Обидин Донат Андреевич (21.07.1933–15.04.2008) – краевед, коллекционер, общественный деятель, подвижник.
Обидин Донат Андреевич
В роду Доната Андреевича Обидина был почти десяток священнослужителей. В том числе и знаменитый ковровчанин Никольский, канонизированный в ранге великомученика. Ковровский святой доводится Д. Обидину двоюродным дедушкой. Великий поэт Некрасов приходится Донату Андреевичу родственником — двоюродным прапрадедом. Его прапрадед по линии матери был Лука Грандицкий. По Оке есть село Вареж, раньше оно принадлежало Владимирской губернии, теперь – Нижегородской области. Там он был священником. И у него были дети. Два сына – старший Николай и следующий за ним Константин – учились во Владимирской духовной семинарии. Когда их отец умер, они там жили на правах бурсаков, то есть как в духовном интернате: там же учились, там и жили. Своей звучной фамилией предки Обидина обязаны церкви. Поначалу они были Грандицкими. Но когда старший брат Константина Лукича, Николай, сдавал выпускные экзамены в семинарии, восхищенный блестящим ответом архиерей молвил: "Отныне будешь Звездиным, звезда ты наша". И было это около 1860 года. Фамилия старшего брата перешла и на следующего за ним Константина, поскольку после смерти отца он находился на обеспечении старшего Николая.
Константин Лукич Звездин
Когда Константин Лукич получил приход, он был уже женат, холостым священник приход не мог получить – он должен был быть с женой, с попадьёй. Получив после брата Вареж и проработав там какое то время, он был переведён в с. Кожино Гороховецкого уезда Владимирской губернии. В селе Кожине совершалось 1-го октября 1890 г. Торжественное поднесение св. иконы священнику села Кожина, Константину Звездину по случаю 35-летнего служения его в священном сане. Прослужил в Кожино всю свою жизнь до выхода заштат семидесятипятилетним протоиереем. В 1905 году отмечали его пятидесятилетие службы священником. Ему дали награду – медаль: За 50 лет безупречной службы. Выйдя на отдых, Константин Лукич уступает место мужу своей дочери Надежды Константиновны Евгению Алексеевичу Никольскому. Тот только что окончил духовную семинарию, потом он позже и духовную академию окончил. Так вот ему, своему зятю, уступает он место, а сам уходит на отдых. Живя в Кожине, навещает своих детей, некоторые из которых были священниками, врачами, учителями. Иногда Константин Лукич занимался и службой, будучи в звании заштатного священника. Это во время отъезда или болезни зятя. Так он продолжает служить до 1915 года, когда ему становится уже 85 лет. И вот Владимирская Епархия собирает документы и посылает их в Петербург в Синод, чтобы отметить его заслуги: он уже 60 лет служит. Император Николай Второй подписывает указ о награждении его орденом Св. Владимира третьей степени. Это очень высокий орден, и он давал ему право выходить с ходатайством о потомственном дворянстве. Несмотря на то, что в России началась революция, Сенат продолжал действовать, и на запрос Александра Константиновича (врача из Шуи) пришло сообщение, что на заседании Сената от 15 ноября 1917 года (последнее заседание, через неделю 22 ноября Сенат был распущен) был утверждён Звездин Константин Лукич в потомственном дворянстве, и указаны все члены его семьи, на которых оно распространяется. Пришла выписка и копия указа. Зять Никольский в 1937 году был осуждён и через час он был расстрелян. А родственникам всем объявили, что он сослан на десять лет без права переписки.
Михаил Константинович Звездин
Сын Константина Лукича, Звездин Михаил Константинович, был осуждён и отправлен в лагерь на Соловки, там и погиб. Другой сын Константина Лукича был полковым священником ещё в Первую мировую войну. Три его сына пошли по стопам отца. Александр Константинович, был главным городовым врачом в Шуе. Он дослужился до чина статского советника, имел личное дворянство. Он женился на дочери городского головы Шуи Платона Платоновича Китаева. Умер он своей смертью, не насильственной, сердце не выдержало. Кладбище, где он был захоронен, сравняли с землёй и заасфальтировали. Даже останки родственникам не дали перезахоронить. Так и лежит городской врач под слоем асфальта. Его сын Звездин Николай Александрович (1886 - 1966) – Потомственный дворянин, шуйский врач, краевед, юрист.
Предки со стороны отца тоже сменили фамилию. Происходили они из бояр Морозовых, но один из наследников оказался изгоем в своей семье, был ущемлен в правах и в знак своего огорчения взял фамилию Обидин. Отец Доната Андреевича в 1911 году закончил Базановское техническое училище и "помешался" на супермодной новинке — автомобиле. Вместе со старшим братом они занялись интересным и прибыльным делом: закупали в Европе машины, привозили в столицу, отлаживали и продавали. В 1914-м намечалась очередная командировка, но младшего брата призвали в армию, и старший уехал один. Андрею Ивановичу Обидину в первую мировую очень пригодились его таланты механика. Сначала он служил на аэродроме, следил за техсостоянием самолетов, потом воевал в мотовойсках. Получив контузию, поселился в Вязниках. В историю города он вошел в 1927 году, когда спас от уничтожения большие часы с соборной колокольни — их планировалось взорвать вместе со всей атрибутикой "опиума для народа". За защитой механизма он подался в Москву, дошел до высоких кабинетов. Местные комиссары готовились арестовать его сразу по возвращении, однако он предъявил мандат "подателю сего разрешается…" Влез на колокольню, разобрал часы и установил их в другом месте, на здании теперешнего вязниковского ГУМа. Вскоре из Москвы пришла посылка. Андрея Ивановича за гражданское мужество наградили кожаной тужуркой на меху и шляпой. И он всю жизнь, в любой мороз, носил их не снимая. А часы так и стоят на ГУМе. После смерти Андрея Ивановича не нашлось другого мастера на все руки, чтоб ухаживать за ними. Дочь Константина Лукича Звездина Агриппина Константиновна вышла замуж по любви за сельского учителя Владимира Александровича Рубцова. Он преподавал в селе Пантелеево (ныне Ковровский район). Там и родилась в 1891 году мать Доната Андреевича. Константин Лукич приезжал в Кожино на её крестины и был её крёстным отцом. Умер Константин Лукич в 1921 году, на 92 м году жизни, и похоронен в селе Кожино на кладбище возле церкви.
Донат Андреевич Обидин родился 21 июля 1933 года в городе Вязники Владимирской области. В 1951 году окончил десять классов средней школы №1 города Вязники. В 1951 году поступил в Горьковский Государственный институт иностранных языков и в 1955 году закончил его по специальности преподавателя немецкого языка.
Донат Андреевич Обидин, приблизительно 1950 е гг.
В 1955 году в Горьковский институт иностранных языков, где он учился, приехал немецкий ансамбль песни и пляски народной полиции. Познакомившись с хорошенькой танцовщицей Урсулой, он стал переписываться с ней. "А потом, — вспоминает Донат Андреевич, — в моем уме созрел такой план: если люди будут иметь друзей во всех странах, тогда и воевать будет не с кем!" С этой идеей он выступил на страницах журнала "Молодежь мира" накануне Московского фестиваля молодежи и студентов. К статье прилагался домашний адрес, и вскоре на него пошли десятки и сотни писем со всех уголков планеты. Среди авторов посланий — Давид Бурлюк и Вильгельм Пик, Павел Корин и сотрудники радио Ватикана, известный меценат и коллекционер барон фон Фалц-Фейн из Лихтенштейна, сестра художника Чюрлениса и А.Л. Бунина (жена кузена писателя), Алексей Баталов и итальянка Людмила Чеккини, внучка вязниковского фабриканта Сенькова. Трудовую деятельность в системе народного образования начал в 1955 году. 45 лет преподавал в школе рабочей молодежи предметы гуманитарного цикла. Его ученикам можно лишь завидовать. Их педагог отличался обширными познаниями, был увлеченным человеком и великолепным рассказчиком. А на уроках использовал такие "пособия", каких не сыщешь в самом продвинутом лицее или колледже. Его личная библиотека состоит из нескольких тысяч томов. В архиве — богатейший исторический, краеведческий материал. А занятия по эстетике и мировой художественной культуре он проводил, опираясь на свою коллекцию почтовых открыток с изображениями произведений искусства. В этом собрании — полмиллиона экспонатов. Но дороже всего, наверное, другие уроки, на которых можно было из первоисточника узнать не написанное ни в одном учебнике. В Вязниках одно время жила Высотская Ольга Николаевна, невенчанная жена Гумилева, мать его сына Ореста. Донат Андреевич приводил к ней своих учеников, и они слушали ее воспоминания о Гумилеве, Мандельштаме, Ахматовой… С самой Анной Андреевной Обидин лично знаком не был, а вот тесно связан с ней Михаил Ардов — его близкий друг, и долгие годы Донат Андреевич хранил многие тайны их знаменитой семьи. Еще будучи студентом начал поисковую работу по нижегородскому краеведению и выступил с предложением о восстановлении могилы русского механика Ивана Петровича Кулибина, могила которого находилась в запущенном состоянии. Затем выступил с предложением и принял участие в восстановлении Нижегородской ярмарки. Вернувшись после учебы в свой родной город, занялся краеведческими исследованиями по восстановлению исторической памяти, выступал с предложениями о восстановлении исторической справедливости в вязниковских местах. На заре туманной юности была такая история. По экранам страны триумфально прошествовали фильмы "Собор Парижской Богоматери", "Фанфан-тюльпан", и все мужское население поголовно влюбилось в обольстительную Джину Лоллобриджиду. Не стал исключением и Донат Андреевич. Но проявил предприимчивость и даже, по его словам, нахальство — написал своей героине письмо. Свершилось чудо — красавица ответила. Это была сенсация! Джина прислала поклоннику свои фотографии с автографом. Завязалась переписка и даже намечалась личная встреча в Москве. Знакомые говорили: "Вот так невесту себе нашел!" Но свиданию не суждено было состояться, КГБ было против. В 1966 году было создано Всероссийское Общество по Охране и Защите памятников культуры. Такое отделение было создано и во Владимире. Руководство областного отделения ВООПиК обратило внимание на краеведческую работу Доната Андреевича и предложило стать председателем районного отделения ВООПиК. Донат Обидин возглавлял районное отделение ВООПиК более 40 лет. С тех пор ему удалось опубликовать в местной, областной и республиканской печати большое количество статей, исследований, отчетов о поисковых находках, а также вернуть имена славных представителей вязниковской земли (Корин, Харламов, Черникеев, Булыгин, Козины , Розанова, Цветаевы, иконописцы Мстёры, Палеха, Холуя). Общее число выступлений Доната Андреевича по радио, телевидению, в печати приближается к тысячи. За краеведческую деятельность он был отмечен многочисленными наградами, дипломами, грамотами. Донат Обидин является дважды лауреатом Александро-Невского православного фестиваля по истории России, в 2007 году был удостоен «Архиерейской грамоты» от Архиерея Владимирского и Суздальского Евлогия «за внимание ко многим и прилежным трудам во славу Святой православной церкви и Богохранимого Отечества нашего».
Донат Андреевич Обидин с дипломом Царицынского Александро Невского православного фестиваля, 2007 г.
В 1990 году в Москве вновь образовалось Дворянское Собрание. И тогда, узнав об этом, кузина Д.А. Обидина раскрыла наконец семейную тайну и пожелала, чтобы правнук Звездина - Д.А. Обидин вступил в Союз дворян, дабы восстановился ход семейной истории. Донат Андреевич написал письмо в Москву в Союз потомков Российского дворянства, отослал необходимые документы. Документы прошли экспертизу на их подлинность и законность. И в июне 1994 года в Вязники пришел ответ: «Вы приняты в Российское Дворянское Собрание...» - свидетельство за номером 218 о том, что он является потомком дворянского рода Звездиных по женской линии и внесен в новую родословную книгу Российского Дворянского Собрания вместе с женой и двумя дочерьми. Вязниковский учитель, краевед, коллекционер начал писать статьи в газеты, региональные, областные, со страстным желанием найти подобных ему земляков, потомков дворянских родов. Приложенные усилия дали минимальный результат: на публикации Обидина откликнулся один господин Епанчин из Мурома, хотя в 1914 году в Вязниках и уезде было 250 дворян, потомственных и личных (личное дворянство не передавалось по наследству). 23 декабря 1999 года во Владимире образовалось свое областное объединение общероссийской общественной организации «Союз потомков Российского дворянства - Российское Дворянское Собрание». А еще через год на имя Доната Андреевича Обидина была выписана доверенность на право уездного предводительства дворянского собрания. Цель Дворянского собрания - люди хотят обрести утраченные корни, а обретя их, хотят ими гордиться и добрыми делами своими подтверждать свою причастность к славным именам предков. Потому в целях Дворянского собрания четко обозначено: «Восстановление и продолжение исторической преемственности поколений и формирование общественного сознания на основе традиционных российских духовных и нравственных ценностей, веры предков, традиций российской государственности и верного служения Отечеству; благотворительная и попечительская деятельность». Донат Андреевич – адресат многих благодарственных писем из посольств Германии, Венгрии, Чехии за восстановление имен военнопленных, умерших в Вязниках за годы Первой мировой войны и захороненных на Покровском кладбище. Выступал за получение городом Вязники звания «Города-Героев», а также за признание древнего города Ярополча – городом «Исторического поля сражения». Это место отмечено православным крестом памяти.
Д.А. Обидин занимался восстановлением памяти знатных вязниковцев – Сеньковых, Демидовых, Пашениных, Игумновых, родословной линией своих родов Звездиных-Грандицких-Обидиных-Морозовых. Несмотря на трудность с получением архивных данных, на явное нежелание архивов открывать хранящиеся в них тайны, упорный Д.А. Обидин сумел восстановить судьбу некоторых потомков дворян, уроженцев Вязниковского уезда (см. Предводители дворянства Вязниковского уезда), города Вязники. Это и признанный на Европейском уровне поэт Павел Булыгин и конструктор В.И. Черникеев, который благодаря своим изобретениям был переведен из мещан во дворяне.
Умер 15 апреля 2008 года.
Донату Обидину Старинных зданий дивный интерьер, Широких лестниц гулкие пролеты, Шум приглушающих тяжелый шаг портьер, Полуовальных окон переплеты. Здесь под высоким белым потолком, За стенами надежной старой кладки, Не павшими под пневмомолотком, Свои законы и свои порядки. Как эхо, здесь отзывчивость живет, Витает дух порядочности стойкой, Цветком нетленным вежливость цветет, Не ведая наскоков перестройки. Законам сохраненья старины Подвластно все под сводами такими. И все мы в добрый час покорены И милостиво просветлѐны ими. С.С. Апостолов
Источники:
Донат Обидин [Электронный ресурс] // ВЯЗНИКИ.РУ : [сайт]. – 2008. – URL: https://xn--b1akdajq8j.xn--p1ai/2008/01/16/donat_obidin/
Неизвестные Вязники. О чем писали газеты, но не расскажут на экскурсиях
Мы и великие. Нина АЛЕКСАНДРОВА. г. Вязники [Электронный ресурс] // ПРИЗЫВ : [сайт]. – 2008. – URL: https://www.prizyv.ru/2003/07/my-i-velikie/
* * *
В 2016 году удалось найти во Владимирской области ранее неизвестные письма Д. Бурлюка и некоторые материалы, связанные с его именем. Речь идет о двенадцати письмах к вязниковскому краеведу и коллекционеру Донату Обидину, девяти фотографиях с подписями Давида Давидовича и его жены Марии Никифоровны, четырех рисунках (три из которых принадлежат Бурлюку, а один является карандашным наброском его портрета, сделанным художником из нью-йоркского круга Бурлюка). К этому же комплексу относятся два каталога с пометками Д. Бурлюка и его стихотворный автограф, датированный 1936 годом.
Донат Обидин был человек неординарный. Природа его «особости» в силе самостояния, в умении быть свободным от того, что теперь зовется «мейнстримом». Такую внутреннюю независимость трудно вырастить в себе, еще труднее реализовывать в повседневности. Обидин умел это делать, находя точку опоры в прошлом. Оно было для него не абстрактной, а его собственной историей, частью биографии. Он числил среди своих предков Н.А. Некрасова; был правнуком «последнего» русского дворянина, возведенного в это достоинство за несколько дней до гибели Российской империи, и сыном человека, который в середине 1930-х годов спасал старинные часы с колокольни вязниковского Казанского собора, приговоренного к разрушению. Его жизнь, предельно небогатая внешними событиями, имела, однако, другую сторону. Он интересовался тем, что никому не было интересно, знал то, о чем все забыли, совершал поступки, в глазах обывателей, прямо экстравагантные. С легкостью умел выходить из провинциального мирка в большой мир и достигать в нем таких экзотических пределов, о самом существовании которых в его стране тогда мало кто догадывался. Именно коллекционирование оказывалось ключом к ним. Собирательство служило убежищем, где можно было укрыться от «злобы дня», с одной стороны, и «порталом» связи с большим миром в различных его культурных и временных преломлениях, с другой. Будучи человеком «ретроспективирующего» мировосприятия, для которого прошлое не только важнее настоящего, но и в некотором смысле реальнее, Обидин не мог ограничить себя любой специализацией, он был коллекционером «широкого профиля»: нумизматом, фалеристом, библиофилом, филателистом. С юности интересовался живописью. Доступной формой удовлетворения этого интереса стала филокартистика. Он собрал до полумиллиона экземпляров открыток с репродукциями живописных работ. Новый горизонт открылся для Доната Обидина его знакомством в конце пятидесятых годов ХХ века с А.В. Розановой — старшей сестрой одной из «амазонок русского авангарда», художницы Ольги Розановой. В статье, опубликованной в вязниковской газете «Маяк» за год до своей смерти, Д.А. Обидин писал: «Конец пятидесятых годов. Я — молодой учитель, стал заниматься краеведением. Интересовали люди, которые создали славу нашим местам. Все началось с Ольги Владимировны Розановой, сестра которой жила в Вязниках. Анна Владимировна была зубным врачом. В ее домашнем «архиве» было множество работ сестры... Знакомясь с творчеством Ольги Розановой, я стал постепенно выходить на круг ее знакомых...» То, что он увидел в ее доме — а Анна Владимировна сохраняла не только документы, но и живопись сестры — было для Доната Андреевича открытием, но, главным образом, требовало объяснений. На первых порах в роли «комментатора» выступала хозяйка архива. Давиду Бурлюку 8 августа 1966 года Обидин писал о ней следующее: «...всегда бодра и жива воспоминаниями о детстве, юности и зрелых годах своей сестры Ольги Владимировны Розановой...». В дальнейшем Обидину пришлось самостоятельно искать ответы на вопросы, которые ставили перед ним оказавшиеся в его распоряжении «розановские» материалы. Приступив к поискам людей, фамилии которых он обнаруживал в письмах О. Розановой, Обидин не пасовал перед важным общественным статусом адресатов (И. Эренбург), не смущался выморочностью, маргинальностью их существования (А. Крученых), не пугали его и государственные границы (Н. Гончарова и Д. Бурлюк). Переписка «отца русского футуризма» с вязниковским краеведом и коллекционером завязалась в самом конце 1965 года. По словам
Обидина, за неполные два года он получил от Бурдюков 14 писем. Из них уцелело 12. Обстоятельства их знакомства точно не известны. Публикуемые письма Д. Бурлюка не содержат никаких следов непосредственного, личного общения с советским адресатом. Обидин же довольно сухо сообщал в газетной статье, написанной им много лет спустя, что познакомился с художником во время его последнего визита на родину. Такую сдержанность, отсутствие каких-либо подробностей и деталей можно объяснить не столько скромностью мемуариста, сколько его честностью. Вероятно, настоящее личное знакомство в те августовские дни 1965 года просто не состоялось. Обидин, искавший возможность быть представленным заокеанскому гостю, скорее всего, принадлежал к многолюдному и пестрому, неопознаваемому Бурлюками обществу, сопутствовавшему им в Москве. Это были те самые «200 человек», которые, по словам жены художника, Марии Никифоровны, «встречали» их в советской столице. И если девятью годами раньше, во время первого вояжа супругов в СССР, общественный интерес воспринимался ими с воодушевлением, то теперь утомлял и раздражал. Перемена объяснялась не только преклонным возрастом, но, в основном, драматически переживаемой Бурлюками в последнее десятилетие историей их отторжения советской Россией. Не будучи политэмигрантами, не имея идеологических pacxoждений с властью, оказавшись на чужбине по причинам, если так можно выразиться, «стихийного» порядка, они всегда подчеркивали свою лояльность сложившейся политической действительности.
Письмо 1.
<На бланке, представляющем галерею Маруси Бурлюк, журнал «Цвет и Рифма» и художника Бурлюка — эксклюзивного экспонента галереи «АСА»> Hampton Bays, N.Y. 11946, U.S.A. 15/16.10.1965. Обидину Донату Андреевичу — Ваше милое письмо, дорогой Донат Андреевич — от 11-го октября мы получили в пятницу 15-Х. Вы нам оказались очень близким, интересным и нужным — при вашем желании — человеком. Мы — я (Сократ) и М.Н. (гуманист) собиратели и вопрошатели людей. Мы это делаем и для себя и для наших, сомышленников — понемногу печатаем — наши «находки» (нрзб.) и делимся нашим материалом из человеческого окружения нашей жизни. А. Первое: город Владимір, Вязники нам земля неведомая, когда вся Русь — обычно была ведома и посещаема. Вы сможете, на почве обмена — снабдить нас иллюстративным и печатным областным материалом. Фото, вырезки из старых газет, показывающие старый, до 17-го года, «дореформенный» Владимир — церкви, виды, пейзажи окрестностей — фото того времени, посткарды и т. п. Первохудожница Петрограда Ольга Розанова. Месяц назад мы вернулись из СССР, пробыв в Москве — с 17 ѴIII по 8 IX —, где встретились с массой разного рода и положения людей. Почет и уважение, «отдых» на Кавказе за счет правительства был мной вследствие моих лет (и здравым смыслом) отказан. Если вы не знаете, Николай Иванович Харджиев Москва Г 34 ул. Кропоткина, дом 17. кв. 70 — поэтовед-искусствовед — он вам незаменим для проведения искусства Розановой в бытие современной «культуры» СССР. Спасибо вам за ваши цитаты из записей Ольги Влад. Розановой (в родстве она с Розановым Вас. Вас. —приятель Э. Голлербаха и Суворина). О Розановой О.В. пишите все — т.к. я ничегошеньки не помню — 83 года будет (если) доживу 22 июля 1966. 84 возраст Дега. Пережил уже Толстого — 82 и, вероятно, Гете и Виктора Гюго — 83. Ее рисунками и малого размера картинами — в размер этого листа — и не более 2 раз большего в обмен на мои — интересуюсь. Нам можно посылать бандеролью. Заказных не надо — у нас собственность священна-неприкосновенна — никогда, ничто не пропадет. Привет и любовь Вам и Анне Владимировне. Пишите подробно о себе — жена, дети и т. д. Напишите подробно все об Анне Вл. Розановой. Ваши сердечно Давид, Маруся Бурлюк. Нет ли у вас томика стихов Lenan все будет «в обмен».
Письмо 2.
<На бланке, представляющем галерею Маруси Бурлюк, журнал «Цвет и Рифма» и художника Бурлюка—эксклюзивного экспонента галереи «АСА»> Hampton Bays, N.Y. 11946, U.S.A.
28.XII.1965. Дорогой милый Обидин — мы съездили в СССР и оттуда привезли много новых адресов, имен и т.п. Все это с задачами «текущего дня». 15 марта 1966 выставка в Лондоне, Англия в галерее Гросвенир — уже 25 картин отправлены туда — выставка — центральное событие в нашей жизни: если она состоится — это коронный успех в жизни художника Давида Б-ка. Мы имели выставки в последние месяцы в Харбор галерее и Нашвил, Теннеси, куда летали. В Лондон тоже полетим — 10-го марта. Сегодня мы получили около 20-25 писем. На них мы ответим — открытками — локанически. Некоторые отложим на время. Мы сейчас заняты праздниками — в САСШ Рождество и Новый год — это главные праздники. Перелом года. Живопись отнимает все время, Мария Никифоровна — пишет, готовит к печати мемуары нашей жизни. 1936-й год готов для печати. Остаются еще 1937, 1938, 39 и десять лет 1930-1939 г. Годы депрессии и борьбы за образование детей и борьба за признание имени в новой стране. С 1960 года возник Dek Blane Rider — воскресло имя 1911—12— 1914. В Мюнхене — и Берлине появился в числе избранных 20-22 имен мирового искусства на міровом рынке в Париже, Германии, Италии и сейчас — будет Лондон. Я готовлю к печати 20 страниц! фото — текст, выдержки прессы (нрзб.) (гора материала на столе — собранных за много лет!!). К 10-му января будет все поделано, налажено — сдать в печать— Кубофутурист—Бурлюк — последний Blane Rider — за 50 лет с 1910 года создал серию картин социалист, реализма. Вы должны помнить, чем мы сейчас именно заняты. Если не сейчас — никогда. Вы — нам дороги. Ваши письма — для нас очень ценны, т.к. вы связаны с Розановой. Она в книге изданной в Италии Русские в авангарде мирового искусства — рядом со мной и братьями + + Володей и Колей — на фото и ее биография — и наши. Люди, являющиеся винтиком гос. машины — СССР и Ко (нрзб.) проталкиваются правительством — а у нас здесь все надо делать самим. Искусство, издательство, реклама и поездки. Эта в Лондон — последняя — и входит в программу, намеченной и назначенной директором Эриком Эсториком исторической выставки Бурдюка — картин в САСШ теперь «не в духе» — а там — оказались — нужными. Надеемся, все будет благополучно — и не окажется мыльным пузырем — настоящий успех — устройство выставки будет чудом. Я хорошо помню ваше последнее письмо с цитатами из дневника О. Розановой. Мы видимо — получили — все, что вами нам было послано. Что из нашего посланного вы получили? У меня записаны письма — даты, когда наши письма были вам отправлены. В апреле мы будем уже свободны — только — печать мемуаров Марии Никифоровны и живопись и вы не будете в обиде. Разбираетесь ли вы в моем писании. Когда я не спешу, вывожу буквы — все хорошо, но скоропись — вероятно, трудно читать? Читаете ли вы по-английски — и латынь — итальянский?.. Маруся помнит, что вы учитель немецкого языка? Я знал его в 1910-м, но потом забыл... Сейчас вечер. У нас мороз 5-7 градусов — но снега еще в сей год не было. Мы пьем вечерний чай — ужин — обед. Рыбные котлетки — и фрукты — виноград, яблоки и т. д. Мария Никифоровна готовит. Мы живем очень уединенно — в 80 милях от нас наши сыновья и их семьи — младший сын 50 лет — дочь 14 лет. 2-й год в университете. Старший — 52 — 5 детей от 15 лет до 4,5. По субботам и воскресеньям мы их видим — нас везут или они к нам. 2 чел авто. Спасибо за чудесные фото русской старины. Новгород был в руках наци в последнюю войну — и церкви и памятник Опекушина— уцелел?? Жаль, что вы не приложили вкратце сведения об этих чудесах старины. К нам все доходит. Вам мы посылаем все простыми. Заказных к вам не берут — а к нам они не нужны. Пишите. Будем очень благодарны — соберем все написанное вами вместе и через эти месяцы страды работы над міровой славой вам обответим. <На полях. Россию и Сибирь знаю, а в вашем углу не был. Я не могу много и далеко ходить, а то бы еще раз приехал в СССР, побывать на севере, в ваших местах.> Давид, Маруся Бурлюк
Письмо 3. <Открытое письмо 1966.20.III Burliuk, Hotel Cumborlend ком. 718 Marble Arch. London. W.1. England. Если сегодня же напишите мы сумеем получить ваше письмо. Справляем здесь уникальную победу нашего — искусства в Европе. 29.III. на SS queen Elizabeth — go home to NYe. 4.IV. в NYe. Получили ли Color and Rhyme 61. Вам был он послан. Любовь, привет —
David Marussy Burliuk —
Письмо 4.
<Открытое письмо> Давид Давидович Мария Никифоровна Бурлюк. адрес: Burliuk. Hampton Bays. 11946. N.Y. USA. 5 Апреля 1966 г. Донат Обидин — на каждом письме надо писать дату, имя отчество фамилию и точный адрес — для нас по русски. Мы были с 12 по 29 — в Лондоне. Вернулись домой, в виду моего возраста, вместо парохода 29.IV — за 7 часов аэропланом. Скоро и дешевле вдвое. Меня интересуют в/письма. А также, конечно, все что касается старины. Советская ежедневность (нрзб.) день за днем час за часом нам тоже интересна (понятна). Читаю о Розановой. Очень интересно о вдовах Гумилева (все что знаете о них — их происхождение, годы — замужества — с поэтом) Ольга Ник. Высотская — Ахматова — Поэта я видел, познакомился — через Экстер А.И. в Одессе весной 1909 года на выставке Салон — Издебского Вл. Умер год назад в Нью-Йорке — 82 лет. Все посланное вами до нас доходит. Послано письмо от 27.III. Пакет с различными (нрзб.) Мне известный альбом А. Бенуа (нрзб.) Нам интересен: номер 1966 Художник СССР. Или альбом — (Русский классицизм). Суркова — воспоминания — интересно. В обмен пошлем вам америк. худож. издания. Очень заняты выставкой в Лондоне. Ваши — Давид Marussy Burliuk.
Письмо 5.
<На бланке, представляющем галерею Маруси Бурлюк, журнал «Цвет и Рифма» и художника Бурлюка — эксклюзивного экспонента галереи «АСА»> Hampton Bays, N.Y.11946, U.S.A. 25-е мая 1966. Дорогой друг наш Д. Обидин — сообщите в/имя отчество — и подробно о своих родителях, их местожительство. О себе — ваше образование, возраст, семейное положение (жена, дети)? — чем сейчас заняты — служба и т.д. все человеческое нам интересно. Вы, ведь, о нас знаете из наших изданий — все до «пуговицы на пиджаке престарелого И.С. Тургенева в Париже, которую он старался застегнуть — забыв, что она оторвалась...» Вам сейчас далее — опишет наш сегодня — день — Мария Никифорова. Ваши письма об О. Розановой мне очень ценны. Я хотел, чтобы вы на 2-3 страничках все это написали в сжатом, в виде очерка, — О.В. Розанова. Мы могли бы поместить это в нашем Color and Rhyme. По радио сейчас 9-30 утра — температура: Берлин — 52 %, Лондон — 52%, Вена — 54%, Moskow — 56%, у нас — 70%. «Продолжение почерком М.Н. Бурлюк> Дорогие друзья — сегодня мы едем за восемь миль лечить зубы к доктору — он родом из Голландии (его родители) — блестяще знает свое искусство, едем с Жесей (авто) она из Шотландии и 3 июня уплывает проведать свою родню — ей свыше семидесяти — энергичный, умелый человек, профессия — сестра милосердия — но уже не работает. «Больные ленивы, их надо поднять, постелить кровать, подать то да се, а силы... ушли». Бурлюк идет писать «тюльпаны» — они расцвели около окна нашего дома — таких разных — улыбок цвета. Радио играет всякую «мешанину» — но звучит тихо — час принадлежит «Мг. Смиту» — музыка рекордов. Вчера Бурлюк начал писать «Сирень» — она цветет 10 дней — и уходит на год — отдыхать, распустится и белая, похожая па снега Матер-Горн. В Зермате мы были с Бурдюком в 50 году; доехали поездом (на цепях) до Горн-Грет 10 тысяч фут там и глядели на создание Бога Матер-Горн — сверкающий дом. Гостиница (10 тысяч ф.) дала нам суп — мне — горячее молоко, а Бурлюк пил шампанское: «Его только и пьют здесь» — сказала красивая молодая хозяйка одетая в теплые меховые сапоги, юбку толстую, а руки розовели на ветре тающего снега, лишенные рукавов (мода — она такая и по сю пору). По радио поет голос Марио Ланзо — умершего в 38 лет от рака в легких, голос такой нежности и сладкости, как Собинов. Метрополитен-опера никогда его не пригласила на гастроли. Ланзо и (нрзб.) картинах для Мувиса. «Это жизнь», вздыхая, говорят знатоки вокального... Гершвин — он погиб тоже в 38 лет «Голубая симфония... Порги и Бес». «Гершвин сделал для человечества все и ушел спать» — Гершвин не проснулся, умер во время операции в 38 года (трепанация черепа) — поют его песенку... Гершвин в 1937 году купил 6 картин Бурлюка. «Бурлюку не надо искать настроения для творчества... ему не хватает только одного-двух миллионеров, поддержавших его великое искусство». Привет и пожелания Marussy Burliuk — «Marussy» — так зовут меня мои красивые способные даровитые внуки — их 6 — 4 девочки и два мальчика: Давид, Григорий, Донкан —15 лет, Ин, Аллан, Патерсон — 13. Мама их по отцу шведка. По древнему — рожденный, защищен тремя святыми. Патриша — жена Додика, нашего первого сына.
Письмо 6.
<Открытое письмо> В этом отеле мы стояли обычно с 1940-46, пока не купили свой дом в Бруклине —1946-1956. Burliuk. Hampton Bays. 11946. № 9. USA адрес. Дата: 25. V. 1966. Дорогой друг Д. Обидин — получили Фешина (нрзб.) 24.ІѴ. Конверт-упаковка — плохая — была приложена кусочек — сверху к книжке. В этом издании я нашел 2 картины мне ранее незнакомые. Женщина в лиловом — это Александра Ивановна Белкина. Я обещаю вам в июне писать — больше. Сейчас цветет сирень и тюльпаны и надо не терять считанных дней. Обнимаем вас дружески. Давид Marussy Burliuk
Письмо 7. <Письмо на бланке с реквизитами старого нью-йоркского адреса Burliuk 2575 Bedford Avenue Brooklyn 26, N.Y.> Дорогой Донат Андреевич: Мария Никифоровна — хочет написать вам несколько строк — приложение к моему письму. <Далее почерком М.Н. Бурлюк> Дорогие друзья... Вы так далеко... что и дыма ветер океанский не принесет к нам. Бурлюк — занят окончанием «мотива» — терраса нашего отеля в Позитано вид в сторону — Амальфи — горы — текут в Средиземное море — горы 8,5 тысяч фут почти отвесные, к вечеру туман садится спать на верхушки и деревни огни перестают сверкать светляками. Терраса, колонна и три букета цветов (они разные по размеру) и, цветами и вазами, так тесно их ставят хозяйк<и> — итальянки не заботясь что — «все сооружение» упадет на голову проходящего... там ... далеко внизу... бегущего человека к морю зеленому — а оно... до него... три тысячи футов... верхушки кипарисов у ног... подоконника мрамор в трещинах (они еще не написаны). Италия — сном воображения всегда с нами Бурлюками... Там мы жили последний раз в 1962 году. Пионы — белые — комки детняго<так> не тающего снега... распустились и от ветра легкого осыпятся... а красные были съедены зайцем. Так быстро летят дни... по радио — «первый день лета» — и день пойдет «на убыль». — «Лето — на жару—солнце — на зиму оповещали — при Иване Грозном. С моими записями — «в июле» — и шхуна Додика «Белая Волна» — спустилась в третий раз на воду — шхуна — парусник и мотор — красивый был корабль. Вчера сымали кардиограмму с моего сердца — встретил меня наш красавец-доктор... милый к Бурлюку относится — по сыновьи, заботливо... «такому гению продлить жизнь... честь большая». Бурдюк здоров... я забочусь — о нем — для его великого искусства… и папа мой — друг всю мою жизнь. День — жара — 80. До свидания Marussy.
Письмо 8.
<На бланке, представляющем галерею Маруси Бурлюк, журнал «Цвет и Рифма» и художника Бурлюка — эксклюзивного экспонента галереи «АСА»> Hampton Bays, N.Y. 11946, U.S.A. дата Vl.21.1966. Дорогой милый наш друг Донат Андреевич: спасибо вам за чудесное большое письмо от 11-го июня с/г. НВ напрасно: «О.Р. в гробу» — мрачное фото — я старый человек и это такое далекое и забытое, стертое последующими событиями, впечатлениями жизни. Если о Розановой — напишите на 3 страничках — краткий очерк ее жизни — с моментами — упоминания нашего знакомства — будем благодарны. 2 этюда успел написать малых за май-июнь Тюльпаны. Один маслом (inch — 12x16). 2 картины — одна 20x30 с ромашками и (сейчас работаю) вид «Пози- тано» — пионы в вазах — на веранде, на фоне гор и моря. <На полях: «Сирень — две 40x50 inch Ночь в Позитано и 20x30 > Наша почва — дюны — и не удобрена — так что с цветами трудно. Фешин — портретист — умер <в> 1955 году октябрь 5-е в доме-студии — подарке богачей — за месяц до рождения внучки. Там живет его дочка Ия. Александра Ивановна живет (жил) отдельно в Taos Нью Мехико, в вилле, построенной им в 1930-х годах после успехов (нрзб.), когда он бежал из N.Y. заболев старой чахоткой... У нас бы не умер. Теперь в САСШ он забыт и его искусство (нрзб.) не известно. У нас был номер «Color and Rhyme», посвященный ему, Н.И. Фешину — нашему, с 1902 г., близкому другу. <На полях: «Hammer № 1 56 street держит его картины от 2000 дол.> Марк Шагал — миллионер. Пикассо, Шагал и Дали — три передовых по мировому имени художника: горы денег — и замки и виллы и библиотеки книг о их творчестве. Шагал сейчас был (небольшая картина) продан за 23 000 дол. Анненков — род. 1889 году (Бурлюк—1882) — коммерческого типа иллюстратор. Сейчас у меня на столе его книга в антисоветском издательстве Н.А. (340 стр.) «Дневник моих встреч». Горький, Блок, Гумилев, Ахматова, Хлебников, Есенин, Вл. Маяковский, А. Ремизов, С. Прокофьев, Замятии, Пильняк, Бабель, Зощенко, Репин, Г. Иванов — и их портреты. С футуризмом до 1920-х годов «дела не имел» — был в лагере отрицающих футуризм — «хулиганы», «скандалисты» (полиция времени царского). С 1920-х годов в Париже, в САСШ — занимает яро-антисоветскую позицию. А. Бенуа — «знал» — в печати он много писал. Он был сын архитектора Петербурга — придворный аристократ был. Вам пошлем информацию. Передовые художники міра — Авангард — уроженцы России, издали в Италии. Love regards David Marussia Burliuk
Одновременно с этим письмом Д. Бурлюк выслал Д. Обидину каталог «Русский вклад в пластические авангарды. Галерея Левантэ. Милан. Рим. II contributо russo alle avan-guardie plastlche. Galleria del Levante. Milano. Roma 1964». На форзаце надпись рукой Д. Бурлюка: «Здесь найдете всех — заслуживающих мирового сегодня внимания. Донату Андреевичу Обидину». На странице 27, где представлены работы Владимира Бурлюка (портрет В. Хлебникова 1909 и Б. Лившица 1911), на полях почерком Д. Бурлюка: «Победа» искусства Бурлюка». Среди художников, представленных в каталоге, работы Д.Д. Бурлюка и О. В. Розановой.
Письмо 9. <Открытое письмо издательства М.Н. Бурлюк. На лицевой стороне репродукции картин Д. Бурлюка «Сватовство» (1910) и «Абстракция на белом фоне» (1911). По левому краю открытки надпись рукой Бурлюка: «НБ Об искусстве мы «знаем все и встречали всех». На обратной стороне по периметру рекламного типографского текста «Burliuk Art in 1964-65» — приписка почерком Бурлюка> Вам — 21.VI.1966. отправляем — долгой почтой — закрытое письмо. Книжку о художниках мирового рынка. А также: художники (нрзб.) модернизма и их активисты с 1910 года, рожденные в России. И большой пакет с нашими изданиями. Если изучите все присланное — вы будете знать, что я — мы — историки искусства и литературы.
Письмо 10.
<На листе со штампом галереи Маруси Бурлюк> Hampton Bays, N.Y. 11946, U.S.A. 15.ѴIII.1966. Дорогой милый — Донат Андреевич: никогда не посылайте нам заказных — ибо их держут 10 дней, а позже возвращают пославшему. Возможны ошибки. Вам посылаем эти наши издания, при получении их подробно опишите и переплетите в один том, если у вас это возможно. Эти издания — большая редкость. Мы с 6-го September — до 17 — 10 дней — будем в Коln 5. Art Gallery Nina Gmurginska Mauritiesstsinweg 74-76 Germany. По получении этого, напишите нам одно письмо на этот адрес. К 20 Sept. мы будем уже восвояси. Имеем сейчас вашего возраста Платицина Аркадия в г. Мичуринске Тамбовской обл. Интернац. ул. 40 и Смирнов — в Казани. Все эти люди — культурные люди. Культура — связь с прошлым — интерес к нему и уважение (нрзб.). Мы вас снабдим многими фото — только когда более будем свободны. В ноябре в Нью-Йорке в АСА, моя выставка работ из частных коллекций и музеев в Нью-Йорке. Love regards David Marussia Burliuk <На конверте рукой Д. Бурлюка написано: «П.А. Чумак. Троицкий пер., 6-а, кв.18, Москва, H-90, USSR. Наш друг, мы его видели в 1965 г. Писатель, очень образованный человек».>
Письмо 11. <На листе со штампом галереи Маруси Бурлюк> Hampton Bays, N.Y. 11946, U.S.A. 5 Декабря 1966 года Дорогой друг Донат Обидин — Условие — наперед — и дав теперь объяснение (нрзб.) самой загадочной записи вашей на этом листке описывать подробно все, что вами получено. облегчает: Хорошо, что теперь моя переписка с Россией сократилась до нулей, как любили говорить в Одессе — две пули. Вы должны помнить что вашему Папе Бурлюку 84 года и 5 месяцев. Он уже давно пережил Вольфганга Гэте и Виктора Гюго (83 оба). Какое письмо я вам написал 27 ноября В январе я буду печатать Колор and Rhyme № 63 — о победе Бурлюка искусства в Германии, — Koln Sept. Окт. 1966 года — Вuгlіuк в Германии — 1911-1966 историческое событие (к сожалению Бурлюки — Д.Д. и М.Н. в последний момент отложили из боязни здоровья, опасения за жизнь (нрзб.) — получить Лавровый венок... Об этом я вам написал 27 ноября?? Какие два каталога? Открытки? Какие сколько? Я не буду повторяться, — так как вам я уже писал — что я человек действия, продвижения имени — искусства Бурлюка. и только им могу всецело заниматься! Я писал вам как я думаю вы нам можете быть активно полезны (переводом с немецкого статьи моей 1910 года в книжке Dег Blane Rider) письмом 27 ноября?? И на все это ни слова — «получил» что получил?.. и т. д. ???????? От Вас получил сейчас — Искусство каталог № 3 изданный в Москве по вопросам искусства на 1967 год. Интересных много книг — (нрзб.) бы было время Без привала охотников (Перова!!) не обошлись. Love regards David Marussia Burliuk Вот вам наше доброе слово. В истерике Эсторика попытка держаться на позициях Плеханова Маркса, Энгельса — но Ленин — и Луначарский — на заднем плане. Новое — что делается за границей — опущено. Боязнь. У Есенина (нрзб.) мерзкое о «я бы все храмы божие...» и памятники архитектуры — религиозной — церквей — православных. В Влад. обл. 16 церквей 1165 год. 1158-65-1688. — Монастырь 1364 Козмі и Демьяна. Ограда 17-18 века. Ворота Золот. 1164. Во Владимире — 1230 год собор кн. Ю. Долгорукого, храм Бориса и Глеба—1152 год. Х<рам> Всев<олода> — собор Дм<итриевский> 1193 г. Чудеса старины и русских традиций — религии и веры.
Письмо написано на бумаге со штампом BURLIUK GALLERY. Наверху страницы почерком Д.А. Обидина: «Письмо № 16, от 27 ноября вложение: 2 каталога Ваши 2 открытки получил! Д. О.»
По-видимому, держа под подозрением пунктуальность советской почты, Бурлюк, вместе со своими письмами отправлял в Вязники своего рода «контрольные бланки» для отчета Обидина о фактически полученной им из США корреспонденции.
Письмо 12. Дорогие друз<ь>я Донат (не знаю вашего отчеств<а>) Обидин. Сегодня 20 февраля 1967 года. <В> суб<б>оту 18 фев я приехала на неделю пожить около моего младшего сына Никиши и его жены Жани. В деревне около океана выпал большой снег, и как Додик говорит — слова Маяковского, когда он был с нам<и> в New-Yorke <в> 1925 году: «Ну что ж — умирать так будем умирать в компании: таки-да веселей!» — и вынул из-под живота теплый шестизарядный шпа<л>ер».
«Великий Бурлюк» — тихо-тихо скончался в госпитале Саут-Hampton’e 15 января в 6 ч. 10 мин. вечера — при нем находились его два сына Додик и Никита, Додик держал его левую руку — я ее передала ему, когда он приехал в 4-30 часа дня, на ней были пятна не отмытой краски... Сколько десятков лет эта рука держала палитру... Я поцеловала руку и висок Бурлюка... он тяжело дышал... но всех узнавал.
Два дня, 14 и 15 ян. папа был в кислородной палате. «Плохие новости Mrs. Burliuk, — сказал мне специалист по сердцу, — мы не можем его спасти... сердце… слабеет с каждой минутой не покидайте его!». Доктора Johson — и его жена проверяли пульс, он работал слабо.
Додик — «Мама, иди домой, <я> не покину отца... ты устала... бедная».
В девять вечера — сыновья приехали со священником — «папы нашего нет более с нами — ты много можешь сделать для его имени — своими писаниям<и>... не теряй нервов... Папа не мог жить — сердце... слабость... Доктора продлили его жизнь на 2 месяца... Его... берегло его искусство». 18 января в Епископальной церкви — заупокойная обедня. Хор — пел молитвы (никаких речей) гроб укрытый лиловой парчей и шесть свечей... Когда гроб понесли к выходу я коснулась его правой рукой — парчу сняли и последнее пристанище папы Бурлюка — был гроб — серого бархата. Его вдвинули в автомобиль — крематорий — путь — а мы осиротевшие поехали домой... Художники — привезли «великому Бурдюку» — чин академика... но живой радости уже не было... Сезан<н>у — французская Академия положила золотую медаль в гроб. Бурлюк любил искусство Сезан<н>а а в 1949 мы были в Ах’е — там где — гора Августина <и> теплые ванны (был декабрь). Бурлюк — изучал мотивы Ван-Гога... писал их с натуры...
Мы жили во Франции октябрь, ноябрь, декабрь — по 7 ян. 1950 года — в отеле Серер — единственном с отоплением... переехали в Италию.
Папа Бурлюк 1966 год ноябрь был занят писанием 47x35 «Цветы в снегу» — там на заднем плане ветряк и дом где родился Бурлюк... Идет мятель... унося прошлое... мистику... На первом плане роскошь осени — цветы я собрала их... с клумб обкусанные океанским — сердитым ветром, купила оранжерейных... и все это богатство писалось Бурлюком... он проверял... снимал холст с мольберта цветы были около его ног... я помогала поднять... опустить холст... он висит над диваном — папа последние дни на нем любил сидеть закрыв глаза... В госпитале Бурлюк пробыл 3 ночи... Когда я повезла Бурлюка, порошила мятель... в окне тень замерзающей собаки (я боюсь собак... приносят несчастье)...
Стала работать над записями 1939 года и стихи Бурлюка... их не так много, они рассыпаны по тетрадкам в которые делались наброски... Себя я чувствую... тяжко больной... найти силы не плакать... Бурлюк — перестал страдать... писать о нем — это дает мне отдых... вот и все.
Marussia Burliuk
<На полях: «Отвечать на письмо мне трудное». >
Мария Никифоровна Бурлюк скончалась 20 июля 1967 года.
Источник:
Розановский сборник: по материалам Розановской конференции во Владимире 2016 г. с добавлениями / [авт.-сост. и науч. ред. А.В. Бражкина] — Владимир; Воронеж, 2017. - 220 с.: 32 с. ил.
Город Вязники Союз Краеведов Владимирской области Цыплёв Владимир Рэмович (1948 - 2018) - вязниковский журналист, краевед
Аносов Лев Иванович (01.07.1925 — 18.10.2013) - краевед, участник Великой Отечественной войны, обладатель титула Золотое достояние города Вязники».
