В 1899 году Владимир торжественно отметил 100-летний юбилей поэта. В 1899 году во Владимире было открыто училище имени Пушкина. Перед Пушкинскими днями Владимирской Губернской Ученой Архивной Комиссией из Москвы от магазина Аванцо был выписан большой поясной бюст А.С. Пушкина. Вечером 27-го мая 1899 г. - состоялся музыкально-драматический вечер с живыми картинами в Городском театре. Бюст Пушкина, поставленный на сцене и эффектно освещенный бенгальскими огнями, венчали лавровыми венками герои и героини его произведений… В связи со столетним юбилеем со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина городской Большой бульвар получил имя поэта. Был установлен небольшой поясной бюст поэта на высоком деревянном постаменте в середине большой клумбы перед зданием бульварного клуба.
Бюст Пушкина перед зданием бульварного клуба.
В 1906 г. вместо старого бюста на широкой площадке бульвара в левой стороне его был установлен изящный небольшого размера, конусообразный постамент увенчанный выразительно художественным бюстом Пушкина. На постаменте была надпись: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный».
Вероятно этот бюст был скульптурной работой Аладьина (См. Приложение 1). Документов об этом нет, автор нигде не упоминается. Тем не менее, при визуальном сравнении его изображений с двумя бюстами на Реальном училище и памятником Гоголю возникает предположение, перерастающее в уверенность, об авторстве Аладьина.
Успенский собор и Пушкинский бульвар. Не ранее 1906 г. Стекло, негатив на стекле. Пушкинский бульвар на фоне Успенского собора XII в., вид с запада. На переднем плане, в центре клумбы, обнесенной белым штакетником - памятник (бюст) А.С. Пушкина (1906 г. Сменил первоначальный бюст на деревянном постаменте, поставленный в 1899 г. к столетию поэта). Вокруг - скамейки. У памятника - группа детей разного возраста, позирующих фотографу, несколько деревьев. Пушкинский бульвар. 1906-1917 гг. Круглая площадка, обрамленная травой и с одной стороны деревьями. В центре площадки - гипсовый памятник А.С. Пушкину (1906, не сохр.) - изящный бюст на высоком, массивном снизу призматическом постаменте; видны лицевой и боковой фасады. Вокруг памятника цветник с легкой металлической оградкой: на четырех поперечных полосках круги арочек с лировидными фигурами. По периметру площадки - дощатые с металлическим фигурным каркасом скамейки; на них отдыхающая публика. Успенский собор. Вид с запада. 1906–1909 гг. Западный фасад белокаменного Успенского собора (1158–1161; 1185–1189) после реставрации 1888–1891 гг.: без контрфорсов, с позакомарным покрытием и шлемовидными главами (средняя позолочена, боковые покрашены светлой краской), водометами, неширокими ажурными подзорами. На переднем плане часть Пушкинского бульвара и памятник А.С. Пушкину – изящный бюст на призматическом постаменте, посреди цветочной клумбы, окруженной невысокой фигурной решеткой и скамейками.
«В ночь на 15 мая на Пушкинском бульваре был обезглавлен памятник Пушкина. До сих пор на бульваре хулиганские выходки простирались на цветы и скамейки, в настоящее время это не удовлетворяет, потребовалась более гнусная выходка» (газета «Старый владимирец», 17 мая 1917). «Как везде и всюду, ярость восставшего народа и здесь с необычайной энергией обратилась почему-то на общественные памятники, - точно невеждам хотелось стереть свою историю! - причем первое такое заушение испытал у нас на себе известный царский приспешник и камер-юнкер Пушкин, которому ловким ударом камня восставшие граждане снесли половину лица» (Наживин Иван Федорович. «О революционных днях во Владимире»). «Да, лицо Пушкина точно кто отрубил топором. У подножия памятника лежат куски разбитой фигурки. А по бокам цоколя по-прежнему красуются надписи: «И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирою пробуждал, Что в свой жестокий век восславил я свободу» и т.д. Думал ли вандал, который попортил памятник Пушкину, что он делал, над кем заносил топор? Знает ли он, что Пушкин – это «солнце русской литературы», от которого зажглись в XIX в. все большие и малые звезды русской литературы? Знает ли он, что лишь могучий свободный русский язык и родная литература дают нам глубокое убеждение в гениальных духовных силах, лежащих в родном народе. Знает ли он, что Пушкин – наша национальная икона, наш национальный стяг, который дает нам право на национальное бытие, на достойное место в семье культурных народов?.. Знает ли он, что это знамя может объединить для единой русской культуры все народности великой России: «И назовет меня всяк сущий в ней язык И гордый внук славян, и финн и ныне дикий Тунгус, и друг степей калмык»… Как же назвать эту выходку? Национальная пощечина! Граждане! Эта пощечина нанесена нам. Примем все меры, чтобы узнать того проходимца, который нам ее дал… - Долой хулиганов. Ф.Р.» (газета «Старый владимирец», 19 мая 1917). «Товарищи – хулигане! Мы, объединенная уездная организация деревенских «озорников» (название «хулиган» у нас считается оскорбительным, потому и не употребляется), приветствуем в лице вас своих единомышленников и учителей… Дружески издали пожимаем вашу «буслаевскую» руку, сначала свернувшую голову Пушкина, а потом венчавшую грязным мешком памятник покойного царя. Преклоняемся пред вами, великими, отважными гражданами свободной России, возведшими свободу на неподражаемую и недосягаемую в мире высоту и тем стяжавшими земле Володимерской славу у потомков и гордость у современников… Так и надо им обоим: и Пушкину и царю!.. Оба хороши и оба заслужили наше строгое возмездие! Пушкин… Ну, что он, Пушкин?.. Гений, поэт, талант крупный… Этим, брат, нас не удивишь! – Коли ты гений, так и будь гением: на сто лет вперед гляди… Написал «Евгения Онегина», а того предвидеть не мог, что на этом самом «Евгении» учителя будут гимназистов резать… Ну, вот, брат, и дождался,- «секим башка» получилось! - У нас, брат, тебе не Европа, где пред памятниками на коленях стоят, а свободная… Азия, из которой мы это самое «секим башка» унаследовали. – Терпи, брат, Пушкин,- сам виноват! Зачем, хваляся, говорил, что к тебе «не заростет народная тропа», а того опять своим гением не предузрел, что есть в Азии, то бишь, в России, Владимир, а в нем владимирцы и что они эту самую тропу не только заростят, но и загадят… Прощай, брат, Пушкин, жалко нам тебя, но нам с тобой не по пути, устарел ты, брат, и под наш «салтык» теперь не подходишь! – Твой путь – путь здравого смысла, а мы «с товарищи» уж левее здравого смысла хватаем… Встань спящий и… Утешайся, брат, хоть тем теперь, что не одна тропа загажена и не ты один оскорбленный стоишь, но у того, манием руки которого узрел поэт «народ освобожденный и рабство павшее», не лаврами увенчано чело… И ему – год! – Не освобождай народ, а освобождай, так будь не только освободителем, но и пророком… Не зовись «Романовым», а переделайся в «Гаврилова»,- за полсотню лет угадай, что один из «Романовых» подведет под ответ и вину «всех Романовых» и даже освободителей народа. – Не угадал,- сам виноват, - теперь под мешком посиди! Из под палки миллионы людей отнял… Эта заслуга большая! – Палка эта… немцу… а у нас она свой брат: мы опять под нее готовы… У нас и теперь: «кто палку взял, тот и капрал»… Суд народу даровал… скорый, гласный, милостивый… И опять виноват: зачем не знал, что через 50 лет мы этот самый суд в Кронштадте законопатим: сидят там теперь офицерики – посиживают, «скораго» суда поджидаючи!.. Помещика – диктатора упразднил… И опять пять раз виноват, что про наших современных диктаторах не знал и не предвидел, а они, «атаманы – молодцы», одни теперь Русь на правеже держат, страха не страшася, ответа не бояся… Виноват ты, брат, еще тем, что рано освободил нас: дал бы еще годиков сто нас палкой постегать, тогда бы мы, быть может, осязательнее свободу восчувствовали и оценили…» Дядя Иван» (газета «Старый владимирец», 3 июня 1917). «На памятнике Пушкина на месте отрубленного лица кем-то помещен портрет поэта, задрапированный красным полотном с надписью: «Да здравствует братство!» (газета «Старый владимирец», 26 мая 1917). Вместо разбитого бюста, видимо был установлен другой бюст.
«К 125-летию со дня рождения А.С. Пушкина. 6 нюня 1924 г. исполняется 125 лет со дня рождения великого русского поэта А.С. Пушкина. Желая ознаменовать эту годовщину, литературно-драматич. кружок при обществе «друзей книги» губ. центральной библиотеки устраивает на Пушкинском бульваре литературно-музыкальный вечер, посвященный памяти великого поэта. К участию в этом вечере, кроме членов литер.-драматического кружка, привлечены сотрудники музыкальной школы и учащиеся школ 2-й ст. Билеты на этот вечер будут распределены между профессиональными организациями и учащимися. На этом вечере выступят с докладами т. Алфеева А. на тему: «Жизнь Пушкина и значение его творчества», т. Косаткин М.В. на тему «Отражение личности поэта в его произведениях», т. Штраус-Одинокий на тему: «Пушкин и современность». Учащимися школ 2-ой ст. будут исполнены след. вещи: «На смерть Пушкина» Лермонтова, «Лес» Кольцова, «Братья разбойники» и «Кинжал» ст. Пушкина; кроме того, силами учащихся будет поставлена сцена из «Бориса Годунова»,— «Сцена в корчме». Членами литературно-драматическ. кружка намечены к исполнению следующие отрывки из произв. Пушкина: «Скупой рыцарь» 2-ой акт, «Пимен в келье» из Бориса Годунова; для декламации — «монолог Кочубея в темнице», «Узник», «Анчар» и др. Для музыкально-вокального исполнения намечаются следующие стихи Пушкина, положенные на музыку и получившие название романсов: «Я помню чудное мгновенье», «Для берегов отчизны дальней», «Редеет облаков летучая гряда», «Воротился ночью мельник» и др. Силами музыкальной школы будут исполнены также отрывки из опер, написанных на произведения А.С. Пушкина, а именно из «Евг. Онегина», «Пиковой Дамы», «Ц. Салтана» и др.» («Призыв», 4 июня 1924).
7 ноября 1925 г. «Дети и детские организации, участвующие в демонстрации, собираются по школам и направляются на бульвар к памятнику Пушкина, где и проводят детский митинг» («Призыв», 1925).
Группа больных детей на прогулке в парке им. Пушкина. 1920-1930-е гг.
Комиссия по благоустройству горисполкома на своем заседании в июле 1956 г. решила установить бюст Ленина в парке Пушкина. Бюст Ленина был установлен в 1963 году на месте бюста Пушкина.
Бюст Ленина на месте бюста Пушкина. 1963 г. Бюст Ленина В парке Пушкина. 1960-е гг. Фото: Сайт Владимирской областной научной библиотеки Цветочная клумба на месте, где стоял бюст Ленина
***
В 1937 году в стране широко отмечалось 100-летие со времени гибели А.С. Пушкина. Грандиозная Пушкинская выставка проходила в залах Исторического музея в Москве. Откликнулась на памятную дату и провинция. Одним из экспонатов юбилейной выставки во Владимирском музее был барельеф поэта работы П.Н. Аркатова, изваянный на мраморной плите, которую после закрытия выставки сотрудники музея в течение нескольких десятилетий переставляли с места на место, оберегая от повреждений. И никому не приходило в голову, что ее оборотная сторона, закрытая деревянным щитом, хранит не менее ценный экспонат, который считали давно и безвозвратно потерянным. Утраченным экспонатом считалась мраморная мемориальная доска с выбитыми на ней именами меценатов, на чьи деньги было построено открытое в 1906 году здание Владимирского музея. Доска была установлена в вестибюле музейного здания. Но в годы советской власти филантропия стала восприниматься как не лучшего свойства пережиток прошлого, и мраморную плиту с именами жертвователей сняли. Она-то и была использована для барельефа за неимением другого материала. Тема Пушкина владела Аркатовым и впоследствии. В середине 50-х годов ХХ века он создал скульптуру «Пушкин в думах о декабристах», предложив отцам города поставить ее перед зданием педагогического института, чтобы взор почта был обращен в сторону Золотых ворот, на Владимирку - этапный путь каторжан. Поставить изваяние на этом месте не разрешили, а на другое (где-нибудь в стороне от Владимирки) не согласился автор, человек, не склонный к компромиссам. Выполненная в глине фигура поэта так и не была переведена ни в один из «вечных» материалов - гранит, мрамор или бронзу. Памятник стоял в мастерской скульптора - небольшой пристройке к гостинице «Клязьма», запечатленной в свое время писателем Соллогубом. В тесном сарайчике, рядом со своим шедевром, жил, за неимением квартиры, и сам автор. (С.П. Гордеев. Владимирский «Правдоискатель»).
Бюст Пушкина. Стоял на ул. Студёная гора.
В 1937 году улица Студёная Гора получила название улицы Пушкина. Перед началом этой улицы был установлен памятник – бюст А.С. Пушкина. Здесь с июня 1993 года по инициативе писательской организации, областного комитета по культуре, областной библиотеки имени М. Горького, областного Фонда культуры, стали проводиться Пушкинские праздники поэзии.
Состояние постамента в 2019 г.
В 2013 г. был демонтирован бюст Пушкина, находившийся в сквере у спортшколы.
Памятник Пушкину
После Победы в Великой Отечественной войне бульвар с учетом окружающей местности получил название парка Пушкина. Летом 1949 года комиссия во главе с председателем горисполкома Богардом, куда входили профессор Н.П. Сычев и главный архитектор А.В. Столетов, одобрили скульптуру Пушкина работы Далецкого Владимира Евгеньевича. Родился он в 1925 году в мещанской семье. В войну Далецкий служил в Иркутске, а затем вернулся во Владимир и поступил в художественно-ремесленное училище. В группе он оказался самым старшим. Все отмечали его высокую работоспособность, целеустремленность, большое желание освоить профессию во всех ее тонкостях. Мечтая быть скульптором, он изучал анатомию человека и работал над скульптурными произведениями. Старый мастер Сергей Сергеевич Крячков, у кого учился Далецкий, высоко отзывался о его способностях. Директор училища Петр Алексеевич Савкин вспоминал, как Владимир во время учебы часто оставался работать в мастерской до утра, а порой засыпал на верстаке. Во время учебы он создал скульптуру Пушкина, который был вылеплен, отформован и отлит из железобетона за три месяца. Далецкий, увлеченный работой, целыми днями не появлялся дома.
Памятник Пушкину у входа в парк Памятник А.С. Пушкину работы В. Далецкого, установленный в 1951 г. у входа в парк Пушкина.
И вот наступило ясное осеннее утро 1951 года. Владимир вместе с мастером В.И. Григорьевым и своими сокурсниками у входа в парк на высоком пьедестале установили памятник Пушкину с надписью «Владимиру от художественно-ремесленного училища». Осмотрев свое произведение со стороны, Далецкий заметил промахи в работе и сказал, что если бы была возможность, то вылепил бы Пушкина по-другому. На этом месте памятник стоял до середины 1960-х годов. Потом, в связи с реконструкцией парка, скульптура была перенесена в Комсомольский сквер, за зданием драмтеатра.
Простоял он там до середины 1970-х годов, а затем распоряжением горисполкома памятник был подарен пионерскому лагерю «Огонек».
Памятник Пушкину. Территория профессионального лицея №15 (улица Диктора Левитана д. 36)
6 июня 2007 года, в Пушкинский день, у профессионального лицея №15 во Владимире (улица Диктора Левитана, 36) был установлен памятник Пушкину, созданный еще в 1951 году. Лицей №15 считается правопреемником художественно-ремесленного училища №1. Поэтому вернувшийся в публичное пространство памятник Пушкину в очередную годовщину со дня рождения поэта вновь открыли у профлицея. Памятник внесен во Всемирный каталог памятников поэту, изданный Академией наук СССР в 1993 г. под номером 41.
Памятник Пушкину на территории Владимирского Базового медицинского колледжа.
В нашем крае Александр Сергеевич Пушкин был семь раз. Но всегда проездом. Из Петербурга, Москвы он держал путь к Нижнему Новгороду. Или возвращался в обратном направлении. И по случайным обстоятельствам каждая его поездка приходилась на осень. Впервые Пушкин пересек границу Владимирской губернии в 1830 году. Его путешествие началось из Петербурга. 10 августа, сев вместе с поэтом Н.А. Вяземским, своим другом, в дилижанс, он двинулся в путь. Ехали на «почтовых», то есть на казенных лошадях. 14 августа прибыли в Москву. Прежде чем выехать на Владимирскую дорогу Пушкин провел несколько дней в Москве. Тут будет весьма кстати ввести читателя в курс событий, вызвавших эту поездку. Речь идет о женитьбе Пушкина. Ему шел 32-й год, его невесте - Наталии Николаевне Гончаровой - 19-й. Отец поэта - Сергей Львович - для улучшения имущественного положения сына выделил ему часть имения Болдино Нижегородской губернии. Расставаясь с холостяцкой жизнью, поэт побывал в Захарове (под Москвой), где прошли его ранние детские годы. Вернувшись, он был в доме Гончаровых, дававших бал по случаю именин невесты. А на следующий день на его долю выпало несчастье поссориться с будущей тещей. «...Она устроила мне самую нелепую сцену, какую только можно себе представить. Она наговорила мне вещей, которых я по чести не мог стерпеть», - писал он жене Вяземского. А в письме П.А. Плетневу, также своему близкому другу, сообщал 31 августа. «Сейчас еду в Нижний... в село Болдино. Милый мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно, тоска, тоска. - ...Осень подходит. Это любимое мое время - здоровье мое обыкновенно крепнет - пора моих литературных трудов настает - а я должен хлопотать о приданом, да о свадьбе, которую сыграем бог весть когда». С этими грустными думами Пушкин выехал на разбитую старую владимирскую дорогу, известную тем, что по ней гнали на каторгу осужденных царскими судами людей. Верный спутник поэта, дворовый человек, дядька Никита Тимофеевич Козлов, вероятно, сопровождал своего барина. Ехал Пушкин, почти не останавливаясь в пути и лишь меняя лошадей на станциях. Маршрут его был таким: Новая, гор. Богородск (ныне Ногинск), деревня Платава в Московской губернии: далее - Покров, деревня Липино, село Дмитриевское, гор. Владимир, село Бараки, гор. Судогда, село Мошок, село Драчево, гор. Муром, а в 24 верстах от него последняя почтовая станция в пределах губернии - Савастлейка (так она именовалась в подорожных справочниках прошлого века. В письмах Пушкина именуется «Сиваслейка»). Впервые проезжая Муром, Пушкин, вероятно, с особым интересом разглядывал церкви, улицы и строения древнего города. Ведь именно с этим городом была связана судьба его деда, бабушки и его матери.
В 1773 году Осип Абрамович Ганнибал женился на Марии Алексеевне Пушкиной. К тому времени он из-за своей расточительности уже наделал много долгов, поэтому супругам пришлось продать ярославское имение, являвшееся приданым невесты. В 1773 году в Муроме поселилась молодая семья: офицер Осип Абрамович Ганнибал (сын «арапа Петра Великого») и его жена Мария Алексеевна (дочь тамбовского воеводы А.Ф. Пушкина). У них 21 июня [2 июля] 1775 г. в Суйдае, Санкт-Петербургской губернии родилась дочь Надежда - будущая мать поэта. Но брак этот не был счастливым. Вскоре Ганнибал удалил жену, а дочь оставил у себя. Осип Абрамович поселился отдельно в Михайловском. Здесь он снова женился — на Устинье Ермолаевне Толстой, объявив свою первую жену умершей. Началась длительная судебная тяжба. Наконец, трехлетнюю дочь вернули матери. Впоследствии зятем Марии Алексеевны Ганнибал стал ее родственник Сергей Львович Пушкин, женившийся на Надежде Осиповне. Мария Алексеевна была женщиной светлого ума, хорошо образованной; говорила и писала прекрасным русским языком. Самые нежные заботы посвятила она внуку в его детские годы. И вот, оказавшись этом городе, мог ли не вспомнить Пушкин свою горячо любимую бабушку. Еще в поездке поэт узнал о надвигавшейся с юга страны холерной эпидемии. Во Владимирской губернии готовились карантинные мероприятия. Но, несмотря на грозную опасность, Пушкин продолжал путь: «Вернуться в Москву казалось мне малодушием, я поехал далее, как, может быть, случалось вам ехать на поединок, с досадой и большой неохотой». 3 сентября Пушкин был в Болдине. 9-го он писал невесте, что карантины могут задержать его возвращение дней на двадцать. Но обстановка сложилась более серьезной, чем ему казалось. «Я совершенно пал духом... - пишет он невесте 30 сентября. - Мне только что сказали, что отсюда до Москвы устроено пять карантинов, и в каждом из них мне придется провести две недели». Заканчивает он письмо грустной шуткой: «Позволяете ли вы обнять вас? Это не имеет никакого значения на расстоянии 500 верст и сквозь 5 карантинов». Два раза пытался Пушкин прорваться через владимирские карантины, но безуспешно. Однажды, несмотря на запрет, он решил продолжать путь: «Переехав во Владимирскую губернию, узнаю, что проезд по большой дороге запрещен - и никто об этом не уведомлен, такой здесь во всем порядок. Я вернулся в Болдино...» Существует версия о его тоже неудачной попытке проехать через Балахну, Пестяки, Шую. Три месяца продолжалось вынужденное пребывание Пушкина в Болдине. Но, как говорится, нет худа без добра! Болдинская осень поэта вошла в историю мировой литературы, как образец беспримерного, почти необъяснимого по своей грандиозности, плодотворного творческого вдохновения. Мы ушли бы далеко за пределы нашей темы, если бы заговорили о пребывании поэта в Болдине. Но результаты болдинской осени Пушкина столь феноменальны, что просто невозможно пройти мимо них, не отдав дань уважения гению нашего национального поэта. Вот самый краткий календарный перечень того, что создал Пушкин в Болдине. Напомним: он приехал в имение 3 сентября. Отвлекался на хозяйственные дела. Писал и сумел закончить «Повести Белкина»: «Гробовщик» - 9 сентября, «Станционный смотритель» - к 14, «Барышня-крестьянка» - к 20, «Выстрел» - к 14 октября, «Метель» - 20. В сентябре же им были написаны две главы романа «Евгений Онегин», стихи «Бесы», «Элегия», «Сказка о попе и работнике его Балде». В октябре - «Домик в Коломне» (за шесть дней), закончены «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», глава «Евгения Онегина». В ноябре закончены: «История села Горюхина», «Каменный гость», «Пир во время чумы». Кроме того, в Болдине были написаны десятки стихов, заметок, критических статей. Однако вернемся вновь к делам дорожным. «...Во Владимире карантины были сняты накануне моего отъезда, - пишет Пушкин, уже возвращаясь домой. - Это не помешало тому, что меня задержали в Сиваслейке, так как губернатор не позаботился дать знать смотрителю о снятии карантина». Не раз вскипал гневом Пушкин на административные власти в губернии. Винил он и почту, затерявшую письмо от невесты: «...Надо же было пьянице-почтмейстеру в Муроме перепутать пакеты...». С убийственной иронией писал Пушкин о тогдашних дорогах: «Если что и может меня утешить, то это мудрость, с которой проложены дороги отсюда до Москвы; представьте себе, насыпи с обеих сторон, - ни канавы, ни стока для воды, отчего дорога становится ящиком с грязью, - зато пешеходы идут со всеми удобствами по совершенно сухим дорожкам и смеются над увязшими экипажами». Только 5 декабря вернулся Пушкин в Москву. Вторая его поездка через владимирскую губернию началась 29 августа 1833 года. Путь Пушкина лежал на Казань и Оренбург. Писатель ехал за материалами для истории восстания Пугачева, за материалами для «Капитанской дочки». Маршрут через Владимирскую губернию был иным: вместо муромской дороги была избрана дорога на Ковров, Вязники, Гороховец, Горбатов. В письме жене из Нижнего Новгорода Пушкин рассказал о забавном случае, происшедшем с ним во Владимирской губернии. «Ух, женка. Страшно! - ну так уж и быть, узнай, что на второй станции, где не давали мне лошадей, встретил я некоторую городничиху, едущую с теткой из Москвы к мужу и обижаемую на всех станциях…» Женщины сначала приняли Пушкина за смотрителя и упрекали его в задержке лошадей, но, когда он уступил им тройку, они «так были восхищены моим рыцарским поступком, что решились от меня не отставать и путешествовать под моим покровительством, на что я великодушно и согласился. Таким образом и доехали мы почти до самого Нижнего - они отстали за три или четыре станции - и я теперь свободен и одинок. Ты спросишь: хороша ли городничиха? Вот то-то, что не хороша, ангел мой Таша, о том-то я и горюю». Откуда же была эта «некоторая городничиха», имевшая счастье путешествовать по владимирским дорогам вместе с Пушкиным? Из Гороховца! - такое утверждение находим мы в работах краеведов. Еще одна памятка об этой владимирской поездке оставлена нам поэтом. Через 20 лет после его смерти было опубликовано стихотворение, начинающееся словами: Когда б не смутное влеченье Чего-то жаждущей души, Я здесь остался б - наслажденье Вкушать в неведомой тиши... Рукою Пушкина оригинал был помечен следующей датой: «1833. Дорога. Сентябрь». Возможно, что оно было написано в дни владимирской поездки. Стихотворение сразу же стало популярным и распевалось как романс. Десять композиторов были авторами различных музыкальных вариантов этого романса. При возвращении из Приуралья Пушкин проезжал Владимирскую губернию в начале ноября. Ехал он по Муромскому тракту на Владимир и далее. Кстати сказать, краевед Л.С. Богданов предполагал, что почтовая станция во Владимире, на которой останавливался Пушкин, находилась где-то на Студеной горе, но точно установить это не удалось. Последний раз Пушкин был во Владимирской губернии в сентябре и начале октября 1834 года. Он ездил в Болдино по делам своего имения. В оба конца Пушкин следовал знакомым маршрутом через Муром. Подсчитано, что в общей сложности на все поездки через губернию Пушкин затратил 15 дней и проехал по владимирским дорогам примерно полторы тысячи километров. Земля владимирская встречала Пушкина в годы расцвета его творческих сил. Произведения, созданные им тогда, позволяют наглядно видеть, какой огромный и многогранный мир мыслей, чувств и творческого вдохновения нес в себе наш великий поэт» («Призыв», 30 марта 1974).
В парк Пушкина, с 4 июня 1995 года было перенесено проведение Пушкинских праздников во Владимире.
9 июня 1996 г. в городском парке культуры и отдыха, носящем имя великого поэта, в четвертый раз состоялся Пушкинский праздник. В программе выступили владимирские поэты: Юлия Александрова, Николай Лалакин, Ольга Савинкова, Вадим Забабашкин, Владимир Дмитриев, Юрий Павлов, Светлана Лавренкова, а также Вячеслав Сафронов из Гусь-Хрустального, Анатолий Евсеенко из Суздаля, Сергей Баранов и Владимир Кузнецов из Коврова, Игорь Кашин из Кольчугина.
Пушкинский поэтический праздник был организован комитетом по культуре областной администрации, Владимирской писательской организацией, дирекцией парка культуры и отдыха им. А.С. Пушкина, городским отделом культуры и Владимирским отделением Российского фонда культуры.
Закладной камень. «На Пушкинском бульваре будет установлен памятник великому русскому поэту ПУШКИНУ Александру Сергеевичу».
Исчезнувшее письмо поэта
Роза САВИНОВА В теплую и сухую осень 1833 года Пушкин решил посетить те места Казанской и Оренбургской губерний, где проходило крестьянское восстание под руководством Е.И. Пугачева. Тогда поэт заканчивал работу над книгой «История Пугачевского бунта». Выехав из Петербурга 17 августа, к вечеру 5 сентября он прибыл в Казань. Писатель хотел увидеть местность, где пугачевцы вели бои за Казань, найти свидетелей тех событий и поговорить с ними. Кто мог помочь ему в этих поисках? Конечно, знатоки истории местного края. Их он и стал искать. А помог ему в этом друг, поэт Евгений Абрамович Баратынский. Год назад он уехал из Москвы и жил под Казанью в имении тестя - Каймарах. Он и свел поэта с Карлом Федоровичем Фуксом (1776-1846), профессором терапии, патологии и клиники Казанского университета. Это был человек с широким кругом интересов: помимо медицины и естественных наук он занимался историей, археологией, этнографией, знал историю местного края. Он рассказал Пушкину много интересного об эпохе, которая того интересовала. В примечании к 7-й главе «Истории Пугачевского бунта» Пушкин сослался на К. Фукса как на источник «многих любопытных известий», использованных в его историческом труде. В доме Фукса дорогого гостя принимала жена Александра Андреевна, образованная двадцативосьмилетняя женщина. Она занималась литературой, писала стихи, сказки, комедии, статьи по этнографии народностей Поволжья. С ней были знакомы Е.А. Баратынский, Н.М. Языков, которые ценили ее знания и дарования. Они писали ей стихи в альбом. Пушкин стихов в альбом писать не стал. Он слушал поэтические сочинения хозяйки дома и дружески с ней беседовал. На следующий день, 8 сентября, рано утром поэт покинул Казань. Перед отъездом написал хозяйке дома записку: «Милостивая государыня Александра Андреевна! С сердечной благодарностью посылаю Вам мой адрес и надеюсь, что обещание Ваше приехать в Петербург не есть одно любезное приветствие. Примите, Милостивая Государыня, изъявление моей глубокой признательности за ласковый прием путешественнику, которому долго памятно будет минутное пребывание его в Казани. С глубочайшим почтением честь имею быть и проч». В тот же день 8 сентября Александра Андреевна написала стихотворение «На проезд Александра Сергеевича Пушкина через Казань». И послала его поэту в Петербург. Завязалась переписка. Сохранились четыре письма А.А. Фукс к поэту и четыре письма Пушкина к ней за 1834-1837 годы. Александр Сергеевич, кроме писем, отослал в Казань А.А. Фукс свою «Историю Пугачевского бунта». Александра Андреевна в свою очередь послала ему несколько собственных стихотворений и статей для редактируемого поэтом журнала «Современник». Они сохранились в библиотеке Пушкина. В столетний юбилей поэта было решено издать собрание его сочинений. При Императорской Академии наук была создана специальная комиссия. Она разослала в библиотеки, музеи и другие культурные учреждения всей России письма с просьбой сообщить ей сведения о том, не имеется ли в данных учреждениях «подлинных рукописей А.С. Пушкина». В июне 1902 года такое письмо пришло во Владимирскую губернскую ученую архивную комиссию. Оказалось, что в музее комиссии хранится письмо А.С. Пушкина, написанное им в Санкт-Петербурге 20 февраля 1836 года и адресованное в Казань Александре Андреевне Фукс. Об этом архивная комиссия сообщила в Академию наук. Там обрадовались такому известию и 23 сентября 1902 года запросили письмо поэта. Во Владимире откликнулись на эту просьбу и послали письмо поэта в Санкт-Петербург, в комиссию по изданию сочинений А.С. Пушкина. Там с письма сняли калькированную копию, а само письмо А.С. Пушкина с благодарностью отослали назад во Владимир в губернскую ученую архивную комиссию 8 октября 1902 года. Вот это письмо поэта: «Милостивая государыня Александра Андреевна. Я столько пред Вами виноват, что не осмеливаюсь и оправдываться. Недавно возвратился я из деревни и нашел у себя письмо, коим изволили меня удостоить. Не понимаю, каким образом мой бродяга Емельян Пугачев не дошел до Казани, место для него памятное: видно, шатался по сторонам и загулялся по своей привычке. Теперь гр. Апраксин снисходительно взялся доставить к Вам мою книгу. При сем позвольте мне, Милостивая Государыня, препроводить к Вам и билет на получение Современника, мною издаваемого. Смею ли надеяться, что Вы украсите его когда-нибудь произведениями пера Вашего? Свидетельствую глубочайшее мое почтение любезному, почтенному Карлу Федоровичу, поручая себя вашей и его благосклонности. Честь имею быть с глубочайшим почтением и совершенной преданностию, Милостивая Государыня, Вашим покорнейшим слугою Александр Пушкин». Письмо цитируется по книге, изданной в Санкт-Петербурге в 1911 году, - «Сочинения Пушкина. Издание Императорской Академии наук. Том третий (1833-1837). Переписка под редакцией и с примечаниями В.И. Саитова». Того самого В.И. Саитова, по просьбе которого письмо поэта к А.А. Фукс и было послано из Владимира в Санкт-Петербург. И если его опубликовали в собрании сочинений А.С. Пушкина, значит, оно оказалось подлинным. Как попало оно во Владимирскую губернскую ученую архивную комиссию? В документах комиссии, которые хранятся теперь в областном госархиве, мы обнаружили такое письмо к председателю комиссии князю Урусову: «Милостивый государь князь Николай Петрович! Имею честь препроводить к Вашему сиятельству покорнейше прося передать как вклад от меня во Владимирскую архивную комиссию Высочайший Манифест императрицы Екатерины II 7 июля 1762 года о кончине императора Петра III, собственноручный рескрипт императора Павла Петровича Вятскому губернатору тайному советнику Латышеву и письмо А.С. Пушкина к А. Фукс. С полным уважением к особе Вашего Сиятельства имею честь быть покорнейшим слугою В и К. Герцык. 10 февраля 1899 г. г. Муром». Автором этого письма являлся Герцык Виктор Цеадович, потомственный дворянин из города Мурома. Его жизненный путь складывался таким образом: сначала был на военной службе, в 1850 году вышел в отставку в чине поручика. На гражданской службе выбирался муромским дворянством в непременные заседатели земского суда, был мировым посредником, мировым судьей, членом земской управы, земским исправником. За беспорочную службу был награжден орденами св. Анны III степени и св. Станислава II степени. Вышел в отставку в 1900 году в чине статского советника. Публиковался в журналах «Русский архив», «Русская старина» и других. Он является автором книги «Государственное Подвижное ополчение Владимирской губернии 1855-1856 гг.». Интересуясь историей и литературой, В.Ц. Герцык собирал исторические документы. Среди его коллекции, судя по письму в архивную комиссию, оказались автографы Екатерины II, Павла I и А.С. Пушкина. Где и как он их приобрел, в архивных документах не сказано. Однако заметьте, как автор письма, интеллигентный человек из провинции, оценил документы с автографами российских государей и поэта Александра Пушкина. Он поставил их в один ряд. Значит, поэтов в России ценили не меньше императоров. Вероятнее всего, что во Владимирской ученой архивной комиссии хранилось только одно письмо А.С. Пушкина, а именно - к Александре Андреевне Фукс. Где теперь находится это письмо? В последнем академическом издании полного собрания сочинений Пушкина в 17-ти томах, которое осуществлено к 200-летнему юбилею Александра Сергеевича, сказано, что подлинник письма А.С. Пушкина к А.А. Фукс от 20 февраля 1836 г. хранился в музее бывшей Владимирской губернской архивной комиссии. В фонде Владимирской губернской ученой архивной комиссии, который хранится в областном госархиве, его нет. И местонахождение подлинника - неизвестно.
РОД РАТШИ И ПРЕДКИ А.С. ПУШКИНА ВО ВЛАДИМИРСКОМ КРАЕ
В.А. АНТОНОВ. РОД РАТШИ И ПРЕДКИ А.С. ПУШКИНА ВО ВЛАДИМИРСКОМ КРАЕ Отдельно прилагается родословная схема происхождения потомков Ратши, связанных с владимирским краем, составленная по публикации: Модзалевский Б.Л., Муравьёв М.В. Пушкины: Родословная роспись // Род и предки Пушкина. М., 1995. 1. Пушкины во владимирском крае Для начала приведём прямое родословие поэта по мужской линии. (Порядковые номера взяты из росписи в указанной книге. В дальнейшем везде в тексте даны ссылки на эти номера, представленные в «Родословной схеме»): I поколение № 1 - Ратша. II поколение № 2 - Якун Ратшич. III поколение № 3 - Олекса Якунович. IV поколение № 4 - Таврило Олексич (Алексич). V поколение № 5 - Иван Гаврилович Морхиня. VI поколение № 7 - Александр Иванович Морхинин. VII поколение № 10 - Григорий Александрович Пушка. VIII поколение № 23 - Константин Григорьевич Пушкин. IX поколение № 53 - Гавриил Константинович Пушкин. X поколение № 88 - Иван Гавриилович Пушкин. XI поколение № 134 - Михаил Иванович Пушкин. XII поколение № 173 - Семён Михайлович Пушкин. XIII поколение № 199 - Тимофей Семёнович Пушкин. XIV поколение № 233 - Пётр Тимофеевич Черный Пушкин. XV поколение № 262 - Пётр Петрович Пушкин. XVI поколение № 297 - Пётр Петрович Пушкин. XVII поколение № 331 - Александр Петрович Пушкин. XVIII поколение № 342 - Лев Александрович Пушкин. XIX поколение № 354 - Сергей Львович Пушкин. XX поколение № 361 - Александр Сергеевич Пушкин. Из всех прямых предков поэта по мужской линии отношение к владимирскому краю имел только один - дружинник Гаврило Алексич (убит в 1241 г.) [№ 4], бывавший на владимирской земле с молодым князем Александром Невским. Стольник Пётр Петрович [№ 297], прапрадед поэта, управлявший в 1670-х гг. вместе с боярином князем М.А. Голицыным Владимирским судным приказом, имеет такое же отношение к нашему краю, как Владимирские улицы в Москве или станция метро «Владимирская» в Петербурге. Если на родословной схеме, составленной по росписи Модзалевского и Муравьёва, отметить лиц, связанных с владимирским краем, то сразу бросается в глаза, что все они, за редким исключением, принадлежат к трём ветвям рода — потомкам Ивана Гавриловича [№ 88]. Очевидно, ещё в XV веке полученные Пушкиными владения на владимирской земле продолжали оставаться в их роде до конца XVII в. Далее Пушкины, имеющие отношение к краю, расположены по алфавиту имён: Алексей Евстафьевич Пушкин [№ 209] записан в 1588 — 89 гг. в списке выборных дворян по Суздалю. Алексей Фёдорович Пушкин [№ 344] — помещик Переяславского уезда. Он — двоюродный брат деда поэта Льва Александровича [№ 342] и прадед по матери. Борис Андреевич Пушкин [№ 235] был помещиком Суздальского уезда, за его дочерью Анастасией были земли в Юрьевском и Суздальском уездах. Борис Григорьевич Сулемшин-Безногий Пушкин [№ 224] и брат его Иван Григорьевич Сулемшин Пушкин [№ 225] имели вотчину отца в Шуйском и Суздальском уездах. Воин Тимофеевич Пушкин [№ 232], родной брат прямого предка поэта Петра Тимофеевича Черного [№ 233], — имел поместья в Юрьевском уезде. Гавриил Григорьевич Слепой Пушкин [№ 196] — в 1608 — 09 гг. — воевода в Муроме в действиях против татар. Григорий Гаврилович Пушкин («Косой» по прозвищу), боярин [№ 226, четвероюродный брат № 233], самый видный представитель рода Пушкиных, во 2-й половине XVII в. значился в числе вотчинников села Лежнева Суздальского уезда. Григорий Григорьевич Сулемша Пушкин [№ 194, троюродный брат № 199] был землевладельцем в Шуйском и Суздальском уездах. В 1607 — 08 гг. с Сергеем Григорьевичем Ододуровым был городовым воеводой во Владимире, участвовал как воевода в нападении на Арзамас с владимирскими, суздальскими и муромскими ратными людьми. В 1608 г. разбил шайки местных повстанцев у Серебряных Прудов, а затем подавил восстание в Арзамасе и Алатыре. Евстафий Михайлович Пушкин [№ 189, троюродный брат № 199] в 1581 г. вёл переговоры со Стефаном Баторием в титуле наместника Муромского. Это момент не краеведческий (так же как и Владимирский приказ): титулы наместников Владимирского, Суздальского, Муромского и др. в дипломатической практике конца XVI — XVII вв. не редкость, но они не имеют ничего общего с реальными должностями наместников XV — начала XVI вв. Иван Борисович Пушкин [№ 253]. Его дочери - Прасковья Ивановна и Анна Ивановна — получили земли в Юрьевском уезде от отца; следовательно, он также был юрьевским землевладельцем. Иван Григорьевич Сулемшин Пушкин [№ 225] и брат его Борис Григорьевич Сулемшин-Безногий Пушкин [№ 224] имели вотчину отца в Шуйском и Суздальском уездах. Илья Борисович Пушкин, переяславец [№ 61.], записан в синодик Переяславского Никитского монастыря. Лев Силович Пушкин. Жена Льва Силовича Пушкина [№ 285] владела землями в Суздальском и Переяславском уездах; более вероятно, что земли достались ей от первого мужа. Матвей Степанович Пушкин [№ 255, пятиюродный брат № 262] во 2-й половине XVII века значился в числе вотчинников старинного села Лежнева Суздальского уезда, в 1685 — 87 гг. управлял Владимирским судным приказом. Михаил Евстафьевич Пушкин [№ 210, четвероюродный брат № 233] в 1584 г. был воеводой в г. Юрьев-Польском. Михаил Ильич Пушкин [№ 75] записан в синодик Переяславского Никитского монастыря. В 1588 — 89 гг. в числе выборных дворян по Суздалю вскоре был «отослан из Большого приказа Лух да Гороховец збирать», т.е. собирать дворян, намеченных к участию в шведском походе 1589 — 90 гг. В 1598 г. записан из Суздаля на службу в Москве в осадное время. Имел вотчину — четверть села Черкасова Юрьевского уезда, ему принадлежала до 1612 г. слобода Вознесенская Суздальского уезда (ныне часть г. Иваново). Никита Войнович Пушкин [№ 261] владел имениями в Юрьевском, Владимирском и Луховском уездах. Никита Михайлович Пушкин [№ 191, троюродный брат № 199] в 1614 — 16 гг. был во Владимире воеводой [именно городовым воеводой, т.е. административным, судебным, военным и т.д. главой города и огромного уезда]. Пётр Михайлович Желтоух Пушкин [№ 249] в 1674 — 75 гг. управлял Владимирским судным приказом. Пётр Петрович Пушкин [прямой предок поэта № 297], прапрадед поэта, управлял в 1675 — 79 гг. вместе с боярином князем М.А. Голицыным Владимирским судным приказом. Семён и Дмитрий Курчевы-Пушкины [потомки № 42 указанной росписи] в 1535 — 1536 гг. ставили во Владимире новые городские укрепления вместо сгоревших. Курчевы-Пушкины — дальние родственники поэта, представители одной из старших ветвей рода Пушкиных. Степан Гаврилович Пушкин [№ 227, четвероюродный брат № 233] в 1646 г. составлял переписные книги г. Суздаля и многих станов Суздальского уезда. Фёдор Иванович Шафериков-Пушкин [№ 18] имел поместье в Суздальском уезде, которое позже числилось за его детьми Иваном, Силой и Алексеем [№№ 20-24]. Фёдор Матвеевич Пушкин [№ 293, шестиюродный брат № 297] во 2-й половине XVII в. значился в числе вотчинников старинного села Лежнева Суздальского уезда, в 1676 г. имел там 293 двора. Фёдор Петрович Пушкин [№ 296] владел землями в Переяславском и Луховском уездах, Он родной брат прямого предка поэта Петра Петровича [№ 297]. Фёдор Тимофеевич Пушкин [№ 234, родной брат прямого предка поэта Петра Тимофеевича Черного, № 233] — имел поместья во Владимирском уезде — с. Матюшкино с деревней. Яков Степанович Пушкин [№ 256] владел имениями во многих уездах, в т.ч. в Муромском и Переяславском, а его третья жена — Евдокия Ивановна Ленина — в Юрьевском уезде. Потомство Григория Пушки уже в XV веке разделилось на несколько ветвей. Потомок Михаила Тимофеевича Мусы (родоначальника Мусиных-Пушкиных) [№ 80], — Никита Андрианович Мусин-Пушкин, был городовым воеводой в Суздале в 1688 — 89 гг. Потомки брата Михаила Тимофеевича Мусы — Ивана Тимофеевича Кологрива [№ 81, троюродного брата № 88] — Кологривовы. Один из них — Лаврентий Александрович Кологривов — был городовым воеводой во Владимире в 1618 — 19 гг. (сначала с князем Л. Щербатовым, затем с Ф. Бутурлиным). 2. Ратшичи во владимирском крае Вспомните пушкинское «Мой предок Рача мышцей бранной святому Невскому служил...». Поэт ошибался, и Александру Невскому служил не Рача (Ратша), а его правнук, — Таврило Алексия [№ 4]. Среди потомков второго сына Гаврилы Алексича — Акинфа Великого — немало известных в истории лиц. Хотя это не Пушкинский род, почти никто из краеведов, писавших о предках Пушкина в нашем крае, не оставил без внимания потомка старшей ветви Акинфовичей, происходящего от Ивана Андреевича Хромого, боярина и конюшего Ивана Петровича Фёдорова [№ 175, восьмиюродный брат прапрапрапрапрапрадеда поэта]. Не повторяя подробностей жизни и гибели самого известного представителя рода Ратши, упомянутого во всех энциклопедиях, отмечу только, что «Иван Петров сын Фёдоровича Челяднин» был одним из полковых воевод в Муроме (1536 г.) и Владимире (1537 г.). [Фёдоров — это не фамилия, а «дедичество» (отчество по деду), по прадеду он Давыдов, по прапрадеду — из рода Хромого. Иван Петрович был женат на своей родственнице, дочери В.А. Челяднина, что дало ему право именоваться ещё и Челядниным]. Получившие фамильные прозвища по владимирским вотчинам потомки Гаврилы Алексича Замытские и Застолбские, так же, как и Фёдоров, к пушкинскому роду не относятся, они потомки №№ 65 и 66 росписи. В списках выборных дворян 1588 - 90-х гг. упоминаются Замытцкие [потомки № 65]: по Мурому — Давыд Никитин сын Замытцкой, по Юрьевскому — Константин Тимофеев сын Замытцкой. В 1616 г. в Муроме велено быть воеводе Данилу Андрееву сыну Замыцкому на годовой службе. Потомки младшего представителя рода Акинфовичей — Андрея Слизня [№ 30] — Слизневы — имели значительные владения вокруг Переяславского озера, Челядниным — [потомкам № 63] — в XV в. принадлежало несколько крупных владений в северных станах Переяславского уезда, в Переяславле и Юрьеве — села Загорье, Маурино и др. Представители другой ветви Акинфовичей — потомки родного брата Ивана Андреевича Хромого — тоже Ивана (из восьми братьев троих звали Иванами!) Андреевича Бутурли [№ 29] - Бутурлины. Бутурлины были не более дальними родственниками Пушкиных, чем Иван Петрович Фёдоров Челяднин. С XVI в. представители этого, одного из самых разветвлённых русских дворянских родов, постоянно находились в гуще исторических событий. Немало их связано и с владимирский краем. В 1543 г. одним из воевод в Муроме был Иван Семёнович Бутурлин. В сентябре 1573 г. в Муроме в переговорах «с казанскими людьми» среди 10 дипломатов седьмым значится окольничий Дмитрий Андреевич Бутурлин. В октябре 1582 г. в Муроме собирались войска для зимнего похода «в Казань горней черемисы воевать, что черемиса заворовалась». Первым воеводой передового полка был Иван Михайлович Бутурлин, вторым воеводой полка правой руки — Ефим Вахрамеевич Бутурлин. В 1612 г. воеводой в Переяславле был Фёдор Леонтьевич Ворон-Бутурлин, а в 1618 — 19 гг. он же был одним из городовых воевод во Владимире. В «Выписи из писцовых книг 1647 года» село Палех значится во владении Бутурлиных. Вотчиной Бутурлиных было и село Крутец близ Александровой слободы, где окончил свои дни в 1738 г. опальный сановник Петра Великого Иван Иванович Бутурлин. Ближний боярин Иван Васильевич Бутурлин в 1680-е гг. носил титул наместника Суздальского (это — почётное звание; наместничество Суздальское в XVII в., как и Владимирский судный приказ, — «краеведческие» только по названию). 3. Предки А.С. Пушкина с учётом родства по женским линиям во владимирском крае В генеалогии принято изучение родословных по мужским линиям с целью соблюдения исторической традиции и как техническое средство ограничения постоянно растущих сведений о потомстве. Но и жизни, как это знает каждый из нас, не меньшее (а иногда и большее!) значение имеют родственные связи по женским линиям. Поэтому нельзя не согласиться с мнением М.О. Вегнера, писавшего, что среди предков поэта были не только Пушкины, но и Ганнибалы, Чичерины, Ржевские, Головины и надо одинаково обстоятельно изучать всех предков. Ближайшими предками Пушкина по женской линии были (приведены их девичьи фамилии): мать - Ганнибал; бабушки - Чичерина, Пушкина; прабабушки — Головина, Приклонская, Шеберх, Ржевская; прапрабабушки — Ф. Есипова, Глебова, Челюсткина, У. Есипова, NN, Альбедиль, Коренева, NN; прапрапрабабушки — Желябужская, NN, NN, NN, Домогацкая, NN, Радилова, NN, NN, NN, NN, NN, Ф. Есипова, NN, NN, NN. В 1773 г. в Муроме и Муромском уезде жили Осип Абрамович Ганнибал (младший сын «Арапа Петра Великого») с женой Марией Алексеевной (урождённой Пушкиной). Это были дед и бабушка поэта. За последние 30 лет было множество краеведческих публикаций, авторы которых утверждали (этого им очень хотелось), что именно в Муроме в 1775 г. у них и родилась дочь Надежда, ставшая позднее матерью А.С. Пушкина. В последних публикациях местом рождения Н.О. Ганнибал называют мызу Суйда близ Гатчины. Из рода Ржевских лиц, связанных с владимирским краем, выявлено пока немного: в документах упоминается, что в 1682 г. четверым Ржевским были пожалованы в Суздальском уезде по пяти дворов каждому, да прапрапрапрапрабабушка поэта — Степанида Андреевна Милославская (Ржевская по мужу, в монашестве Соломония), — умерла в одном из монастырей Владимирской епархии в 1651 г. М.О. Вегнер собрал немало материалов о предках Пушкина по женским линиям. Он пишет: «Если прямые предки поэта по линии Пушкиных ничем особенным не выступали за уровень среднего, заурядного служилого дворянства, особенно в XVI — XVII вв., то, наоборот, Головины из такого уровня несомненно выделялись». Именно через Головиных идет связь Пушкина со своими прямыми предками — князьями нескольких линий (Холмские, Одоевские и далее), и через них появились родственные связи с множеством известных родов. Учитывая женские линии, можно найти общих предков с Пушкиным у всех дворянских родов, сохранивших родословные сведения с XII — XIII вв. С нашим краем фамилия Головиных также связана, и, как оказалось, весьма интересно. Служили во владимирском крае: — в 1548 г. в Муроме второй воевода полка левой руки Михаил Петрович Головин, родной брат прапрапрапрапрапрадеда поэта Петра Петровича Головина (трёх прямых предков поэта звали Пётр Петрович! Это — 1-й). — в 1583 г. в Муроме второй воевода большого полка Владимир Васильевич Головин, племянник предыдущего. Его родной брат окольничий Фёдор Васильевич Головин — помещик в с. Ундол Владимирского уезда в 1620-х гг. Они — двоюродные братья Петра Петровича Головина (2-го). — в 1611 г. в Суздале воевода окольничий Иван Петрович Головин, родной брат прапрапрапрапрадеда поэта Петра Петровича Головина (2-го). — в 1624 — 1626 гг. в Суздале городовой воевода стольник Иван Никитич Головин, двоюродный брат прапрапрапрадеда поэта Петра Петровича Головина (3-го). Боярин Семён Васильевич Головин, двоюродный брат прапрапрапрадеда поэта Петра Петровича Головина (3-го), в 1631 г. вёл переговоры со шведскими послами в титуле наместника Суздальского (повторюсь: это — почётное звание; наместничество Суздальское в XVII веке, как и Владимирский судный приказ, — «краеведческие» только по названию). Поместье в с. Ундол Владимирского уезда оставалось в роде Головиных до 1770-х гг. При генеральном межевании в 1769 — 71 гг. часть села значится во владении Екатерины Александровны и Натальи Александровны Головиных. Они — дочери Александра Фёдоровича Головина, троюродного брата прабабушки поэта Евдокии Ивановны Головиной, которая была замужем за Александром Петровичем Пушкиным, прадедом поэта. Затрудняясь назвать, кем доводились Александру Сергеевичу Пушкину графини Головины (троюродные бабушки?), отмечу всё-таки, что они были одними из довольно близких родственников поэта, связанных с владимирским краем. Но не думаю, чтобы между Головиными и Пушкиными могли быть дружеские отношения, ведь Евдокия Ивановна была зарезана мужем в припадке ревности или сумасшествия во время родов в 1725 г. 4. Прямые предки А.С. Пушкина - Рюриковичи во владимирском крае В жилах поэта текла кровь нескольких княжеских, боярских и даже королевских династий, так как многие его предки — киевские великие князья женились на дочерях монархов из Европы. Прямыми предками А.С. Пушкина, без которых он просто не появился бы на свет (по линии прабабушек Е.И. Головиной и С.Ю. Ржевской), были многие представители княжеских родов, в том числе связанные жизнью и деятельностью с владимирским краем. Среди них: а) Князья-основатели и строители города Владимира: Владимир I Святославич и Владимир II Всеволодович Мономах. б) Государственные и военные деятели Киевской Руси (X - нач. XII вв.): Олег Святославич («Гориславич»), Князь черниговский, в 1073 — 76 гг. был князем ростово-суздальским. Участник междоусобных конфликтов на территории нашего края, отступая от дружины Владимира Мономаха из-под Мурома в 1096 г., разорил и сжёг Суздаль. Юрий Владимирович Долгорукий. Князь ростово-суздальский, великий князь киевский. Ярослав I Владимирович Мудрый. Князь новгородский, великий князь киевский. В 1024 г. во время восстания в Суздале приходил с дружиной, расправился с восставшими, а город Суздаль укрепил. в) Князья, в разное время занимавшие владимирский великокняжеский стол: Александр Михайлович Тверской, Великий князь владимирский Андрей Ярославич, Князь суздальский, великий князь владимирский. Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо, Великий князь владимирский, Дмитрий Константинович, Князь суздальский, великий князь владимирский, великий князь суздальско-нижегородский. Михаил II Ярославич Тверской, Великий князь владимирский. Ярослав II Всеволодович, Князь переяславский, великий князь владимирский. Ярослав III Ярославич, Великий князь владимирский. г) Государственные и военные деятели Владимирской и Московской Руси (ХII — XVI вв.): Василий Андреевич, Князь суздальский. Глеб Ростиславич, Князь рязанский (Один из зачинщиков и активных участников владимирской смуты 1174 — 77 гг. после убийства Андрея Боголюбского. Зимой 1176 г. разорил окрестности г. Владимира, в т.ч. Боголюбовский замок, приведя с собой половцев. В 1177 г. после битвы на р. Колокше попал в плен к великому князю и умер в заточении во Владимире). Давид Ростиславич, Князь смоленский (Участник смуты и военных действий во владимирском крае (1174 — 76 гг.) после смерти Андрея Боголюбского). Даниил Дмитриевич Холмский, князь (Знаменитый воевода Ивана III Васильевича. В 1468 г. — воевода в Муроме, в 1470-х и в 1502-03 гг. — великокняжеский наместник во Владимире). Константин Васильевич, Князь суздальский, великий князь нижегородский. Мстислав Мстиславич Удалой (Удельный князь во многих городах. Участник кровопролитной битвы на Липицком поле близ г. Юрьев-Польского (1216 г.) на стороне старшего сына Всеволода Большое Гнездо Константина против младших сыновей Юрия и Ярослава). Ростислав Мстиславич, Князь смоленский (В 1293 г. захватил Переяславль-Залесский и около года княжил в нем). Ростислав Ярославич, удельный князь рязанский и муромский. Ярослав Святославич, Князь черниговский, князь рязанский и муромский.
Автограф Ивана Абрамовича Ганнибала Парк имени А.С. Пушкина Пятидесятилетие со дня смерти А.С. Пушкина (1887 год) Пушкинские дни в губ. гор. Владимире (26-29 мая 1899). По страницам произведений А.С. Пушкина Парк имени Пушкина в Коврове
