Столетовы в XVII веке
Родовое древо Столетовых — старинное и могучее, корни которого уходят вглубь веков, а ветви раскидисты, на них немало свежих побегов.
Из поколения в поколение в их семьях передавалось предание о том, что пращуры были очень крепкими и здоровыми людьми, жили подолгу, а потому и получили фамилию «Столетовы». Были они купцами в Великом Новгороде, откуда их выселили вскоре после его падения, а потом Столетовы не один век жили во Владимире.
Так это было или иначе, нам сейчас судить трудно: нет документов, подтверждающих легендарный рассказ. Однако факт появления во Владимире ссыльных новгородцев запечатлен в летописных источниках, из которых мы узнаем о том, что после присоединения Великого Новгорода к Москве в 1478 г. Иван III, опасаясь крамолы, «выводит» наиболее опасных новгородцев. В Никоновской летописи под 1487 г. записано: «Того же лета князь великий перевел из Великого Новагорода в Володимер лучших гостей Новогородских пятдесят семей».
Новое переселение торговых людей Иван III предпринял уже в следующем году, когда «посажа их на житие по всем городом Московским». Но наиболее массовый «вывод» новгородских купцов был предпринят в 1489 г:
«Тоя же зимы князь великий Иван Васильевич переведе из Великого Новагорода многых бояр и житъих людей и гостей, всех голов больши 1000, и жаловал их, на Москве давал поместья, и во Володимери, и в Муроме, и... по иным городом».
Однако эти летописные фрагменты не называют конкретные фамилии переселенцев. В летописях содержится также рассказ о том, что спустя 15 лет великий князь Иван III перевел из Владимира семьи некоторых новгородских гостей «на Москву жить», но Столетовы среди них не названы. Опираясь на летописные известия, а также на устные предания, известный краевед В.В. Косаткин в начале XX в. утверждал, что во Владимир было выселено 17 семейств, среди которых Денисовы, Сомовы, Кошутины, Боровецкие, Столетовы. К сожалению, пока не представляется возможным точно определить время поселения Столетовых во Владимире, некоторые считают, что это произошло в XVI в. вследствие опричного террора Ивана IV в 1569 г. и насильственного переселения новгородских купцов в Москву.
Для нас важно то, что предки Столетовых, обосновавшиеся во Владимире, дали начало многочисленному роду, из которого вышли замечательные люди, сделавшие много полезного для общества.
Во Владимире место для жительства новгородским «сведенцам» было дано за рекой Лыбедью, где они образовали слободу Варварку. Об этом упоминал в своих работах доктор исторических наук Н.Н. Воронин, который считал, что уже в 1489 г. опальные новгородцы обосновались в Залыбедье.
Вполне возможно, что некоторые из «ссыльных» стали заниматься на новом месте выделкой и продажей кож, поскольку в средневековье Великий Новгород был крупным центром производства кожевенного товара. Опальные переселенцы на своей второй родине жили дружно, на протяжении многих веков они сохраняли сплоченность, поддерживали добрые отношения.
В результате археологических исследований 1992—1994 гг. за Торговыми рядами удалось открыть отрезок мощеной улицы второй половины XV в., которая вела от Большой улицы к Медным воротам и Варваринской слободе. Обнаруженные в ходе раскопок остатки построек, настилов мостовых, фрагменты керамики, изразцов, красноглиняных игрушек, каменных иконок и других артефактов позволили известному археологу М.В. Седовой прийти к выводу о том, что переселенные из Новгорода жители принесли в «низовой Владимир свой тип жилища, обычай мостить улицы деревянными мостовыми из плах и лаг, некоторые типы керамики и другие особенности быта. Постепенно новгородцы сливались с местным населением и расселялись по всему городу».
В известных нам архивных источниках фамилия Столетовых впервые встречается в документах, относящихся к XVII в.
В этом столетии «город Вододимер древян, ветх, на реке Клязьме да на речке на Лыбеди», — говорится в писцовой книге (описи) города Владимира 1625—26 гг. Опись рассказывает, что во всем городе было людей, пригодных к военному делу 370, посадских 128, дворников (охранников осадных дворов служилых людей) 62, крестьян 50, т.е. всего мужского населения 610 человек. Видимо, затухание жизни во Владимире было связано с последствиями Смутного времени, которое началось голодом 1601—1603 гг., продолжалось событиями первой в России гражданской войны 1606—
1613 гг. и закончилось «великой разрухой» государства.
Население центра России страшно поредело от внешних войн и внутренних усобиц. Задавленные многочисленными поборами и крестьяне, и горожане бежали на более безопасные северные и восточные окраины. Неслучайно, даже во второй половине XVII в., когда постепенно наживались отголоски Смуты, обращаясь в сентябре 1679 г. к царю, владимирские посадские люди отмечали: «Многие посацкие люди от болших податей и служеб из Володимеря розбрелисъ розно». Посадские люди просили государя Федора Алексеевича о сокращении платежей, чтобы «в конец не разоритца и досталным с города не сбрести».
«Город», то есть крепость, или кремль, был окружен по периметру валами с деревянными стенами, в которых были две проездные башни Торговых (с запада) и Ивановских (с востока) ворот, «две проходных да десять башен глухих». Главная улица города — Большая делила кремль на южную и северную части.
Западная часть города от кремля до Золотых ворот (Новый город) приобрела характер городского торгового центра. К востоку от кремля раскинулся Ветшаный город, менее застроенная часть города, где сосредоточились дворы посадских людей и монастырей. За пределами Владимира выросли неукрепленные посадские слободы — Варварка (место поселения предков Столетовых), Гончарная, Стрелецкая, Пушкарская, Ямская.
В кремле и на посаде располагались дворы служилых людей и духовенства, тех сословий, которые служили нашему государству и Богу. В дальнейшем для характеристики отдельных представителей этих привилегированных сословий появилось выражение «белая кость». Они занимали «обеленные» земли и дворы, т.е. освобожденные от налогов.
На территории городской крепости располагались осадные дворы служилых людей «по отечеству», служба которых передавалась от отца к сыну. Эти дворы являлись убежищем для семей и запасов служилых людей во «всполошное время». Их владельцы не жили в своих дворах, а держали в них «дворников» или «жильцов», которые были здесь сторожами и, кроме того, занимались ремеслами, батрачеством или торговлей.
Среди владимирской служилой знати — князей и бояр, осадные дворы которых находились в кремле, было немало прославленных людей, игравших решающую роль в истории России. Самое почетное место рядом с Успенским собором занимал двор родного дяди царя Михаила Федоровича, боярина Ивана Никитича Романова, по прозвищу Каша. Среди многих других важных владельцев осадных дворов — боярин князь Дмитрий Михайлович Пожарский, по прозвищу Хромой, владение которого находилось в центре Троицкой улицы. В ходе войны против польско-литовских захватчиков Д.М. Пожарский, став во главе народного ополчения, олицетворял верховную власть над Русской землей. В начале первой улицы от Торговых ворот располагался двор его троюродного брата Дмитрия Петровича Пожарского, по прозвищу Лопата, который в Смутное время помогал Д.М. Пожарскому воевать против польских отрядов. В центре Воздвиженской улицы стоял осадный двор владимирского выборного Ивана Зловидова, собственноручная подпись которого в мае 1613 г. была поставлена под грамотой об избрании на российский престол царем и самодержцем Михаила Федоровича Романова-Юрьева.
В крепости располагались административные здания: «изба съезжая, двор воеводской, изба губная». Губная изба являлась помещением, в котором находился губной староста и все земское управление губы — уезда. Двор воеводы размещался вблизи Дмитриевского собора. Воевода обладал всей полнотой административной и военной власти в уезде и назначался из придворной титулованной знати — князей и бояр. Он имел свою «канцелярию» — приказную (съезжую) избу и помощников: дьяков и подьячих. В приказной избе хранилась городская печать, денежные суммы, велось делопроизводство, осуществлялись прием посетителей, суд и расправа. Стояла приказная изба рядом с Успенским собором. Здесь «старые» (старшие по положению, а не по возрасту) подьячие руководили составлением документов, а «молодые» (младшие) исполняли переписную техническую работу.
Одной из бумаг, которые им довольно часто приходилось оформлять, был документ на приобретение в собственность имущества (земли, построек и т.д.), а назывался он тогда купчей крепостью. Чудом сохранившаяся до наших дней «Книга записи купчих и иных крепостей владимирской приказной избы» ныне находится в Российском государственном архиве древних актов. Из этой книги мы узнаем, что владимирский стольник и воевода князь Андрей Михайлович Гагарин в 1692 г. приказал владимирцам посадским людям «на дворы их и на дворовые и на огородные места, на лавки и на анбары, и на кузницы, на мельницы, на пустоши и на иные статьи и угодья купчие и иные всякие крепости записать в Володимере в съезжей избе и с тех крепостей взять пошлины, а, записав те крепости в книги, отдать тем же людям».
Посадские люди во Владимире владели дворами, огородами, пашнями, за которые платили «тягло» — подати государству. Судя по описи 1635 г., в городе их было уже 184 человека. Многие из фамилий XVII в. сохранились
до начала XX в., это — Сомовы, Денисовы, Боровецкие, Парковы, Моторины, Мошатины, Симоновы, Столетовы.
Некоторые из жителей города носили еще древнерусские имена: Бажен, Дружина, Неждан, Первушка, Муратко, Семейка, Потешка. Эти имена уже в XVIII в. выйдут из употребления. Примечательно, что упомянутый в «Книге записи...» представитель старшего поколения Столетовых носит самобытное, некалендарное имя Потешка (производное от имени Потеха), которым часто называли детей в семьях, где были сильны старые традиции. В этом имени отразилось мироощущение родителей, их чувства радости, связанные с появлением ребенка.
Не зря в эти времена сложилась поговорка: «Что город, то норов; а что человек, то и обычай». Имя же Ларка, в более поздних документах — Ларион (Илларион), относится к разряду церковных календарных имен, которыми родители называли детей, пользуясь святцами. День ангела-покровителя (именины) Лариона (Иллариона) бывает несколько раз в году (не случайно в рукописях XVII в. имя Ларка встречается довольно часто) и приходится на 10 апреля, 19 июня, 31 августа, 10 сентября, 3 и 20 ноября. Значит, можно предположить, что родился Ларка Столетов в один из дней, близких к этим числам.
1 августа 1692 г., как рассказывается в «Книге записи купчих и иных крепостей владимирской приказной избы», посадский человек Ларка Столетов предъявил в приказной избе купчую крепость «на двор свой, которым он Ларка ныне владеет». Он заплатил пошлину «с пяти рублев по алтыну с рубля», т.е. 5 алтын. Для сравнения: в то время пуд муки пшеничной (16,38 кг) стоил около 4-х алтын, а пшена — 17 копеек или 5 алтын 2 копейки (1 алтын = 3 копейкам). Кроме того, из купчей следовало, что владение Ларке Столетову досталось от родственника — посадского человека Потешки Столетова. Степень родства Ларки и Потешки документ, к сожалению, не называет, однако можно предположить, что это были близкие родственники, возможно, Потешка был дядей Ларки.
Потешка, в свою очередь, приобрел «в Володимере на посаде за рекою за Лыбедю... белое дворовое место бес хором с огородом и вишенником и с яблонми». Он купил белое дворовое место, т.е. владение, освобожденное от уплаты подати, без строений. Приобретена была эта усадьба у Ивана и Григория Зловидовых за пять рублей (для сравнения: в 1604 г. стольник князь Д.М. Пожарский получал жалованье 20 руб. в год). Купчую писал своей рукой Григорий Зловидов в 1613 г., а «Иван Зловидов руку приложил», т.е. подписал документ.
Вполне возможно, что это и был тот самый Иван Зловидов, знатный человек, представлявший в 1613 г. город Владимир на Земском соборе, который избрал царем Михаила Федоровича — основателя династии Романовых. Иван Зловидов относился к категории привилегированных «служилых людей по отечеству», т.е. он служил государству, а потому имел владения на обеленной земле: осадный двор на территории крепости площадью 126,75 саженей (573 кв. м), «а в нем дворник Алешка Осипов сапожник» и также поместье на посаде. По каким-то причинам свое владение на посаде за Лыбедью он продал в 1613 г. Потешке Столетову. Источник описывает местоположение усадьбы Потешки Столетова «а позади огороду села Красного земля, а по другую сторону подле Первушки Бундова...» Посадские дворы с землями за Лыбедью, и в их числе столетовские, представлены в плане города Владимира XVI—XVII вв. (реконструкция Л.Д. Мазур), а также на «Чертеже» Владимира 1715 г.
Писцовая книга города Владимира 1625—1626 гг., фиксируя дворы за Лыбедью, описывает владения «подъячево Потехи Столетова вдоль сто осмнадцать сажен, поперег на переди четырнатцать сажен с полусаженью. А на зади сорок три сажени, земля под двором белая». Значит, Потеха Столетов был хозяином большого участка земли площадью в 3392,5 сажени (по подсчетам Л.Д. Мазур), освобожденного от уплаты подати.
Из документа ясно, что Потеха Столетов являлся подьячим, т.е. принадлежал к низшему чину приказной администрации, был писцом в съезжей (приказной) избе или в избе губной, хотя он мог «кормиться пером», т.е. быть площадным подьячим. Площадные подьячие — это особый род вольных писцов, составлявших челобитные, купчие крепости и другие документы на городской площади, за что освобождались от тягла. Они объединялись в артель с круговой порукой.
Кроме имения в Залыбедье Потешка имел двор в крепости: «Улица от Фроловских ворот к Рождеству Христову по правую сторону... № 215 [Д] Потешка да Сенка Столетовы вдоль девять сажень, попереча четыре сажени» (36 саженей). Такой участок в центральной части города мог иметь горожанин среднего уровня зажиточности. Рядом со Столетовыми располагались осадные дворы № 212 Владимира Корякина, № 213 Михаила Игнатьева сына Новосилова, № 214 Степана Онучина, а также № 216 посадских вдов и № 217 Сновицкого монастыря, № 224 церкви Рождества Христова (была разобрана в 1788 г.).
Посадская община Владимира являлась коллективным арендатором всей тяглой земли, за что платила подать «в государеву казну на Москве» во Владимирскую четверть (четь) - центральное административно-финансовое учреждение. Подати налагались на посад общей суммой и раскладывались по дворам земским старостой. Запустевшие земли в результате бедствий, набегов крымских татар, эпидемий моровой язвы и других несчастий могли подвергаться переделу. Писцовая книга 1625—1626 гг. отмечает: «В Володимере ж в осыпи и на посаде и по слободам четвертная пашня а исстари ведали места дворовые. А за пустым от мору а хто на тех местех живал имен да не помнят. От ныне пашут володимерцы вся да а платят с нее оброк в государеву казну володимерскую четверть». Посадские дворы переходили по наследству (к сыновьям, вдовам, дочерям, зятьям). Исходя из содержания документа, Потешка жил нераздельно с братом Сенькой. В первой половине XVII в. дворохозяйства, находившиеся в совместном владении родственников, были довольно распространены, но во второй половине века число таких дворов сократилось: посадские люди делили отчий двор на независимые хозяйства или обзаводились отдельным собственным. На примере хозяйства Столетовых эти процессы очевидны.
Кроме совместного владения двором в кремле Сенька и Потешка имеют собственные участки: «За Сенкой Столетовым четвертное пашни три чети с осминою, оброку 5 алтын 5 денег». То есть за участок земли площадью 1,5625 десятины (1,7 га), который обрабатывал Сенька Столетов, он платил 5 алтын 5 денег (или 35 денег). Для сравнения: кузнец Терешка Кузмин за свою кузницу у Золотых ворот платил 3 алтына (18 денег), а свечник Фетка Петолин со своего полка платил 10 денег.
Вокруг Владимира простирались градские земли, которые использовались для выгона скота и сенных покосов горожан. Посажане за пользование этими землями платили подати в Конюшенный приказ. «В Володимере за рекой Клязьмой сенные покосы. Луг государев оброчной за посацкими людьми сто тридцать восемь десятин а дают с него оброку на Москве в государев конюшенный приказ налог по пятнадцать рублев. Луг же и выгоны сего города по обе стороны реки Клязьмы по двадцати алтын по четыре денги... Всего двести двадцать шесть пожень» — читаем в Писцовой книге 1625—1626 гг. Из этих 226 пожень две принадлежали Потешке Столетову: «№ 1394. [П] На острову Потешки Столетова сорок копен». «Пожни по сию сторону Клязьмы на Середоше вверх по реке у старицы. № 1463. [П] Потешки Столетова двадцать конец». Размеры дач горожан были разными: от 10 до 100 копен (10 копен составляли приблизительно десятину, т. е. 1,09 га). Таким образом, Потешка имел довольно обширный участок для снятия сена площадью в 6 десятин (6,54 га).
К сожалению, в Писцовой книге 1625—1626 гг. нет данных о семьях Потехи и Сеньки Столетовых: женская половина населения города не учитывалась (кроме женщин дворовладелиц — вдов).
В Переписной книге посадских дворов Владимира 1646 г. переписи стольника Никиты Бобарыкина (список XVII в.) Потешка и Сенька Столетовы не упоминаются. Но фамилию Столетовых мы находим среди посадских бобылей — слоя посажан, которые по своей бедности не входили в мирской разруб, т.е. не платили подати. Они занимались ремеслами, работой по найму, а иногда и нищенствовали — «по миру ходят». В источнике говорится: «Посацкие ж бобыли живут внутри города в розни и на осадных дворех служилых людей и всяких чинов... Во дворе Алешка Столетов. Терешка Калачник живет на дворничестве Онтона Киприянова. Назарко Латышев живет за Микифором Домниным в селце Сущове». Из документа не ясно, чем занимался Алешка Столетов, была ли у него семья, однако он имел двор в отличие от многих без дворовых бобылей.
Из Переписной книги города Владимира и уезда 1678 г. переписи Д.А. Волконского известно, что «всего на посаде... и в слободах посацких дворов триста тридцать семь... в них тысяча двадцать один человек». По сравнению с 1625 г. общее количество посадских дворов увеличилось в 1,77 раза. Переписчик отмечает: «В Володимере на посаде посацкие люди и бобыли. [Д] Ларка Олексеева сын Столетов. У него дети Ивашко двенадцати лет да Ивашко ж девяти лет да Мишка семи лет да Мишка ж пяти лет». Хотя отчество Ларки Алексеевич (Олексеева сын), мы не можем уверенно считать его сыном бобыля Алешки Столетова, т.к. не знаем, были ли у того дети.
Памятники XVII в. дают нам представление о роде деятельности Ларки (Лариона), который первым из известных нам Столетовых занимался торговлей. Владимирский торг насчитывал около 400 лавочек, полков и лотков мясного, сапожного, красильного, рыбного, калачного, соляного и других рядов. По старому обычаю торговля зонировалась по группам товаров, а ее значительный характер объясняется тем, что она была ориентирована не только на местных жителей, но и на проезжих по Большой улице (Владимирскому тракту). Располагались торговые помещения в основном в Новом городе, хотя с древности торговище существовало в западной части кремля. Двигаясь от кремля, на левой стороне Большой улицы можно было в москательном ряду купить клей, порошковые краски (индиго, марену, чернильные орешки), непищевые масла, олифу и другие снадобья. Здесь, среди других 28 лавок, была лавка Ларки. Согласно купчей крепости, составленной 5 января 170 (1662) г., «володимерец посацкий человек Митка Федоров сын Костентинов продал в Володимере в москательном ряду лавку свою идучи от города на левой стороне ему Ларке Столетову». Документ поясняет, что заплатил за лавку Л. Столетов «двадцать рублев денег», и писана «купчая с очищением» (т.е. сделка свободна от долгов) в присутствии «послусей»-свидетелей — посадского человека Петрушки Панкина и дьячка Савки Алексеева, которые вместе с Ларкой Столетовым подписали купчую. На правой стороне улицы находилось еще 25 москательных лавок, а всего их было 53.
«Идучи из Большого городу по правую сторону» располагалось 16 лавок красильного ряда. В другой купчей, переписанной в земской избе дьячком Кирюшкой Емельяновым 30 июля 189 (1681) года, говорилось о приобретении Ларкой Столетовым в красильном ряду лавки с местом, «идучи из москательного ряду в рыбный ряд на правой стороне». Эта покупка обошлось Л. Столетову в «два рубли восемь алтын и две денги» (2 рубля 25 копеек). Документ был заверен подписями Спасского попа Афонасия (вместо сына его духовного Петрушки Ключарева — продавца) и послуха Алешки Федорова. В обоих документах зафиксирована оплата пошлины «по указу великих государей и великих князей денег по алтыну с рубля». Насколько велики затраты Лариона Столетова на приобретение лавок, мы можем понять, сравнив их со стоимостью некоторых других покупок, сделанных приблизительно в то же время. В расходных книгах Вязниковского Благовещенского монастыря 1679 г. говорится: «октябрь, в 5-й день куплено масла битова ведро, а дано 8 алтын» (24 коп.), «куплено на хлев мху две телеги, а дано 2 алтына (6 коп.), «декабря в 22 день да куплена корова у Ивана Устинова, а дано 40 алтын 12 денег (1 руб. 26 коп.), «да куплены кирпичи на мельницу три сотни, а дано 6 алтын» (18 коп.). Таким образом, Ларкой Столетовым была заплачена значительная сумма, и он, вероятно, был человек не бедный.
«Книга полавочного сбора». 1684 г. Слева, второй абзац сверху: «Лавка Федора Деменьтьева оброку четыре алтына ныне владеет Ларион Столетов взято»
Интересно, что по прошествии нескольких лет, теперь уже не Ларка, а Ларион Столетов, как его именуют, по-прежнему владеет двумя лавками. Сведения об этом содержатся в уникальной рукописи XVII в. — «Книге по лавочного сбора» 1684 г., которая находится на хранении во Владимире-Суздальском музее-заповеднике. Книга представляет собой список торговых «точек» XVII в. — лавок, полков, шалашей и т.п. с указанием, кому они принадлежали, какой налог взымался в казну, с пометкой об оплате. Вел книгу и «збирал полавочные деньги» посадский человек, выборный целовальник Стенька Янин, который отметил, что за лавку в москательном ряду Ларка заплатил «оброку четыре алтына» (12 коп.), а за лавку в красильном ряду — три алтына две денги (10 коп.).
Известен еще один интересный документ, в котором встречается имя Лариона Столетова. Это «Челобитная владимирцев Алексею Михайловичу о Владимирском воеводе, князе Тимофее Ивановиче Шаховском» 1674 г. Челобитная — это старинное название письменного прошения, т.е. своеобразный предок современных заявлений. В челобитной владимирцы обратились к царю Алексею Михайловичу с просьбой оставить во Владимире воеводой князя Тимофея Ивановича Шаховского. Заканчивался документ обязательной формулой: «руку приложили» и личными подписями, среди которых — подпись Лариона Столетова.
От Ларки (Лариона) Столетова пошло многочисленное потомство. Любопытные сведения о Столетовых, живших в начале XVIII в., содержат переписные книги города Владимира. Из книги 1709 г. мы узнаем, что «на посаде написано 396 дворов, на лицо 307 дворов, а 89 дворов — пусты». Среди посадского населения перечислены семьи сыновей Ларки (Лариона) Столетова — Ивана и Михаила. Переписная книга посадского и другого населения города Владимира 1710 г., составленная по указу великого государя царя Петра Алексеевича стольником Артемием Ивановичем Ознобишиным, уточняет, что семья Ивана Ларионова сына Столетова «кормится черной работою». Понять, что означает это выражение, нам помогает «Топографическое описание Володимерской, Суздальской, Переславской-Залесской и Юрьевской Польской провинции городов в 1760 году», которое, перечисляя занятия владимирцев, говорит: «другие упразняются... по большей части в пахотной огородной и полевой черной работе», в Переписной книге 1646 г. упоминается «черная работа у пашни». Значит, семья Ивана Ларионовича Столетова скорее всего занималась огородничеством и полеводством.
О семье Михаила Ларионова сына Столетова в книге записано: «кормитца сыромятным ремеслом». «Топографическое описание» рассказывает, что в городе Владимире: «в двух домах имеют кожевенные заводы, в которых делается юфтяной красной товар, отправлявшийся в Петербург, а некоторые из них делают на обувь черной и белой голеничной товар». Упоминаемые здесь заводы принадлежали купцам Денисовым и Сомовым, на них изготавливали красный юфтяной товар, который в значительном количестве продавался в Западную Европу, где под названием русской кожи перерабатывался в мелкие изделия (портмоне и т.п.). Сыромятную кожу выделывали в небольших мастерских, после чего она использовалась для пошива обуви, конской сбруи, поясов, мешков под продукты.
В книге 1715 г. говорится: «Иван Ларионов Столетов шестидесяти лет. У него жена Федора Онуфриева дочь пятидесяти пяти лет. У них дети сын Яким двадцати пяти, Кузьма шестнадцати лет. Якима жена Матрона Михайлова дочь шестнадцати лет». Здесь же перечисляются члены семьи 42-летнего Михаила Ларионовича: «У него жена Соломея Гаврилова дочь сорока лет. У них дети Федор двадцати, Максим пятнадцати, Тимофей двенадцати лет, Дарья шестнадцати, Соломея тринадцати, Ирина пяти лет. У него Михаила мать вдова Евдокия Анциферова дочь девяноста лет от роду».
Таким образом, этот документ называет имя жены Ларки (Лариона) Столетова — Евдокия Анциферовна, которая, возможно, родилась в 1625 г. Можно предположить, что сам Ларка Столетов родился около 1620—1625 гг. (их старший сын Иван, появился на свет в 1655 г.).
Таким образом, в новый XVIII в. вступило 4-е поколение столетовского рода, 13 внуков Лариона Столетова: дети Ивана — Василий, Яким, Михаил, Марья, Кузьма и потомство Михаила — Федор, Дарья, Максим, Соломея, Тимофей, Мавра, Ирина, Иван.
У Столетова Якима Якимовича (1733-1799) были сыновья: Столетов Иван Якимович (1778-1840) и Григорий Якимович. «Дети купца третьей гильдии Акима Столетова Иван и Григорий не обучены по нежеланию родителей».
Дмитрий Акимович Столетов (1734-1794), Прасковья Григорьевна Столетова (1746-?) – основатели ветви «братьев Столетовых». Столетов Дмитрий Акимович (1734-1794) имел мастерскую по выделке кож, которая находилась «на берегу реки Лыбеди переходя через оную с дороги, лежащей от Воскресенской церкви между городовых земляных валов к Ивановскому мосту на лево...». Его сын Михаил Дмитриевич (1770-1836), был женат на Матрене Васильевне (1772-?) и продолжал кожевенное дело…
Огородники Столетовы.
Используемая литература:
Государственный Владимиро-Суздальский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Материалы исследований» выпуск 17. 2011.
Род «Покровские Столетовы»
Столетов Николай Григорьевич (1831—1912) - русский военачальник, командующий болгарским ополчением в русско-турецкой войне.
Столетов Александр Григорьевич (1839—1896) - физик, заслуженный профессор Московского университета.
Город Владимир в кон. XVII века
Владимир в XVI-XVIII веках
|
