елизавете Яковлевне Смирновой - матери А.С. Смирнова. Таким образом, к концу 1844-го обе части Никитино объединились во владении семейства Смирновых. Само происхождение Александра Смирнова, несмотря на его простую фамилию, было далеко не рядовым - предки принадлежали к древнему новгородскому дворянству. Правда, его отец Петр Савич Смирнов особой карьеры не сделал - молодым офицером участвовал в войне 1812 года, пройдя путь от Бородино до Парижа, а после выхода в отставку служил заместителем начальника ковровской полиции. Зато родная тетка Петра Смирнова Евгения Смирнова была замужем за владимирским губернатором князем Иваном Долгоруковым - известным писателем и поэтом. А родной брат Владимир Савич Смирнов более 10 лет (с 1828 по 1839-й) занимал пост владимирского вице-губернатора и впоследствии достиг чина тайного советника (равного генерал-лейтенанту) и занимал высокий пост управляющего главным казначейством в Министерстве финансов. Сам Александр Смирнов получил свое имя в честь двоюродного деда, адмирала Балтийского флота и георгиевского кавалера, героя русско-шведской войны и главного командира Роченсальмского порта Александра Сергеевича Смирнова. Родители хотели, чтобы их единственный сын избрал престижную службу офицера военного флота, но мальчик проявил характер и заявил, что пойдет «по статской», то есть по гражданской службе. В детстве он обучался в частном пансионе в Коврове, а потом окончил гимназию в Костроме и философский факультет (там же тогда изучали и филологию) Московского университета с кандидатской степенью. Влиятельный дядя, будучи к тому времени сановником, предлагал племяннику начать службу в Петербурге, берясь устроить его карьеру. Казалось, юноша немедленно устремится на воспетый Гоголем Невский проспект, но в действительности Александр вновь поступил по-своему. Выпускник университета и кандидат философских наук отверг соблазны успешной карьеры в столице, предпочтя работу по специальности в Первопрестольной. В 1847 году А. Смирнов начал работать учителем словесности в Москве, где преподавал вначале в 1-й и 3-й гимназиях, а потом в земледельческой школе. Уже в 1848 году Смирнов составил новый учебник русского языка, который в течение 5 лет выдержал целых 3 издания. Также три издания выдержал и филологический труд недавнего студента «Правила употребления знаков препинания». Одновременно Александр Сергеевич опубликовал уникальное собрание фольклора - крестьянских песен, собранных им во Владимирской и Костромской губерниях. О необыкновенном учителе заговорили не только в Москве, но и в Петербурге. Автор оригинальных учебников и любопытных научных трудов получил признание на самом высшем уровне - наследник престола цесаревич Александр Николаевич официально выразил благодарность педагогу, а руководивший всеми военно-учебными заведениями генерал-адъютант Яков Ростовцев пригласил Смирнова преподавать в Александровском военном училище. Юнкера вскоре полюбили увлеченного своим предметом наставника, а Смирнов, которого называли «педагогом от Бога», принял участие в составлении программы по русскому языку и литературе для всех военных училищ Российской империи. А находясь на отдыхе в своем имении сельце Никитино Ковровского уезда, составил двухтомник по теории словесности и писал свои воспоминания. В 1850 году в имении Смирновых Никитино числилось 53 мужского и 52 женского пола крестьян, а к 1858-му там же значилось 12 крестьянских дворов и 100 жителей, кузница, а также господский дом Смирновых с семейством помещиков и прислугой. Впрочем, дворовых в смирновской усадьбе было немного, например, по данным 1845 года их насчитывалось всего 6. С 1778 года сельцо Никитино находилось в составе Ковровского уезда Владимирской губернии.
По церковной линии оно состояло в приходе Богородице-Рождественского храма Погоста Медуши , отстоявшего в 6 верстах. В канун александровских реформ никитинский помещик А. Смирнов сменил должность учителя на карьеру общественного деятеля. Он стал членом Владимирского губернского комитета по крестьянскому делу, который занимался подготовкой отмены крепостного права, ас 1861 года принял активное участие в реализации реформы на владимирской земле. В числе наиболее уважаемых представителей своего сословия Александр Сергеевич был избран мировым посредником - уполномоченным, который служил связующим звеном между крестьянами и помещиками, устранявшим всевозможные споры и недоразумения. А когда в 1866-м начало свою работу владимирское земство, Смирнов был избран губернским гласным (депутатом) и членом Владимирской губернской земской управы (кем-то вроде депутата ЗС на постоянной основе), причем этот пост, переизбираясь через каждые три года, он занимал более 20 лет - вплоть до самой кончины. Как профессиональный педагог, Смирнов вскоре стал членом губернского училищного совета от земства. Во многом благодаря его энергии и настойчивости в пределах Владимирского края вскоре появились сотни земских школ, а во Владимире в 1870 году открылась первая женская гимназия. Население Ковровского и Судогодского уездов на протяжении многих лет избирало Александра Петровича мировым судьей, причем он оставался своим человеком и среди столбовых дворян, и среди разночинцев. Моральный авторитет Смирнова был настолько велик, что он считался одним из наиболее авторитетных фигур во Владимире, с мнением которого считались в губернском правлении и в губернаторском окружении. За неоспоримые заслуги на службе в земстве и местном самоуправлении Александр Петрович Смирнов был награжден несколькими орденами и почетными знаками, включая «Анну на шею» - орден св. Анны II степени, а также чином действительного статского советника, равным генеральскому. Сам Александр Петрович с юмором называл себя «генералом от земства». Скончался он всего лишь в 59-летнем возрасте от тяжелой болезни в своем доме на Троицкой улице во Владимире в 1885 году. По воспоминаниям сослуживцев, даже будучи облечен чином Его Превосходительства, Смирнов буквально «горел» на службе, и, скорее всего, именно этим объясняется его сравнительно ранняя кончина. А. Смирнов оставил ценные мемуары, в которых сообщает немало интересного об истории своего рода и о реалиях Владимирской губернии середины XIX столетия. Зарисовки службы и быта помещиков и чиновников делают их интересным историческим источником, правда, малодоступным - во Владимирской области имеется едва ли 2-3 экземпляра этой книги. От брака с Надеждой Егоровной Юрковой у действительного статского советника Смирнова известны 2 сына и 3 дочери. Из них Георгий Александрович Смирнов был активам земским деятелем и, подобно отцу, избирался членом Владимирской губернской земской управы. Второй из сыновей Петр Александрович Смирнов в годы Первой мировой войны служил военным врачом и после революции остался в Польше. Символично, что внук Георгия Смирнова (сын его дочери Екатерины Георгиевны Смирновой) младший политрук Красной армии Александр Крайнов пропал без вести в декабре 1941-го, а его старший брат Михаил Крайнов был убит в 1940-м в Никитино при невыясненных обстоятельствах. А сын Петра Смирнова Александр Петрович Смирнов погиб в 1940 году, будучи поручиком польской армии, в бою с фашистскими войсками в самом начале Второй мировой войны.
Владелец никитинской усадьбы на протяжении 44 лет Александр Сергеевич Смирнов приходился внучатым племянником княгине Евгении Сергеевне Долгоруковой, урожденной Смирновой, супруге владимирского губернатора в 1802-1812 гг. князя Ивана Михайловича Долгорукова. Именно Е.С. Смирнова, чей отец армейский капитан Сергей Смирнов был повешен Пугачевым под Оренбургом, стала прототипом «Капитанской дочки» А.С. Пушкина. Известно, что в Никитино хранились фамильные реликвии Смирновых и их родни - князей Долгоруковых, Девлет-Кильдеевых, Леонтьевых и Юрковых. О «дворянском гнезде» Смирновых в Никитино сегодня напоминает старый усадебный парк - уникальный объект природы. В нем четко просматриваются направления нескольких аллей. Там обитают различные птицы, в том числе встречаются совы и зеленые дятлы, занесенные в Красную книгу. Липовые аллеи в Никитино посажены еще до Смирновых, не исключено, что Грибоедовыми. Вместе с липой мелколистной там растут вяз гладкий и клен остролистный. В подлеске встречаются лещина, лесная жимолость и бересклет. Несколько лет назад усадьбу Никитино и ее парк изучали школьники из поселка Нерехта. Существует проект придания «генеральской роще» статуса особо охраняемой природной территории - хотя бы местного значения. Пока же расположенное по соседству сельхозпредприятие «Новая жизнь» использует земли рядом с деревней Никитино под посевы кукурузы, причем трактора и прочая техника лихо проезжают прямо через реликтовые аллеи, по которым когда-то, быть может, гулял сам Александр Грибоедов. Дошло до того, что к вековым деревьям приколотили импровизированные шлагбаумы. А дополняют окрестный пейзаж импровизированные таблички с указанием того, что кукуруза охраняется и прописанной суммой штрафа в отношении каждого, покусившегося на початки, в 3000 рублей. А вот легендарную и немного таинственную «генеральскую рощу» пока, к сожалению, не охраняет никто!
Между тем потомки никитинцев до сих пор рассказывают о том, что когда-то в их деревне жил «важный генерал», который привез с войны большие сокровища. Опасаясь, что их у него украдут, барин спрятал все самое ценное в тайнике, над которым велел посадить большую рощу. Из господского дома туда будто бы вел подземный ход, по которому хозяин иногда наведывался к заветному месту и проверял, цел ли его клад. На первый взгляд - всего лишь легенда, одна из многочисленных баек о помещиках-чудаках и их баснословных богатствах. Но «генеральская роща» - не миф, а вполне реальный объект. Правда, в действительности это даже не роща, а скорее сильно запущенный старый парк, основу которого составляют липовые аллеи, возраст которых достигает около двух столетий. Высоченные старые липы и березы стоят в окружении молодых кленов, подлеска и кустарника, и местами бывшая парковая зона представляет собой почти непролазные дебри. К началу крестьянской реформы 1861 года в сельце Никитино значилось 8 дворовых людей и 42 крестьянина мужского пола, на которых при «освобождении» крепостных выделялись земельные наделы. Всего при данном селении имелось 377 десятин земли (одна десятина равнялась 1,092 гектара), из которых никитинские крестьяне после освобождения получили в свое распоряжение 161 десятину. До освобождения никитинцы платили помещикам Смирновым оброк по 16 рублей серебром с тягла (хозяйства) с обязательством обрабатывать по 1 десятине господской земли. Впрочем небольшая часть тягол никитинских крестьян от работы на барщине были освобождены, но при этом платили оброк по 25 рублей серебром с тягла. После реформы крестьянам сельца Никитино были выделены земельные наделы по 4,5 десятины на каждого жителя мужского пола. За эту землю мужики должны были вносить в счет выкупных платежей от 8 руб. 10 копеек до 8 руб. 50 копеек серебром. Однако крестьяне долго с такой «милостью» не соглашались, так как земля, выделенная им, была малоурожайной.
«О рассрочке крестьянам сельца Никитинского, Клюшниковской волости, Ковровского уезда, уплаты долга продовольственному капиталу. Крестьянам сельца Никитинского, в числе 27 душ, выдано было в ссуду из губернского продовольственного капитала, на покупку хлеба: в 1879 г. 140 руб. и в 1880 г. 210 р., итого 350 руб. Ныне крестьяне сельца Никитинского, по случаю бывшего у них 26-го мая настоящего года градобития, что подтвердилось и по дознанию члена уездной управы, ходатайствуют о рассрочке уплаты означенного долга на три года. Ковровская уездная управа, при отношении от 4-го июля за № 2,213, препровождая в губернскую управу приговор крестьян и акт члена уездной управы, уведомила, что, по мнению ее, ходатайство крестьян заслуживает уважения и подлежит удовлетворению». С начала 1860-х гг. сельцо Никитино вошло в состав Дмитриевской волости, а в 1881-м было перечислено в Клюшниковскую волость. До волостной квартиры в Клюшниково от Никитино насчитывалось 4 версты - ближе, чем до приходского медушского храма. В 1873 году в Никитино насчитывалось 42 мужского и 53 женского пола душ крестьян и 12 крестьянских дворов, в том числе 3 двора крестьян казенного ведомства, 8 дворов крестьян-собственников и 1 двор бывших дворовых людей. К 1877-му население Никитино изменилось незначительно и составляло 88 человек во все тех же 12 крестьянских дворах. В 1895 году в Никитино значилось 79 постоянных жителей, из которых 10 человек уходили работать на сторону. Из неземледельческих промыслов среди никитинских крестьян, как и в соседних деревнях Клюшниковской волости, были развиты офенский, плотницкий и кирпичный. К 1905 году в сельце Никитино проживало 85 человек в 19 крестьянских дворах.
В 1904 году в сельце Никитино по решению Ковровской уездной земской управы открылось Никитинское земское начальное училище. Помещение для него устроили собственное здание с квартирами для учителей. Курс обучения там насчитывал 4 года. В школе преподавали 2 учительницы, а число учеников доходило до 60-ти. Закон Божий там преподавали священники церкви села Крутово (это село было почти в два раза ближе приходской церкви в погосте Медуши), сначала Николай Новосельский, а с февраля 1907 года - Павел Янов, причем последний за заслуги по духовному ведомству, в том числе на педагогическом поприще, был награжден набедренником и скуфьей. Первой учительницей в Никитино стала Александра Алексеевна Бережкова. Попечительницей школы являлась потомственная дворянка Паулина Кандидовна Смирнова, супруга статского советника Петра Александровича Смирнова из семейства местных помещиков, родом из Польши. В школьной библиотеке к 1915 году имелось 380 книг.
Школа в Никитино просуществовала до 1960-х гг. В советское время ее прославили преподававшие там супруги-учителя Шумиловские. Анатолий Шумиловский был сыном сотрудника Ковровской уездной земской управы и получил образование в Муромском реальном училище. Вернувшись в Ковров, он познакомился с Елизаветой Горшковой, дочерью пчеловода-фермера из Ковровского уезда, окончившей гимназический курс и с 1915 года работавшей учительницей в селе Марьино. Молодые люди поженились в суровом 1919 году, после чего Анатолий тоже стал учительствовать в Марьинской сельской школе. Им пришлось набираться опыта в тяжелую пору Гражданской войны и разрухи, голода и холода. Нечем было топить классы, ученики и учителя порой едва передвигались от слабости, вызванной постоянным недоеданием. Классы освещались лучиной, керосин и свечи нельзя было достать ни за какие деньги. Не хватало учебников. По старым, «царским» учить запрещали, а новых почти не выделяли. Тетрадки для письма Шумиловские сшивали из обрезков книг и журналов личной библиотеки. Самоотверженная работа, граничащая с подвигом, продолжалась в Марьинской школе до 1931 года. А потом бдительные органы ОГПУ взяли в «разработку» необычную семейную пару. В разгар коллективизации, когда крестьянство сопротивлялось насаждению колхозов, пособников кулаков пытались отыскать повсеместно. Так было легче объяснить далеко не ударные темпы создания коллективных хозяйств. Учитель из чиновников Шумиловский и его жена, дочь сельского «богатея», хорошо подходили на роль очередных «козлов отпущения».
Когда уже почти все было готово для ареста педагогов, один из руководящих сотрудников областного ОГПУ приехал в Марьино и увидел спартанский быт и подвижнический труд потенциальных «врагов народа». Впечатления оказались настолько сильными, что чин из грозного ОГПУ, вернувшись в Иваново (тогда Ковровский район входил в состав Ивановской области), распорядился: «Оставьте их в покое!». Правда, начальство порекомендовало Шумиловским сменить место работы. Так они перебрались в Никитино.
Никитинская сельская школа
Школа там была начальная, и других учителей, кроме Шумиловских, не было. Если в Марьино было мало учебных пособий, то в Никитино они практически отсутствовали. Каждый плакат, каждый макет Шумиловские делали собственными руками.
Поначалу деревенские жители, среди которых были и буяны, и пьяницы, отнеслись к новым учителям недоверчиво. Слишком непохожими и чужими показались им Анатолии Константинович и Елизавета Ефимовна. Понадобилось несколько лет, в течение которых педагоги были каждый день на виду и, не жалея сил, занимались с деревенской детворой, которую во время уроков поили чаем и кормили за свой счет (а начало 30-х ознаменовалось небывалым голодом), чтобы никитинцы полюбили Шумиловских всей душой. Учителя стали «совестью» окрестных деревень. Даже взрослые, родители учеников, а потом и сами бывшие ученики приходили к Шумиловским за советом, порой просили рассудить их споры. В Никитинской школе супруги-учителя проработали всю Великую Отечественную. Им приходилось по просьбе малограмотных колхозниц писать под диктовку письма на фронт, утешать земляков, получивших «похоронки», особо опекать учеников, только что лишившихся отца или старшего брата. Шумиловские были награждены медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», кроме того, Елизавета Ефимовна, как имевшая больший стаж, получила еще и медаль «За трудовую доблесть». А в 1950 году Ковровский район облетела сенсационная весть: учителя из затерянной в глуши деревенской школы удостоились высшей награды СССР - орденов Ленина. Подобное «двойное» награждение было поистине уникально и состоялось в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 февраля 1948 года «О награждении учителей орденами и медалями СССР за выслугу лет и безупречную работу». Для получения ордена Ленина требовалось иметь безупречный послужной список и стаж работы в советской школе не менее 30 лет (то есть начать педагогическую деятельность сразу после 1918 года). Во Владимирской области таких кандидатов оказалось немного. Лучше всего под заданные критерии подошли подвижники просвещения Шумиловские.
Елизавета Ефимовна Шумиловская Анатолий Константинович Шумиловский
После того как Анатолий Константинович и Елизавета Ефимовна получили в Кремле из рук преемника Калинина Николая Шверника свои ордена, они сразу же попали в число районной элиты. Их стали приглашать на совещания и мероприятия в качестве почетных гостей и членов президиума. Но учителя-ветераны откровенно тяготились непривычной ролью и откровенно манкировали почетными обязанностями. В конце концов районное начальство махнуло на «несознательных» орденоносцев рукой и оставило их в покое. Шумиловские ушли на заслуженный отдых уже в брежневские времена. Уже почти 30 лет, как их не стало. Первым ушел из жизни Анатолий Константинович, лишь на несколько лет пережила его и Елизавета Ефимовна. Похоронены они на старом ковровском кладбище. А их бывшие ученики, которых с каждым годом остается все меньше, до сих пор боготворят своих школьных наставников.
Перед Октябрьской революцией 1917 года население сельца Никитино достигало 100 человек, там помимо земской начальной школы и кузницы имелась еще бакалейная лавка местной крестьянки Анны Феофиловны Петровой, где торговали бакалеей - сухие продовольственные товары первой необходимости, мука, чай, сахар, консервы, а также мыло и спички.
После Октябрьской революции 1917-го большевики сразу же переименовали сельцо Никитино в деревню. Так как название «сельцо» напоминало о том, что в данном населенном пункте прежде существовала помещичья усадьба, то память об этом принципиально следовало уничтожить.
В 1923 году в деревне Никитино, которая значилась в Мартемьяновском сельсовете Клюшниковской волости Ковровского уезда, было 77 жителей. По Всероссийской переписи 1926 года в деревне Никитино насчитывалось 102 жителя в 31-м крестьянском дворе, там действовали школа первой ступени и почтовое отделение.
В 1929-м деревня оказалась в составе Ковровского района Ивановской промышленной области.
Еще в 1919 году на базе помещичьей усадьбы в Никитино, включая обширный господский плодовый сад и коровник, была устроена трудовая коммуна - предтеча позднейших колхозов и совхозов.
В Никитино наряду с местными крестьянами остались жительствовать и потомки бывших никитинских помещиков. В 1928 году там умер 19-летний Михаил Георгиевич Смирнов - от воспаления легких, которое тогда провинциальная медицина фактически не лечила. А в 1940-м во время массовой драки молодежи в соседней деревне Мартемьяново был смертельно ранен ударом ножа его младший брат 24-летний Борис Георгиевич Смирнов, причем убийцу, пырнувшего парня ножом, сотрудники НКВД так и не нашли или не пожелали найти. Сестра безвременно ушедших из жизни Михаила и Бориса Надежда Георгиевна Смирнова, 1904 года рождения, вышла замуж за крестьянина из соседней дер. Чурилово, ветерана Первой мировой войны Дмитрия Тимофеевича Назарова. Несмотря на то что глава семейства был серьезно ранен на фронте и последствия ранения сказывались всю оставшуюся жизнь, у Назаровых родились два сына и дочь, поэтому в целом этот брак можно считать счастливым. Д.Т. Назаров умер в конце 1930-х, а его жена - в 1992-м.
Как вспоминала младшая из детей последнего помещика Георгия Александровича Смирнова Екатерина Георгиевна, родившаяся в 1910 году, ее семейство вплоть до 1924 года продолжало жить в двух комнатах бывшего дома Смирновых, отобранного под местную коммуну. Потом Смирновых все-таки выселили, а занимаемые ими комнаты забрали под ветеринарный пункт и квартиру для фельдшера. А прежние хозяева сначала снимали дом у односельчан, а потом в 1926-м выстроили для себя обычную крестьянскую избу. А юная Катя работала санитаркой - в своем бывшем доме. Ее мать, Татьяна Степановна Смирнова, прежде супруга статского советника, работала сторожем на местной колхозной конюшне, заодно ухаживая там за лошадьми. Впрочем, «помещиков и эксплуататоров» могли бы и вовсе сослать или арестовать, их спасло лишь то, что Т.С. Смирнова была урожденная Батурина - троюродная сестра комиссара чапаевской дивизии Павла Степановича Батурина, погибшего под Лбищенском вместе с легендарным комдивом.
Далее бывший никитинский деревянный дом отдали в ведение ковровского Инструментального завода №2 (ныне - имени В.А. Дегтярева), который чуть позже стал именоваться в честь трагически погибшего профсоюзного лидера Куприяна Киркижа. Киркижцы рядом в Княгинино устроили подсобное хозяйство, переименованное позже в совхоз «Титан», а в Никитино было организовано отделение этого хозяйства. Несколько раз бывший Смирновский дом заводчане отдавали под дачу воспитанникам детских домов, которые приезжали в деревню на лето.
Екатерина Смирнова, хотя и относилась к числу «бывших», которых старались не брать на оборонные предприятия, благодаря знакомству с приезжавшими в Никитино заводчанами сумела устроиться на работу на Инструментальный завод №2 конторщицей и трудилась в этом качестве три года. Ей хотелось стать станочницей, но вместо этого пришлось идти работать на совхозный крольчатник, легкоусвояемое диетическое мясо из которого шло на усиленное питание тружеников оборонного предприятия, а ценный мех - на шубки тогдашних модниц. Потом все-таки ей удалось устроиться в один из цехов завода имени К.О. Киркижа на станок, где прежняя «барышня» познакомилась со своим будущим мужем Александром Крайновым и проработала всю войну. А вот ее супруг Александр Алексеевич Крайнов с начала Великой Отечественной войны в качестве младшего политрука отправился на фронт и пропал без вести в декабре 1941 года. Их две дочери и сын остались жить в Коврове.
Помимо ковровчанина А.А. Крайнова, по жене связанного с Никитино, с фронтов Великой Отечественной не вернулись и трое никитинцев. Из них 33-летний кадровый офицер Сергей Сергеевич Голубев, старший лейтенант, пропал без вести в мае 1942 года. Рядовой Алексей Иванович Крылов был призван в армию в 1941-м и погиб в бою в июне 1943 года в Сумской области в возрасте 25 лет. Еще один их земляк Николай Петрович Спиридонов, тоже ушедший на фронт в 41-м, пропал без вести в 1944 году в 38 лет.
К 1961 году в деревне Никитино, тогда уже Великовского сельсовета, насчитывалось 55 жителей и 17 дворов. В те же 1960-е годы начался массовый отток населения из бывшего смирновского имения. В 1970-м, когда Никитино уже перечислили в Крутовский сельсовет, там уже оставалось 13 постоянных жителей в 9 дворах, в 1978-м - 12 обитателей в 8 дворах, а в 1984 году - 10 жителей в 6 дворах. В первой половине 1990-х в деревне Никитино оставалось всего 3 постоянных жителя в 2 дворах.
Теперь же по Всероссийской переписи 2010 года там постоянных жителей не зарегистрировано вовсе (последняя безвыездно проживавшая там старушка скончалась в начале 2000-х гг.), хотя сам населенный пункт Никитино по-прежнему существует в составе Новосельского поселения Ковровского района, а общее число домов там больше десятка. Однако нынешние обитатели деревни - исключительно дачники, которые приезжают туда в летнюю пору из Коврова, Владимира и даже из Москвы. А от прежних совхоза и колхоза уцелели лишь остатки амбаров и покосившаяся заброшенная водонапорная башня.
Деревня Никитино находится менее чем в полутора километрах от федеральной автотрассы М7 Москва-Казань «Волга». Однако напрямую туда на обычном авто не попадешь - проселочная дорога заросла, и для того чтобы достичь бывшей смирновской вотчины, необходимо сделать более чем 10-километровый объезд через село Крутово и дер. Мартемьяново. Ныне существующие дома в деревне, из которых часть представляют собой не крестьянские избы, а небольшие дачки, расположены в виде большой буквы «П», посреди которой находится большая заросшая травой площадь. А за теми домиками, которые как бы составляют перемычку этой буквы, находится самое таинственное и притягательное для многих место - так называемая «генеральская роща» с полуторавековыми липовыми аллеями, о которой уже рассказывалось ранее.
Нельзя не отметить, что еще лет 40 назад о Никитинской усадьбе кропотливо собирали материал известные в прошлом ковровские любители старины журналист и краевед Виталий Александрович Григорьев и педагог-историк Андрей Яковлевич Соколов, хотя опубликовать статьи об этом уникальном месте они не успели или не смогли. А вот в последнее десятилетие в никитинские пределы то и дело заезжают «черные копатели», причем, по неофициальной информации, покидают деревню они вовсе не с пустыми руками. Кроме того, «генеральская роща» становится все более популярной у любителей модного ныне геоэкшинга. И хотя с десяток лет назад туда провели асфальтированную дорогу (хотя и довольно узкую), это устроенное с изрядным запозданием шоссе бывшее сельцо Никитино уже не возродило. Окрестные поля там, правда, ныне использует крутовское сельхозпредприятие «Новая жизнь», но никаких ферм и иных хозяйственных построек в бывшем имении Смирновых уже давно нет.
