Архиепископ Владимирский Митрофан, Священномученик
Священномученик Митрофан, архиепископ Владимирский
После кончины еп. Симона Печерского во епископа Суздальского, Владимирского и Переяславского 14 марта 1227 г. в Крестопоклонное воскресение был хиротонисан игум. владимирского Рождество-Богородицкого монастыря сщмч. Митрофан. Как игумен он упоминается в летописи под 1219 годом. Посвящение святителя Митрофа в епископы было совершено во Владимирском соборном храме. Его рукополагал митрополит Киевский и всея Руси Кирилл I и другие четыре епископа. Хиротония сего святителя совершилась не в Киеве, а во Владимире, и вот по какому случаю: в 1226 г. Георгий Всеволодович с племянниками своими, Васильком и Всеволодом, ходил на помощь к шурину своему, Черниговскому Князю Михаилу, против Курского Князя Олега, завладевшего Черниговом, принадлежавшим ему пo наследству. Киевский Князь Владимир Рюрикович узнав о сем, отправил с своей стороны в Чернигов Митрополита Кирилла с поручением помирить Князей, не допуская их до брани, которая могла бы причинить не малый вред Киевским областям, пограничным с Черниговскими. М. Кирилл, советом и благоразумными убеждениями своими, не допустив Князей до междоусобного кровопролитного сражения, кончил всю их ссору миром. Георгий Всеволодович остался очень доволен таковым поступком Митрополита, полюбил его и пригласил к себе во Владимир. Митрополит гостил тут долго. Между тем, в Суздальской епархии открылось праздное епископское место за смертью Симона. Вел. Князь избрав игумена Митрофана, пожелал, чтобы хиротония его совершилась во Владимирском соборе Богоматери самым торжественным образом, — для чего приглашены были, кроме Митрополита, четыре посторонние епископа.
И — «в лето 6735 месяца Марта в 14 день, говорит очевидец сего события, на намять препод. Венедикта, в день Воскресения Господня, в преполовенье св. поста, егда творим поклонение честному Кресту, поставлен бысть епископом Митрофан, быв игумен святыя Богородицы, Митрополитом Кириллом и 4-ми епископы; поставлен бысть в богохранимем граде Володимери, в чюдней святей Богородицы Суждалю и Володимерю, Переславлю, сущу ту благородному Князю Гюргю и с детми своими и братома его Святославу, Иоану, и всем Боляром и множество народа; приключися и мне грешному ту быти и видети дивна и преславна, и прославиша всемилостиваго Бoгa, и великаго Князя Гюргя».
При сем святителе, в 1227 г. поступила в Суздальский Ризположенский девичий монастырь, Благоверная В. Княжна Феодулия, в иночестве препод. Евфросиния, дочь В. Князя Михаила Черниговского.
В 1230 г. святитель должен был расстаться со своим преемником по управлению Рождественским монастырем архимандритом Кириллом, который занял епископскую кафедру в Ростове.
Наиболее значительным церковным событием этого времени было перенесение во Владимир «из Болгарьское земли» 9 марта 1230 г. мощей мч. Авраамия Болгарского, пострадавшего в 1229 г. от своих соотечественников – камских болгар в столице Болгарии. Великий благоверный князь Георгий со своим семейством, святитель Митрофан с духовенством, все граждане за версту от города встретили со свечами святые мощи страстотерпца, которые были с честью положены в Успенском храме Княгинина монастыря.
3 мая 1230 г., в день памяти Феодосия Печерского, во время литургии, когда читали Евангелие, внезапно произошло землетрясение: храм потрясся, иконы на стенах и свечи на паникадилах поколебались, и народ пришел в волнение и страх. Это было одним из грозных знамений, предвещавших великое бедствие для Руси.
При нем в 1230 г. была окончена роспись Рождественского собора в Суздале. Храм позднее был мощен красным мрамором, и работы по его украшению были закончены только в 1233 г. В 1230 г. архиерей освятил «вельми дивную резным камением» Георгиевскую церковь в Юрьеве-Польском, построенную блгв. кн. Святославом (Гавриилом) Всеволодовичем.
В 1237 г., накануне нашествия монголо-татарских завоевателей, святитель установил во владимирском Успенском соборе над престолом «кивот», или ковчег для хранения Святых Даров, украшенный золотом и серебром, а также украсил живописью притвор этого храма – пристройку Всеволода Георгиевича.
Зимою 1237-1238 гг., при вестях о татарском нашествии, святитель Митрофан с великим князем Георгием слезно молился в златоверхом храме.
Летопись так рассказывает о событиях кровавого февраля 1238 года: «Татарове пришли ко Володимиру февраля 3-его дня во вторник перед Сыропустной неделей и стали у Златых ворот, приведя с собою княжича Володимира Юрьевича. И начали спрашивать, есть ли во граде князь великий… А владимирцы начали стрелять по ним. И обратились татары к горожанам: "Не стреляйте.” Подошли поближе к воротам, показали Владимира, говоря: "Знаете ли сего княжича?” Братья же его, Всеволод и Мстислав, узнав брата своего, заплакали горько, и все люди с ними. Татары отступили от Златых врат, объявив, что если русские не хотят с ними о мире говорить, то как им угодно, и били князя Владимира перед городом».
Мстислав Юрьевич, средний сын великого князя, вскоре погиб на первом оборонительном рубеже Владимира. Батый же, стоявший у городских стен и «борющийся крепко о град», решил подорвать дух горожан ложью, объявив, что великий князь Георгий в плену и убит вместе с рязанскими князьями. Епископ Митрофан, влиявший на княжеское семейство, духовник великого князя, утешал владимирцев и призывал их не верить татарам, говорил о «тленности сего и скоро минующего жития». Владимирцы приняли решение сражаться до конца. Окруженные сплошным круговым тыном, катапультами, кострами врагов, они, может быть, поверили в то, что их великий князь уже погиб, и пытались спасти последнего и единственного продолжателя династии. И вот Всеволод вышел из града с малой дружиной, неся с собою «дары многия, надеясь разжалобить Батыя юностью своею. Батый, как свирепый зверь, не пощадил юности его, велел перед собой зарезати». И когда татары, обступив, стали увещевать граждан добровольно сдаться, услышавший о том святитель Митрофан начал со слезами говорить владимирцам: «Чада, не убоимся искушений от нечестивых, не будем помышлять о тленном сем и скороминующем житии, но попечемся о том нескороминующем – житии с Ангелами. Если град наш и возьмут оружием, и предадут нас смерти, – я, чада, поручитель за то, что вы примете от Христа Бога нетленные венцы». И владимирцы мужественно защищали свой город.
Беспрестанно били враги в городские ворота и стены. Рухнула стена у Золотых Ворот Оринины, через проломы и переметы орда ворвалась в город. Владимирцы с отчаянием сражались на улицах, площадях, в домах и храмах, но силы были неравные. Началась ужасная резня, казни, надругательства. Православные горожане принимали страдания, равные мученичеству первых христиан.
Последние жители укрылись в старом городе Мономаха, но и он продержался недолго. Взявши кремль, враги устремились на соборный храм. Святая благоверная княгиня Агафья с дочерью, снохами и внучатами затворилась в церкви Святыя Богородицы в палатах. С ними был и епископ Митрофан.
В храме во все это ужасное время продолжались моления. Великая княгиня и все люди приобщились Святых Таин. Можно предполагать, что святитель совершил литургию. Когда опасность приблизилась, много бояр и народа заперлось в храме, а великая княгиня с семейством и епископом удалилась на хоры. Святитель благословил всех на мученическую смерть.
Татары выломали двери храма, ворвались в него и начали избивать всех находившихся внизу, принялись разграблять церковные сокровища, совлекли драгоценную ризу с чудотворной иконы Богоматери. Они заметили и великокняжеское семейство на хорах, а с ними и епископа, но не могли проникнуть наверх, потому что ход на хоры был потайной. И ласками, и угрозами пытались враги склонить княгинь и святителя сойти вниз или указать ход на хоры, где, вероятно, предполагали найти главные сокровища храма. Но готовые к мученической кончине не хотели добровольно отдать себя в руки врагов. Тогда «татары натаскали леса, – повествует летопись, – в церковь и около церкви и так без милости запалили огнем, и задохнулись от великого зноя все бывшие люди… Весь ужас всенародного избиения видели пред собой бывшие на хорах, сами обреченные на смерть и ждавшие последней минуты. Епископ Митрофан молился и благословлял окружающих его чад. И вот поднявшееся к ним облако дыма из зажженного храма мало-помалу задушило всех недосягаемых мечом, и в этом облаке отлетели ко Господу их чистые души». Последними словами епископа Митрофана были: «Господи, простри невидимую руку Свою и прими в мире души рабов Твоих…» – и он благословил всех на смерть. Все бывшие в соборе погибли.
Великий князь, получив весть о гибели своего семейства, архиепископа, столицы и народа, воскликнул: «Так ли, Господи, угодно милосердию Твоему? Зачем я остался один?»
Мученический венец святитель Митрофан принял 7/20 февраля 1238 года, память же его отмечается 4/17 февраля (Собор Владимирских святых).
Сщмч. Митрофан с 14 марта 1227 г. по 7 февраля 1238 г.
После епископа Митрофана, с 1237 по 1250 годы, в Суздальской епархии не было пастыря.
Осенью 1250 г. в Суздальскую землю впервые приехал митрополит Кирилл III (рукоположенный еще в 1247). С 1250 до 1274 гг. Суздальской епархией управлял, временно проживавший во Владимире, Киевский Митрополит Кирилл III.
«27 сентября 1882 г. вынули кирпич из комар, в которых погребены были святители Митрофан и Симон — современники Великого Князя Георгия Всеволодовича, и Лука, первый епископ Владимирский. Первые две комары с гробницами святителей Митрофана и Симона заложены были в 1869 году в пол кирпича, а третья комара с гробницею епископа Луки заложена была наглухо крупным старинным кирпичом, надобно полагать, в весьма давнее время. По очищении ее от закладки оказалась сохранившеюся надпись: «Мощи святаго епископа Луки Владимирского положены на сем месте лета … месяца Ноемврия 10-го». Оказался здесь в комаре и орнамент, а гробница была цела без повреждений. Покрывающая ее плита устроена была на два ската. На гробницах епископов Митрофана и Симона белокаменные плиты, которыми они были накрыты, повреждены в средних частях и замазаны на трещинах толстым слоем извести. Приступлено было к исправлению разбитой плиты на гробе святителя Митрофана. Осколки белого камня, которые вставлены были в разбитое отверстие, были вынуты, и оказалось: внутри гроба, над самым разбитым отверстием, в самой средине гроба много было набросанного мусора-булыжнику, известняку, осколков белого камня, разбитых лещедей и отбитой штукатурки. Когда все это мною, при содействии соборного старосты, было выбрано, оказался на дне гроба целый, не рассыпавшийся остов человека, на котором на нижней части видны были небольшие остатки истлевшей одежды. На этих костях была еще часть черепа другого небольшого человека, и разбитый из черной глины небольшой горшок. Совершил я литию при гробе священномученика, покрыл его пеленой и выжидал, пока каменщики осторожно и искусно укрепили разбитое на гробовой плите место новым, прилаженным белым камнем» (Протоиерей А.И. Виноградов «Воспоминания»).
Владимиро-Суздальская епархия Князь Юрий II Всеволодович. 1212-1216 гг. и 1219-1238 гг. - великий князь владимирский. Татаро-монгольское нашествие. 1235 - 1242 гг. Князь Владимир Георгиевич Владимирский. Князь Мстислав Георгиевич Владимирский. Князь Всеволод Георгиевич Владимирский. Князь Димитрий Всеволодович Владимирский. Князь Ярослав II Всеволодович. 1238-1246 гг. - великий князь владимирский.
