А.Н. Супонев принадлежал к старинному и богатому ярославскому дворянскому роду Супоневых. По легенде основателем этого рода являлся ливонский рыцарь Генрих Супон, выехавший на русскую службу во втор. пол XIV в. при великом князе Московском Дмитрии Донском и принявший крещение с именем Остафия. Дед будущего Владимирского губернатора коллежский асессор Авдий Супонев, в честь которого он и был назван Авдием, вошел в историю тем, что в 1749 г. переписал в Москве неопубликованный вплоть до втор. пол. XIX в. труд известного историка В.Н. Татищева «Разговор двух приятелей о пользе науки и училищ». Рукопись А. Супонева хранится в Государственной национальной библиотеке в Москве (бывшей им. Ленина). Сын Авдия-старшего и отец Авдия-младшего Николай Авдиевич Супонев, будущий ярославский губернский предводитель дворянства, вступил в брак с Ольгой Григорьевой, которую молва называла внебрачной дочерью императрицы Елизаветы Петровны. Майор Николай Супонев активно участвовал в дворцовом перевороте 1741 года, который возвел на российский престол дочь Петра Великого. Государыня щедро наградила офицера, пожаловав ему богатое имение под Угличем. По одной из версий, это было приданое незаконной дочери царицы, которую современники называли «угличской царевной». Н.А. Супонев вышел в отставку в чине секунд-майора и поселился в данном владении. После учреждения Ярославского наместничества он служил по выборам дворянства. В 1787-1789 гг. и в 1790 г. – углицким уездным предводителем, а в 1790-1792 гг. – ярославским губернским предводителем дворянства. Впечатляющие руины когда-то великолепного дворца Супоневых на левом берегу Волги прямо напротив Углича можно видеть и сегодня. Таким образом, Авдий Супонев мог быть правнуком царя Петра I.
Родился Авдий в 1770 г. и унаследовал все состояние отца: 1400 душ в Ярославской, Костромской и Тверской губерниях. Центром этих обширных владения было имение Григорьевское, расположенное на берегу Волги напротив Углича, с образцовым конским заводом и молочной фермой. При Супоневых «сельцо Григорьевское было своеобразным очагом культуры ближайшей округи, центром семейного, дружеского и соседского общения». Авдий Николаевич Супонев начал карьеру в 18-летнем возрасте сержантом лейб-гвардии Преображенского полка в 1788 г. В феврале 1791 года переведен вахмистром в лейб-гвардейский конный полк и здесь 1 января 1795 года произведен в корнеты гвардии и с той поры уже действительно состоял при полку в Петербурге. В 1796 году скончалась Екатерина II и на престол взошел ее сын Павел I. Многие из гвардейских офицеров предпочли павловской муштре отставку. Однако Супонева новый император знал лично и оказывал ему свое постоянное благоволение. При новом царе началось головокружительное возвышение молодого офицера. В 1797 году переведен в подпоручики, в следующем году – в поручики, в январе 1799 года в штабс-ротмистры, а в мае того же года в ротмистры. 12 декабря 1798 г. Супонев был пожалован в придворное звание действительного камергера. 11 января 1800 года Супонев переведен в только что сформированный кавалергардский полк, с производством в полковники. Некоторые видят в таком благоволении императора Павла доказательство того, что в жилах Супонева текла кровь династии Романовых. В том же 1800 году за исполнение по повелению императора разных поручений Супонев был награжден орденом святой Анны 3-й степени. Затем он был награжден орденом святого Иоанна Иерусалимского. Неизвестно, каких высот мог бы достигнуть Супонев, но в марте 1801-го года Павел I был убит заговорщиками. Новый царь Александр I не жаловал приближенных родителя. 1 октября 1801 года Супонев был уволен от службы в отставку с награждением чином генерал-майора с мундиром. После чего тот удалился в свое угличское имение. Впрочем, затворничество в деревне не было постоянным. В 1804 г. А.Н. Супонев был принят в число членов Петербургского Английского клуба и состоял в нем вплоть до 1817 г.
Супонев Авдий Николаевич
23.03.1812—1817 гг. – Владимирский губернатор. Опала продолжалась 11 лет. Лишь в марте 1812-го года, когда уже пахло порохом, император вспомнил про генерала и 23 марта 1812 года Супонев с переименованием в действительные статские советники назначен исполняющим должность владимирского губернатора. Сменив на должности губернатора родовитого аристократа и плодовитого литератора князя Ивана Михайловича Долгорукова, 10 лет управлявшего Владимирской губернией. И.М. Долгоруков аттестовал Супонева с долей иронии: «Человек очень хороший по нынешнему светскому разумению, то есть любил играть в карты и охотник был до круговой чаши, а с сими двумя свойствами где не наживешь приятелей. Он был ласков со всеми по нынешней моде, то есть сулил много, делал мало. Добр и кроток, он не сделал никому зла и не хотел его сделать. Частые пирухи молодецкие и свободная картежная игра приближили к нему множество молодежи, которая в мое время приучена была к некоторым приличиям». Прибыл во Владимир 10 апреля 1812 года. В отправление должности вступил 15 апреля. За считанные месяцы до начала войны генерал Супонев, зарекомендовал себя во Владимирской губернии как деятельный администратор и общительный человек. Он часто ездил с проверками по уездным городам, не давая подчиненным расслабляться, но и устраивал у себя дома приемы и обеды с обилием яств и питий, куда приглашал всех желающих. Веселый, вежливый и тактичный, хотя и державший себя барином, Супонев очень полюбился владимирцам.
6 июля 1812 г. сразу после нападения армии Наполеона, император Александр I обратился с первым воззванием, в котором призвал формировать ополчения. 18 июля 1812 года император выпустил второй манифест, уточняющий порядок сбора народного ополчения в губерниях России для борьбы с армией Наполеона. Император отметил, что «предлагаемые добровольно приношения далеко превосходят потребное к ополчению число людей». Поэтому, «чтоб составя достаточные силы из одних Губерний, не тревожить без нужды других», царь перечислил в манифесте 16 губерний, разделенных на три округи. В них и был намечен сбор внутренних сил в помощь армии. Владимирская губерния попала в 1-ю округу, предназначенную для обороны Москвы. «…Для того учреждаем: 1) Округа, состоящая из Московской, Тверской, Ярославской, Владимирской, Рязанской, Тульской, Калужской, Смоленской Губерний, примет самые скорые и деятельные меры к собранию, вооружению и устроению внутренних сил, долженствующих охранять первопрестольную Столицу Нашу Москву и пределы сего округа…». Осенью 1812 года неприятелю удалось захватить Москву, и Владимирская губерния оказалась в зоне боевых действий. Передовые отряды французской армии вступили на территорию Покровского уезда, им оставалось всего один-два перехода до Владимира. Население пребывало в сильной тревоге, некоторые впадали в уныние, в страхе ожидая наступления французов на восток. В таких условиях роль владимирского губернатора была очень велика. И, как свидетельствуют факты, находившийся на этом посту Авдий Николаевич Супонев оказался на высоте и достойно выполнил свою историческую миссию. 26 июля 1812 года, будучи студентом-вольнослушателем Московского университета, невзирая на протесты домочадцев, Александр Сергеевич Грибоедов вступил корнетом в Московский гусарский полк, формирующийся графом Салтыковым. Это было добровольческое подразделение, создававшееся по инициативе и на средства самого графа. Вместе с Грибоедовым в корнеты поступил граф Н.И. Толстой. В июле-августе 1812 года губернатор Супонев участвовал в организации Владимирского ополчения. Ополчение состояло из 6-ти полков, в каждом насчитывалось примерно по 2400 пеших ратников, которых также называли пешими казаками. Общая численность - более 15 тысяч человек. Командирами полков и офицерами были местные дворяне. Только они имели огнестрельное оружие, да и то из собственных коллекций. Рядовые ратники, по большей части крестьяне, вооружались лишь саблями и пиками. Ополчение возглавил бывший командир Супонева по конной гвардии, богатый юрьевский помещик генерал-лейтенант князь Борис Андреевич Голицын, друг Багратиона. Хотя Голицын был старше летами и чином, имел нелегкий нрав, с губернатором у него наладилось полное взаимопонимание, что стоит отнести на счет толерантности Авдия Николаевича. Действия Авдия Супонева получили высокую оценку в Петербурге. 12 сентября 1812 г. Супонев был пожалован орденом св. Владимира III ст. «за попечение и труды по сформированию во Владимире 1-го пехотного полка».
31 августа 1812 г. умер от ран Петр Иванович Багратион в с. Сима Юрьев- Польского уезда. 5 сентября 1812 г. в виду приближения к Москве Наполеоновских полчищ, по пути в г. Муром, во Владимир прибыл архиепископ Московский Августин, сопровождая Владимирскую и Иверскую чудотворные иконы Божией Матери. Св. иконы прибыли в город в момент совершения пр. Ксенофонтом, по случаю тезоименитства Императрицы Елизаветы Алексеевны, Божеств. литургии. По желанию Владимирского Архипастыря святыни были на некоторое время оставлены во Владимире. 8 сентября 1812 г. в праздник Рождества Богородицы был совершен, при огромном стечении молящихся, по городским валам крестный ход с чудотворными иконами Иверской и Владимирской. По окончании литургии народ до позднего вечера не оставлял церкви, молясь перед высокочтимыми иконами об избавлении от грозного врага. 10 сентября 1812 г. Преосв. Августин отправился с Иверской и Владимирской иконами в г. Муром, где и оставался до 20 октября, когда получил приказание возвратиться в первопрестольную столицу, уже совершенно очищенную от неприятеля. 19 (или 20) сентября 1812 г. возле алтаря Вознесенской церкви был похоронен умерший во Владимире от ран, полученных в Бородинском сражении, князь Дмитрий Николаевич Голицын (1786 - 1812). В сентябре-октябре 1812 г. во Владимире находился генерал-губернатор Москвы Ф.В. Ростопчин, который прибыл со всей своей канцелярией и поселился в губернаторском доме. В 1812 г. эвакуированный во время войны из Москвы во Владимир итальянский художник и поэт Сальватор Тончи написал для Успенского собора картину «Крещение Руси».
В сентябре, после того как войска Наполеона заняли Москву, а затем и Богородск (ныне - Ногинск) между целой вражеской армией и Владимиром осталось только Владимирское ополчение! Ополченцы заняли оборону на западной границе губернии, преградив французам путь во Владимир. Против основных сил Великой армии у ополченцев шансов не было. Их задачами стала борьба с отдельными фуражными командами противника, пытавшимися запасаться продовольствием в деревнях, сопровождение пленных и т.д. Успехи в локальных боевых операциях против фуражиров обеспечили отдельные профессиональные части гусар, казаков (настоящих, конных) и конной полиции, приданные ополчению. На случай движения основных сил Наполеона к Владимиру Голицын имел распоряжение Кутузова отступать без боя. Имея в тылу армию Кутузова, авангард Наполеона не решился двинуться в сторону Клязьмы. Одновременно с ополчением во Владимире при деятельном участии губернатора был сформирован резервный 1-й пехотный полк. После столкновений с передовыми частями армии Наполеона под Богородском (ныне – Ногинск), 19 октября 1812 года командующий Владимирским ополчением генерал-лейтенант князь Голицын получил приказ от фельдмаршала Кутузова вступить «с вверенным ополчением в Москву» после оставления столицы армией Наполеона. Во Владимирском ополчении было около 15 тысяч человек. И хотя из его состава отрядили два батальона «для препровождения пленных французов до города Оренбурга», оставшееся количество пришлось размещать в окрестностях столицы по принципу бивуака. Жилья для размещения воинов не хватало. «…Москва не имеет в себе более 1000 домов, в прочем все обращено в пепел», - докладывало Голицын Кутузову. Командир 2-го полка Владимирского ополчения Григорий Спиридов был назначен комендантом Москвы. Кроме караульной службы, ополченцы в столице налаживали почтовую связь, проводили санитарную очистку города, убирая трупы, ухаживали за ранеными и больными. Император Александр I в рескрипте на имя командующего Владимирским ополчением князя Бориса Голицына отметил, что во время двухмесячного пребывания владимирцев «в Московской столице и ее окрестностях, в числе 14 тысяч воинов, не было перенесено на них ни единые жалобы». Насколько сложная обстановка была в начале октября в прифронтовом Владимире свидетельствует письмо фельдмаршала М.И. Кутузова командующему владимирским ополчением князю Б.А. Голицыну по поводу приезда туда бывшего адъютанта П.И. Багратиона и состоявшего при Кутузове капитана лейб-гвардии Егерского полка Ивана Львовича Ефимовича, распространявшего слухи о, будто бы, заключенном перемирии между русской и французской армиями. 8 октября 1812 г. Кутузов писал князю Голицыну: «Дошло до моего сведения, что проезжавший от меня во Владимир гвардии капитан Ефимович разносит везде слухи, будто бы между нашею и неприятельскою армиями сделано какое-то перемирие и что от того действия наши вовсе приостановлены. Зная, сколь большое может поселять поступок сей влияние на чувство всех благомыслящих людей, я поручаю вашему сиятельству сделать точное изыскание, действительно ли г. Ефимович рассказывал таковые нелепые происшествии; если же сие справедливо, в таком случае я прошу вас его арестовать и содержать под арестом вплоть до моего повеления». Об этом происшествии во Владимире английский военный представитель при русской армии бригадный генерал Роберт Томас Вильсон писал из Тарусы 21 октября 1812 г. графу Михаилу Семёновичу Воронцову (внуку первого владимирского генерал-губернатора): «Маршал велел посадить под арест Ефимовича, но я пожелал, чтобы это дело было сначала расследовано». Архиепископом Ксенофонтом установлен крестный ход в Вознесенскую церковь в память освобождения Москвы от войск Наполеона. Он совершался 1 октября в день празднования Покрова Богородицы. 5 и 18 октября 1812 г. министр полиции А. Балашев объявил владимирскому губернатору высочайшие благоволения «за деятельные по Владимирской губернии распоряжения». 7 октября 1812 года во Владимир прибыл Михаил Барклай-де-Толли, который командовал русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года, до Михаила Кутузова, и стал одним из героев Бородинской битвы. После оставления Москвы Барклай-де-Толли временно покинул армию. Его сопровождал негативный шлейф - обвиняли чуть ли не в предательстве за отступление русской армии. На Бородинском поле он был в гуще сражения, словно искал смерти, но выжил. Однако были и такие, кто верил в правильность его стратегии. Несмотря ни на что, губернатор Авдий Супонев и владимирское дворянство приняли Барклая с почетом. Во Владимире Браклай-де-Толли написал два письма императору Александру I, в которых объяснял свои действия в начале войны. Правда, не получил ответа. Из Владимира Барклай-де-Толли отправился в свое имение в Лифляндии, а позже вновь присоединился к действующей армии.
Мужественно перенеся почти полуторагодовое изгнание, Преосвященный Митрополит Паисий 18 октября 1812 г. оставил Суздаль и по прибытии во Владимир, получив паспорт от Начальника губернии и путевые деньги, отправился восвояси.
Много времени и сил у Супонева занимала помощь беженцам. Часть из них уезжала в Нижний Новгород. Но немалое число людей оставалось во Владимире, и всех нужно было разместить и накормить. Среди них, к примеру, были будущие декабрист Никита Муравьев, муза Пушкина Анна Керн, на некоторое время изгнанный из армии генерал Барклай де Толли и московский генерал-губернатор граф Ростопчин. Даже губернаторский дом стал подобием гостиницы. Мемуаристы свидетельствуют, что владимирский губернатор старался как можно лучше поместить каждого гостя, тратя на их обустройство и свои личные средства.
Во Владимир и через него везли из Москвы драгоценности кремлевских дворцов, соборов и Оружейной палаты, имущество и архивы различных учреждений, в том числе ценнейшие документы Московского архива министерства юстиции и Московского департамента Сената. За сохранность этого добра в пределах подведомственной территории тоже отвечал губернатор.
23 октября по пути из Мурома в Москву преосв. Августин с свв. иконами Иверской и Владимирской Божией Матери вновь посетил Владимир, где и пробыл несколько дней. 24 октября чудотворные иконы принесены были с крестным ходом в Успенский собор и благочестивые владимирцы имели утешение видеть в соборном храме вновь после 4-х векового отсутствия великую святыню своей области – чудотворную икону Владимирской Божией Матери, поставленную на время литургии на прежнее свое место, где поклонялись ей отдаленные предки владимирцев. В течение этого и следующего дня толпы народа теснились в соборном храме, стремясь облобызать драгоценные святыни. 25 октября Иверская и Владимирская иконы были торжественно перенесены в Девичий м-рь, 26 октября – в Дмитриевский собор, 27 октября – в Рождественский монастырь, а на другой день, после литургии, процессия со святыми иконами выступила по направлению к Москве. На протяжении 3 верст, до Казанской церкви в Ямской слободе, чудотворные иконы несли на руках жители города, принадлежавшими к дворянскому и купеческому сословиям.
Во Владимирскую губернию привозили тысячи раненых. Устройство госпиталей стало еще одной важной заботой губернатора. Во Владимире и в уездных городах были развернуты временные госпитали. Деятельным помощником Супонева стал инспектор Владимирской врачебной управы надворный советник Федор Федорович Невиандт, который «по препоручению Владимирского гражданского губернатора занимался пользованием штаб- и обер-офицеров раненых и нижних воинских чинов и рядовых в учрежденном в городе Владимире временном госпитале до самого его уничтожения безвозмездно».
«Дом губернатора» - образцовая постройка 1808 г. Город Владимир, ул. Б. Московская, д. 62
14 февраля 1813 года Владимирское ополчение выступило из Москвы. Ополченцы двинулись к западным границам России. 1-й полк был направлен в Бобруйск, 2-й и 4-й полки — в Минск, 3-й — в Киев, 6-й — в Могилев. В заграничные походы Владимирское ополчение не взяли, так что боев больше не предвиделось. Однако многие ратники во время долгих походов погибали от болезней. На них не отпустили «ни жалованья, ни рубашечного холста, ни сапожного товару». В 1813 г. смерть известного русского литератора Подшивалова на службе во Владимире, где он и похоронен в Успенском Княгинином девичьем монастыре.
Деятельность Супонева в 1812 г. нашла себе вполне достойную официальную оценку: 12 сентября он получил орд. св. Владимира 3 ст. «за попеченіе и труды при формированіи во Владимірѣ 1-го пѣхотнаго полка», а 26 марта 1813 г. ему пожалован орден св. Анны 1 ст. при рескрипт, в котором сказано: «Отлично усердное служеніе ваше и неусыпные труды на пользу службы, понесенные по званію Владимірскаго гражданскаго губернатора, особенно въ дѣятельномъ доставленіи всего нужнаго къ продовольствію войскъ, находившихся въ губерніи, управленію вашему ввѣренной, и въ держаніи въ ней порядка и тишины при бытности вблизи непріятеля, обращаютъ на васъ особенное Наше вниманіе и милость". Кроме того, министром полиции Балашевым были объявлены Супоневу 5 и 18 октября 1812 года Высочайшія благоволенія «за дѣятельныя по Владимірской губерніи распоряженія во время нашествія непріятеля». К сожалению, нам неизвестны частные отзывы об этой поре деятельности Супонева, кроме нескольких строк в «Запискахъ» М.С. Мухановой: «Наконецъ, мы (три семейства 3-х братьев Мухановых) дотащились до Владиміра; здѣсь губернаторъ Супоневъ уговаривалъ матушку остаться, увѣряя ее, что онъ препроводитъ ее вмѣстѣ съ женою, какъ только будутъ вѣрные слухи о непріятелѣ... Не слушая Супонева, матушка рѣшилась ѣхать далѣе (въ Нижній), увѣренная, что послѣдній ничего не сдѣлаетъ изъ обѣщаннаго, и, кажется, она не ошиблась, потому что онъ не исполнилъ даже ея просьбы — пересылать аккуратно ея письма. Они всѣ залежались во Владимірѣ»... Иногда Супонев действовал и не лучшим образом. Так, например, летом 1913 г. командующий Владимирским ополчением князь Голицын пенял губернатору, что тот не принимает строгих мер по отношению к офицерам ополчения, без дозволения уезжавших отдыхать в свои владимирские имения. 1813-1819 гг. – строительство колокольни (72 м) в Ризоположенском м-ре г. Суздаля в честь разгрома армии Наполеона. Колокольня построена в стиле «ампир». 19 февраля 1814 г. Супонев обратился с представлением к Министру Внутренних Дел, в котором подвел итоги деятельности Владимирского Дворянства и Губернского Начальства во время Отечественной войны. «Отличные подвиги дворянства Владимирской губернии в продолжении последней с французами войны оказанные, и послужившие к пользе общественной, составляют предмет всепокорнейшего моего к вашему высокопревосходительства донесения. В то время, как Владимирская губерния, будучи сопредельна с Московской, должна была понести все по состоянию военных дел общественные повинности и доставить значительные на многие предметы пожертвования, местное начальство при видимой готовности означенного дворянства предпринять все, что только полезным для блага общества казалось, не встретило ни самых малейших затруднений в приведении в действительное исполнение тех мер, с которыми соединена была сия общественная польза, принимая живое участие в надлежащем отправлении всех повинностей, о которых выше имел я честь упомянуть, оно тем возбуждало соревнование во всех прочих сословиях к равномерной готовности принесть оные с должным усердием, особенно же ознаменовало себя следующим: 1. На обмундирование одного полка, который формировался во Владимире иждивением сего дворянства, оно употребило принесенных от него в пожертвование денег 152351 рубль, оказав при том всякое содействие в приготовлении всех нужных материалов и в самой постройке вещей для того полка требовавшихся; так что в самое короткое время он был обмундирован и мог выступитъ по назначению его. 2. В поощрение недостаточных офицеров к вступлению в оный полк, дворянство вследствие добровольной своей подписки собрало на вспоможение им 6258 рублей. 3. При составлении внутреннего ополчения сверх одежды и трехмесячного продовольствия для воинов, оно доставило деньгами 36 тысяч рублей, употребленных потом в выдачу жалованья на воинов вместо отпуска им денег из казны. 4. Для покупки 500 лошадей, которые в 1812 году требовались для армии, из единственного усердия к выгодам казны пожертвовало 59 тысяч рублей, отклонив притом мерою сего приношения затруднение, с которым соединено было исполнение требования о произведении таковой покупки лошадей под квитанции. 5. При учреждении также для армии подвижного запасного хлебного магазейна, который по исчислению стоит губернии вообще до 250 тысяч рублей, кроме выставленных натурою погонщиков, дворянство взялось пожертвовать всей той частью его, которая по количеству помещичьих душ была с оные назначена, чему в то же время последовали экономические и удельные крестьяне, и таким образом магазейн сей сделался общим пожертвованием, хотя, впрочем, предназначались на него издержки от казны. 6. С ощутительною выгодою для оной посредством уездных гг. предводителей и некоторых свободных дворянских чиновников сделали закупки 500 артиллерийских и 400 кавалерийских лошадей для резервной армии, из которых при производстве последней заменено сверх того принадлежащею дворянству суммою по добровольному его желанию все то число денег, которое требовалось от казны на местное продовольствие лошадей во время закупки их. 7. В Санкт-Петербургское и Московское патриотические общества оно отправило в пользу разоренных от неприятеля 12000 рублей. 8. Когда больные и раненые воинского звания чины, явившись в губернию, требовали человеколюбивого призрения и помощи, и со стороны ее жителей в то время дворянство оказало оные в полной мере и кроме помещения многих раненых штаб- и обер-офицеров в домах своих, оно сделало для них всякие вспоможения. Таким образом, изъяснив в краткости похвальные поступки дворянства Владимирской губернии, я не могу не обратить на оные особенного внимания вашего высокопревосходительства, всепокорнейше прося довести их до сведения Всемилостивейшего Государя и исходатайствовать к дворянству сему в ознаменование сих ревностных подвигов его, при последней с французами войне, для пользы общей оказанные. Высокомонаршего благоволения на память будущих времен и его потомства».
В 1814 г. родился в г. Вязниках Вистенгоф Павел Федорович – писатель. Автор «Очерков московской жизни», мемуарного очерка о М.Ю. Лермонтове. Скончался после 1878 г. 1815 г. - кончина Ивана Федоровича Дмитревского - историка (г. Владимир). В 1802 г. вышел в свет его труд «О начале Владимира, что на Клязьме, о перенесении в оный из Киева рос. столицы и о бывших в оном великих князьях». Будучи губернатором во Владимире А.Н. Супонев обратил внимание на отсутствие в городе бульвара. Он обустроил Большой Бульвар (см. Парк Пушкина), проложенный поверх срытых оборонительных валов по инициативе владимирского губернатора И.М. Долгорукова. При Супоневе там впервые появились аллеи, цветники, беседка. 27 июня (15 июля) 1815 г. губернатор А.Н. Супонев торжественно открыл бульвар и прочел стихи Бенедиктова М.С.: Дав тень сию тебе и в знойный день прохладу, Полезным быть во всем я целию имел, И счастлив истинно, коль скажут мне в награду, Что я любил тебя и другом быть умел. Над входом в беседку была помещена доска с этим четверостишьем, написанным М.С. Бенедиктовым от лица основателя бульвара. В 1851 г. губернатором Н.П. Синельниковым на бульваре был устроен павильон, доска с надписью была снята и утеряна. Общество было очень благодарно Супоневу за это приятное нововведение, что и выразило в двух стихотворениях, напечатанных тогда на особых листах. Первое стихотворение напечатано на писчем листе бумаги того времени (водяной знак: 1815); на 1-й странице - Его Превосходительству, Действительному Статскому Советнику, Владимирскому Гражданскому Губернатору Орденов Св. Анны Первого Класса, Св. Владимира третьей степени Кавалеру, И Св. Иоанна Иерусалимского Командору Авдею Николаевичу Супоневу, на открытие Булевара, 1815 года Июня 27 дня от владимирскаго Благороднаго общества. 2-я страница чистая. А на 3-й: В разкошной сей тени От зноя прохлаждаясь, И нежной свежестью Сей зелени питаясь, Забудем ли, кому Мы сим одолжены? Кем грубым сим местам Красы сии даны? Кто власть начальника, И вместе нежность друга, Приличной строгости Не выходя из круга, в одном своем лице Умел соединить? Умел начальником, И вместе другом быть? Гет: мы тогда тебя, Супонев! Позабудем: Когда ни ощущать, Ни чувствовать не будем. Второе стихотворение напечатано (курсивным шрифтом) на полулистке: Друзья! Прославим добродетель. Супонев, друг наш благодетель Привержен безпрерывно к ней Всем сердцем, мыслью и душей.
Везде, где солнца луч природу освещает, Где сонмы бытия в движении живут, Где разум связь причин и действий постигает. Повсюду власть ея благоговейно чтут.
Друзья! Прославим и пр: От ней заимствуют сияние Державы; И твердостью ея, через множество веков, Цветут не заблемо среди торжеств и славы, Держав в безмолвии и ужасе врагов.
Друзья! Прославим и пр: Сподвижники владык земных, подпоры тронов, С ней истинну Царям дерзают открывать; И благо прочное блюдением законов, Странам им вверенным способны доставлять.
Друзья! Прославим и пр: Ее величием и силой облеченный, Уважен от Царя, хвалим равно от всех, И всем любезен Ты, начальник наш почтенный. Да будет жизнь твоя, век счастья и утех. Друзья! Прославим и пр.
После окончания войны Супонев смог заняться насущными делами мирного управления. Ему даже довелось, правда, заочно, быть в переписке с великим немецким поэтом И.В. Гете. В середине 1810-х гг. последний заинтересовался русской иконописью, в частности — так называемой суздальской школой. Записка Гете с рядом вопросов о «суздальской» иконописи была послана императрице Марии Федоровне. Вдовствующая императрица переправила запрос из Германии владимирскому губернатору. А.Н. Супонев, разумеется, не смог исчерпывающим образом ответить поэту, но сообщил о состоянии иконописной живописи в селах Палех, Холуй и Слободе Мстера. При этом губернатор выделил Палех как центр иконописного промысла, рассказав о приемах палешчан-иконописцев Н.М Карамзин, которому пришлось стать соавтором ответа Супонева Гете, писал о суздальской живописи: «...Греческие живописцы были учителями наших, из коих знаем св. Алимпия Печерского в XI веке… С коего времени суздальцы занимаются преимущественно иконописью? Со времен Андрея Боголюбского: он призывал во Владимир византийских художников и пекся о введении искусства в Суздальском великом княжении..».
1817 г. - основание в г. Муроме чугунолитейного завода купцом Зворыкиным. В наст. время - АООТ «Муроммашзавод».
В 1816 г., будучи лишь 46 лет от роду, он тяжело заболел, причем состояние губернатора становилось все более угрожающим. Император Александр I, узнав о его болезни, в декабре 1816 г. предоставил Супоневу отпуск «впредь до выздоровления». 23 января 1817 г. А.Н. Супонев воспользовался этим отпуском. В январе 1817-го года он неожиданно был уволен с губернаторского поста без объяснения причин. 1 февраля 1817 года губернатором был назначен Юрлов. Он удалился в свой дворец под Угличем. 8 июля 1817 г. он был свидетелем при венчании сестры своей жены Александры Петровны Неклюдовой, венчавшейся во Введенской церкви Углича с генерал-майором Павлом Алексеевичем Тучковым. В 1819 г. он умер в возрасте всего лишь 49 лет. Прах бывшего владимирского губернатора был погребен в родовом склепе в часовне на погосте Орлек Мышки некого уезда Ярославской губернии в 3-х верстах от усадьбы Григорьевское. Кроме Григорьевского в Угличском уезде, Супоневым принадлежали в Мышкинском уезде деревни Клясово, Житово, Исаковка, Марьино, Беляково, Борисовка, Мильцево, Кирилловка, Ивашково (Богородское); сельца Юркино, Морозово, Ясково, Игумново, Фоминское, Красное, Демково (при нем конный завод); часть сел Серы и Богородского (при нем барский дом со службами).
Автор: Николай Фролов
Семья
Жена - Мария Петровна (1777—1844), дочь обер-прокурора Сената Петра Васильевича Неклюдова, брат которой когда-то, как и сам Авдий Николаевич, служил в Конной гвардии. По отзыву современника - «дама отменная, уважаемая всем городом и добродетельнейших качеств; семейство и хозяйство составляли главные и почти единственные ее занятия». Дети: - Николай Авдиевич Супонев (1809-1861) окончил Пажеский корпус и 1 июля 1830 г. из камер-пажей поступил корнетом в лейб-гвардии Конный полк, в котором прежде служил его отец. В 1831 г. он участвовал в походе против мятежной Польши, состоя ординарцем при командире сводного гвардейского корпуса генерал-лейтенанте Петре Александровиче Чичерине. За отличие в этом походе молодой офицер был награжден орденами се Анны IV ст. «за храбрость» и св. Анны III ст. с бантом. Прослужив в гвардии восемь лет. Супонев-младший перебрался ближе к дому. 28 октября 1838 г. он был назначен чиновником для особых поручений в чине ротмистра по армейской кавалерии к ярославскому военному губернатору, герою наполеоновских войн генерал-лейтенанту Константину Марковичу Полторацкому. При нем он и служил вплоть до выхода Полторацкого в отставку в 1842 г. и даже некоторое время занимал должность ярославского полицеймейстера. - Елизавета Авдиевна Супонева, оставшись в девицах, жила в семье Шиповых; рисовала карандашом и акварелью. Похоронена на кладбище Толгского монастыря. - Ольга Авдиевна Супонева (12.10.1803-6.1.1866) - выросла в Григорьевском, замужем с 26 июля 1830 г. за генерал-майором Иваном Павловичем Шиповым (1793-21.101845, Ярославль, похоронен в Толгском монастыре). Сестра владимирского губернатора Наталья Николаевна Супонева была замужем за коллежским асессором Андреем Никаноровичем Кашинцевым (2 11.1753-19.11.1819, погребен в селе Юрчаково Шуйского уезда), помещиком Ковровского, Вязниковского и Шуйского уездов Владимирской губернии. Он приходился сыном ярославскому полицеймейстеру 1760-х гг. Никанору Порфильевичу Кашинцеву (который был, по выражению Л.Н. Трефолева, «тираном, бичом для ярославцев»), и братом директору экономии Ярославской казенной палаты в 1780-е гг. надворному советнику Сергею Никаноровичу Кашинцеву. О семействе Кашинцевых подробно упоминает в своих воспоминаниях предшественник Супонева на губернаторстве во Владимире князь Иван Михайлович Долгоруков: «Кашинцов Андрей Никанорович, отставной коллежский асессор. Я познакомился с ним в Володимере: нас свел самый нечаянный случай. Он был ненавидим своей женой; та его обобрала и бежала из дома: он завел с ней процесс, для которого я был ему нужен. Я с ним ознакомился, принял участие в неприятном его положении и всеми средствами старался быть ему полезным, сколько мог. Усердие мое вознаграждено было полной его ко мне доверенностью. Будучи богат, но скуп и своеволен, следовательно, утесняем часто алчностью судей и завистью соседей, он часто имел ко мне прибежище, и я в законных требованиях его не выдавал... Это мне стоило больших и неприятных хлопот, между тем дети его росли и были свидетелями всех моих поступков: сына я записал в гражданскую службу, причислил к своей канцелярии и доставил ему офицерский чин. Таковы были мои заслуги их семейству; оставил я губернию, принял ее родной брат жены Кашинцева, помянутой беглянки, и скоро лотом старик умер. Губернатор, будучи дядя сирот его, взялся за них и за имение, выписал сестру свою, их мать, и хотел, введя ее во все права, уничтожить начатое мужем против нее уголовное дело Дочь уже была не ребенок, а сын еще юн возрастом и умом. Собственный их человек, весьма проворный, управлял их имением и пользовался всегда неограниченной доверенностью их отца; он тотчас смекнул делом, заметил, что Супонев, дядя малолетних, пожертвует всеми их выгодами пользам сестры своей, которая имела других детей от соблазнительного сожития с посторонним человеком, увидел необходимую нужду поставить против дяди такое лицо, которое могло бы с ним спорить. На сей конец он настроил малолетних избрать меня сперва в попечители, а потом и в опекуны. Дети прислали ко мне с эстафетой трогательнейшее письмо. Я проник хитрую политику их служителя и готов был отказаться, но домашние мои, вняв одним чувствам сострадания к сиротам, убедили меня взять дело их в свое покровительство. Я согласился, а Супонев тотчас от них отстал и сделался им из родного чужим». Сын Н.Н. Супоневой и А.Н. Кашинцева Николай Андреевич Кашинцев (23.3 1799-10.1.1870, погребен в селе Юрчаково Шуйского уезда), действительный статский советник, камер-юнкер, стихотворец-дилетант, служил чиновником III Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии и депутатом дворянства Клинского уезда Московской губернии (1829-1832). Он был награжден орденами св. Анны II ст. с Императорской короной, св. Станислава II ст. с Императорской короной и св. Владимира IV ст. За ним к 1866 г. значилось 810 душ в разных губерниях. Он был женат на Евдокии Владимировне Бахметьевой, дочери коллежского советника Владимира Петровича Бахметьева и его жены Марии Владимировны Бутурлиной, помещицей 525 душ.
Владимирская губерния.Губернаторы: Рунич Павел Степанович 06.01.1797—1802 Долгоруков Иван Михайлович 1802—23.03.1812 Супонев Авдий Николаевич 23.03.1812—1817 Юрлов Иван Иванович 01.02.1817—25.05.1820. Дмитрий Александрович Кавелин 25.05.1820—1821
