Ревякин Яков Григорьевич, архитектор
Ревякин Яков Григорьевич Ревякин Яков Григорьевич (1873 - 1949) - городовой архитектор г. Владимира (1904 – 1910, 1915).
Ревякин Яков Григорьевич
Родился Яков Григорьевич в 1873 г. в деревне Жемковка Сызранского уезда Симбирской губернии, в крестьянской семье. Окончил сельскую школу, в 1891 году - Усинское двухклассное училище. В 1892 году он поступил в техническое железнодорожное училище в Самаре и успешно окончил его в 1898 году, получив специальность техника.
В 1895 г. получил право производителя работ гражданских и дорожных сооружений. Профессиональную карьеру начал с должности казенного десятника в 1896-1898 гг. на строительстве Забайкальской железной дороги в городе Верхнеудинске, затем работал на казенном винном складе в г. Юрьевце Костромской губернии.
В 1898 году он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, но, пройдя два курса обучения, по какой-то причине оставил его. Возможно, это было связано с необходимостью зарабатывать средства для содержания семьи. И всё же он смог завершить образование. В мае 1900 года Я.Г. Ревякин, сдав экзамены экстерном, получил свидетельство Технического строительного комитета при Министерстве внутренних дел в Петербурге на право производства работ на гражданских и дорожных сооружениях.
В 1901 г., узнав из газеты "Русские ведомости" о вакансии во Владимирском земстве, предложил свои услуги, Яков Григорьевич прибыл во Владимир и 1 июля был принят на должность дорожного техника при уездном земстве. В этой должности, строя и ремонтируя дороги и разные земские постройки, состоял вплоть до упразднения земств.
В 1904 году он был назначен на должность городского архитектора, которую исполнял до 1910 года, а потом еще и в 1915 году.
Улица Годова Гора, д.1
В марте 1910 г. правую половину участка Фокиных город сдал в аренду жене архитектора Елизавете Александровне Ревякиной под постройку деревянного одноэтажного дома на краю обрыва.
В 1910 году Яков Григорьевич Ревякин спроектировал и построил собственный деревянный дом на улице Годова Гора (дом № 1 по ул. Годова гора), в котором поселилась его семья, а потом вплоть до самой смерти жил его сын - известный в городе детский врач Ревякин Александр Яковлевич.
Татьяна Виноградова, внучка архитектора Ревякина, вспоминает: "Мой дед по материнской линии Яков Григорьевич Ревякин был известным в свое время городским архитектором во Владимире. Среди его объектов здание думы, городской театр, храм рядом с Золотыми воротами… А для своей семьи перед самой революцией он построил деревянный дом, у бабушки начинался туберкулез, и врачи посоветовали деревянный – в нем жить здоровее. Дом скромный, а вот место для него дед выбрал уникальное – на берегу Клязьмы, между архитектурными жемчужинами – Дмитровским и Успенским соборами".
«… Не так давно один мужичок погорелец, крестьянин одного из селений Владимирского уезда, ходил в город, просил и молил «городские власти» об отпуске ему строительного материала.
Уж, казалось бы, чего убедительнее искать, как не пожар, выкинувший мужичка из своей ибенки! – Так нет; говорят ему, что мол «сейчас не имеется материалов на складах, ждем, когда будут,- зайдешь» и т.п. А вот владельцу дома №2, что по Годовой Горе – за Губисполкомом, ему не только на сарай, а на целый сараище кто-то, откуда-то и почему-то счел нужным «соблаговолить».
Значит, выходит, что крестьянин-бедняк оставайся на улице, а Ревякинская скотина (корова, лошадь, поросенок и прочая живность) живи в хоромах, размером с крестьянскую избу, примерно на 2 семьи человек на 5 каждая.
Что это? – Справедливо?
Кто разъяснит?» («Призыв», 15 сентября 1921).
«Комгоссор дает на это разъяснение: в доме №1-м по Годовой Горе помещается контора Владимирского дорожного участка. Для нужд участка имеется лошадь (предположено приобрести и другую), телега, тарантас, сани, необходимая сбруя, запас фуража и много ценного материала в виде гвоздей, железа, пакли, веревки и проч. Для хранения этого имущества необходимо крытое помещение, почему дорожным отделом поручено заведующему дорожным участком построить досчатый сарай размером 10х5 арш. такого типа, чтобы он при перемещении конторы мог быть легко перенесен» («Призыв», 24 сентября 1921).
«Неожиданно вошедшая в комнату квартирохозяйка Е.А. Ревякина (Годова гора, дом 1) увидела вора и стала кричать. Испугавшись, вор бросился бежать, но был задержан подоспевшими гражданами. Задержанный вор оказался неоднократно судившимся А.Е. Горбачевым. Дело передано в дежурную камеру нарсуда» («Призыв», 26 авг. 1927).
Дом сохранился, частично перестроенным, до сих пор.
Яков Григорьевич построил во Владимире целый ряд зданий, отмеченных печатью "модерна" и "псевдорусского стиля" и доныне украшающих город Владимир.
Белое здание бывшей Городской Управы.
Пристройка из красного кирпича к зданию Городской Управы по проекту Якова Григорьевича Ревякина. Ул. Большая Московская, д. 54. «Дом дружбы»
В 1884 г. городовой техник М.П. Кнопф составил проект на устройство нового здания для общественного управления (Городская Управа). В 1884 г. здание Главной гауптвахты было перестроено и надстроено вторым этажом, с шатром по центру.
В 1903 г., Городская дума рассматривала проект «на переустройство здания для управы», но отклонила его «ввиду дороговизны и незначительности при том расширении помещения для канцелярии управы». Дума постановила просить городского архитектора Беген Петра Густавовича составить новый проект и смету перестройки дома для Управы. Недостаток средств заставлял несколько раз откладывать перестройку здания, однако нужда в новом помещении становилась крайней необходимостью, и вновь был заказан проект.
Постройка здания для Думы по проекту архитектора Ревякина Я.Г. была разрешена 4 августа 1905 г. «Смета на постройку нового здания и приспособление старого для помещения Владимирской городской управы и думы с сиротским судом и взаимным страховым обществом с мещанским старостой». В пояснительной записке к проекту от 5 августа 1905 г. кратко обрисовано будущее здание, а также характер его использования: «Каменная пристройка проектируется двухэтажная, причем во втором этаже... по обеим сторонам думского зала сделаны хоры над лестницей и над кабинетом Городского Головы, причем последние хоры могут служить и архивом... Над этими же хорами под сводом башенки есть еще несгораемое помещение, где тоже может быть устроен архив для важных бумаг. В первом этаже старого помещения, откуда гауптвахту предполагается вывести в здание манежа, намерены устроить помещения для Сиротского суда, состоящие из трех комнат и прихожей с отдельным входом. В левой пристройке второго этажа предположено поместить думскую залу. Рядом с залой устроены кабинеты Городскому Голове, секретарю и члену Управы. Старое помещение второго этажа оставлено под канцелярию, бухгалтеру и под кассу. Во второй этаж ведет парадная лестница шириной три аршина с тротуара улицы, а другая лестница ведет с бульвара, где существует теперешний вход.
Пристройка спроектирована в русском стиле с проштукатуркою выступающих частей. На тротуар со второго этажа выступают два балкончика. Отопление проектируется водяное с вентиляцией, оно помещается в подвальном этаже». Стоимость должна была составить около 23 тыс. рублей. Городская дума привлекла к участию в расходах Взаимное страховое общество и Мещанское общество (по 3000 рублей), обязавшись предоставить им бесплатное помещение в новом здании.
В конце 1905 г. Дума приступила к заготовке материалов. Торжественная закладка пристройки была совершена 17 мая 1906 года. Стоимость постройки до 36 тыс. руб.
8-го июля 1907 г. в г. Владимире происходило торжество освящения вновь построенного здания Городской Думы.
Я.Г. Ревякин построил его в так называемом неорусском стиле - то есть с использованием приёмов и форм, характерных для русского зодчества XVI - начала ХVIII веков. Поэтому его фасады так обильно украшены выложенными из кирпича декоративными элементами. Привлекает внимание и оформление двух круглых окон - они обрамлены концентрическими рядами кирпичного орнамента и напоминают круглые окна средневековых европейских соборов. С двух сторон над зданием возвышаются две небольшие фигурные башенки разной формы. На втором этаже главного фасада - два балкончика.
В обоих зданиях, кроме городских властей, расположились и другие учреждения - сиротский суд, общество взаимного страхования. Первый этаж был отдан под торговые заведения. Главный вход был устроен со стороны улицы, в левой части здания, а другой, с лестницей, - со стороны бульвара.
В 2009 году на фасаде «Дома дружбы» появилась посвящённая Якову Григорьевичу Ревякину гранитная мемориальная доска, установленная по инициативе и на средства его внука - московского архитектора А.А. Ревякина.
Здание Причта Успенского собора
6 октября 1909 года Духовная консистория специальным удостоверением передала причту Владимирского кафедрального собора в бесплатное пользование участок земли - около 264 кв. саженей - рядом с Духовной консисторией для постройки дома с квартирами и службами для всего соборного причта. Земля передавалась на все время существования построек.
3 февраля 1910 года в заседании Городской управы слушали прошение соборного протоиерея и рассматривали проект. На плане усадьбы показан проектируемый трехэтажный дом с подвальным этажом, развернутый на обе улицы. Духовенство задумало построить дом для более комфортной жизни и поэтому спланировало его чуть ли не по плану княжеских палат со всеми бытовыми удобствами: электричеством, освещением и водопроводом.
Дом для квартир причта Успенского собора (ул. Большая Московская, 49) построен в 1910 году по проекту Я.Г. Ревякина.
После революции 1917 года жильцами были заселены здесь даже полуподвальные помещения. Квартиры были коммунальными и жили в них в основном работники госучреждений.
До нашего времени дом сохранился почти в неизменном виде, разобрана только примыкавшая к нему кирпичная ограда. Это основательное трёхэтажное здание из красного кирпича в советское время по-прежнему использовалось как жилой дом, затем здесь располагались различные учреждения. В 2007 году оно передано под учебный корпус Владимирского филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.
Народный дом Общества трезвости
22 января 1903 года губернский комитет Попечительства обратился в Министерство финансов с просьбой о выделении средств на строительство во Владимире «народной аудитории» с театром, читальней, столовой. Местом для строительства была выбрана левая сторона Царицынской улицы, близ Базарной площади. Проект, заказанный Я.Г. Ревякину, был одобрен, и 23 июля 1904 года состоялась закладка Народного дома, как стали называть «народную аудиторию», а 16 января 1905 года -его освящение и открытие. Здание получилось просторным и удобным, с водяным отоплением и электрическим освещением. Первый этаж заняли зрительный зал и сцена, второй этаж - столовая, чайная и библиотека.
Внешний облик Народного дома получился очень ярким и выразительным, его архитектурные формы говорят о влиянии модерна и неоклассицизма. Это нарядный двухэтажный дом с балконом, главный фасад которого отличается особенно эффектным оформлением.
В 1907 г. здание было реконструировано под театр губернским архитектором Бегеном. Была сделана трёхэтажная пристройка со сценой и коридором с лестницей для выхода зрителей из зала.
В 1907—1910 годах Народный дом арендовала театральная труппа известного антрепренёра Г.П. Ростова.
В 1953—1955 годах к западной части здания была сделана ещё одна пристройка по проекту архитектора Л.Г. Зотова. Она примкнула к той, что была построена в 1907 году.
В 1971 году театр драмы получил новое здание, построенное для него у Золотых ворот. В 1973 г. областной театр кукол получил здание Народного Дома (Улица Гагарина, д. 7). Потребовалась реконструкция Народного дома, что и было сделано по проекту владимирского архитектора В.С. Петрова. Первый спектакль на своем новом месте кукольный театр показал 31 декабря 1977 года.
Васильевское училище
Улица Комсомольская, д. 1. Департамент образования администрации Владимирской области. Областной центр туристско-краеведческой и экскурсионной работы. Школа дополнительного научно-тех.образования. "Центр экспертизы образовательной деятельности и обработки информации единого государственного экзамена".
В 1907 году Василий Ефимович Васильев пожертвовал двадцать тысяч рублей на строительство 2-го городского мужского 4-классного училища (впоследствии "Васильевского"). В следующем году внес в кассу городской управы еще пять тысяч рублей. Не ограничившись данным пожертвованием, купец выразил желание за свой счет окончить отделку только что выстроенного здания. Здание построено в 1908 году на месте Троицкого вала, архитектор Ревякин Яков Григорьевич.
Учебное заведение открылось в сентябре 1908 года.
План соборного ансамбля с предполагаемой церковью странноприимного дома. Проект Я.Г. Ревякина. 1909 г.
Сампсониевская церковь
Сампсониевскую церковь при странноприимном доме построили по проекту 1909 г., составленному владимирским архитектором Яковом Григорьевичем Ревякиным. Строилась церковь на средства соборного старосты Н.Г. Лебедева.
Был у Ревякина проект, который не удалось осуществить. В 1911 году было решено перестроить часть лавок Гостиного двора, которые нуждались в ремонте. Свои работы представили архитекторы Я.Г. Ревякин и С.М. Жаров, но предпочтение было отдано проекту С.М. Жарова.
Строил Я.Г. Ревякин не только по своим проектам - под его наблюдением воплощались в жизнь работы и других архитекторов.
Под наблюдением Ревякина построена церковь при владимирском манеже (1909 г.). По словам его сына, Александра Яковлевича, он вел и строительство Реального училища по проекту московского архитектора А.П. Виноградова.
До Первой Мировой войны солдаты и офицеры 9-го гренадерского сибирского полка своими силами стали возводить на кладбище храм. Наблюдение за строительством воинской кладбищенской церкви было поручено владимирскому архитектору, тогда – технику, Я.Г. Ревякину. Накануне Первой мировой войны в 1913 году было закончено строительство церкви при воинском кладбище. Храм был освящен в 1914 году в честь праздника Успения Пресвятой Богородицы.
Воинское и Братское кладбища были снесены в конце 1920-х годов XX века. Здание церкви использовалась для хозяйственных нужд; еще в 90-е годы здесь был строительный участок (РСУ), с пилорамой и складом.
Построенная на кладбище церковь сохранилась в полуразрушенном виде - её верх полностью утрачен.
Яков Григорьевич, помимо профессиональной деятельности архитектора и техника, состоял агентом по страхованию от огня 2-го Российского страхового общества.
«Избранный Влад. уезд. комиссаром Ф.С. Жирнов, по болезни подал в отставку. Должность уезд. комиссара временно исполняет Я.Г. Ревякин» (газета «Старый владимирец», 8 июля 1917 г.).
«Исполняющий обязанности уездного комиссара Я.Г. Ревякин призван на военную службу. Владимирский уезд, таким образом, остается совсем без тени комиссарской власти. Избранный комиссаром Г.П. Бубнов и его помощник Н.А. Макаров все еще не утверждены в своих должностях» (газета «Старый владимирец», 31 августа 1917 г.).
В 1919 году указан состав семьи Ревякина: сам Яков Григорьевич, его жена и трое детей, которые находились на его иждивении. В 1928 году расшифровываются имена и возраст членов его семьи: жена, Елизавета Александровна, 50 лет; дочь, Елена Яковлевна Виноградова (по мужу?); сыновья Николай и Александр Яковлевичи, 24 и 23 лет, соответственно.
В 1919 году он был осужден за торговлю, о чем мы узнаем из приговора по делу 23.10-13.11.1928 г., по которому эта судимость на основании ст. 55 УК была аннулирована.
В советское время профессия архитектора и строительного инженера оказалась востребованной новой властью, и Яков Григорьевич Ревякин продолжает работать по специальности, хотя творческих проектов создавать уже не приходится. 1919-1921 гг. - служба в коммунальном хозяйстве (в конторе Владимирского дорожного участка «заведующий Владимирским дорожным участком").
«… Не так давно один мужичок погорелец, крестьянин одного из селений Владимирского уезда, ходил в город, просил и молил «городские власти» об отпуске ему строительного материала.
Уж, казалось бы, чего убедительнее искать, как не пожар, выкинувший мужичка из своей ибенки! – Так нет; говорят ему, что мол «сейчас не имеется материалов на складах, ждем, когда будут,- зайдешь» и т.п.
А вот владельцу дома №2, что по Годовой Горе – за Губисполкомом, ему не только на сарай, а на целый сараище кто-то, откуда-то и почему-то счел нужным «соблаговолить».
Значит, выходит, что крестьянин-бедняк оставайся на улице, а Ревякинская скотина (корова, лошадь, поросенок и прочая живность) живи в хоромах, размером с крестьянскую избу, примерно на 2 семьи человек на 5 каждая.
Что это? – Справедливо?
Кто разъяснит?
ИКС» (газета «Призыв», 15 сентября 1921).
«Комгоссор дает на это разъяснение: в доме №1-м по Годовой Горе помещается контора Владимирского дорожного участка. Для нужд участка имеется лошадь (предположено приобрести и другую), телега, тарантас, сани, необходимая сбруя, запас фуража и много ценного материала в виде гвоздей, железа, пакли, веревки и проч. Для хранения этого имущества необходимо крытое помещение, почему дорожным отделом поручено заведующему дорожным участком построить досчатый сарай размером 10х5 арш. такого типа, чтобы он при перемещении конторы мог быть легко перенесен» (газета «Призыв», 24 сентября 1921).
28 сентября 1921 года особая сессия при Владимирском губсовнарсуде рассматривала уголовное дело по обвинению гр. Якова Григорьевича Ревякина в укрывательстве дезертира. Причиной явилось донесение в Губкомдезертир, переданное через отделение районной транспортной ЧК центра по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности при станции Владимир Московско-Курской, Нижегородской и Муромской железных дорог и посланное в Губюст «на предмет расследования» 2 июля 1921 г.
В донесении от 16.6.1921 г. А. Макелова (Макелло) говорилось, что заведующий дорожным отделом ГКГС, Я. Ревякин, принял в свой отдел дезертира с дефицитной тогда профессией плотника. Причем, когда в окружении пошли разговоры об этом проступке, Ревякин пытался устроить «дезертира» как специалиста на работу в Губкожу. В донесении еще сообщалось: Ревякин ведет «пропаганду о том, что все разрушено, и народ морят голодом». Делался вывод: «такие не могут заведовать дорожным участком».
Я.Г. Ревякин объяснил, что он не располагает возможностью приема на работу каких-либо лиц, а лишь распоряжается ими, присланными в Губсовнархоз отделом труда, т.е. обвинение ложно. За отсутствием состава преступления дело производством было прекращено, и результат сообщен во Владуездвоенком 22.11.1921 г.
1921-1925 гг. - городской архитектор в уездном исполкоме. Он проектирует и сам, чем вызывает неудовольствие и подозрение некоторых сотрудников. Появляются заметки в местной прессе, затевается судебное дело о проектировании и постройке нового летнего театра в районе Успенского собора и вообще о работе Владкоммунотдела. Ревякин и некоторые другие фигуранты были осуждены.
1925-1928 гг. - в коммунхозе губернии.
Летний клуб на Пушкинском бульваре.
 
Фото Проскудино-Горского. 1912 г.
Не сохранилось нарядное, всё в ажурной резьбе, деревянное здание Летнего клуба на Пушкинском бульваре, построенное по проекту Ревякина в 1910 г., зато его многократно воспроизвели на старых открытках с панорамными видами города.
30 мая 1910 г. совершилось торжественное официальное открытие летнего помещения-«ротонды» городского клуба. Платное гулянье вышло удачным: оркестр играл до полуночи, входной платы получили более 100 рублей.
18-го мая 1921 г. в 2 часа дня на Пушкинском бульваре от неизвестной причины загорелся летний клуб, находящийся в ведении отдела спорта и физической культуры.
В 1909 г. в городскую думу поступило предложение от купеческого сына Василия Елисеевича Андреева предоставить ему в аренду участок земли под постройку временного летнего театра и синематографа. 19 марта 1909 г. городская дума в лице городского головы Н.Н. Сомова представила губернатору на рассмотрение «выкопировку из Высочайше конфирмованного плана на г. Владимир и план существующего в натуре расположения части города с указанием места, отводимого под постройку временного летнего помещения для театра и синематографа, а также план местности <...> с указанием местности для театра, ближайших строений и всех расстояний и мест, на которые предполагается перенести существующие кегельбан и кухню».
При этом прилагался и проект расположения театра на 300 человек, с обязательным условием, что сооружение будет иметь «характер временной постройки, а не постоянной <...>, если в участке этом явится ранее истечения арендного срока надобность для города, то участок должен быть очищен от постройки, приведён в прежнее состояние и сдан городу до истечения арендного срока. Городской думой не разрешается и открытие в предполагаемом помещении театра буфета с продажей крепких напитков». К сожалению, на проекте (план, два разреза и два фасада - со стороны Муромской улицы и со стороны реки Клязьмы) не указан его автор, но можно думать, что это городской архитектор Яков Григорьевич Ревякин.
Проект летнего театра на Пушкинском бульваре. 1909 г. (ГАВО. Ф. 40. On. 1. Д. 20993. Л. 11)
Проект изображал скромное, но довольно изящное одноэтажное деревянное строение, вытянутое с запада на восток и акцентированное на западном фасаде двумя симметричными «колпаками». Располагаться театр должен был на южной оконечности бульвара, чуть восточнее беседки-ротонды, параллельно южной кромке холма.
Проект не был осуществлен – возражали церковные власти, считавшие, что театр не должен находиться поблизости от Успенского собора.
Однако городская управа от этой мысли не отказалась, и в 1910 г. Ревякин Яков Григорьевич составил ещё два проекта летнего театра, гораздо более импозантных и вместительных, но постройка всё же не состоялась.
2 июля 1923 г. специальная комиссия осматривала Пушкинский бульвар «на предмет разрешения в нём кинематографических сеансов на открытом воздухе». Комиссию созвало управление владимирского губернского архитектора, а входило в неё четыре специалиста: от управления губархитектора - инженер Дворников, от губсовнархоза - инженер Успенский, от городской электростанции - электротехник Терпугов, от уездно-городского коммунотдела - техник-строитель Ревякин, от губполитпросвета - Левкоев. Имелось в виду устройство кинобудки для показа фильмов. Кинобудка была установлена в центральной зоне бульвара, несколько севернее памятника, и горожане получили возможность смотреть кино на открытом воздухе.
К этой идее вернулись уже в советское время. в апреле 1927 г. культурно-просветительское учреждение Центральный клуб поставил вопрос о летнем помещении для клубной работы: кружков, кино и пр. На совещании горсовета и горкомхоза обсуждалась возможность строительства летнего деревянного театра на Пушкинском бульваре. По словам заведующего Центральным клубом В.А. Бреннера, намерения у него были самые скромные: «построить летнюю сцену с лёгкими решётчатыми стенами зрительного зала на 300 чел. и стоимостью её 3000 руб., если помогли бы соответствующие организации». Но в финансировании ему отказали. По словам Бреннера, «первый проект, представленный в управление губернского инженера, был отвергнут из-за балкона, который не мог быть разрешён в деревянном сооружении. Пришлось проект переделать. Второй был утверждён, но с такими оговорками, что рискованно было за него браться: требовалось стены зала связывать железными струнами поперёк зала». Первый, отвергнутый, проект не сохранился и больше нигде не фигурировал.
Проект летнего театра: боковой фасад и план. Неосуществлённый вариант. Техник-строитель Н.Н. Воронин. 1927 г. (ГАВО. Ф. P-1353. On. 2. Д. 755. Л. 6)
План части Пушкинского бульвара с показанием местоположения проектируемого летнего театра. 1927 г. (ГАВО. Ф. P-1353. On. 2. Д. 755. Л. 6)
А вот новый (второй) проект на 466 человек, с расчётом стропил, составленный техником-строителем Ворониным (вероятно, отцом профессора Н.Н. Воронина), 15 июня был рассмотрен на техническом совещании при управлении губернского инженера, а 22 июня утверждён губернским инженером. Предварительная сметная стоимость сооружения составляла 5868 рублей. По этому проекту театр пристраивался в кинобудке, вторым концом заходя на территорию «круга» памятника Пушкину. Со стороны кинобудки одноэтажное деревянное здание закруглялось, а с другой, прямоугольной, стороны помещение партера переходило в повышенный объём со сценой и артистической уборной. Партер разделялся одним продольным и двумя поперечными проходами. В целом театр напоминал прежние деревянные каркасные сооружения архитектора Ревякина.
Однако вскоре и этот проект пришлось изменить. Средств, которые были заложены сметой и которыми располагал Центральный клуб, было явно недостаточно. Поэтому Ревякин, к которому обратился заведующий Центральным клубом, составил новый, более лаконичный, современный по стилю и ещё более дешёвый проект. По словам Бреннера, «ознакомившись со сметой и проектом, составленным техником Горкомхоза т. Ворониным и утверждённым (с оговорками) губинжем, тов. Ревякин предложил во избежание перерасходов крупных сумм составить новый проект в рамках той же сметы и притом более современного стиля, без резьбы и прочих старомодных деталей. Управление губинжа, учитывая наступление июля месяца и видя некоторые преимущества нового проекта, разрешило начать постройку по этому эскизу, обязав нас в процессе постройки представить официальные чертежи на утверждение. С большим трудом в виду наступления сенокоса удалось найти плотников и 5 июля <...> постройка началась». В распоряжении Бреннера было всего 4900 руб., но в президиуме горсовета ему предложили не откладывать и строить скорее, пока не упущен сезон. 
Проект летнего театра: местоположение. Осуществлённый вариант. Арх. Я. Г. Ревякин. 1927 г. (ГАВО. Ф. Р-1353. On. 2. Д. 755. Л. 1)
В начале июня 1927 г. начали строить летний театр.
Когда театр был уже наполовину выстроен, ответственный технический надзор по постройке театра был поручен архитектору Ревякину. Неуклюжее здание на Пушкинском бульваре росло.
Проект летнего театра: боковой фасад и план. Осуществлённый вариант. Арх. Я.Г. Ревякин. 1927 г. (ГАВО. Ф. P-1353. On. 2. Д. 755. Л. 1)
По этому проекту театр представлял собой простой прямоугольный объём (зрительный зал) с меньшей поперечной пристройкой с одной стороны (сцена), перекрытые на два ската. Второй объём несколько возвышался над основным. Никакого декора на фасадах не видно. Единственным декоративным мотивом можно считать выделение входной группы на боковом фасаде. Такой приём соответствовал стилю «конструктивизм», популярному в эти годы. На чертеже стоит подпись Я.Г. Ревякина. По этому проекту и был построен летний театр, но на другом месте - не в центре бульвара, а южнее памятника Пушкину.
«Публика ходила и дивилась. Здание сравнивали с кирпичным сараем, с холерным бараком…
На-днях специальная комиссия из представителей горсовета, РКИ, управления губинжа, техстроя и др. произвела вторичное обследование постройки летнего театра на Пушкинском бульваре. Комиссия снова признала, что постройка театра ниже всякой критики и что привлечь в такой театр зрителей будет очень трудно. В результате, комиссия решила постройку театра прекратить и использовать здание для каких-нибудь других целей…
22-го августа по этому вопросу было созвано совещание при РКИ. Совещание полностью подтвердило постановление первой комиссии и также высказалось за прекращение работы по достройке театра.
Кстати заметим, что смета на постройку театра была уже перерасходована, хотя театр и не был достроен. Итак, «театр» достраивать не будут. Деньги выброшены на ветер» («Призыв», 27 августа 1927).
Эта заметка в газете послужила спусковым крючком для судебного дела «Ревякин Я.Г. и др. о бесхозяйственности, злоупотреблении служебным положением, разложении Губгоркомхоза». Следствие, предприняв подробный анализ работы Губгоркомхоза за 1926-1927 годы, опросило многочисленных свидетелей и в ходе расследования перевело Я.Г. Ревякина из свидетелей в разряд обвиняемых. Материал о Ревякине был выделен в отдельное следственное производство по обвинению во взяточничестве, хищениях, халатности и др.
На самом деле никакой вины Ревякина не было. Дважды он был допрошен как свидетель и показал, что на утверждённую смету невозможно построить полноценный театр, а только лёгкий сарай со сценой. Со временем, по мере использования помещения для киносеансов, средства накопятся и можно будет произвести отделку - отёску, остружку, обшивку, окраску. «И тогда здание будет вполне приемлемым как в эстетическом, так и техническом и акустическом отношении. Существующая постройка в техническом отношении вполне правильна, а страдает она только оттого, что строительный материал был из числа брака и к тому же не строган и не обтёсан. Хотя это нисколько не мешает действию театра». Ревякин привёл в пример г. Александров, где по этому же проекту копиях с чертежей, снятых тамошним техником) был построен театр за 14 тыс. руб. - точно такой же, но оструган и покрашен, «театр, можно сказать, получился важный». Вспомнил архитектор и свои прежние проекты, «бесспорные в художественном отношении», но осуществление их стоило бы в два раза дороже, чем построенный павильон.
На другом допросе Ревякин говорил, что предлагал оставить стены открытыми выше человеческого роста, приводя в пример летний театр в московском саду Эрмитаж, у которого нет стен, а только крыша. Акустика в построенном здании, как показали три пробных спектакля, отличная, прочность достаточная, внутренние стропила при вечернем освещении ничуть не портят впечатления, «и если бы не грубость внутренней отделки, то лучшего и желать бы не нужно», а при затрате на отделку 1000 руб. «можно и этот театр украсить, и он 8-10 лет прослужит <...>. Серьёзно говоря, для города Владимира нужно было проектировать и строить театр стоимостью не менее 25000 руб.».
И свидетели, и другие обвиняемые на допросах оценивают деятельность Ревякина скорее положительно. Многие из них говорили, что он часто рассматривал и давал заключения по дорожным делам. Так, свидетель В.П. Гаврилов, с 8.12.26 г. по 15.11.27 г. работавший в подотделе благоустройства, а потом в жилом подотделе городского отдела коммунального хозяйства (ГОКХ), говорил: «О Ревякине у меня осталось хорошее впечатление. Он дело знал, был энергичен, им дорожили в ГОКХ». Тоже обвиняемый по этому делу, тогдашний руководитель коммунального хозяйства губернского города и губернии в целом Карл Янович Янсон, как и Ревякин, виновным себя не считал и характеризовал Ревякина как знатока Владимира и «живую энциклопедию», как человека, очень полезного в работе дорожного подотдела, работавшего когда-то в земстве. Благодаря доверию Янсона, Ревякин в ГОКХе давал заключения по дорожному делу, устройству переправы через р. Клязьму, сносу осенней переправы, помогал в установлении ставок квартплаты по г. Владимиру и по оплате промышленных помещений, делал многое другое.
«В конце сада, выходящего на Клязьменский обрыв, будет выстроено здание летнего театра на 800 мест. Проект здания разрабатывается и в ближайшее время начнется уже постройка. Здание же, возведенное в прошлом году, разберется и материал из под него пойдет для нового театра…» («Призыв», 21 апреля 1928).
«БЛАГОУСТРОЙСТВО ПО РЕВЯКИНСКИ
Расскажем здесь, как архитектор Ревякин, он же зам. заведующего подотделом благоустройства губкомхоза, понимает и исполняет директиву о снижении стоимости строительства.
Решил ковровский горкомхоз построить дом. Нужно было составить сметы и проекты. Зав. горкомхозом т. Исаков поехал во Владимир в губкомхоз к «прямому начальству» за советом и содействием.
Содействие с сочувствием было ему окозано полное. Ревякин взялся за 1000 руб. составить проект.
Проект составлен, вручен горкомхозу. А за это чистоганом получена Ревякиным, в качество личного и безвозвратного вознаграждения, тысяча рублей. Все удовлетворены и довольны.
И вертится машина, и дела вертятся. Благоустраивает аккуратно Ревякин с 9 до 3 ½, по твердоустановленной ставке по его должности. Ну, а насчет проекта за тысячу рублей это ведь, пустяки. Тут просто приработок маленький, детишкам на молочишко. При том же, не ради корыстной цели это сделано, а от всей души, во исполнение директивы правительства о 15-процентном снижении стоимости строительства. Поэтому, и взято за проект не 10.000 руб., а всего лишь одна тысяча. Хотя компетентные люди и говорят, что золотая цена этой работы не 1000, а всего лишь 400 руб.
Но вы не возмущайтесь этим. Ревякин имеет сознание долга и совести. Он делает не так, как все прочие. И поэтому, когда зав. губкомхозом тов. Матвеев, вернувшись из командировки, узнал про это дело и вызвав Ревякина, поставил перед ним вопрос ребром: годится ли так делать лицу, занимающему ответственную должность в государственном учреждении, то Ревякин в «сознании долга и совести», написал на имя заведующего бумажку, в которой говорит, что он, Ревякин, никакого секрета из этой работы не делал и считает ее вполне легальной и законной. Но так как эта работа все таки не посторонняя, а коммунальная, то часть означенной выше суммы 400 рублей,- как бы комиссионный заработок, он считает нужным внести в кассу ГОКХ.
Вот как делаются дела. Получив за проект 1000 руб., а стоит проект только 400 р. По теории и практике Ревякин дело это вполне легальное и законное. А раз вы, комхозники, привязались, то и получайте 400 р., как бы комиссионных. По Ревякину выходит так, что губкомхоз - это вроде как бы посредническая контора какая.
Все это лишь случайно попавшийся под руки факт. Но если порыться в делах, то можно откопать и еще кое-какие делишки, тем более что Ревякин считает это вполне легальным и законным.
Пора освободить государственное учреждение от «благоустройтелей» Ревякиных. Не о городском благоустройстве такие Ревякины заботятся, а под крышей комхоза они благоустраивают свое личное благополучие.
Владимирский» («Призыв», 4 мая 1928).
«Строителей «летнего театра» во Владимире к ответу
Сейчас поднят вопрос об использовании выстроенного в прошлом году здания в Пушкинском саду под кино-театр. Правильно ли это? Годится ли это здание, на которое «устроено» больше 7.000 р., под культурно-просветительное учреждение?
В прошлом году, когда стало обнаруживаться, что постройка никуда не годна, были созданы две авторитетные комиссии, которые в своих заключениях резолюциях категорически заявили: «считать постройку бессмысленной, безалаберной и бесхозяйственной тратой средств. Приспособление постройки считать недопустимым под театр как с технической, так и с культурно- просветительной стороны. Комиссия считает большим упущением, что проект не был предварительно вынесен на широкое обсуждение союзных, партийных, общественных и советских организаций, что проект был формально утвержден губинжем после того, как театр уже достраивался.
Приглашенный в качестве эксперта инженер ГСНХ тов. Леонтьев, после тщательного осмотра, на комиссии заявил: «Театр надо признать не только неудовлетворительным, но и негодным; при постройке допущено полное нарушение технических строительных правил».
Вопрос ясен. Здание для театра не годится. И мы культурно доросли до того, чтобы не допускать использование имеющейся постройки под какой-бы то ни было вид общественно-культурной, а тем более театральной или кино работы. Нельзя же заставлять публику садиться в этот гроб, втиснутый наполовину в землю.
Здание должно быть использовано на какие-либо другие цели. Но тут необходимо поставить вопрос и о «строителях», и о 7000 рублях, затраченных на постройку.
Представитель центрального клуба заявлял в прошлом году:
«Вся постройка шла под руководством губархитектора Ревякина, имеющего 27-летнюю практику, коему за наблюдение уплачено 300 рублей.
Ревякин, следовательно, в первую очередь и должен отвечать. Это требование, между прочим, есть и в протоколе комиссии.
Второй «строитель», бывший губинженер Дворников, допустивший начало постройки без утверждения проекта, также должен быть привлечен к ответу.
Владимирская общественность ждет этого ответа.
Следует 8 подписей» («Призыв», 11 мая 1928).
В ходе следствия, еще до распоряжения отстранить его на этот период от должности, Ревякин с 1.5.1928 г. перешел на пенсию по 3-й группе инвалидности (склероз кровеносных сосудов, неврастения).
О «богатстве» Ревякина мы можем судить по «Акту описи имущества, принадлежащего Ревякину Я.Г.» от 15.6.1928 г.
В акте всего 29 позиций с оценкой имущества на сумму 3622 рубля:
1. Дом деревянный, одноэтажный, на каменном фундаменте, размером 12 х 15 аршин, крытый железом - 2500 рублей.
2. Два сарая деревянных, крыты железом, размер - 6 х 11 и 5 х 4 аршин - 500 руб.
3-27. Мебель и различное оборудование (зеркала, ножная швейная машина - новая, ванна старая цинковая худая, большого размера, велосипед датский (детский?) сборный старый, мраморный умывальник - старый).
28. Две пары надверных зеленых шерстяных штор подержанных - 20 рублей.
29. Картина Маковского в дубовой раме - 2 рубля.
«Кроме в доме и комнатах ничего нет. Оставлено самое необходимое для семьи в количестве четырех человек, одежда и нательное белье не описаны, т.к. только что необходимо».
Далее шли подписи, в т.ч. и владельца имущества Я. Ревякина.
Не признавая себя виновным, на последнем заседании суда сам Яков Григорьевич говорил, что за 30 лет им выстроено по Владимирскому уезду 92 новые школы, примерно 100 отремонтировано, построено «ровно 150 мостов, три дома Советов, здания УИКа, Губвоенкомата, зимнего театра и масса домов во Владимире»; упомянуты им и больницы.
Однако не прошло и года, как возбуждается вопрос о постройке нового театра на бульваре. Новый проект составил инженер губернского отдела коммунального хозяйства Н.С. Улитин; на чертежах стоит дата - 28 мая 1928 г. Проект рассматривался на президиуме Губисполкома 3 сентября 1928 г., а 13 сентября был утверждён в управлении губернского инженера.
Судя по всему, в 1928 г. большой и нарядный театр на Пушкинском бульваре так и не появился; во всяком случае, владимирские старожилы не помнят в послевоенное время ничего похожего. А театр 1927 г., видимо, просуществовал ещё долго. В 1930 г. «Здание летнего театра заново отремонтировано и покрашено. Строители сделали все возможное, чтобы приспособить под нужды театра это нелепое сооружение бывшего горкомхоза и центрального клуба. Строится открытая сцена, оборудуется площадка для кино-сеансов на открытом воздухе, помещение буфета, тир, кегельбан, открытые сцены и ряд площадок для всевозможных физкультурных игр и аттракционов (кольца, трапеции и т.п.)…» («Призыв», 7 мая 1930). В проекте нового генплана Владимира 1947 года некий Летний театр упоминает А.В. Столетов.
В декабре 1928 года Я.Г. Ревякин был осужден по ст. 111 УК на 1,5 года лишения свободы (обвинительный приговор, п. 6).
В результате ряда юридических процедур, в т.ч. амнистии к 10-й годовщине Октябрьской революции, срок был значительно сокращен и заменен принудительными работами на 9 месяцев, начиная с 7.3.1929 г. Яков Григорьевич был послан служить в артель инвалидов «Коллектив» по постройке хлебозавода.
«ДМИТРИЕВСКИЙ СОБОР — другой редкий памятник церковного зодчества.
Как и другие памятники ХII века, он весь сложен из белого известкового камня, привезенного из Волжской Болгарии. Любопытно то, что фундамент сделан из огромных булыжин, уложенных без раствора и расщебенки. Связующим материалом для кладки стен служил раствор извести и пшеничной муки.
Дмитриевский собор резко отличается от других храмов своим наружным видом и останавливает взоры каждого богатством, разнообразием и оригинальностью наружных украшений. Широким поясов скульптурных изображений опоясано здание. Здесь фигуры людей, животных и птиц, эмблемы, маски и изображения растений. Все это композиции или сцены из легенд священной и древней истории.
Taк, например, на южной стороне изображена легенда об Александре Македонском, крупнейшем завоевателе IV века до нашей эры. Как гласит предание, Александр, пресытившись земной славой, изведав все земное, пожелал узнать тайны небес. Позвал мудрецов и под страхом смерти приказал им придумать способ путешествия на небо. Трудно было, но мудрецы вышли из положения. В назначенный срок они усадили царя на скамейку, с концов которой были укреплены два шеста с перекладиной вверху. Внизу к шестам привязали двух голодных грифов, а вверху — зайцев, чтобы раздражать аппетит голодных птиц. Как и ожидали мудрецы, грифы устремились к зайцам и понесли все сооружение вместе с царем на небо. Александр, осмотрев небесные чертоги, повернул шесты с зайцами вниз и благополучно вернулся на землю.
Так в каждой сцене заложено определенное предание. Изобилие растений, животных и птиц, видимо, отображает многообразие мира, а вышеописанная сцена наводит на мысль, что в ней отражается извечное стремление человека познать все тайны природы.
Архитектор Я. Равякин» («Призыв», 24 октября 1943 г.).
В 1944 году его профессиональные заслуги были, наконец, оценены - он был принят в члены Союза советских архитекторов. В это время он работал в управлении главного архитектора города.
В апреле 1946 года его имя стоит в списке лиц, представленных к награждению медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.», говори о значительном вкладе Якова Григорьевича в дело все народной Победы.
В газете «Призыв» за 12.3.1946 г. была напечатана статья Я.Г Ревякина «Будущий Владимир: заметка о проекте реконструкции нашего города». Она посвящалась разработке первого послевоенного генерального плана города, и автор приветствовал идеи развито Владимира, с оптимизмом смотрел в завтрашний день любимого города.
«Железнодорожный вокзал - на северную сторону города
Недавно состоялась конференция по рассмотрению проекта планировки города Владимира. Присутствовали руководящие работники и специалисты города.
Проект подвергся большой критике. Главным же, на чем останавливались почти все выступавшие, был вопрос о снятии железнодорожной магистрали и вокзала с узкого и тесного берега Клязьмы и переселение их на северную сторону города - за Тракторный завод.
Железнодорожная линия и вокзал, построенные почти сто лет тому назад на пустыре, совершенно свободном от городских построек, никому в то время не мешали и никого не стесняли. Другое дело теперь и особенно в ближайшем будущем, когда население Владимира сильно возрастет. Уже и сейчас город навис над железнодорожными путями, а вокзал оказался прижатым к реке. Каждому понятно, что наряду с городом будет расти и все железнодорожное хозяйство. Но расти им - и тому, и другому - некуда. Город надвигается на железную дорогу, а последняя съезжает в реку.
Будущность железнодорожной магистрали Москва - Горький огромна.
Это одно. Другое то, что сейчас город отрезан железной дорогой от реки и поймы. Покупаться, поплавать и покататься на лодке - недоступное удовольствие для горожанина. С переносом же железнодорожных линий город приблизится к самой реке. На месте железнодорожной полосы можно заложить великолепный парк, устроить хорошую набережную и порт. А когда, с постройкой Ковровской ГЭС, зеркало Клязьмы поднимется довольно высоко, перед Владимиром возникнет большой водоем - «Клязьменское море». И тогда к городу снова вернется название «Владимир на Клязьме».
Почти все присутствовавшие на конференции единогласно высказались за безусловное перенесение железнодорожного узла за Тракторный завод.
Еще в начале прошлого года, когда была поднята дискуссия о планировке города, раздавались голоса о таком перенесении.
Но проектировщики не учли этого обстоятельства, и проект получился однобоким.
Следует сказать, что планировка городов производится раз в 100 - 500 лет. И поэтому здесь требуется великая осторожность. В случае же принятия проекта о переносе железнодорожного узла вся планировка города изменяется в корне.
Рано или поздно придется убирать железную дорогу. Но лучше это сделать раньше, а не позже» (Ревякин Я. Железнодорожный вокзал - на северную сторону города. Газета «Призыв». - 1946. - 8 мая.).
В 1945-1947 гг. Ревякин последовательно работает инспектором по охране памятников архитектуры в Управлении главного архитектора города Владимира (УГА), затем при Владимирском областном комитете по делам архитектуры; работает в Госархстройконтроле областного отдела по делам строительства и архитектуры. И снова, как и раньше, совмещает эту работу с архитектурным проектированием.
На техническом совещании при главном архитекторе города Владимира рассматривались следующие работы Ревякина:
- апрель 1947 г. - проект 4-квартирного одноэтажного деревянного жилого дома работников облфинотдела (ОблФО) по ул. Ломоносова; дом без водопровода и канализации, отопление печное, строительный объем - 900 куб. м.;
- июль 1947 г. - проект маслосливного пункта Главрасжирмасло при станции Владимир, рядом с мельницей № 12;
- сентябрь 1947 г. — технический проект здания областной конторы «Главвторчермет» на ул. Летне-Перевозинской; одноэтажный деревянный рубленый дом на каменном фундаменте, крытый железом, отопление печное (Ревякин сделал приспособление сруба бывшей старообрядческой церкви, привезенного из с. Коняева);
- январь 1949 г. - технический проект одноквартирного жилого дома Г.И. Степанова в квартале 109, участок 11 а.
В 1947 г. его профессиональные заслуги получили признание: он стал членом Союза архитекторов.
В 1948 году он работает и в архитектурно-проектной мастерской (АПМ) при УГА.
Скончался Яков Григорьевич Ревякин в 1949 г. и был похоронен на городском Князь-Владимирском кладбище. Хорошо сохранилось его надгробие - высокий ажурный чугунный крест.
Источник:
Владимирский некрополь. 3-й выпуск
Владимирское Региональное Отделение Союза Архитекторов России
Владимирская энциклопедия
|
| Категория: Владимир | Добавил: Николай (04.05.2015)
|
| Просмотров: 3841
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
