Игуменья Мария, в миру Анна Алексеевна Либеровская, родилась в 1864 году. Местом ее рождения было село Красное, недалеко от Владимира. В настоящее время это село входит в черту областного центра, в память о нем названа одна из владимирских улиц Красносельская. Отец Марии служил диаконом в местном храме Архангела Михаила. В конце XIX в. причт храма состоял из двух тысяч человек. Эта старинная церковь сохранилась до наших дней, сегодня в ней проходят службы.
Нужно отметить, что род священнослужителей Либеровских был многочисленным. В XIX в. девять из них окончили Владимирскую духовную семинарию, местами их пастырского служения стали храмы в разных уездах губернии. В найденных источниках под 1909 годом упоминается священник Иоанн Либеровский в селе Троица-Берег Суздальского уезда. В первой половине ХХ в. в селе Малышево под Ковровом служил священник Евлампий Либеровский, которого репрессировали в 1937 году. В Суздале до сих пор сохраняется дом одного из священников Либеровских, выстроенный в 1913 году.
Когда Анне Либеровской исполнилось 14 лет, она поступила во Владимирское епархиальное женское училище. Все воспитание строилось здесь в церковном духе, общеобразовательные предметы преподавались с учетом жизненных нужд, прививались ученицам и навыки рукоделия. Василий Георгиевский, автор книги «Город Владимир и его достопримечательности», изданной в конце XIX в., об этом училище писал: «Женское епархиальное училище открыто в 1865 году епископом Феофаном. Оно помещается в Воскресенской улице в большом бывшем барском доме с обширным садом. Всех учениц - 315, из них более 100 живет в помещении училища, пользуясь полным содержанием. Преподаются: Закон Божий, русский и церковно-славянский языки, русская литература, гражданская история, география, арифметика, физика, педагогика, чистописание, пение и рукоделие. Необязательно за особую плату преподается музыка. Окончившие курс получают права домашних учительниц...».
Окончив в 1881 году учебу, Анна Алексеевна преподавала, по-видимому, в школе своего села. В 1887 году Анна Либеровская делает важный жизненный выбор: она решила оставить мир и посвятить жизнь Богу в монашеском звании. 18 апреля 1887 года в день празднования Максимовской иконы Божией Матери она поступила в Княгинин монастырь во Владимире. Эта дата стала для нее началом нелегкого монашеского пути.
13 ноября 1888 г. игуменья Маргарита была назначена настоятельницей Успенского женского монастыря.
Игуменья Маргарита
8 января 1889 г. в Княгинином монастыре по инициативе игуменьи Маргариты была открыта церковно-приходская школа для девочек из бедных семей. Школа приютилась в помещении монастырской трапезной, в нее поступили 12 девочек. Она стала первой во Владимирской епархии школой, устроенной при женской обители. Преподавать детям грамоту матушка игуменья благословила Анне Либеровской, окончившей курс в женском Епархиальном училище. Отличительными чертами молодой учительницы были доброта и кротость, ее поведение явилось примером не только для воспитанниц, но и для сестер монастыря. В ведомостях о насельницах ей давали такие характеристики: «Качеств примерно хороших, нрава весьма кроткого», «Качеств превосходных, весьма способна на все послушания». Обучая детей, Анна Алексеевна одновременно старалась воспитать их в любви к Богу и Отечеству, в послушании родителям, привить им любовь к богослужению. В тот период монастыри видели свою особую миссию в деле духовно-нравственного воспитания и образования народа. По примеру Княгинина монастыря многие женские обители Владимирской епархии стали открывать у себя школы.
Послушница Анна Либеровская много сил и стараний отдавала монастырской школе. Ее неоднократно приглашали на заседания Епархиального училищного совета. В 1893 году архиепископ Владимирский Сергий (Спасский) преподал послушнице Анне Либеровской Благословение Божие за успешные труды по обучению детей, в то же время она получила благодарность от Совета Братства св. кн. Александра Невского, попечениям которого были вверены церковно-приходские школы епархии.
Здание церковно-приходской школы
Здание церковно-приходской школы построено при содействии настоятельницы монастыря игуменьи Маргариты в 1897 году.
В 1900 году Святейший Синод наградил послушницу Анну Либеровскую Библией, еще через два года за заслуги по Духовному ведомству она Всемилостивейше была пожалована серебряной медалью на Александровской ленте.
В 1904 году одна из учительниц монастырской школы монахиня Мария (Белаго), была назначена начальницей Знаменской женской общины в Коврове. Монахиня Мария обратила внимание епархиальной власти на послушницу Анну Либеровскую как на желательную помощницу в деле благоустроения Ковровской обители. И 28 июля 1904 г. Анна Алексеевна, переведенная в Ковров, была назначена помощницей начальницы.
Одной из важных забот монахини Марии (Белаго) и послушницы Анны Либеровской стало устройство при общине церковно-приходской школы. За образец была взята школа Владимирского Княгинина монастыря. В Знаменской школе был также устроен отдельный класс с обучением девочек разным видам рукоделия. Анна Либеровская стала первой учительницей новой школы. Ее педагогические труды в Коврове были, однако, непродолжительны, уже через два года она была переведена в
Троицкий женский монастырь города Мурома. Но основы, заложенные ею в ковровской общине, оказались достаточно прочными, что способствовало в дальнейшем успешному развитию здесь школьного дела.
В Муром послушница Анна Либеровская приехала в 1906 году. Здесь она продолжила свою педагогическую деятельность. В Троицкой школе, как имеющей статус двухклассной, дополнительно изучалась история Русской Церкви и родного Отечества, число учащихся к тому времени составляло 160 человек. Муромский Троицкий монастырь стал для послушницы Анны Либеровской местом пострижения в монашество. Постриг был совершен 20 февраля 1908 года, в монашестве она была наречена Марией, в честь святой равноапостольной Марии Магдалины.
Монахиня Мария (А. Либеровская) – крайняя слева. Суздаль, 1909 г.
Дальнейшая судьба монахини Марии (Либеровской) связана с Суздалем, с Покровским женским монастырем, куда она была переведена в декабре 1909 года. К тому времени в обители проживало более двухсот насельниц, имелись больница, общая сестринская трапеза, библиотека, церковно-приходская школа, была открыта богадельня для престарелых монахинь. В 1910 году матушку Марию назначили казначеей Покровского монастыря. Через пять лет она была поставлена настоятельницей обители с возведением в сан игуменьи. Шла Первая мировая война. Кроме всех забот о сестрах, о монастыре и храмах, попечений о церковно-приходской школе игуменья Мария оказывала большую благотворительную помощь. Она принимала в монастырь девочек-сирот, детей погибших воинов, жертвовала средства на содержание епархиального лазарета, выделила в монастыре помещения для беженцев. В сентябре 1915 г. она приняла в обитель 25 монахинь, эвакуированных из Киева. Монастырь помогал Епархиальному комитету по призрению больных и раненых солдат, жертвуя продукты питания и исполняя поручения по пошиву одежды. В те нелегкие годы матушка-настоятельница сумела найти жертвователей и заново отстроила монастырскую мельницу на реке Нерль. В мае 1916 г. Святейший Синод наградил игуменью Марию золотым наперсным крестом. После революционных событий Покровский монастырь разделил участь всех российских монастырей. При новой власти он действовал еще чуть более пяти лет, но эти годы оказались весьма трагичными, наполненными тяжелыми испытаниями, что потребовало от игуменьи Марии как настоятельницы монастыря большой веры, мужества и терпения. В 1918 году монастырь лишился всех своих угодий, мельницы, огородов, покосных земель, осталось только полторы десятины земли, где для общей трапезы сестры сажали овощи. На их попечении оставались еще двадцать пять девочек-сирот, которые занимали в монастыре отдельный дом. В 1919 году в обители насчитывалось 162 насельницы, число это, однако, постепенно уменьшалось.
В то тяжелое время отступлений от монастырского устава в Покровской обители не было. Ежедневно совершались службы, в Покровском соборе шло чтение Неусыпаемой Псалтири, свое молитвенное келейное правило монахини, как и прежде, обязаны были совершать ночью. Игуменья Мария следила за тем, чтобы все сестры во время служб были в храме, а между службами занимались своими послушаниями, рукоделием, душеполезным чтением. Младшие сестры были подчинены руководству опытных монастырских стариц. Особое внимание матушка обращала на храмы, требуя поддерживать в них чистоту и опрятность.
21 июня 1920 г. община во главе с игуменьей Марией заключила с властями договор о принятии в бессрочное пользование четырех монастырских церквей, обязуясь использовать их исключительно для удовлетворения религиозных потребностей и не допускать проповедей, имеющих антисоветский характер. Очередным вмешательством в жизнь монастыря стало привлечение сестер к общественным работам, их обязали разносить срочные бумаги по волостям, а также проводить уборку в городских школах. В эти же годы власти начали реквизиции монастырского имущества и помещений. Документы свидетельствуют, что нижнее помещение Зачатьевской церкви было отобрано под овощное хранилище, также были реквизированы запасы муки, сняты ограды со старинного монастырского кладбища. В апреле 1922 г. из монастыря были вывезены церковные ценности общим весом 1 пуд 2 фунта 6 золотников. Во исполнение инструкции, предписывавшей «решительно бороться с поползновением духовенства и стремиться, как можно больше изъять», в июне того же года власти произвели в Покровском монастыре вторичное изъятие.
Последним духовником обители был настоятель Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря архимандрит Леонтий (Стасевич), прославленный ныне в лике святых. Это был ревностный поборник Православия и большой молитвенник. После того, как в 1922 году многие из местных священно-церковнослужителей перешли в обновленчество, архимандрит Леонтий и матушка Мария (Либеровская) оставались в Суздале защитниками правой веры. Покровский монастырь был закрыт в феврале 1923 года. Сестрам приказали выселяться из обители в три дня, вывоз имущества им был запрещен.
13 февраля 1923 г. игуменья Мария направила в комиссию по ликвидации свое письмо: «Честь имеем покорнейше просить комиссию разрешить нам пробыть в монастыре до субботы 17 февраля, так как в трехдневный срок собраться не успеем, в субботу можно будет взять лошадь на базаре и уезжать по селам». Разрешение на это было получено. Первый директор Суздальского музея В.И. Романовский, желая выразить свое мнение по вопросу об использовании освободившихся монастырских зданий, обратился в Суздальский исполком: «При Покровском монастыре имеется ризница, вмещающая редчайшие произведения древнерусского искусства XIV-XVII веков... Всего лучше и целесообразней было бы из Покровского монастыря создать центральный музей-храм наподобие того, как это устроено с московскими Кремлевскими соборами». Постановлением исполкома, монастырские храмы и кельи были переданы в ведение Суздальского музея. Кельи монахинь стали сдаваться под квартиры, число новых поселенцев монастыря быстро росло.
После закрытия обители игуменья Мария осталась в Суздале и поселилась в доме на улице Вознесенской рядом с действующим храмом Вознесения Господня. В этом храме служил тогда иерей Константин Орлов. Старожилы помнят его как доброго, безотказного священника, отца большой семьи. Игуменья Мария служила при этом храме псаломщицей в течение семи лет. Оставшиеся в Суздале сестры монастыря пели на клиросе. 2 февраля 1930 г. игуменью Марию арестовали, тогда же в городе были арестованы еще около 30 человек, в том числе архимандрит Леонтий (Стасевич), отец Константин Орлов и другие лица из духовенства, дворян и купечества. Всем проходившим по делу лицам было предъявлено обвинение в том, что они «образовав из себя нелегальную группировку, на протяжении ряда лет под видом родственных и иных знакомств, устраивали в г. Суздале собрания, на которых обсуждали и согласовывали вопросы по насаждению общественно-вредных идей среди масс верующих». На допросе игумения Мария сказала: «По существу предъявленного мне обвинения виновной себя не признаю, ибо живу я замкнуто и общения почти ни с кем не имею. Что же касается до того, что я до сих пор будто бы руковожу монахинями, то это неверно. Бывших моих подчиненных монахинь в Суздале живет не более пятнадцати человек, живем мы все на разных квартирах, и я к ним не касаюсь. Относительно того, что в церкви, где я служу, молятся о бывших царях, то это категорически отрицаю». 2 марта 1930 г. на судебном заседании Тройки игуменья Мария была приговорена к высылке в Северный край сроком на три года. Высылку она отбывала в городе Архангельске.
В Суздаль матушка вернулась в октябре 1933 г., ей было тогда 69 лет. Она нашла себе приют в частном доме на улице Крупской у верующей женщины. Прожив здесь три года, матушка Мария перешла затем к своим бывшим послушницам на Набережную улицу. По воспоминаниям, она жила в чулане, скрываясь от посторонних глаз, на улицу подышать свежим воздухом выходила редко и только в ночное время. К душевным переживаниям игуменьи добавились еще и физические страдания: неосторожно ступив с лестницы, она сломала ногу. Вещей у матушки Марии не было, свой золотой наперсный крест она еще раньше оставила на сохранение в Москве некой Зинаиде, во время войны та рубила его на части и продавала, после чего в жизни ее постигли большие скорби.
28 сентября 1937 г. игуменью Марию снова арестовали. За ней приехали ночью, при обыске было изъято много церковных книг. Матушку увезли в тюрьму в Юрьеве-Польском, здесь она провела чуть более двух недель. Ей предъявили обвинение в антисоветской агитации и распространении контрреволюционных слухов. Вот выдержка из следственного протокола:
«Вопрос: Следствию известно, что в квартире Ершовой Агафьи в вашем присутствии велись антисоветские суждения» Расскажите о них.
Ответ: В декабре месяце 1936 года в квартире Ершовой Агафьи... я просматривала правительственную газету «Правда». Ершова обратила моё внимание на один из рисунков, помещенных в этой газете, и сказала, что этот рисунок изображает то, как антихрист ставит печати на лбы пионеров. Я же заявила, что этот рисунок не что иное, как насмешка над антихристом и религией со стороны советской власти, проявив тем самым клеветнический выпад по адресу советской власти, в чем и признаю свою вину».
В октябре 1937 года М.А. Либеровская, А.И. Ершова, бывшая монахиня Покровского монастыря, и ещё шесть женщин, проходивших по делу, осуждены решением «тройки» за антисоветскую агитацию, распространение контрреволюционных слухов и толкований центральных газет, а также за участие в контрреволюционных сборищах. 14 октября 1937 г., в праздник Покрова Божьей Матери, игуменья Мария была расстреляна в ивановской тюрьме. Вероятное место ее захоронения кладбище Балино в Иванове.
В 1989 году Прокуратурой Владимирской области игуменья Мария Либеровская была реабилитирована и за 1930-й, и за 1937 год.
В заключение нужно сказать, что с именем игуменьи Марии Либеровской связано самое начало школьной деятельности при женских монастырях Владимирской епархии. Заботы о монастырских школах, о воспитании детей на основах Православной веры стали одним из главных дел всей ее жизни. В лице игуменьи Марии, как настоятельницы монастыря, мы видим кроткую наставницу сестрам и одновременно активную участницу в делах милосердия. Претерпев ссылку и приняв мученическую смерть за Христа, она показала пример глубокой веры, мужества и твердого исповедания.
