Людмила Евгеньевна Морякина (Танкова) Н.В. Корешкова. НАСЛЕДНИЦА «ДВОРЯНСКОГО ГНЕЗДА». Краеведческий альманах «Старая Столица» выпуск 12.
В советское время многие выходцы из дворянских семей скрывали свое происхождение, так как признавались «враждебным элементом» и подвергались различным гонениям. Люди боялись за себя и своих близких, боялись быть отчисленными из учебных заведений, опасались остаться без работы, а самое жуткое - попасть под маховик репрессий.
В сохранившихся автобиографиях нашей героини за 1945, 1946, 1949 гг. записано: «Отец - по классу дворянин, свыше 35 лет прослуживший чиновником». А в собственном личном деле в графе «социальное происхождение» она писала: «дворянка». Видимо, чувство собственного достоинства, уважение к памяти родителей было сильнее страха. Речь идет о Людмиле Евгеньевне Морякиной (в девичестве Танковой). Той самой учительнице русского языка, вспоминая которую, знаменитый диктор Юрий Левитан произнес: «О-о! Ужасная женщина! Я ее до сих пор боюсь: вдруг двойку поставит? Читаю текст и думаю: не ошибиться бы с ударением. Регулярно мне строгие письма пишет: “Юрочка, не позорь моих седин!” Замечательный педагог!» «И я ведь стараюсь - слушаюсь ее, извиняюсь за “ляпы”. Это удивительнейший, высочайшей культуры и нравственности человек. Я, когда в школе учился, Людмила Евгеньевна частенько меня за шалопайство отчитывала. Хотя, как я потом понял, видимо, чем-то все-таки меня выделяла».
Обучила и воспитала Людмила Евгеньевна не одно поколение владимирских школьников и студентов. Но вряд ли много найдется в наши дни жителей города, которые вспомнят этого педагога. Слишком давно это было. Я знаю двоих - С.П. Гордеева и А.К. Буреева. Оба учились в педагогическом институте в 1950-е гг., где она преподавала старославянский язык первокурсникам.
Родилась Людмила Евгеньевна в губернском городе Владимире в 1890 г. Отец Людмилы Евгеньевны - Евгений Афанасьевич Танков. Фамилия Танковых есть в Списке дворянских родов, внесенных в Родословную книгу Дворянского Депутатского собрания Владимирской губернии под кодом - 3.1827. Цифра 3 указывает на то, что принадлежала семья к дворянству бюрократическому, приобретенному гражданской службой или пожалованием ордена. 1827 - это год, когда кто-то из рода Танковых был введен в дворянское звание. Наверное, Людмила Евгеньевна знала цену заслугам своих родоначальников, отца, верой и правдой служивших отечеству. В ее глазах цена была столь велика, что она не позволила себе отказаться от благородного титула, заслуженного предками по праву. Это была ее принципиальная позиция. Жизнь показала, что эта женщина никогда не отказывалась от своих принципов, выработанных ею или усвоенных в родной семье. Ее мать - Екатерина Михайловна Танкова.
Е.М. Танкова
В семье Танковых было пятеро детей: Людмила, Анатолий, Владимир, Вера, Евгений. Младший, Женечка, родился в 1900 г. уже после смерти отца. Екатерина Михайловна осталась одна с детьми. Как вспоминает племянница Людмилы Евгеньевны Ольга Васильевна Захарова, все мужчины в роду Танковых умирали рано. Екатерина Михайловна поступила на должность классной дамы в женской гимназии, где проработала до установления советской власти. Умерла она в 1941 г.
С 15 лет старшая дочь Людмила начала давать частные уроки, зарабатывая на кусок хлеба, помогая матери. В 1908 г. Людмила Танкова окончила курс Владимирской женской гимназии с золотой медалью, но продолжить учебу не могла по причине материального неблагополучия. К слову сказать, медаль была продана из-за нужды в годы Великой Отечественной войны. Два года она служила писцом и машинисткой в канцелярии Окружного акцизного управления, а потом поступила на Московские высшие женские курсы. По окончании их была допущена, согласно ее прошению, «к испытаниям в Историко-филологической Испытательной комиссии при императорском Московском университете в апреле, мае 1915 г.» и удостоена диплома 1-й степени, получив все оценки «весьма удовлетворительно».
С сентября 1915 г. Л.Е. Танкова начала педагогическую деятельность в качестве преподавателя русского языка и литературы в женской гимназии г. Покрова Владимирской губернии. В 1917 г. возвратилась во Владимир, стала работать преподавателем частной женской гимназии Орловой.
В 1918 г. на базе старых учебных заведений во Владимире, как и по всей России, были открыты школы 1-й и 2-й ступеней, в которых обучение девочек и мальчиков стало совместным. Молодая учительница преподавала в школах 2-й ступени. Основным местом ее работы стала 2-я школа 2-й ступени. С 1919 г. Людмила Евгеньевна совмещала учительскую деятельность с преподаванием в Институте народного образования (ИНО, ПИНО), который она покинула в 1923 г. после реорганизации его в педагогический техникум.
К этому времени она уже замужняя женщина. В 1922 г. спутником ее жизни стал Николай Георгиевич Морякин (1882 г.р.), тоже педагог, окончивший курс по естественному отделению физико-математического факультета Московского университета. Как пишет газета «Старый владимирец» 24 сентября 1908 г., учителя Тепин и Морякин утверждены попечителем Московского учебного округа штатными преподавателями женской земской гимназии. Одновременно Н.Г. Морякин совмещал преподавание математики, физики, естественной истории в женской прогимназии, реальном училище, гимназии Давыдовой. С 1912 г. преподавал и во Владимирской мужской гимназии, избирался председателем педсовета гимназии Орловой.
Л.Е. Танкова - гимназистка
Н.Г. Морякин в молодости
В поздравительных открытках за 1909-1914 гг. Н. Г. Морякина называют «Евб» (Его высокоблагородие) или «Его высокородие». Титул «Его высокородие» относился к чиновникам 5-го класса - статским советникам. Скорее всего, это оговорка. На фото на петлицах его мундира, кроме верхнего знака губернского герба, имеется знак Министерства народного просвещения и две звездочки. Две маленькие звездочки означали чин губернского секретаря (12-й разряд). Две звездочки побольше означали чин коллежского асессора (8-й разряд). Судя по петлицам, он был чиновником 8-го разряда - коллежским асессором, к которым установлено было обращение «Его высокоблагородие», то есть «Евб».
В 1917 г. Николай Георгиевич состоял членом РСДРП во фракции меньшевиков. Именно от этой фракции он участвовал в выборах во Владимирскую городскую Думу 30 июля 1917 г. Газета «Голос народа» (№ 65 от 30.07.1917) опубликовала воззвание: «Сегодня, 30 июля должны все принять участие в выборах в Городскую Думу. Голосуйте за списки № 4 кандидатов в гласные Владимирской Городской Думы от РСДРП фракции меньшевиков: <...>. Н.Г. Морякин - учитель гимназии, член Правления Союза Союзов земских служащих». Выборы для него оказались успешными, так как 29 августа газета «Голос народа» оповестила, что Морякин, Лифанов, Поспехов - члены городской Думы. В это же самое время Н.Г. Морякин являлся членом правления Союза земских служащих.
Ул. Стрелецкая, д. 20
После 1917 г. в архивных документах есть упоминание о Н.Г. Морякине как о директоре детского дома им. К. Либкнехта (Стрелецкая улица, д.20). С 1919 г. он работал во 2-й школе 2-й ступени (ул. Царицынская, бывшая гимназия Л.М. Давыдовой вместе с Л.Е. Танковой. В 1925/26 учебном году - заведующий этой школой и преподаватель физики. С этого времени, как пишет Л.Е. Морякина, они с мужем «всегда работали в одном учебном заведении. Работали вместе, хорошо работали, отдавая все силы и любовь школе».
В Государственном архиве Владимирской области сохранилось заявление преподавательницы Л. Е. Морякиной от 1923 г.: «Я как частное лицо не в состоянии удовлетворить мои интересы к новым педагогическим течениям в моей специальности. Периодические издания, доходящие до меня (“На путях к новой школе” и др.), касаются преимущественно школ 1-й ступени. По слухам знаю, что в Москве последнее время много интереса вызывает т.н. формальный метод преподавания литературы. Хотелось бы ознакомиться с ним основательно. Не найдет ли Методический совет возможным доставить и другим словесникам города Владимира возможность ознакомиться с новым течением». Не известно, удовлетворена ли была ее просьба, была ли у нее возможность изучить новый метод. Есть сведения, что в этот период Людмила Евгеньевна перенесла операцию. Но я почему-то уверена, что изучила она его наилучшим образом, так как на протяжении всей жизни стремилась не отстать от новых веяний, новинок литературы, предъявляя к себе самые высокие требования.
Ее работы публиковались в центральных методических журналах: «Как оживить деятельность народных библиотек» (в журнале «Учитель», № 4, 1918), «Народный театр как образовательное учреждение и форма содействия его развитию» (в журнале «Учитель», № 9-10,1918). В сборниках «Родной язык в школе» опубликованы статьи «Художественная литература в школах 1 ступени», «Картинные выставки в школе», «Борьба с безграмотностью школьников», «Вопросы и затруднения, связанные с организацией чтения учащихся в школе 2 ступени». В журнале «Советская школа» опубликована статья, написанная на основе обработки анкетного материала в связи с работой кинопередвижки в школе 2-й ступени.
В этот период она вела общественную работу секции по народному образованию горсовета и читала доклады в бюджетно-финансовой секции Владимирского горсовета.
«Лирика Есенина». Сегодня, в помещении центральной библиотеки, Л.Е. Танкова-Морякина сделает доклад «Лирика Есенина». После доклада — обмен мнений. Начало в 7 часов вечера. Вход свободный» («Призыв», 8 января 1927).
1-я группа 2-й школы 2-й cт. г. Владимира с директором школы Н.Г. Морякиным. 28 марта 1928 г. Верхний ряд, третий слева - Ю. Левитан
После 1930 г. супруги вместе работали на текстильном Рабфаке и в Энерго-механическом техникуме (открыт в 1938 году). Много времени Людмила Евгеньевна уделяла методической работе. В 1936 г. Наркомпрос разослал в литографическом виде по учебным заведениям ее статью «Об исправлении и развитии письменной речи рабфаковцев». А вот статья «В поисках методов руководства домашним чтением студентов рабфака» так и не была напечатана, поскольку Государственный ученый совет своего журнала не имел, а наркомпросовские журналы не хотели печатать статью о рабфаке.
«Развернем культурную работу вокруг театра
Как и в прошлых сезонах, в репертуаре нашего театра видное место будут занимать в предстоящем сезоне произведения старых писателей — русских и иностранных: Мольера, Лопе-де-Вега, А.К. Толстого, Островского и др.
Если огромное значение театра в культурном росте масс вообще, то, в частности, большую ценность представляют постановки произведений крупных драматургов прошлого. Такие спектакли в живых картинах и ярких образах раскрывают перед зрителем прошлое, зажигают в нем с новой силой ненависть ко всей фальши, рабству, гнету, на которых строится классовое общество; помогают глубже осознать те «родимые пятна» этого проклятого прошлого, которые нам и сейчас мешают строить новую жизнь и выковывать сознание нового человека.
Группа преподавателей-словесников нашего города задалась целью сделать все возможное для того, чтобы владимирский зритель, в частности молодежь, получила максимальную пользу для своего культурного роста от этих спектаклей нашего театра.
С этой целью перед постановками на сцене гортеатра произведений русских и европейских классиков мы будем проводить лекции об эпохе, жизни и творчество данного писателя. Каждая лекция будет проводиться два раза: один раз в читальне при центральной библиотеке для граждан вообще и другой раз — в одном из учебных заведений города — для учащейся молодежи.
Приступая к организации этих лекций, мы обращаемся, во-первых, ко всем культурникам предприятий с просьбой создать внимание к этим лекциям среди своих работников и тем содействовать успеху этого начинания.
Во-вторых, обращаемся ко всем учителям-словесникам города и литературоведам вообще с призывом присоединиться к инициативной группе, принять участие в работе — и тем самым дать ей и должный размах и достаточную прочность.
По поручению инициативной группы — преподаватель текстильного рабфака Л. Морякина» («Знамя», 16 сентября 1937).
«Роль диапозитивов в преподавании литературы
Как в массовой школе, так и в различных техникумах работа учащихся над литературными произведениями имеет громадное познавательное и воспитательное значение.
Лучшие произведения классической литературы раскрывают перед учащимися, родившимися и выросшими уже после Октября, картины прошлой жизни. Эти произведения должны зажигать сердца молодежи яркими переживаниями: ненавистью к гнету и насилию, любовью к трудящимся массам, героическим порывам к борьбе за лучшее будущее для всех людей, безграничной любовью к нашей советской родине. Чтение этих произведений воспитывает эстетическое чувство в учащихся, помогает развитию правильной, литературной и выразительной речи.
Однако преподаватель литературы в работе над классическими произведениями прошлого встречает большие трудности. Быт, нравы, понятия людей сто лет тому назад так далеки от современной молодежи, что преподавателю невольно приходится задумываться над тем, как сделать для наших подростков в 16—17 лет понятными, доходчивыми и эмоционально воздействующими такие, например, произведения, как «Горе от ума», «Герой нашего времени», «Мертвые души» и т. д.
И в этом отношении громадную помощь в работе преподавателя-словесника дают диапозитивы к литературным произведениям. За последнее время выпущено и выпускается много диапозитивов на стекле, пленочных «диапозитивов»; без преувеличения можно сказать, что мы имеем иллюстрации к биографиям всех выдающихся русских писателей и ко многим, очень многим произведениям западной и русской литературы. Последние выпуски диапозитивов по сравнению с теми, которые выпускались несколько лет назад, и интереснее по содержанию, и красочнее по своему оформлению.
Мы в текстильном рабфаке и в энерго-механическом техникуме много лет уже проводим постоянные лекции по литературе с демонстрацией диапозитивов. На опыте нескольких лет и многих трупп разного возраста и разной степени развития мы видели, как помогает демонстрация диапозитивов, сопровождаемая живой лекцией преподавателя, пониманию и освоению наиболее трудных для учащихся классических произведений. Тщательно продуманный подбор диапозитивов, продуманное и методически построенное объяснение к ним позволяет «онаглядить» для учащихся и развитие сюжетной линии произведения, и его образную систему, и отдельные компоненты произведения — даже заставляет ярче прозвучать язык его.
Я думаю, что задача массовой школы — широко использовать демонстрацию диапозитивов на уроках литературы. Правда, приобретение диапозитивов каждой школой отдельно не всегда возможно, да и не целесообразно, оно ведет к распылению средств. Было бы гораздо лучше при методическом кабинете Дома учителя или при гороно организовать базу этих наглядных пособий — стекольных диапозитивов и пленочных лент — и приобрести туда все, что имеется сейчас в продаже (а имеется теперь диапозитивов очень много). Это даст возможность каждой школе широко использовать этот методический прием.
Иметь же фонарь для диапозитивов, если не в каждой школе, то один на несколько школ, конечно необходимо.
Учительница Л. Морякина» («Призыв», 21 марта 1941).
Работа - главное дело жизни для обоих супругов. Время отдыха - для пополнения сил физических и душевных. Любимым местом отдыха была дача на реке Колокше в полутора километрах от станции. Природа давала возможность не только насладиться красотами местной округи, но становилась источником пополнения душевных сил, новых творческих задумок, мечтаний. Моря, так ласково называла мужа Людмила Евгеньевна, много времени проводил на речке, рыбачил, собирал грибы, читал, лежа на луговой траве. Супруги увлеклись в те годы фотографией. Видимо, старательно работали над качеством снимков. На обороте сделанных ими пейзажей стоят указатели выдержки, состава закрепителя. Для владимирцев эти фотографии 30-х годов - видов с Козлова вала, разлива на Клязьме - могут быть интересны.
Оба педагога очень любили театр. Выше говорилось о статье Людмилы Евгеньевны, в которой она рассматривает театр как образовательное учреждение. Театральный кружок работал и во 2-й школе 2-й ступени. Думаю, что и в техникуме Морякины не могли не заниматься постановками, хотя сведений об этом нет. Даже отдыхая на любимой даче, они организовали домашний театр. На фото из архива племянницы Людмила Евгеньевна предстает в костюмах гимназиста и разбитного приказчика в картузе с яркими, густо подрисованными усами.
Безусловно, оба супруга были завзятыми театралами. Особенно в 30-е годы, когда Владимирский драматический театр переживал «стремительный подъем творческого уровня театра, возросла стабильность, высокохудожественное воплощение классики. Столичная пресса в этот период неоднократно писала о владимирских постановках. Были получены Дипломы за участие в Республиканских и Всесоюзных театральных смотрах по произведениям А.М. Горького <...>. В репертуар театра 30-х годов входили пьесы М. Горького, Н. Погодина, А. Корнейчука, А. Арбузова, русская и зарубежная классика. Особый успех выпал на долю постановки по роману Н. Островского “Как закалялась сталь”». Мог ли учитель русской словесности пропустить подобные новинки!
Шли театральные постановки и в годы Великой Отечественной войны. Г.В. Абельмасов, рассказывая о новом спектакле «Нашествие» по пьесе Л. Леонова в газете «Призыв» 30 марта 1943 г., отмечал, что «безукоризненно ведут свои роли доктор Таланов (артист Смирнов), его жена Анна Николаевна (артистка Рунич), их дочь Ольга (артистка Левгоад), их сын Федор (артист Евдокимов), их няня (артистка Мирская)».
«НА ВАСИЛЬЕВСКОМ ОСТРОВЕ. Раздвигается занавес — и перед зрителем во всю сцену полотно, изображающее «гиганта на бронзовом коне» на фоне Ленинграда. Звучит героическая музыка — и мысль зрителя несется к городу-герою, городу, так долго отражавшему натиск врага и стоящему «непоколебимо, как Россия».
Пьеса Айсберга рисует Ленинград в дни войны, в первые месяцы той суровой, длительной, жестокой осады, которая не имеет примера в истории войн. Бомбят детские дома, и днем и ночью бьют зенитки, люди сидят в нетопленных квартирах, голод стал обычным состоянием людей. Но не убита жизнь, но не сломлена «гордость» ленинградцев — наоборот, и в сердце старого композитора, и в сердце простой няньки-старухи живет и растет одна и та же несломленная воля победе, ненависть и презрение к врагу.
Пьеса не поднимается до уровня художественного обобщения действительности, это скорее фотографическая пластинка. В ней много тяжелых сцен, многое напрягает нервы — но надо нам, живущим в тылу, нам, которых миновали ужасы войны,— надо нам показывать такие пьесы. Потому, что она кpичит нам: помни о тех, кто стойко принял на себя всю силу фашистского удара, помни о них, чти их, сохрани их в своем сердце, расскажи о них своим детям!
Об этих днях и об этих людях можно говорить только с величайшей простотой, с большой сердечной искренностью — и именно так говорит о них спектакль, поставленный режиссером Григорьевым.
Вот старик-композитор Амосов (артист Николаев). Когда oн говорит о том, что не в силах уехать из любимого Ленинграда, когда он весь загорается ненавистью к фашистскому варварству, когда он восторженно говорит о творческих силах советского человека, когда он стремится вдохновленной музыкой зажечь бодрость в людях — каждое его слово идет от сердца, и зритель не может отозваться от этого образа.
Интересный женский образ дает тов. Сухарева. Эта Кира — в начале действия женщина, замкнутая в счастливом семейном кругу, любящая жена и мать, она так по-женски цепляется за свое счастье, так глубоко опустошена ее душа потерей ребенка, отсутствием известий от мужа с фронта. Встреча с комсомолкой Наташей вывела ее из узкого личного мирка на дорогу общественной работы, помогла ей найти себя. И тогда сколько силы, сколько способности до конца отдавать себя делу, какой подданный героизм проявляет эта обыкновенная женщина, этот «чижик»! С большой силой раскрывает тов. Сухарева ее переживания в такие моменты, как смерть сынишки, вoзврaщeниe мужа с фронта и другое. Убедительно раскрыто нарастание в душе Киры ненависти к врагу, той священной ненависти, которая рождает героические дела.
И Клинцов, которому чувство долга и чести велит итти на фронт, хотя он мог бы остаться в тылу (арт. Евдокимов), и друг его, инженер Бардин, четыре раза подающий заявление о том, чтобы его отпустили с завода на фронт (арт. Жуковский), и старуха-нянька (арт. Мирская), и комсомолка Наташа (арт. Шибачева) — все они дороги и близки зрителю, потому что найдены артистами простые, душевные слова, переданы подлинные человеческие чувства этих людей, которые «не хотели сдаваться», которые умели бороться.
Нельзя ничего возразить против образа Ольги, созданного тов. Муравской. Эта из тех, которые не способны стать выше собственного благополучия, такие быстро устали, не выдержали, озлобились. Их жизнь отметает. Эпизодический образ гражданина, нервно потрясенного, сошедшего с ума, в исполнении тов. Уздемира оставляет сильное впечатление.
Но в целом спектакль захватывает. Есть сцены, которые глубоко волнуют зрителя. Такова, например, сцена прощанья Клинцова с сынишкой. Так естественна, так проста, жизненна Галочка Орлова в роли маленького Шурика, так подлинна душевность артиста Евдокимова, что это уже не «сцена», это кусочек подлинной жизни.
Об оформлении спектакля художником Савицким можно сказать следующее. Квартира Клинцовых и особенно детский дом оформлены в реалистических тонах и достаточно тепло, но рядом с ними оформление комнаты Амосова. В которой он живет 30 лет, воспринимается как какое-то условное.
Уходя с этого спектакля думаешь: нужно нам искусство, несущее радость, смех, отдых, но крепко нужно и такое искусство, которое причиняет боль сердцу, но вместе с этой болью и через нее зажигает в сердцах гордость за советского человека, ненависть к врагу и упорную волю к победе.
Л. Морякина» («Призыв», 27 февраля 1944).
«СПЕКТАКЛИ ТРАНСПОРТНОГО ТЕАТРА. Транспортный театр, гастролирующий у нас с 17 февраля, дал в Клубе им. Молотова три спектакля: «Слуга двух господ» Гольдони, «Гроза» Островского и «Свадебное путешествие» Дыховичного.
Постановка пьесы «Слуга двух господ» в стиле итальянских импровизированных комедий, в стиле площадного театра (реж. Свистунов) может вызывать возражение: Гольдони отталкивался от комедий дель'арте, он поднял итальянскую комедию на высшую ступень; стоит ли его пьесы ставить в том стиле, который был им преодолен?
Режиссерский рисунок «Грозы» (реж. Свистунов), сделанный в строго реалистических тонах, без намека на «нажим», выдержанно и стильно, можно только приветствовать. Такой же выдержанной является постановка реж. Гориным легкой современной комедии Дыховичного «Свадебное путешествие». Живая и остроумная комедия дышит жизнью, режиссер не прибегает к сгущению красок — он умеет захватить зрителя простотой, жизненностью, искренностью спектакля.
Из отдельных исполнителей хочется отметить следующих. Артист Алексеев — живой, подвижный, остроумный Труффальдино в «Слуге двух господ». Он дает продуманный и выдержанный образ Тихона в «Грозе». Живо, доходчиво, просто и сердечно ведет роль Марка в «Свадебном путешествии».
Вызывает большие симпатии арт. Станиславов в роли Андрея в «Свадебном путешествии» своей простотой и искренностью. Его Борис в «Грозе» вначале показался несколько бледноватым, но драматическое прощание с Катериной было дано им ярко, сильно.
В остро комедийном спектакле «Слуга двух господ» обращал на себя внимание яркостью исполнения образ Панталоне. Артист Горик укрепил это хорошее впечатление образом профессора Синельникова в «Свадебном путешествии». Тов. Крупина очень хорошо создает маленький, но выпуклый образ Глаши в «Грозе», она — милая, доходчивая Настя в «Свадебном путешествии», но хочется больше остроты, блеска от ее Смеральдины в спектакле Гольдони. Тов. Кузнецов дал прекрасного Кулыгина в «Грозе».
Строго выдержанный, крепкий образ Кабанихи дает тов. Гусева в «Грозе». Интересен рисунок роли Катерины у тов. Федоренко, убедительный в своей простоте и лиричности: хорош и Кудряш (арт. Мапурин).
Если роль штурмана Ио…на в «Свадебном путешествии» очень удачна у тов. Борской - она доходчива и убедительна, то в роли Беатриче в «Слуге двух господ» у нее нет этой убедительности: слишком женщина она по всему облику, чтобы хоть на минуту можно было принять ее мужчину,— а без этого прелесть интриги в спектакле Гольдони несколько теряется.
Театр передвижной — тем не менее и декорации и вообще все оформление спектаклей сделано тщательно и продуманно.
В целом спектакли оставляют хорошее впечатление.
Л. Морякина» («Призыв», 4 марта 1944).
Из газеты «Призыв» 15 августа 1944 г.: «Театр осуществил в Гусь-Хрустальном новую постановку - “Последние” М. Горького (постановщик спектакля режиссер А. Евдокимов, художник В. Гладышев). Премьера пьесы прошла с большим успехом. Этой пьесой предполагается открыть новый сезон во Владимире».
В обеих заметках упоминается имя А.А. Евдокимова. Видимо, Людмила Евгеньевна долгие годы поддерживала дружеские отношения с актером и режиссером театра Александром Андреевичем Евдокимовым, в 1958 г. получившим почетное звание заслуженного артиста РСФСР. Сохранились поздравительные открытки от него к Людмиле Евгеньевне, отправленные из Владимира и Сочи. Весной 1958 г. театр выезжал туда на гастроли. «Дорогая Людмила Евгеньевна! Шлю привет из Сочи и поздравляю с праздником 1 Мая. Желаю здоровья и успеха во всех делах. В Сочи заканчиваем 6-го мая и едем или в Майкоп, или в Краснодар. Затем в Горький. Все время шли дожди. Сегодня светит солнце, начинают цвести розы. Ваш Александр Андреевич. 26.04.58». Другие открытки подписаны проще - «Ваши Саша и Мария Михайловна».
Л.Е. Морякина (слева) в актерском костюме на даче
Об огромном интересе к театру говорит и тот факт, что в личной библиотеке Л.Е. Морякиной сохранилась маленькая книжечка серии «Дешевая библиотека», изданная в 1944 г. - «В. И. Качалов». Обращает на себя внимание фотография, где он запечатлен в роли Тузенбаха в пьесе А.П. Чехова «Три сестры», так как на ней он сильно похож на Н.Г. Морякина.
Годы Великой Отечественной войны Людмила Евгеньевна переживала уже одна. «В 1938 году муж был арестован органами НКВД, просидел в тюрьме два года, суда не дождался и там умер в 1940 г. Осталась вдовой. Одна. Детей у нас не было. Как и при нем, весь смысл жизни для меня - работа». Сухие строчки дают почувствовать сердечную боль, которая не отступила и спустя 7 лет после ареста мужа, когда Людмила Евгеньевна писала эту автобиографию. Она ездила в Шую, где муж находился под арестом, пыталась передать что- то, но разрешения не получала. Как вспоминает О.В. Захарова, всегда говорила: «Его там забили». Вот и аукнулись, скорее всего, выборы 1917 г. и принадлежность к фракции меньшевиков.
В 1940 г. преподавание в энерго-механическом техникуме она совмещала с преподаванием в Учительском институте до его эвакуации осенью 1941 г. Как и все учителя, Л.Е. Морякина вела большую общественную работу: была членом горсовета, казначеем профкома, внештатным лектором при обкоме партии. «Главные силы отдавала методической работе, проводила занятия в городских методических секциях, сотрудничала с педагогическими журналами, читала лекции в госпиталях, в библиотеках, на производстве, в воинских частях». Была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
С 1944 г. она работала только в Учительском институте, преподавала старославянский язык, историческую грамматику русского языка, вела педагогическую практику студентов. С 1945 г. до середины 60-х гг. в Советском Союзе под руководством Р.И. Аванесова, лингвиста, члена-корреспондента АН СССР, была развернута масштабная работа по сбору диалектических материалов силами научно-педагогических кадров, а также аспирантов и студентов всех вузов европейской части России. Характеристика, выданная Людмиле Евгеньевне в 1950 г., шаблонно отмечая ее как хорошего товарища, хорошего методиста, хорошего лектора, указывает на очень важный момент ее научной деятельности: «Ведет большую работу по сбору и обработке материала для диалектологического атласа АН СССР».
Первая же ее производственная характеристика сохранилась со времени работы в ИНО, она удостоверяет: «Дано сие удостоверение Л.Е. Танковой-Морякиной в том, что с 2 декабря 1919 г. по 1 августа 1923 г. она состояла преподавательницей подготовительных групп и общеобразовательного курса по родному языку и проявила себя опытной преподавательницей, знакомой с новейшими методами преподавания, с любовью относящейся к своему делу, достигавшей очень хороших целей, умеющей привить в учащихся навыки самостоятельной работы». Подписали удостоверение ректор института Ф.А. Альбицкий и проректор Н.В. Малицкий.
Преподаватели филологического факультета ВГПИ. В первом ряду, в центре - Л.Е. Морякина. Кон. 1940-х - нач. 1950-х гг.
Много лет спустя, вспоминая Людмилу Евгеньевну, ее студент, выпускник Владимирского педагогического института 1958 г. С.П. Гордеев также отмечал ее ответственное отношение к делу и высокий профессионализм: «Не просто читала лекции, все ее преподавание было нацелено на практическое овладение предметом. Сказывались навыки школьного преподавания. Настоящий учитель, умела научить, что и требовалось, тем более, что предмет (старославянский язык) был трудный... Она пыталась выявить, что от старославянского языка сохранилось в нашем современном языке. Старославянский рассматривала не просто как мертвый язык, а его роль в формировании церковнославянского и русского языков. Материал выдавала предельно отточенно, каждая мысль и каждое слово были взвешены и продуманы. Минимум текста, чтобы уложиться в отведенное время».
Строгим была учителем. Но справедливым. Характеризуя в 1928 г. отношение к учебе Юрия Левитана, ученика 6-го класса, Людмила Евгеньевна пишет: «Причины неуспешности: лень, небрежность, нежелание работать». Но одновременно указывает: «<... > у него есть увлечение: “декламация и драматическое искусство”».
Подтверждение ее строгости и справедливости находим в воспоминаниях С.П. Гордеева: «Студенты ее побаивались, но относились с уважением. Никакой халтуры не терпела абсолютно. Была очень требовательна. Не любила, когда человек не выучил. Это не всем нравилось. Но никогда не делила студентов на любимых и не любимых. Что заслужил, то и получи. Все для нее равны. После пятерки можно было получить двойку и наоборот. Отличительный ее принцип работы». Опять принципы девушки из «дворянского» гнезда: держи дистанцию, не унижайся, не унижай других, будь объективной в отношении к любому человеку, поступай по совести. Как педагог учила самостоятельно работать и мыслить.
С.П. Гордеев продолжает: «На семинарских занятиях обычно давались куски текста с задачами: прочесть, проанализировать. Обычно тексты Библии, Евангелий... Много дала в том смысле, как нужно смотреть на литературное произведение. Например, “Песня про купца Калашникова”. Любопытно разбирали. Вопрос заходил о том, как Иван Грозный поступил с купцом Калашниковым (казнил). И вдруг она повернула разговор в необычное русло: “Он не сказал всей правды. Раз ты говоришь о Кирибеевиче, что ты убил, но не говоришь за что - то и получай. Но он и не мог сказать, т.к. невозможно было выносить напоказ личную жизнь”. Таким образом, она учила: “То, что кажется просто, оказывается на деле гораздо сложнее”. Учила вдумчивому анализу литературного произведения».
«Провожали ее на пенсию в самом конце 1956 года в актовом зале, в 14 аудитории здания у Золотых ворот. Полная аудитория». С.П. Гордеев (он, по словам внучатой племянницы Л.Е. Морякиной, был самым любимым учеником) написал для Людмилы Евгеньевны стихи:
Всю жизнь свою
Вы посвятили школе.
О нет, недаром прожита она –
На самое отзывчивое поле
Добротные упали семена.
Вы были строги в требованьях знаний,
Злодейку лень не поощряли в нас,
И нет, не двоек - Ваших порицаний
Сильней всего боялись мы подчас.
Но я без слов, пропитанных елеем,
Скажу сейчас, всю правду Вам открыв,
Что мы, студенты, уважать умеем,
Того, кто строг, но трижды справедлив.
И те, кого всю жизнь Вы обучали,
Сказать не раз бы от души смогли:
«Те семена, что в поле Вы бросали,
Нет, не пропали, вышли из земли».
И вряд ли есть в стране такая зона,
И нет таких, наверно, городов,
Такого отдаленного района,
Где ваших не найти учеников.
Пусть письма написать они забудут,
Пусть не пришлют под праздник телеграмм,
Но где бы ни были они, повсюду
В душе не раз спасибо скажут Вам.
За долгий труд на ниве просвещенья,
Где не бывает никогда легко,
За вашу помощь в деле овладенья
Великим нашим русским языком.
Корабль плывет, но уж готовы сходни...
Вас отдых ждет. И Новый год грядет.
Позвольте в этот час предновогодний
Вам пожелать счастливых много лет.
Ул. Комсомольская, д. № 4
Выйдя на пенсию, Людмила Евгеньевна продолжала жить в доме № 4 на Комсомольской улице (не сохранился). Когда-то весь первый этаж этого двухэтажного каменного дома принадлежал семье Танковых. Здесь жили Евгений Афанасьевич, Екатерина Михайловна, все их дети. После событий 1917 г. началось подселение. В конце концов, осталась одна комната. В ней она и жила до 1970 г. вместе с внучатой племянницей, которую взяла на воспитание еще в 1946 г. Жили скромно, на пенсию бабушки и стипендию внучки. С 1973 г. Людмила Евгеньевна жила с семьей внучки на Добросельской улице, помогая нянчить правнука.
Умерла она в 1977 г.
Такова судьба девушки «дворянского гнезда», умной, образованной, стойкой, в душе которой уживались гордость и кротость, жизненные принципы, позволившие ей состояться как Педагогу и Человеку.
Уроженцы и деятели г. Владимира и Владимирской области
Учебные заведения города Владимира
|
