Происхождение, рождение великого князя Александра Невского
Происхождение, рождение великого князя Александра Ярославича (Невского)
Александр – второй сын (первый - Федор) переславского удельного князя Ярослава II (Федора) Всеволодовича и Феодосии Мстиславовны (второй брак), в иночестве Евфросинии (дочь князя новгородского и галицкого Мстислава Удалого). Внук Владимирского вел. князя Всеволода III. Переславским удельным князем Ярослав Всеволодович оставался до 1240 г. При нем Переславль-Залесский превратился в крупный политический и культурный центр Северо-Восточной Руси. В городе велось самостоятельное летописание. При княжеском дворе, вероятно по образцу аналогичного лицевого свода Всеволода Большое Гнездо, была составлена рукопись, называемая ныне «Летописцем Переславля-Суздальского». Она включает в себя описание событий, происшедших на Руси и в Переславском княжестве с 1138 по 1214 г. Переславская летопись сохранилась в списке 60-х гг. ХV в. Ее рукопись была обнаружена и издана в ХIХ в. К.М. Оболенским.
Спасо-Преображенский собор в г. Переславль-Залесский. XII в. Спасо-Преображенский собор
Родился Александр Ярославич в городе Переславле-Залесском (ныне Ярославская область) 13 мая 1221 г. Относительно года рождения св. Александра существуют разночтения, так как в летописях не указан его год рождения. Историк В.И. Татищев считал, что он родился в 1219 г. В I томе энциклопедии «Отечественная история» указывается 1220 или 1221 г. В книге «Пантеон Российских государей» указан 1221 год рождения. Наиболее обоснованную дату рождения Александра Ярославича мы находим у В.А. Кучкина, который считает, что он родился 13 мая 1221 г. Однако большинство исследователей годом рождения Александра Ярославича признают 1220-й.
В память о рождении Александра на Красной площади перед Спасо-Преображенским собором в 1958 г. был установлен бронзовый бюст А.Я. Невского (скульптор - С. Орлов, архитектор - Л. Капица). Мраморная мемориальная доска, установленная на стене Спасо-Преображенского собора в апреле 1964 г., говорит, что Александр Невский родился 30 мая 1220 г. в княжеских палатах на Красной площади Переславля-Залесского.
1216—1223 годы переживший разгром при Липицкой битве, Ярослав провёл в своём Переславле-Залесском. По третьему или по четвертому году справлялись постриги. Обряд пострижения на Руси имел важное значение как в семейном, так и в общественном быту. Он вытекал из понятий и взглядов наших предков на мужчину как главу семьи, на его обязанности и отношение к обществу, как самостоятельного члена этого общества. Пострижение было символом признания прав личности за постригаемым: с момента пострижения он становился мужем, гражданином. Поэтому его брали от женщин-нянек и отдавали под присмотр мужчин. Православная церковь освятила древний обряд пострижения, придав ему христианское понимание. На пострижение стали смотреть как на посвящение дитя Богу, как на выражение преданности воле Божьей. Постриженные волосы были как бы первой жертвой, приносимой Богу от самого постригаемого. Обряд происходил обыкновенно в храме. Отрока ставили перед царскими вратами. Сыновья князей постригались епископом, который произносил молитву, призывая на постригаемого благословение Божие. После совершения обряда отрока сажали на коня. Это означало его будущую самостоятельность. В руки давали оружие, обыкновенно лук со стрелами – это указывало на обязанность князя защищать Родину от внешних врагов. Затем следовало радостное семейное торжество, на которое приглашались родственники. Родители князя дарили гостям подарки - золотые и серебряные сосуды, одежды, коней и т.п. В 1225 г. Ярослав «учинил сыновьям княжеский постриг» - обряд посвящения в воины, который совершил в Спасо-Преображенском соборе Переславля-Залесского епископ Владимирский святитель Симон († 1226 г.). В присутствии двора и горожан их препоясали мечами и посадили на коней. После этого братья и получили титул княжичей.
Святитель Симон, епископ Владимирский. Гравюра, 1661 год.
С молодых лет князей учили грамоте. Владимирские князья высоко ценили образование. Как потомки Ярослава Мудрого, они подражали его ревности к распространению книжного чтения. Дядя Александра Ярославича, князь ростовский и великий князь владимирский, Константин Всеволодович II много читал. У него была своя библиотека, где находилось собрание греческих и русских книг. Он сам писал и собирал сведения о подвигах древних русских князей. Отроку Александру не раз приходилось слышать от своих родителей наставление прапрадеда Владимира Мономаха: «Его же не умеючи, а тому ся учите... Леность бо всему мати: еже умеет, та забудет, а его же не умеет, то тому ся не учить». Наставниками были лица духовного звания. Епископы, священники, монахи. Само учение было проникнуто истинами Христовой веры, духом христианского благочестия. Неслучайно многие русские князья, вынужденные ехать в Орду, сложили там свои головы как исповедники и мученики за Христа. При обучении юношу знакомили с книгами Священного Писания, главным образом с Евангелием и Псалтырью, которая сделалась любимою книгою русского народа. Ею пользовались во всех необходимых случаях жизни: ехать ли в дорогу или читать для простых людей, не обученных чтению книг. Чтение книг сопровождалось необходимыми разъяснениями. Простые задушевные наставления глубоко западали в сердца юных князей. Книги Священного Писания оставались неразлучными спутниками на всю их жизнь. К ним прибегали в трудных обстоятельствах жизни, искали там вразумления. С ранних лет Александр отличался глубоким духовным настроением. Всякое дело, свою обязанность он старался исполнять добросовестно. Серьезный, не по летам, его характер не позволял ему предаваться пустым забавам. «Бяше нрав его из млада тих и кроток зело... от мирских суемудрии отврати себе, душетленных же и богоненавистных игр и бесовских сонм до конца возгнушався». Одним из любимых его занятий кроме чтения священных книг было церковное песнопение. Без сомнения, с ранних лет Александр приучил себя к посту и воздержанию, что укрепляло его физические и духовные силы, повиновению старшим по возрасту. Он «многонищи яже и сладких аромат любоплотия до конца отвратися». Духовные наставники учили, что в душе нашей три силы. Первая - разум, он выше других сил. Им мы отличаемся от животных. Вторая сила - чувство, оно стремится к доброте и справедливости, но иногда под влиянием дурных наклонностей ведет к злобе и зависти. Третья сила - воля. Она помогает преодолевать все трудности в жизни. Воспитание направлено на выработку таких черт характера, как рассудительность в жизненных ситуациях и решительность в действиях. Чтение священных книг сопровождалось молитвенным настроением духа, которое приводило к посещению храмов в Переславле и Новгороде. Душа юного князя была согрета любовью к Богу, и он в ночной тишине повергал себя перед иконами Христа Спасителя и его Пречистой Матери в горячую молитву. Лучезарный свет с иконы Христа проникал в душу маленького Александра, одухотворяя его и приближая к нему Бога и человека: «Излишно бе у него бдение всенощное и утаенных молитв к Богу присвоение». Была еще одна сторона воспитания - она ограничивалась семьей и исчерпывалась преподаванием княжичу, для примера, подвигов, добродетелей и важных событий жизни только его предков. Чтоб понять такую особенность, надо всмотреться в миросозерцание русских людей удельного периода, среди которых родился и рос Александр, будущий Невский. «Семья, - говорит один исследователь этого периода, - была для них более чем жизнь: она храм, святыня. Для нее благо мира, для нее все силы, все помыслы, для нее молитвы, вся жизнь». Чувство семейное двигает всеми делами периода уделов; оно говорило в князьях, в дружинах, в народе. Многие духовные подвиги святого Александра до сих пор остаются неизвестными, потому что их скрывала родня от других людей. В Степенной книге об Александре Ярославиче говорится: «Во все времена юности своей смиренномудрие вседушно держаще, воздержася и бдя, чистоту душевную и телесную соблюдаше, кротость же стяжа и тщеславия отвращашеся, и много полагаше тщание чрево удержавати, ведый, яко чревное насыщение целомудрие разоряет и бдению спону (препятствие) сотворяет, и прочим добродетелям сопротивляется. В устах же его беспрестани бяху божественные словеса, услаждаюша его паче меда и сота; прочитая же их со усердием и желаше сих реченная и делом исполните. Сродницы же его выдяще в таковых добродетелех преуспевающа и зело пользовахуся и тшахуся всячески ухишряше сокрывающии множайшая и правление премного ради смиренномудрия. Аще бо и честию земного царствия почтен бысть от Бога и супруга име и чада прижи, но смиренную мудрость стяжа паче всех человек». (Степенная книга 1355). Кроток и тих был его нрав из детства, но не осуровевший с годами, и Господь был с ним по слову божественного писания: «На кого возрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущего словес моих» (Исаия LXVI, 2). (См.: Жития святых Российской церкви. Ноябрь. С. 226).
Маленький княжич, которому место теперь было бы на молодой траве, что совсем недавно - всего две-три недели - родилась на свет, сидит над книгой. Нет лучше - “около книги”. Перед ним книга, но он ее не читает. Мечтательные глубокие глаза почти не по-детски смотрят в даль, он задумался и не слышит того, что около него происходит. Его манит улица, зовет к себе солнце, но ему сейчас не до улицы, не до солнца... Он далеко, далеко - там, где Павел Фивейский - в знойной и страшной пустыне, или в Риме - в катакомбах, пешерах, о которых говорит ему толстая книга. Туда бы... Вериги бы носить... Незаметно подошел к нему мужчина, еще не совсем старик. Это отец... Князь Ярослав. Пока ничего не говоря, он тихо смотрит на своего ребенка, на своего сына. Он ждет, когда тот “очнется”. Уже не раз бывало с маленьким Александром, что около книги он совсем забывал о мире и ничего не слышал, “точно, во сне” - как говорила няня, - “даже не разбудишь, не растолкаешь сразу”. Вот маленький князь очнулся. - Тятя ты? Батя, пусти меня... Я в пустыню уйду... Я там буду жить, где Антоний... Я хочу, чтобы замучили меня за Христа... Ты не мешай, батя. Я уйду, пусть замучают... И мальчик плакал, думал о счастии пострадать за Христа, “замучиться”, как он говорил на детском неуклюжем языке. Он так любил Христа... так рвалось к Нему его детское сердчишко. То, что мы только что описали, не было случайностью. Духовная восторженность маленького князя даже пугала его домашних. Отчасти причиной здесь было воспитание. Выучившись на часослове и псалтыри, которых он не понимал, молодой князь тотчас перешел в атмосферу искренней чистой духовной мечтательности, в атмосферу житий святых и пророков. Мученики, которые, радостно улыбаясь, умирали за Христа, пустынники, которые десятки лет проводили, не видя людей в пустыне, нагие, холодные и голодные, но опять-таки “радовались”, видя Бога среди пустыни своими очами. Все это слишком подходило к женственному характеру мальчика, и он необходимо должен был рваться к тому, чтобы страдать за Христа, умереть, быть распятым, замученным. Те слова, которые мы слышали в беседе с его отцом, и были постоянным его настроением в это время. Отец, который теперь стоял над рыдающим мальчиком, задумчиво смотрел на Распятие, сиявшее золотым венцом в переднем углу. Он не понимал, что будет с его Александром. Сам очень близкий к тому же духовному настроению, хотя суровый и стойкий, иногда даже жесткий, он не мог не видеть доброго в этих порывах маленького сына, но он за него боялся. Жизнь, которая была впереди, не подходила для этой восторженности, и Ярослав боялся, что жизнь сломит раньше времени его маленького мученика. - Перестань, - сказал он, наконец, сурово плачущему мальчику, - пойдем туда, - он указал на соседнюю дверь, - помолимся немного, - я сам не молился еще. Они перешли в большую комнату, - почти храм; здесь отец с сыном вместе стали молиться: один о подвиге, который должен послать ему Господь, другой - о том, чтобы Господь пощадил его сына». Рассказы его благочестивой матери о жизни святого равноапостольного князя Владимира, святых мучеников Бориса и Глеба, святого Андрея Боголюбского и других близких ему по крови предков стали для него образцом для подражанием. С особым усердием Александр знакомился с событиями родной старины из наших летописей, как свидетельствует его жизнеописатель: «Потшанно бе ему от отеческих ни в чесом же отстати». Это говорит о том, что он «вскоры извыче вся граматикия», т. е. познал все образование тогдашнего времени. В систему образования входило не только знание Священного Писания, но и светские знания. Юных князей обучали иностранным языкам, особенно латинскому и греческому. Знание языков, по словам Владимира Мономаха, приносило уважение, почет от иностранцев. Читал юный Александр византийские хроники. Он восхищался подвигами Александра Македонского - героя античного мира и Востока. И все же любимым занятием оставалось изучение военного опыта предков и событий родной старины. С событиями всемирной истории знакомили князей книги «Бытие», «Пятикнижие» Моисея, или, как их называли, «Бытыйскыя книги», где говорится о сотворении мира и истории Ветхого Завета. Кроме обучения книжным наукам большое внимание уделялось и физическому воспитанию. Для князей устраивали военные игры, обучали их верховой езде, стрельбе в цель, охоте на диких зверей и птиц, которых тогда было великое множество. Первоначально княжичей учили держаться в седле на хорошо выезженных, послушных боевых конях. Учили управлять конем и повелевать им. Считалось, что воин сам должен обучить для себя молодую лошадь, ибо, как тогда говорилось, боевой конь, побывавший в других, а может быть и в плохих руках, уже погублен для ратного дела. Так с отрочества и повелось, что выбирал для себя князь Александр Ярославич коней всегда сам, не доверяя этого никому, даже ближним боярам и старшим дружинникам. Выбирал всегда двух коней - для похода и для сражения. Великий воитель Древней Руси с малых лет предпочитал только две масти лошадей - вороных и белых. Охота была небезопасна для человека, но здесь развивались смелость, ловкость, крепла сила духа. Вот как рассказывал о своей охоте Владимир Мономах: «Вот как я трудился на ловах. Два тура метали меня на рогах своих с конем. Олень бодал, один лось топтал ногами, другой бодал рогами, вепрь сорвал меч с бедра, медведь около колена седло прокусил, лютый зверь вскакивал мне на плечи и повергал на землю и меня и коня. Но Бог меня сохранил невредимо. С коня я падал много раз, дважды разбивал себе голову, повреждал и руки и ноги, особенно в юности, когда не дорожил жизнью, не шалил головы своей... Сам я заботился об охотничьем наряде, о конях, о соколах, о ястребах... Дети мои! Не осуждайте меня, так как я не хвалю ни себя, ни своей храбрости: я хвалю Бога и прославляю Его милость, так как Он меня грешного и недостойного сохранил от стольких опасностей и сотворил меня неленивым на все дела, достойные человека». Все вместе взятое - образование, игры, охота развивали физические силы отрока, а молитвенное общение с Богом укрепляло его душевные силы, готовило из него доброго защитника Руси и страдальца за Русскую землю. Душа юного Александра предощущала образ собственного служения Богу и Родине. При этом жизнь его с юного детства проходила при необычайных и тяжелых обстоятельствах. Едва войдя в возраст 5 лет, он услышал о страшной Калской битве с татарами, где чуть не погиб его дед Мстислав Удалой. В 1222 г. Ярослав II заключил мир с новгородцами, он ходил вместе с ними воевать в ливонские земли, на Колывань (Ревель - Таллинн), который безуспешно осаждал в 1223 г. Взяв богатую добычу и пленных, города взять не мог. Вскоре Ярослав II добровольно покинул город. В 1225 году Ярослав сменил Михаила Черниговского в Новгороде. В 1225 г. Новгородская земля подверглась опустошительному набегу литовцев и Ярослав «сжалився» над новгородцами, по словам летописца, выступил вместе с другими князьями против них. В 1226 г. он разбил литовцев у города Усвята, война, которая шла уже в Финляндии и Карелии, продолжалась до 1227 г. В том же году Ярослав без всякого насилия со своей стороны крестил карелов, соседей еми, которые представляли собой население Южной Финляндии. По замечанию летописи, «ни един от князь рускых не возможе бывати, и всю землю их плени». Ярослав хотел подчинить Псков себе и требовал, чтобы новгородцы шли с ним на Псков, но те отказались, и 1228 г. он уехал к себе, в Переславль-Залесский, оставив в городе сыновей Федора и Александра, под присмотром боярина Фёдора Даниловича и тиуна Якима. «В лето 6736 (1228)... князь Ярослав II Всеволодович иде из Новагорода в Переяславль, и со княгинею, а в Новагороде остави два сына Федора и Александра, а с ним остави Федора Даниловича и Якима тиуна (местного правителя)». Так девятилетний Александр остался со старшим братом на правлении в Господине Великом Новгороде. На них были возложены некоторые княжеские отцовские обязанности. Например, от их имени скреплялись княжеской печатью грамоты, составленные вместе с посадником. За княжичей правили тиуны - должностные лица, ответственные за управление хозяйством в княжеских или боярских владениях, они же выступали как представители князя на судах.
Братья находились в Новгороде недолго. Фёдор Данилович и тиун Яким, не дождавшись ответа Ярослава о просьбе новгородцев об отмене забожничья, в феврале 1229 года сбежали с малолетними княжичами из города в Переславль-Залесский, опасаясь расправы восставших новгородцев по случаю подорожания хлеба. В тот год с 6 августа и по декабрь шли беспрестанные дожди. Погибал урожай, и нельзя было «сена добыть и пашни вспахать». Народ, угнетенный этим несчастьем, восстал против владыки Антония. Новгородцы разграбили многие дома, лишили сана тысяцкого, избрали нового и послали сказать Ярославу, чтобы он ехал скорей к ним. В 1230 г. Новгородское вече снова стало просить Ярослава Всеволодовича возвратиться в Новгород. Он, в 1230 году, побыв две недели в Новгороде, посадил на княжение Фёдора и Александра. Александру было 8 лет, Федору – 10. Во время переносимого новгородцами голода, когда погибло от него 42 000 человек, оба брата раздавали хлеб голодающим со своего княжеского двора, пока была возможность помочь. Княжеский дом был неиссякаемым источником благотворительности. Новгородцы назвали Александра безгрешным. В первые годы княжения в Новгороде молодой Александр и Федор не могли управлять делами. Управляли ими бояре отца. За время пребывания с отцом в Новгороде Александр изучил нравы и обычаи новгородцев. Он знал, что новгородские бояре, владевшие большими городскими усадьбами и земельными угодьями, определяли политическую жизнь города. На новгородском вече властвовали 300 «золотых поясов» - богатейших бояр. Из своей среды они выбирали двух посадников, наблюдавших вместе с вечем и «советом господ» за деятельностью князя. Родной брат Александра Федор до 1233 г. принимал участие в делах. Из его личной жизни в литературе упоминается свадьба, вернее приготовления к свадьбе князя Федора. В изложении о этом событии имеются разночтения. Кто была невеста св. князя Федора? В литературе, в частности в «Настольной книге священнослужителя», говорится, что ею была княгиня Феодулия, в иночестве Ефросиния (см. Преподобная Евфросиния Суздальская), старшая дочь великого черниговского князя Михаила Всеволодовича († 1246). Свадьба должна была состояться в Суздале. Но поскольку жених умер, то Феодулия не поехала обратно в Чернигов, а решила поступить в местный монастырь в честь Положения ризы Божьей Матери. Пострижение состоялось в 1225-1227 гг. Другие источники, которых большинство, утверждают, что ее женихом был Мина Иоаннович. Это был потомок благочестивого варяжского князя Шимона. Согласно Киево-Печерскому патерику в ходе междоусобных войн из Швеции в Киевскую Русь бежал Шимон, сын «вяжского князя Африкана». Он нашел прибежище в Печерской обители, пришел туда, «к великому и святому Антонию († l073) молитвы ради и благословения». Шимон подвизался в этом монастыре и приложил большие усилия для благоукрашения обители. Преподобный Антоний говорил: «Похвали Бога о сем, рек варягови, чадо отселе не является имя твое Шимон, но Симон будет имя твое». Симон имел духовное общение с преподобным Феодосием Печерским, был его любимцем. «Симон же приим молитву и благословение от святого, яко некий бисер многоценный и дар... научен был святым отцем нашим Феодосием, оставив латинскую буесть и истине веровав в Господа нашего Иисуса Христа и со всем домом своим, яко до 3000 душ и со иереи своими, чудес ради бывающих от святого Антония и Феодосия». Сын Шимона, Юрий (Георгий) в 1130 г. был тысяцким в Суздале и приобрел здесь недвижимое имение, которым владел Мина. Его внук, Мина Иоаннович становится женихом Феодулии, по воле ее родителей. Она не противилась воле их, но тайно молилась Богу о сохранении ее в девстве. Молитва чистой души была услышана. В дороге, на пути ее в Суздаль, жених скончался. В жизни не только народа, но и отдельного человека явно прослеживается промысел Божий, направляющий течение жизни к большему благу. Поэтому в те времена надо было, чтобы во главе русского народа стоял не старший брат Федор, а именно Александр. Кто же была невеста князя Федора Ярославича на несостоявшейся новгородской свадьбе 1233 г.? На это отвечает «Сборник воскресных журналов», где говорится, что княгиня новгородская литовского происхождения Харитина была невестой новгородского князя Феодора. В.И. Татищев добавляет, что Ярослав отдал невесте дары его, с честью отпустил к отцу. После несостоявшейся свадьбы она поступила в один из новгородских монастырей. Она провела всю свою жизнь в подвигах молитвы и воздержания. На это указывает косвенно и житие преподобной Харитины. В нем рассказывается, что преподобная подвизалась в Новгородском девичьем монастыре Святых апостолов Петра и Павла. Она жила там в XIII веке. Была игуменьей монастыря и скончалась в 1281 г. Мощи преподобной находились в храме Петра и Павла под спудом с 1764 г. с кладбищенской Софийской стороны. В 1233 году, Федор умирает. Единственным властителем в княжестве остается Александр, которому на тот момент исполнилось только 11 лет. Править малолетнему княжичу помогает отец (князь Новгородский: 1215 г., 1222 - 1223 гг., 1225 - 1228 гг., 1230 - 1236 гг.). В 1234 г. Ярослав отразил наступление немцев на новгородско-псковские земли. Немцы и литовцы были разбиты и заключили мир. Зимой 1234 г. участие юного Александра в походе отца Ярослава с войском на Дерпт (Тарту). Александр Ярославич, как и другие русские князья, вел бодрую, деятельную жизнь. В мирное время их день проходил так: рано вставали утром, вместе с рассветом, и прежде всего шли в церковь до начала службы, и сами зажигали свечи. С молодых лет их уже посылали участвовать в походах. О святом Александре можно сказать, что у него «из млада не бы покоя». Сохранились сведения, что Александр уже в 15-летнем возрасте принимал участие в военных походах своего отца. В частности, он сопровождал отца в походе в 1235 г., когда Ярослав совершил поход в Эстонию. В битве на реке Эмайыги Ярослав разгромил немцев. В 1236 году Ярослав с помощью новгородцев утвердился в Киеве. В Новгороде Ярослав оставил сына Александра, как князя-наместника Новгородского.
«Посажение на Нижегородский стол» Александра Ярославича
Важным событием в жизни древних русских князей был обряд «посажения на стол». «Вокняжение» Александра состоялось при отъезде Ярослава II Всеволодовича в Киев, в 1236 году, в храме Святой Софии. Обряд считался необходимым, без него князь был не князь. Поэтому в летописях к слову «вокняжился» прибавляется «сел на столе». Ярослав II благословил сына своего на княжение в Новгороде, по примеру своего отца Всеволода III и говорил Александру: «Крест будет твоим хранителем и помощником, а меч твоею грозою! Бог дал тебе старейшинство между братьями, а Новгород Великий - старшее княжение по всей земле Русской». В день «посажения на стол» новгородцы толпами окружили свой знаменитый храм Святой Софии. Александр понимал, что все усилия человека, как много ему ни дано, не принесут большой пользы без Божия благословения. Теперь, в этот торжественный час, он смиренно преклонил колена и испрашивал Божией помощи. Усердно с юным князем молились собравшиеся новгородцы. Рядом, на солее, у алтаря почти у самых южных врат храма находилась рака с мощами святого князя - его строителя Владимира I Ярославича. Здесь покоились и его мать святая Анна, в иночестве Ирина, первый епископ Иоаким, корсунянин, присланный сюда святым равноапостольным Владимиром I, бывший затворник Киево-Печерской лавры, святитель Никита, архиепископы святые: Иоанн и Мортирий, и знаменитый дед по матери княжича Александра святой Мстислав Ростиславич Храбрый († 1180). С высоты купола взирал на все собрание строгий и величественный образ Христа Спасителя. Архиепископ Новгородский Спиридон (1230-1249) возложил на главу Александра руки и просил Бога, чтобы Он «из святого жилища своего благословил верного раба своего, укрепил его силою свыше», утвердил его «на престоле правды», оградил силою Пресвятого Духа и показал его доблестным защитником святой соборной церкви. Храм Святой Софии Новгорода на протяжении десяти веков был и остается гражданской и духовной сутью города. Совершенные формы храма создали самые высокие представления наших предков о красоте и гармонии. Его образцами были София Киевская, построенная Ярославом Мудрым в 1037-1038 гг. и София Константинопольская. Новгородцы относились к храму как к своему покровителю во времена природных несчастий и в дни военной угрозы. Храм святой Софии был для них объединяющим символом, воплощением православной веры. Когда новгородцы говорили: «Умрем за святую Софию», то это означало: «Умрем за Отечество, за Новгородскую землю». Инокиня Анна, принявшая постриг в храме святой Софии и скончавшаяся 23 февраля 1051 г., положила начало пострижению русских князей и княгинь на все последующие столетия. По случаю «посажения на стол» князя в храме собрался весь новгородский народ и принес торжественную присягу на верность князю. Все целовали крест, громко говорили: «Ты наш князь». Обряд посажения закончился, после чего на улицы города выходили люди, посланные князем, которые «зовучи к князю на обед, от мала до велика». Народ толпами шел на двор Ярослава, где в изобилии были приготовлены вино, мед, всякое кушанье и овощи. Князь веселился, народ радовался, любуясь своим князем.
Все ближайшие родственники Александра были воспитаны в любви к Богу и благочестию. Его дед Всеволод III, умный и благочестивый человек, построил много церквей и монастырей. Бабушка, благочестивая христианка Мария, дочь чешского князя, перед своей кончиной приняла монашеский постриг. Отец Ярослав Всеволодович - защитник северо-западных рубежей русских земель, поборник православной веры, креститель карелов. Мать - Ростислава (Феодосия) Мстиславовна, княгиня новгородская, дочь Мстислава Мстиславовича Удалого († l228) - называется святою.
Христос Вседержитель, с припадающими святыми князьями Александром Невским и Георгием Всеволодовичем. Середина XVII в. Владимиро-Суздальский музей-заповедник
Дядя - Юрий II (Георгий) Всеволодович, великий князь владимирский, основатель Нижнего Новгорода - причислен к лику святых православной церкви. Историки, описывая жизнь древних русских князей, склонны более видеть их ошибки, часто проходя мимо того, что, воюя друг с другом, как христиане, они мирились, прощали друг друга. Ведь мы почти ничего не знаем об их личной жизни. Мы беремся давать оценку их жизни, исходя из отдельных случаев поведения князей. Они были сынами своих времен - времен жестоких. У них оставались языческие привычки, которые еще не были изжиты. Они боролись за свою веру и землю и умирали, примирившись с Богом и между собой. Родственники Александра - образец христианской жизни, но, как и другие люди, имели свои слабости.
РОДОСЛОВНАЯ СВЯТОГО АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО ОТ РЮРИКА
КОЛЕНО I 1. Рюрик, в крещении Юрий Годославич, кн. новгородский, киевский (†879), жена - Руцина ?, 2-я жена - Хетта ?, 3-я жена - Енафа (Енвада), княгиня Урманская (1879). Брат Енафы - Олег († 912). По Л.Н. Гумилеву, князь Рюрик по своему происхождению был руссом.
КОЛЕНО II 2. Игорь I Рюрикович, вел. кн. киевский (877-945), жена - Ольга - в крещении Елена Владимировна, родом псковитянка, великая княгиня киевская, в язычестве Прекраса. Она причислена к лику святых православной церкви, как равноапостольная, за свою духовную мудрость.
КОЛЕНО III 3. Святослав I Игоревич, вел. кн. киевский (943-972), жена - Предислава Болгарская. 2-я жена - Малуша Никитична, дочь Никиты Любчанина. По другим данным - дочь Мала, князя древлянского.
КОЛЕНО IV 4. Св. равноапостольный Владимир I Святославич (в крещении Василий), вел. кн. киевский (980-1015). Просветитель Киевской Руси. Его жены до принятия христианства: а) Рогнеда, в крещении Анастасия Рогволодовна, княгиня полоцкая († 1000), б) Малфида, чехиня († 1002), в) Преслава, гречанка, г) Олова, норвежка, д) Адель, чехиня, е) Милолика (Милица), болгарка. Анна Романовна, византийская царевна. Великая княгиня киевская (963-1011).
КОЛЕНО V 5. Ярослав I (в крещении Георгий) Владимирович Мудрый, вел. кн. киевский (978-1054), жена - св. Анна (инокиня Ирина), в язычестве Ингигерда Олефовна Шведская. Считается покровительницей Швеции.
КОЛЕНО VI 6. Всеволод I Ярославич, вел. кн. киевский, кн. переяславский (1030-1093), жена - Анна (Мария) ? Константиновна Мономах, царевна византийская. Великая княгиня киевская († 1067).
КОЛЕНО VII 7. Владимир II (Василий) Всеволодович Мономах, вел. кн. киевский (1053-1125), жена - Гертруда (Олислава) Гарольдовна Английская, Норвежская. 2-я жена - Гита ?, королевна английская († ранее 1107). 3-я жена - Евфимия ? († 1126).
КОЛЕНО VIII 8. Юрий I (Георгий) Владимирович Долгорукий , вел. кн. киевский, кн. суздальский, (1092-1157), жена - Мария (инокиня Анна) Аеповна Половецкая († 1108). 2-я жена - Анна (инокиня Ефросинья) Иоанновна Комнен Византийская († 1182). Первая жена - мать св. Андрея Боголюбского, 2-я жена - мать Всеволода III Большое Гнездо. 9. Мстислав I (Георгий) Владимирович II, вел. кн. киевский (1076-1132). Родоначальник владимиро-волынских и смоленских князей. Жена - Христина Инговна Шведская († 1122). 2-я жена - Любовь Дмитриевна Новгородская († 1136).
Владимирские чудотворцы Глеб, Георгий Всеволодович, Александр Невский, Андрей Боголюбский и мученик Авраамий. Холуй. Иван Афанасьев. 1814 год. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург
КОЛЕНО IX 10. Всеволод III (Дмитрий) Георгиевич Большое Гнездо, вел. кн. владимирский, кн. переславль-залесский (1154-1212), жена - княгиня Ясская (1158-1206). Яссы - один из древних прикавказских народов. 2-я жена - София (Любовь) Васильевна Витебская. Родоначальник владимирских, тверских, московских, суздальско- нижегородских князей. 11. Ростислав I (св. Михаил) Мстиславич I Набожной, кн. смоленский, вел. кн. киевский (?—14.03.1168), жена неизвестна. Похоронен в церкви монастыря Св. Федора в Киеве. Открыл епископскую кафедру в Смоленске в 1137 г. Много жертвовал в храмы. «Бог, Пресвятая Богородица и молитвы отца моего, - писал благочестивый князь, - благословили меня, и я, посоветовавшись с народом моим, установил епископа в Смоленске. Это учинилось по воле святого отца моего, который хотел сделать это при жизни своей. Здесь доселе не бывало епископии...». Прадед матери св. Александра Невского Феодосии Мстиславны, княгини новгородской.
КОЛЕНО X 12. Ярослав II (Федор) Всеволодович (1190-30.09.1246), кн. переславль-залесский, новгородский, кн. владимирский. 1-я жена с 1206 г. - Елена Георгиевна Половецкая. 2-я жена с 1213 г. - Ростислава (Феодосия) (инокиня Ефросинья) Мстиславовна Новгородская († 1244). 3-я жена - Феодосия Игоревна Рязанская. Некоторые считают ее третьей женой Ярослава II Всеволодовича, бывшего в первом браке с княжной Половецкой, неизвестной по имени. Летописи говорят только о двух женитьбах Ярослава в 1206 и 1214 гг. Летописец Переяславля Суздальского, изд. в 1851 г., указывает на большое потомство Ярослава II именно от матери Александра Невского (См.: Хитров М.И. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. - М., 1893. С. 1). До 1908 г. Ростислава (Феодосия) считалась дочерью Мстислава Удалого. После выхода в свет статьи Н.А. Баумгартена ее отцом стали называть Игоря Глебовича Рязанского. В.А. Кучкин смог опровергнуть точку зрения Н.А. Баумгартена. Он отметил, что дочь Игоря в 1218 г. не могла быть моложе 23 лет, историки не упоминают детей женского пола у Игоря, а кроме того Феодосия была равнодушна к своей мнимой родине - Рязани и постриглась в Юрьевом монастыре Новгорода Великого. Умер в дороге, возвращаясь из Орды во Владимир. В Орде был отравлен ядом. 13. Св. Мстислав (Георгий) Ростиславич Храбрый, кн. новгородский, ржевский († 1180), жена - ? Ярославна Новгородская. 2-я жена - ? Глебовна Рязанская. Был необычайно храбр, добр к людям. Не собирал себе ничего. Много отдавал своей дружине. Похоронен в Новгородском Софийском соборе.
КОЛЕНО XI 14. Св. Александр I Ярославич Невский (инок Алексий), кн. новгородский, кн. переславль-залесский, вел. кн. владимирский (13.05.1221-14.11.1263). Жена - Александра (Параскева) (инокиня Васса) Брячиславна Полоцкая († 1264). Умер в Городце на Волге, возвращаясь из последней поездки в Орду. Некоторые полагают, что в Орде его отравили ядом. 15. Св. Федор Ярославич III, кн. новгородский (1219-05.06.1233). С 1228 до 1230 г. вместе с братом св. Александром княжил в Новгороде. По случаю голода и мятежа в городе они выехали из него, вернулись только в 1230 г. Князь Федор участвовал в походе 1232 г. Георгия II Всеволодовича на мордву в составе муромских и рязанских князей. В 1233 г. вернулся в Новгород и по воле отца должен был вступить в брак. Когда собрались гости и все было готово, князь Федор умер. Тело девственного князя похоронили в Новгородском Юрьевом монастыре. Причислен к лику святых. 16. Константин Ярославич III, кн. Дмитриевский и Галича Северного (Костромского) († 1255). 17. Михаил II Ярославич Хоробрит, кн. московский, вел. кн. владимирский (1229-1248), жена неизвестна. В битве с литовцами был убит на берегу реки Протвы - притоке реки Оки. 18. Евдокия (Премислава) Ярославна III, княгиня владимирская. 19. Анна Ярославовна III, княжна владимирская. 20. Ульяна (Мария) Ярославна III, княжна владимирская. 21. Афанасий Ярославович III, кн. владимирский. 22. Андрей II Ярославич, вел. кн. владимирский, суздальский, кн. городецкий и нижегородский (1223 ?-1264). С 1253 г. - кн. суздальский. С 1256 г. жил в Городце, где и умер. Похоронен в Суздале в соборе Пресвятой Богородицы. Жена - Анна (Устинья) Даниловна, княгиня галицкая († 1278). Встречал больного Александра Невского в Городце-на-Волге в 1263 г. 23. Даниил Ярославич II, кн. городецкий (1238-1256). 24. Младенец Мария Ярославна II (1240-1241). 25. Василий II (Квашня) Ярославич Костромской, кн. владимирский, костромской (1241-1277). Жена - ? Витовтовна Жмудская, Литовская. Родился во Владимире-на-Клязьме. Скончался в Костроме и похоронен в церкви Св. Федора Стратилата. 26. Ярослав III (Афанасий) Ярославич Тверской (1230-16.09.1271), вел. кн. тверской с 1247 г., вел. кн. владимирский с 1263 г., жена - Наталья († 1252). 2-я жена - боярыня Ксения Георгиевна Новгородская (1254-1272). Родоначальник тверских князей. В 1252 г., когда Александр Невский, княживший в Переславле-Залесском, был в Орде, он вместе с другим братом Андреем составил союз, чтобы захватить город. Ярослав III даже перевез в Переславль-Залесский семью. Татары послали в город Неврюя с войском, захватили его. Жену Ярослава убили, детей взяли в плен. Умер в дороге, возвращаясь из Орды во Владимир, как его отец и брат. 27. Мстислав (Федор) Мстиславич Удалой (Удатной), кн. торопецкий, новгородский, кн. торческий († 1228), жена - Харасана (Мария) Котяковна, княжна половецкая. Княжил в Новгороде и Галиче. Известен своими походами на половцев. Новгородцы считали его князем. Участвовал в Липицкой битве 1216 г. на стороне Константина Ярославича III. Он разъезжал по княжеству, строя церкви и укрепления. Отец Ростиславы (Феодосии), матери св. Александра Невского. Постригся в схиму в Торческе и был погребен в церкви Воздвижения Животворящего Креста в Киеве.
КОЛЕНО XII 28. Евдокия Александровна I, вел. княгиня владимирская, муж - кн. Константин Ростиславович Смоленский. 29. Симеон Александрович I, кн. владимирский. 30. Елена Александровна I, княгиня владимирская. 31. Младенец Даниил Большой Александрович I, кн. владимирский (+1258). 32. Василий Александрович I, кн. новгородский (1242-1271). 33. Дмитрий I Александрович Переяславский, родился в Новгороде в 1250 г., умер в 1294 г., кн. новгородский с 1259 по 1263 г., кн. переславль-залесский с 1263 по 1294 г. Вел. кн. владимирский с 1276 по 1281 г., с 1283 по 1294 г., жена - Мария Довмонтовна (Тимофеевна), княгиня псковская. Умер, возвращаясь из Пскова от своего зятя после отказа от великого княжения в пользу своего брата Андрея III в городке Волоколамске. Перед кончиной принял иноческий чин (схиму). Почитается как местночтимый святой. 34. Андрей III Александрович Городецкий, кн. новгородский, родился около 1260 г., умер 30 июля 1304 г. во Владимире. С 1263 г. кн. Городецкий, с 1277 г. - кн. костромской, вел. кн. владимирский с 1281 по 1283 г. Затем с 1294 по 1304 г. 1-я жена - Феодора ? 2-я жена - с 1294 г. Василиса Дмитриевна, княгиня ростовская. Жил постоянно в Городце-на-Волге, где и умер, приняв иноческий чин. Похоронен там же в церкви Архангела Михаила вместе с женой Василисой Дмитриевной.
35. Св. Даниил Александрович I, родился во Владимире в 1261 г., умер 5 марта 1303 г, кн. московский с 1276 г. Удел свой получил от своего брата вел. кн. Дмитрия I Александровича. С 1302 г. князь переславский. В 1300 г. заложил основание нынешнего Московского Кремля. Скончался в Москве, перед кончиной приняв схиму, и был погребен на погосте основанного им Данилова монастыря. Жена - Мария ? неизвестного происхождения. Родоначальник великих князей московских и князей, происшедших от их братьев. В 1652 г. причислен к лику святых православной церкви. 36. Георгий Мстиславич, кн. торопецкий, псковский († 1240). 37. Св. Василий Мстиславич, кн. торопецкий, псковский († 1218). Умер в Торжке. Похоронен в Новгороде, в церкви Рождества Пресвятой Богородицы Софийского собора. 38. Евстафий Мстиславич. 39. Анна Мстиславна, родилась в 1195 г. Муж - Даниил Романович, кн. галицкий, волынский. 40. Елена Мстиславна, муж - Андрей II Белович Венгерский. 41. Ростислава (Феодосия) Мстиславна, княжна новгородская, торопецкая, великая княгиня владимирская, муж - Ярослав II (Федор), вел. кн. владимирский.
Такими нам видятся предки и современники Александра Невского. То была эпоха возвышения Ростово-Суздальской земли, новых начал общественного развития русского народа. Александр Невский воспитывался так же, как и юные княжичи в Древней Руси. Среди воспитателей Александра и брата его Федора упоминают боярина Федора Даниловича и судью Иакима, которые постоянно находились рядом с князем в Переславле-Залесском. Естественно, Александр унаследовал от своих благородных и мужественных предков необыкновенное благочестие и любовь к своей Родине, свойственные им, сострадательное сердце, глубокую веру, кротость характера, отвагу и блестящие военные способности от дедов и прадедов со стороны матери. Со стороны отца и деда — ясный и проникновенный ум, твердость воли в государственных делах.
Татаро-монгольское нашествие
В августе 1237 г. хан Батый (†1255), сын Джучи (†1241) и внук Чингисхана, подошел к границам Рязанского княжества, что на притоке реки Оки Онузе, через своих послов он потребовал дани. Рязанские князья ответили отказом. На границах Рязанского княжества произошла первая битва. Затем 21 декабря, после шестидневного приступа пала Рязань. «... не осталось никого в городе живых... не осталось ни стонущих, ни плачущих...», - говорит летопись. Хотя междоусобные войны русских князей приносили урон Руси, монголо-татарское нашествие по своим бедствиям несравнимо ни с чем. Разграблены и разрушены почти все крупные русские города, за исключением Смоленска, Новгорода и Пскова, которые подчинились монголам несколько позднее. Часть Русской земли на севере осталась не тронутой. Здесь Бог сохранил от рук татар будущих строителей русского государства. По словам летописца, «сии вси сохранены быша молитвами святыя Богородицы».
Вступление в брак Александра Ярославича
В 1239 г. литовцы воспользовались разорением Руси от монголо-татар и совершили набег на Смоленское княжество. Великий князь владимирский Ярослав II Всеволодович выступил в поход против их войска, разбил их, взяв в плен литовского князя. В тесной связи со Смоленском находилось Полоцкое княжество. Полоцким князем в то время был Брячислав Васильевич († 1240). Князь Брячислав Васильевич являлся прямым потомком святого равноапостольного князя Владимира I и Рогнеды. Их сын Изяслав I Владимирович был родоначальником полоцких князей. Ярослав II высватал дочь Брячислава Александру за своего сына Александра. Это было благословенное супружество. До этого в Полоцке жила княжна полоцкая Предислава (Евдокия) (в иночестве Ефросиния) Святославна († 1173). Она основала в Полоцке монастырь, известный в народе как Спас-Юрьевич, и приходилась дальней родственницей невесте Александра.
Список Корсунской иконы Божией Матери XVIII века
Преподобная Ефросиния ездила на поклонение к гробу Господню в Иерусалим и привезла с собой одну из икон, написанную евангелистом Лукой. Сестра Ефросинии Горислава (Евдокия) являлась супругой сына императора Византии Мануила (Алексея). Император подарил икону Божией Матери преподобной Ефросинии. Отправляясь на венчание с Александром Ярославичем, невеста Александра Брячиславовна взяла с собой эту икону в Торопец, где было совершено венчание. Она оставила икону в Торопце, в память своего венчания, полагая, что в ее семейной жизни будет пребывать благословение преподобной Ефросинии. Святая икона сохранялась в Торопце до XX века и известна под именем Корсунской иконы Божией Матери. Отец Александра благословил сына иконой Божией Матери. Она была написана евангелистом Лукою и по иконографии близка к Владимирской иконе Богоматери. Александр готовился к свадьбе. Русские люди того времени называли свадьбу «вторым земным почетом». В этом мы видим величие нашей семейной жизни, узнаем свой дух, дух наших предков. К свадьбе приглашались родственные и союзные князья. За невестами посылались многочисленные свадебные поезда, состоявшие из различных повозок с обрядами и песнями. Молодые испрашивали благословения у своих родителей, говели и исповедовались перед свадьбой. Участники торжества собирались в день свадьбы, среди которых были: тысяцкий - военачальник города, жена тысяцкого, дружки, свахи, те, кто ездил за невестой, бояре и боярыни, конюший, свечники, каравайники, носильщики с ковром и другие должностные лица. Бояре наряжали людей и, когда все было готово, извещали жениха, который убирался в палатах. Конюший подводил резвого коня. Обязанность конюшего была стеречь коня во время венчания. Волосы невесты не заплетали в косу, как обычно делалось тогда, оставляли распущенными по плечам. Наряжали в дорогие уборы. Затем невеста и боярыни садились за стол. Перед ними стояли разные должностные лица со свечами, караваем и подарками в ожидании известия от жениха. Все были при деле: старший дружка жениха резал сыр и перелечу. Старший дружка невесты должен был поднести каравай, а младший - раздавал подарки (тогда их называли ширинками): платки, полотенца, вышитые жемчугом и шитые золотом и шелками. Путь к храму устилался дорогими коврами и тканями. В храме зажигали свечи, пол устилали хмелем и льном. По получении известия от жениха к палатам невесты боярин подавал богато убранные сани, и начиналось шествие к храму. Свечники, каравайники и другие в дорогих нарядах несли обручальные свечи и святую богоявленскую воду. Священники кропили молодых святою водой. Особые сторожа следили за порядком среди народа. При входе в церковь молодых осыпали хмелем. Венчание князей часто совершалось епископом. После совершения таинства по обычаю того времени причащались святых Христовых тайн. После венчания, оставив новобрачного на венчальном месте, свахи отводили молодую в трапезу или на паперть церкви. Здесь с ее головы снимали девичий убор и, разделив волосы надвое, заплетали две косы, которыми окружали голову. Накрыв голову кокошником, покрывали ее фатой и подводили молодую к новобрачному. На другой день свадьбы косу обрезали, при слезах и рыдании новобрачной. Затем следовали от венчания все участники в палаты, на пир или столование. Свадебный пир еще назывался княжьим столом. Свадебная комната или зал богато убирались. Дубовые столы покрывались скатертями и наполнялись яствами. Молодым давали место в углу под иконами. Прежде всего, новобрачные вкушали каравай, который был символом их брачного союза. На особом столе ставилась перепеча. Она изготовлялась из сдобного хлебного теста в виде конуса, с гранью, похожей на ананасную. Перепеча также заранее приносилась в палату, вместе с сыром, солью. Чинно шло честное столование-пир, со строгим соблюдением установленного порядка. В определенное время старший дружка, благословясь у посаженного отца и матери, разрезал перепечу. В свое время большой дружка, обернув сосуд соболями, подавал новобрачным чашу, приготовлявшуюся с особыми обрядами. Светлое торжество продолжалось три дня. Гости разъезжались, получив богатые подарки. За княжнами родители давали большое приданное, «многое множество без числа злата и сребра». При расставании с дочерью родители проливали слезы, «занеже им мила има». Свадьба состоялась в Торопце, Александр Ярославич «чини кашу» там. По приезде в Новгород князь повторил свадебные пиршества не из любви к пирам, а, по замечанию историка, из желания поделиться своей радостью с народом. Он хотел, чтобы его домашняя жизнь имела тесную связь с государственной жизнью. О свадьбе Александра упомянуто в Новгородской летописи и в Московском летописном своде: «... того же лета (1239 г.) женился князь Александр Ярославич, поя у Полотцкого князя у Брячислава дщерь и венчася в Торопце». В Новгороде молодые поселились в загородном княжеском дворе, так называемом Городище, где большей частью жили князья Великого Новгорода. Княжеский терем со множеством пестрых узорчатых украшений, с позолоченным гребнем и смотревшими в разные стороны коньками, с резными карнизами имел красивый вид. Внутри терема особенно отличались сени или столовая, где обедали или устраивали пиры. Полы устилались дорогими коврами, а стены расписывались. Но самым лучшим украшением жилища древних князей были святые иконы. Приходившие в дом при входе и выходе из него, прежде всего, обращались к иконам и крестились. Члены семьи усердно молились перед ними утром и вечером, перед обедом и ужином. Русские люди в присутствии святых икон не позволяли себе, под страхом тяжкого греха, чего-либо предосудительного. Иконы у князей украшались золотыми и серебряными окладами, жемчугом и драгоценными камнями. К сеням пристраивалась лестница с крытой площадкой наверху, иначе крыльцо, украшенное красивыми точеными столбиками. К крыльцу вели расчищенные дорожки, усыпанные желтым песком. На дворе близ терема можно было увидеть княжеских слуг, конюхов и дворников, коротавших свой досуг за игрою в шашки или бабки. Нередко число таких слуг набиралось до нескольких сот человек. Близ терема располагались хозяйственные постройки, где складывалось всякого рода добро, кладовые, погреба, в которых в изобилии хранились «меды стоялые, питьица медвяные, зелено вино». Скотные дворы и конюшни вмешали множество добрых коней, крупного и мелкого скота. На дворе стояло по нескольку сот стогов. Обширность построек и всякого рода запасов будет для нас вполне понятна, если вспомнить, что при князе неотлучно находилась часть его дружины, так называемые «отроки, детские, пасынки», у князя же хранилось оружие и содержались запасы для коней на период военного времени. Сверх того некоторые князья отличались самой широкой благотворительностью. «Ливная и святая милостыня» недаром считалась наиболее священной обязанностью древнего русского человека. Наиболее ценным имуществом являлись золотые и серебряные сосуды, меха, поволоки, дорогое оружие, камни, жемчуг и т.п. Делались большие запасы одежды. Одежда князей состояла из кафтана, спускавшегося немного ниже колен. Кафтаны шились из дорогих привозных тканей разнообразных цветов: синего, зеленого, красного. Сверх кафтана - корзно, или мантия. На корзно употреблялись самые дорогие ткани, например аксамит, золотая или серебряная ткань, привозимая из Греции, расшитая шелковыми разводками и узорами. Его застегивали на правом плече запоною. Кафтан перехватывался золотым поясом с четырьмя концами. Атласный воротник, рукава, или «поручи», подол кафтана и края корзна наводились золотом. От шеи до пояса по кафтану иногда шла золотая обшивка с тремя поперечными золотыми полосами. Сапоги носились цветные с острыми носами. На голове - шапка с наушниками, называвшаяся клобуком, цветного бархата с соболиною опушкой. На груди носили кресты. Ношение креста на груди скоро на Руси вошло во всеобщий обычай. Святой крест считался крепкой порукой в верности данному слову. Вера в силу креста и надежда не его помощь была столь сильна в русском человеке, что он, вооружившись крестом, бесстрашно шел в бой с врагами. Наши князья вели деятельную жизнь. С молодых лет их уже посылали участвовать в походах. О святом Александре также можно сказать, что у него «из(ъ) млада не бы покоя». В мирное же время день их проходил в следующем порядке: вставали они рано поутру, вместе с рассветом, и прежде всего шли в церковь. Службу слушали по большей части на полатях, в домовых церквях. Некоторые благочестивые князья имели обыкновение приходить в церковь до начала службы и сами возжигали свечи. «Первое к церкви, - говорит Владимир Мономах, - да не застанет вас солнце в постели... Заутреннюю отдавше Богови хвалу, и потом солнцу восходящему и узревше солнце и прослави Бога с радостью». Живое религиозное чувство воодушевляло князей на молитве, и пример их имел могущественное влияние на народ. Храмы в Древней Руси имели огромное значение. Они были не только главной святыней города, но и символами гражданской жизни. «Постоять за Святую Софию», как впоследствии в Московском государстве «за дом Пречистыя Богородицы», значило постоять за свою Родину, за ее целостность и независимость. Храм в глазах наших предков был живой благодатной силой. Этой силе они приписывали все свои удачи, победы над врагами, избавление от бедствий. Как место, посвященное Богу, храм считался неприкосновенным убежищем: там часто находили себе защиту спасавшиеся от убийства мятежной толпы. Но, прежде всего, храм был училищем веры и благочестия, главным просветительным и образовательным центром. Красота храма и богослужения имели неотразимую прелесть для наших предков. Потому-то они «вельми болезновали духом, зря подписанием неукрашену церковь». Понятно, что всякое построение и украшение храма было важным событием жизни, в высшей степени занимало всех и каждого - от князя до простолюдина - и соединяло всех в чувстве радости и умиления. Ко дню освящения все спешили во вновь построенный и украшенный храм и испытывали высокое духовное наслаждение, «видяше превеликое создание церкви и многочудную подпись, воистину мнящеся яко на небеси стояти». После освящения храма следовал пир, иногда всенародный. Князья одаривали подарками «вся яже от первых и до последних, не токмо ту сушая, но и прилунившаяся тогда». При таком отношении к храму наши князья, естественно, желали видеть храм вблизи своего жилища. Так, в обычном местопребывании новгородских князей, на Городище, было несколько храмов, и между прочими церковь Благовещения, построенная Мстиславом, сыном Мономаха. Там хранилось богато украшенное Евангелие, сохранившееся до нашего времени, - дар благочестивого строителя храма. Без сомнения, этот храм был особенно часто посещаем князем Александром во время его новгородской жизни... После божественной службы князья завтракали и затем садились думать с дружиной или творить суд, «людей оправливать». Естественно, при этом оправливании людей Александр Ярославич имел случай проявить свою проницательность и мудрость, которую сравнивали с мудростью Соломона. Он особенно любил правосудие и строго требовал, чтобы справедливо судили, не потворствовали сильным и не обижали слабых, чтобы отнюдь не брали неправедной мзды и довольствовались законным вознаграждением. Не одной прекрасной наружностью, не одним именем он напоминал современникам великого македонского героя: юный князь умел держать бояр в повиновении. Кроткий и ласковый в обращении, он невольно внушал уважение к себе своими выдающимися душевными качествами, а некоторых смирял грозой своего гнева и примерного наказания. За отсутствием дел князья развлекались охотой, о чем было уже сказано раньше. Иногда князей навещали духовные лица. Как самые образованные люди своего времени, пастыри церкви пользовались великим уважением со стороны князей, которые советовались с ними о всех важных делах и ни одного предприятия не начинали без пастырского благословения. В полдень был обед. Стол был изобильным, подавалось «брашно многое: тетеря, гуси, жеравле и ряби, голуби, кури, заяци и елени» и т.п. За столом служили повара и домашняя прислуга. Обыкновенными напитками были: квас, мед, вино, олуй (норманнский напиток). Сам всегда воздержанный, Александр Ярославич был очень радушным хозяином, но все хорошо знали его взгляд на излишество в пище и питии. Посты соблюдались очень строго. Послеполуденное время посвящалось отдыху. Это вполне понятно, если вставали до рассвета. «Спанье есть от Бога присужено полудне, - говорит Мономах, - от чина бо почивает и зверь, и птици, и человек». Вечер отдавался, по всей вероятности, заботам о домашних делах по управлению селами, дворами, стадами; принимались и выслушивались счеты и расчеты с тиунами и т. п. День оканчивался ужином. Сну предшествовала молитва, «ночным поклоном и пением человек побеждает диавола», - замечает Мономах. Но чем бы князья ни занимались, мирным ли строительством или ратным делом, высшим идеалом истинно христианской жизни они считали иночество. В течение всей жизни их не покидала «мысль на пострижение»; они стремились к отрешению от «многомятежного жития» к «мнишьскому чину». Такой взгляд, несмотря на всю воинственность эпохи, естественно, налагал заметный отпечаток на всю домашнюю повседневную жизнь. Семейная жизнь Александра остается неизвестной. Нам неизвестна не только биография его жены Александры, но и год ее кончины, лишь полагают, что она родилась в 1223 г. В отношении имени супруги Александра Ярославича имеются разночтения. А.А. Половцов и Н.М. Карамзин основывались, видимо, на том, что последний сын Александра Ярославича родился незадолго до кончины отца - в 1261 г. и во Владимирском Успенском монастыре в церкви Рождества Христова находятся три гроба с надписями. «Первый (как обозначено в надписях) великой княгини Александры, супруги благоверного князя Александра Невского, второй дочери его княгини Евдокии, а третий (на левой стороне) благоверные княги Вассы, вторые супруги Александра Невского». Оба историка полагают, что по кончине первой супруги, Александры, дочери полоцкого князя Брячислава. Александр Ярославич сочетался вторым браком с неизвестной княгиней Вассою. В летописях нигде не говорится о втором браке Александра. Очевидно, как пишет М.И. Хитров, под именем Вассы и Александры надлежит понимать одно и то же лицо, именно дочь полоцкого князя Брячислава, с которой Александр венчался в Торопце в 1239 г., тем более что и надпись на гробнице называет Вассу дочерью полоцкого князя. В надписи для святых мощей Александра Невского, устроенной в Москве в 1695 г., обозначено: «Законному браку сочетася с благоверною княжною Вассою Полоцкою, от нея и чада себе рождаше и во страсе Божии питаше». Имя Вассы принято было великой княгиней Александрой при пострижении или, может быть, второе имя происходит от обычая того времени носить два имени. В Степенной книге Васса называется Василиссой. Из Сборника Троице-Сергиевой Лавры XVII веки известно, что Великая княгиня Васса скончалась в схиме.
