Производство изразцов принадлежит к числу древнейших, но весьма мало изученных. До настоящего времени остается не выясненным даже вопрос о времени возникновения изразцового дела в России. Равным образом не установлено, откуда получили русские первоначальное знакомство с выделкой изразцовых произведений и как распространялось это мастерство на русской почве.
Попытки отнести начало изразцовой промышленности к первым векам русской истории и увязать это явление с влиянием Византии не имеют вполне достаточных обоснований. Добытые раскопками в киевских развалинах и в других местах поливные плитки и кирпичи, великокняжеская древность которых не вызывает сомнения, представляют собой слишком шаткий материал для заключении о существовании на Руси изразцового дела в Домонгольский период.
Фрагменты поливных плиток пола Рождественского собора Суздаля. XIII в.
Более веским является предположение о первоначальном позаимствовании русскими изразцового искусства от татар, в домашнем быту которых изразцы и поливные изделия были в большом употреблении. Свидетельства Палласа, археологические раскопки Терещенко и ряда других ученых и, наконец, исследования Баллода доказывают, что в пределах нижнего и среднего Поволжья существовали во времена Золотой Орды многочисленные города, которые отличались не только высокой архитектурой, но и чрезвычайно богатым художественным убранством. На месте этих городов XIII—XIV в. в. открыты грандиозные дворцы и богатые дома с сложною системою центрального отопления и водопроводами, геометрически правильно распланированные улицы и площади, каравансараи, мечети, мавзолеи, шелковые ткани и парча из погребений, серебряные ковши и венецианское и персидское стекло. Но особенно многочисленны находки изразцов, которыми были выложены целые стены и которые составляли, по-видимому, одну из самых развитых отраслей татарской промышленности.
Для русских, находившихся в постоянных сношениях с Ордой, легко было познакомиться со всеми достижениями татарской культуры и в том числе — с изразцовым искусством. Однако, по невыясненным до сих пор причинам, русское средневековье очень скудно данными в области изразцовой керамики, и в нашем распоряжении нет материалов для выводов о татарских влияниях.
Приходится поэтому скорее признать, что возникновение изразцового мастерства на территории России относится к проявлениям
самобытного русского творчества, перенесшего на глину искусство каменной и деревянной резьбы. Отсюда понятным становится и то обстоятельство, что самые древние остатки русской изразцовой промышленности, относящиеся к XIV—XVI в. в., обнаруживаются главным образом в центральных русских областях и представляют собой кирпичи и кафли с горельефными изображениями и орнаментом, не имеющими поливы. Высокий рельеф, а у некоторых и стиль орнамента, довольно ясно обнаруживают связь указанных изделий с техникой резьбы по камню. Применение поливы в русском изразцовом производстве начинает определенно прослеживаться на памятниках только со второй половины XVI столетия, при чем первоначально в употреблении была одна только полива зеленой окраски. Из того весьма небольшого количества экземпляров многоцветной поливной керамики, которые отнесены некоторыми исследователями к произведениям русской изразцовой промышленности XVI в., часть должна быть датирована более поздним временем, а часть — отнесена к привозным предметам. Преемственная же связь зеленых изразцов с красными доказывается необыкновенным сходством между ними в технике и орнаменте.
Техника поливы или муравы заимствовалась с Запада: доказательством служит вызов в Москву в 1631 г. из-за границы мастера — муравленика Орнольта Евермета, а также и то, что наиболее древние памятники зеленой мурамленой керамики находятся во Пскове, имевшем некогда деятельные торговые и иные сношения с Западом.
По-видимому, в течение первой половины XVII века господствовала зеленая полива в изразцовом производстве и вместе с тем происходило усвоение западной керамической техники. Более определенно богатая и многоцветная керамика выступает в России только со второй пол. XVII столетия.
Главными центрами производства многоцветных поливных или ценинных изразцов были Иверский и Воскресенский монастыри и Москва. Отсюда роскошная керамика перекинулась в провинцию, получив широкое применение в наружной архитектурной разделке зданий и в облицовке домашних печей.
К концу XVII века обнаружился новый перелом стиля в выделке изразцов, происшедший под влиянием усиленных веяний с Запада. В это время начали ввозить в Россию в большом количестве расписные голландские изразцы с изображением голландских мельниц, каналов, торговок, китайских фигур и иногда целых сцен, исполненных в легком и художественном стиле, по большей части синей краской по белому фону. Голландские изразцы, в связи с распространением просвещения, быстро вошли в моду, и русское производство должно было пойти навстречу требованиям нового вкуса. На изразцах начали постепенно пропадать густые и сложные рельефы и расширяться гладкие поверхности, покрытые сюжетной росписью.
Расписные гладкие изразцы господствовали до второй половины XVIII века, пока не произошла эволюция в сторону нового классического стиля. Этот стиль изгонял элементы декоративности, благодаря чему раскраска с изразцов начала пропадать. Печи стали делать в виде строгих архитектурных классических сооружений, изящных, но холодных. К началу XIX века декоративные изразцы были всюду почти забыты.
Такова в общих чертах история изразцового производства. На изразцах Влад, края она прослеживается почти во всех важнейших этапах.
Красные изразцы
Наиболее древними остатками изразцового дела, сохранившимися в пределах Владимирского края, следует признать так называемые «красные изразцы» (без поливы). Материал по этим изразцам довольно скуден в количественном отношении. Впервые красные изразцы были найдены гр. Уваровым в 1851 г. в Суздале на «воеводском дворе» и московским архитектором Н.А. Шохиным в 1872 г. в кремле. Впоследствии в отдельных находках красные изразцы обнаружены в Москве, Твери, Калязине, Угличе и Рязани. В пределах Владимирского края среди старых музейных собраний известно 6 красных изразцов, найденных, по-видимому, в разное время и в разных местах. Из них 5 шт. хранятся во Владимирском музее, куда они пожертвованы в 1901 г. П. Г. Бегеном, и один в Муромском музее.
Красный изразец. Находится во Владимирском музее, представляет собою большого размера кирпич удлиненной квадратной формы, гладкий сзади; высота кирпича 24,5 см., ширина 20 см. и толщина, считая рельеф орнамента, 6 см. Масса, из которой он сделан, довольно чистая, весьма близкая к отмученной, терракотовой. Обронный узор состоит из геометризированного орнамента: в центре кружок с заключенным внутри крестиком, по бокам со всех 4-х сторон сердечки, при чем вверху и внизу они довольно выдержаны, а с левой и правой стороны стилизованы до формы простых треугольников; по углам ветви, идущие от круга, с сильно стилизованными листьями в виде петлей, по два на каждой. Описанный изразец найден в 1901 году М. Г. Стаховским в г. Суздале.
В 1927 и 1928 гг. при нивелировке земли около с. Красного под гор. Владимиром, на месте быв. Федоровского монастыря, были обнаружены следы древней жилой постройки. Здесь, среди щебня и мусора, найдены были многочисленные осколки старинных замечательно интересных изразцов. Все изразцы сделаны из красной глины и, судя по наличию у них с задней стороны рюмки, принадлежали к печной облицовке. Большинство изразцов относится к группе красных, так как на них не заметно ни малейших следов поливы и, кроме того, по материалу, технике и орнаменту они чрезвычайно сходны с вышеописанными. Материал указанных изразцов составляет довольно чистая глина. Преобладающим рисунком на них является сюжет, данный высоким отчетливым рельефом. Насколько позволяют судить сохранившиеся осколки, изразцы имели следующие интересные рисунки:
Изображение единорога с короткими толстыми ногами, с удлиненной лошадиной шеей и удлиненным туловищем; верхний правый угол заполнен пальмовидным растением, такие же растеньица более мелкие впереди и внизу изображения.
Изображение всадника, туловище которого сохранилось только в нижней части по пояс. Седло под всадником очень высокое. Шея у коня — длинная, прямо поставленная. По бокам изображения — стилизованный растительный орнамент.
Изображение всадника в кольчуге и с перевязью через левое плечо, концы которой развеваются сзади; на голове корона; в правой руке короткий меч, похожий на кривой нож; лицо всадника обращено к зрителям. Конь под всадником с четко выделанной гривой и уздечкой. По углам изразца — стилизованный растительный орнамент. На некоторых осколках от изразцов того же рисунка имеется надпись вверху, которую разобрать невозможно. Изображение всадника, замахивающегося мечем. Фигура всадника очень схематична. Лошадь под всадником с короткими ногами и длинным туловищем. Изображения двуглавых орлов с расставленными лапами, с опущенными или несколько приподнятыми крыльями, имеющими крупное или мелкое оперение. В углу одного из таких изразцов имеется остаток надписи — К А. Уголок изразца с прекрасным изображением птички под деревом. Продолговатый изразец с изображением в центре маски фараона, по бокам — растительный орнамент. Осколок изразца с стилизованным растительным орнаментом и с надписью вверху, в которой можно выделить буквы Ю и В. Несомненно, здесь мы имеем остаток какого-либо сюжетного рисунка. На всех перечисленных изразцах, изображения даны высоким рельефом по углубленному лицевому полю, заключенному в широкую боковую рамку. Среди изображений особое внимание обращает на себя изображение всадника, сопровождающееся на некоторых изразцах неразборчивой надписью вверху. С большой вероятностью можно предполагать, что в данном случае, мы дело имеем с изображением Александра Македонского, которое будет часто встречаться в разных вариациях на зеленых и многоцветных поливных изразцах и которое являлось, по-видимому, наиболее распространенным в местной керамике. Особенности техники, качества материала и изображений (единорог, двуглавые орлы без корон и всадника в короне), а главное, место находки позволяют с решительностью отнести все описанные изразцы ко времени основания быв. Федоровского монастыря, на месте которого они найдены, т. е. ко второй половине XVI века. Вместе с красными изразцами на том же месте обнаружены были осколки изразцов иного типа. Изразцы этой второй группы сделаны также из красной глины, но более грубого качества. Орнамент на них исключительно растительно-геометрический и дан низким рельефом по гладкому полю. На всех изразцах сохранились в большей или меньшей степени следы зеленой поливы. Указанные признаки заставляют отнести данную группу изразцов к более позднему времени, т. е. к XVII стол., при чем самый факт совместного нахождения „красных" изразцов с зелеными муравлеными изразцами довольно знаменательно указывает на то, в какой последовательности шло развитие изразцового производства.
Зеленые изразцы
Красные изразцы в дальнейшем ходе развития русской изразцовой промышленности постепенно вытесняются «зелеными». Последнее название усвояется письменными памятниками XVII в. изразцам, покрытым одноцветной зеленой глазурью. Зеленые муравленые изразцы сохранились в довольно большом количестве. Они известны во всех древних городах Владимирского края и даже в некоторых сельских местностях. Употреблялись зеленые изразцы как для внешней облицовки архитектурных памятников, гак и для облицовки домашних печей. По материалу, технике и орнаменту они отличаются большим разнообразием, нежели красные, и должны быть отнесены к разным временам. Самые древние современны, несомненно, красным изразцам, а самые поздние встречаются в начале XXIII ст. Что зеленая глазурь является первым этапом в широком применении поливы, на это указывает чрезвычайное сходство некоторых зеленых изразцов с красными в форме, технике и орнаменте. Имеются даже такие примеры совпадения, которые доказывают, что мастера тех и других изразцов пользовались одними и теми же станками или формами. Наиболее простыми изделиями рассматриваемого производства являлась черепица. Во Владимирском музее имеется 6 плиток черепиц, покрытых темно-зеленой поливой. Все они сделаны из красной глины и имеют одинаковую форму вытянутых лопаточек, верхний конец которых несколько сужен, а нижний, покрытый зеленой глазурью, завершается тремя постепенно уменьшающимися уступами. По средине плитки, несколько ближе к верхнему краю, имеется дырочка для прикрепления черепицы гвоздем, который вбивается в шов каменной кладки. Размеры черепицы различны: 5 плиток имеют 22 см. длины, 11,5 см. ширины и 1,5 см. толщины, одна плитка — 20 см. длины, 8,5 см. ширины и 1 см. толщины. Н. Султанов относит более крупные черепицы к башенным постройкам, а мелкие к церковным. Такое разграничение черепицы с точки зрения размеров едва ли может быть признано вполне правильным. Необходимо допустить, что в одних и тех же зданиях для верхних частей покрытия употреблялась более мелкая, а для нижних — более крупная черепица. Откуда поступили в музей описанные черепицы — неизвестно. В настоящее время во Владимирском крае не сохранилось ни одного архитектурного памятника с черепичным покрытием. Только на одной из башен Ризположенского монастыря в Суздале имеются слабые следы черепицы (зеленой). Однако, на широкое применение черепицы, особенно в XVII в., в церковном зодчестве местного края имеется целый ряд указаний в литературных и рукописных источниках. Так, в труде Н. Султанова «Изразцы в древнерусском искусстве» помещен снимок шатровой колокольни при Суздальском соборе, построенной в 1635—1636 г. и имевшей покрытие зеленой черепицей, чрезвычайно редкой и едва ли даже не единственной многогранной формы. К сожалению, экземпляров этой черепицы не сохранилось. На основании рисунка можно заключить, что зеленая глазурь черепицы придавала общей окраске шатрового покрытия весьма богатые и красивые переливы. Во вкладной книге Владимирского Рождественского монастыря под 1681 и 1689 гг. отмечено, что главы соборной церкви, приделов и колокольни были покрыты «черепицею мурамленою и с подзоры». Черепичное покрытие на монастырских главах сохранялось до средины XVIII ст.
Черепица. XVII-XIX вв.
В описи Муромского Троицкого монастыря, составленной в 1766 г., говорится, что главы монастыря обиты черепицею и сохранились в целости. Еще более широкое применение получила зеленая полива в изразцовой керамике и, прежде всего, на изразцах, употребляемых для внешней декорировки архитектурных сооружений. Во Владимирском музее имеется 10 изразцов с рельефным орнаментом, покрытым зеленой глазурью. Один изразец квадратной формы с рельефным изображением двуглавого орла. Материалом для изразца служила белая отмученная глина. Размеры его: высота и ширина — 14 см., толщина лицевой стенки вместе с рельефом - 1,5 см., глубина рюмки — 4.5 см., а глубина рельефа — 0,6 см. В боках рюмки при основании имеются отверстия для закрепления. Внешние стенки рюмки почти во всю ширину покрыты зеленой поливой. Изображение двуглавого орла дано в углублении, окруженном по краям широкой рамкой. Головы орла посажены на длинных шеях и имеют отчетливо вырисованные короны; между шеями представлена, по-видимому, третья корона в виде трех листиков, расходящихся веером. Крылья орла раскрыты и опущены вниз, над крыльями под шеями по одной звездочке, на груди нет никакого герба и никаких изображений; хвост распущен веером вниз, лапы широко расставлены, но ничего не содержат в когтях; в углах между концами крыльев и лапами продолговатые рубчатые шишечки. Весь рисунок и даже оперение выполнены с необыкновенной отчетливостью.
По особенностям изображения и по технике исполнения изразец почти сходен с «красным» изразцом, найденным в Московском кремле на месте древних «Приказов» и с «красными» изразцами, найденными на месте быв. Федоровского монастыря. На остальных 9 изразцах, совершенно сходных по материалу, размерам и технике с предшествующим, представлено стилизованное растение с тонким стволом и с бурно разбегающимися по сторонам ветвями, которые оканчиваются двумя или тремя листиками. Орнамент дан мелким рельефом в четырехугольном углублении изразца, образуемом боковой рамкой, и поражает тщательностью исполнения.
Описанные изразцы открыты в 1853 г. на пути от Владимирского Успенского собора к бульвару, на месте древней колокольни собора, на глубине около 1 м. Здесь же обнаружены были основания древнего строения из диких камней и старинные кирпичи. Затем изразцы брошены были вместе с мусором в кладовой новой соборной колокольни, откуда и извлечены в 1925 г. Самое место первоначальной находки как будто указывает, что эти памятники являются остатками внешней архитектурной декорировки старой соборной колокольни, время построения которой относится к XYI стол. На сохранившихся рисунках колокольни видно, что изразцы были вставлены в квадратные ширинки, украшающие фриз нижнего яруса. Совершенно сходные с описанными по материалу, технике, размерам и орнаменту имеются изразцы на Богородицкой (семинарской) церкви в г. Владимире. Как видно из надписи, вырезанной на белокаменной плите в западной стене храма, время постройки его относится к 1649 г. К означенной дате должны быть приурочены и самые изразцы, украшающие некоторые части памятника. Главная масса изразцов помещена на шеях пяти церковных глав. Они образуют здесь узкие фризы или пояски между карнизом и арочками колонок, причем поставлены в ряд не на край, а на угол. Далее, изразцами украшены: кокошники северных и южных окон, крытая церковная галерея, окружающая храм с западной и северной сторон, южное и северное крыльца и нижняя часть второго яруса колокольни, при чем везде изразцы помещены в глубоких квадратных ширинках и поставлены на угол так, что стороны их имеют наклон под углом 45 гр. к сторонам ширинок. Всего на Богородицкой церкви сохранилось более 200 изразцов, из которых значительная часть забелена. На всех изразцах повторяются одни и те же изображения: двуглавый орел и растительная орнаментика. Отличительная особенность постановки изразцов заключается в том, что они вставлены не в одной плоскости с поверхностью стены, а выступают приблизительно на 1,5 см., образуя надстенный выпуклый орнамент.
Замечательны по своей оригинальности зеленые изразцы, украшающие Троицкий и Казанский храмы Троицкого монастыря в г. Муроме. Как видно из надписей, высеченных вязью на стенах этих храмов, первый построен в 1643 г., а второй в 1648 г. По богатству своего внешнего архитектурного убранства, выражающегося в тройном ряде теремков, в вычурных полуколонках, розетках, ширинках, перемычках и красивых оконных наличниках, указанные храмы принадлежат к числу выдающихся памятников церковного зодчества XVII ст. Присутствие на стенах изразцов дополняет и еще более усиливает яркость картины. Изразцами украшены: теремки нижнего ряда, кокошники окон, ширинки южной одноэтажной галереи, простенки над окнами и некоторые другие части зданий. Особенно богато убраны изразцами широкие фризы, идущие под карнизами главных зданий, алтарных абсид и южной одноэтажной галереи Троицкого храма. Изразцы расположены здесь в два сплошных ряда, при чем в нижнем поставлены на край, а в верхнем на угол. Судя по некоторым исследованным изразцам, все они сделаны, по-видимому, из чистой белой глины и имеют одинаковые размеры— 18х18 см. Орнамент рельефа довольно разнообразен: геометрический — в виде креста с острыми на концах углами, растительный — в виде кустиков, и фигурный, представляющий крылатых драконов, птицу Сирина, двуглавых орлов и вооруженных всадников.
Значительная часть изразцов покрыта зеленой поливой, на остальных — полива желтого или красно-коричневого цвета. Во Владимирском музее находится один зеленый изразец, поступивший из Муромского Троицкого монастыря в 1900 г. Изразец сделан из отмученной белой глины. Размеры его: 18 см. высоты и 18 см. ширины, глубина рельефа—0,5 см. Сзади изразца имеется рюмка квадратной формы размерами 16х16 при глубине 9,5 см. с круглыми отверстиями по бокам для закрепления. На изразце изображены четыре всадника, из которых первый, судя по короне, царь стреляет из лука; непосредственно за ним следует его знаменосец со знаменем в руках; за знаменосцем едут два воина, вооруженные длинными копьями; сзади виднеется копье третьего воина. Все четыре всадника имеют колчаны со стрелами, привешенные на правом боку у пояса. На всадниках надеты шлемы, по своей форме весьма напоминающие так называемые шишаки с наушниками. На царе и на воинах совершенно одинаковые короткие выше колеи кафтаны, застегнутые спереди, расшитые по древне-русскому обыкновению по всей груди петлицами и перетянутые поясом. На коне царя заметны: седло, чепрак и уздечка. Вверху изразца рельефная надпись: «Приступ Александра цариа ко граду египту». Рельеф изображения окружен довольно широким краевым ободком.
При рассмотрении изразцов Троицкого муромского монастыря бросаются в глаза следующие заслуживающие внимания особенности: 1) материалом для изразцов служила та же белая глина, из которой сделаны описанные выше зеленые изразцы (Владимирского музея и быв. Богородицкой церкви); 2) по технике и рисункам изразцы эти имеют почти полное сходство как с красными, так и с рассмотренными выше зелеными изразцами, отличаясь только большими размерами, и 3) все изразцы сделаны по типу печных, т. е. с рюмкой, имеющей боковые отверстия.
Следующим архитектурным памятником, сохранившим на себе убранство зелеными изразцами, является церковь упраздненного Сновидского монастыря в с. Сновицах под Владимиром. По своему стилю церковь напоминает памятники XVI в., но имеет ряд переделок и пристроек позднейшего времени. К числу последних относится крытое ступенчатое крыльцо, расположенное с западной стороны. На прямоугольных столбах и подоконных стенках этого крыльца в квадратных ширинках вставлены древние зеленые изразцы, всего числом 14. На изразцах повторяются четыре разных изображения. Одна группа изразцов имеет изображение птицы в короне. В правом верхнем углу помещается крайне неразборчивая надпись. По некоторым отдельным буквам и по особенностям изображения можно догадываться, что здесь представлена птица Сирин. Кругом птицы растительный орнамент в виде традиционных трилистников. Изразцы второй группы дают изображение всадника в короне. Фигура лошади с несоразмерно короткими ногами и фигура всадника с коротким прямым туловищем и с большой головой исполнены чрезвычайно грубо. В левом верхнем углу имеются намеки на какое то здание. Присутствие на всаднике короны говорит за то, что здесь мы имеем весьма неумелое изображение какого то царя, вероятнее всего излюбленного в местном изразцовом производстве Александра Македонского. На изразцах третьей группы — весьма распространенный на поливных изделиях конца XVII века орнамент: ваза или кувшин с цветами. Наконец, несколько изразцов представляют также довольно распространенный в конце XVII в. рисунок: стилизованные цветки, заключенные в медальон, при чем углы изразцов заполнены ветками крупных размеров.
Весьма любопытное изразцовое убранство сохранилось на колокольне Спасской церкви в гор. Владимире. Здесь под пролетами на всех четырех сторонах имеются зеленые изразцы, поставленные на угол. Все они сделаны из белой глины, с квадратными глубокими стаканами с задней стороны и с широким ободком кругом рельефного изображения. Изображения на изразцах следующие: на одном — Александр Македонский с дружиной, при чем имеющуюся вверху надпись разобрать невозможно; на двух изразцах — всадник в короне с неразборчивой надписью в верхнем правом углу; на одном — двуглавый пластанный орел с коронами. На всех остальных изразцах изображения стерты и замазаны. В общем, изразцы совершенно сходны по технике и изображениям с изразцами Сновидской церкви и Троицкого монастыря в Муроме.
Самым поздним архитектурным памятником, сохранившим на себе в качестве внешнего убранства зеленые изразцы, является Николо-Галейская церковь в г. Владимире. Как видно из надписи, сделанной вязью на белокаменной плите паперти, церковь построена в 1733 г. Изразцы украшают верхний и средний барабаны церкви и пролеты под окнами колокольни. Всего имеется 54 изразца. Рисунок на них одинаков: по гладкому фону низким рельефом дана розетка, заключенная в восьмиугольную звезду.
Таким образом, применение, зеленых изразцов в архитектурной декорировке церковных сооружений было развито в довольно широких размерах и удерживалось в течение почти полутора столетий — с конца XVI или начала XVII ст. и до средины XVIII.
Не менее значительное распространение получили зеленые изразцы при облицовке печей в богатых домах.
Во Владимирском крае печные зеленые изразцы сохранились в наибольшем количестве в г. Александрове, где изразцовое производство широко процветало, по-видимому, во времена Ивана Грозного. Из расходных книг казенного приказа за 1684 г. видно, что в означенном году за пометкой дьяка Михаила Волкова велено было починить в дворцовой Александровой Слободе в государевых хоромах и в дворцовом приказе 20 изращатых печей. Через 100 лет в зданиях Александровской слободы вновь произведены были крупные починки и переделки. Из описи ветхостей монастырских церквей и келий, составленной в 1779 г. командированным государственной коллегией экономии архитектором Николаем фон-Бергом, мы узнаем, что среди многочисленных переделок намечались, между прочим, следующие: 1) печи изращатые в придельных алтарях ц. Успения и в трапезе за ветхостью разобрать и места печные заделать и сделать вновь две печи в паперти из новых изразцов; 2) две печи в трапезе церкви Сретения при больнице разломать и сделать одну голландскую печь; 3) в каменных и деревянных кельях, где живали царевны, под колокольней при церкви страстей господних, сделать из старых изразцов печь; 4) в корпусе внутри монастыря от святых ворот на левой стороне
по всех кельях печи изращатые везде разобрать и сделать вновь с прибавкою новых изразцов. Весь ремонт в монастыре оценен был в 19088 руб. 55 коп., каковая сумма и отпущена была Эконом коллегией в течение 4 лет. В результате всех указанных переделок к 1930-му году не сохранилось ни одной печи в Александровском монастыре в первоначальной целости: все они разобраны или переделаны. При переделках более ранние изразцы перемешивались с более поздними и существующие печи представляют собой сборную изразцовую облицовку, в которой встречаются в довольно большом количестве зеленые изразцы разных времен. К числу самых древних среди них следует отнести: 1) с рельефным изображением двуглавых коронованных пластанных орлов и единорогов. Орлы даны с необыкновенно отчетливым мелким оперением на туловище и шеях и схематически поставленными лапами и крыльями, каковых явлений мы не наблюдаем на изразцах XVII века. Изображение единорога, заимствованное с запада средних веков, как символ чистоты, непорочности и в то же время могущества, мы имеем на печати Ивана Грозного, которую считают веретенной;
2) несколько чрезвычайно оригинальных изразцов с горельефным изображением трех луковичных главок с копьевидным верхом и на тонких шейках; главки посажены на двойное рамочное основание, при чем все изображение окружено по краям широким ободком с угольчатым орнаментом;
3) изразцы с геометрическим орнаментом в виде кругов, взаимно пересекающихся; внутри секторов, образуемых пересечениями, помещены шишечки в рубчатых окружениях.
В виду того, что изразцы второй пол. XVII в. почти совершенно не знают геометрических узоров, описанные Александровские изразцы могут быть отнесены к значительно более раннему времени.
Далее, имеются зеленые изразцы с следующими характерными рисунками:
1) с изображением вазы о двух ручках с цветами, заключенной как бы в тройной ряд рамок: первая, непосредственно окружающая, овальной формы с растительными побегами по сторонам; вторая — четырехугольная узкая и третья — широкая с тонкой насечкой по краям;
2) с изображением вазы о двух ручках с более пышными цветами, окруженной широкой рамкой, имеющей вверху арочную форму.
В каталоге фотографических снимков И. Ф. Барщевского под № 745 имеется снимок с замечательной печи из зеленых изразцов, существовавшей в приделе Троицкой ц. с. Подолиц, Юрьевского уезда. Верхний и нижний края печи облицованы низкими продолговатыми изразцами с древнерусской растительной орнаментикой в виде завивающихся стеблей, напоминающей басменные узоры XVII века. Два верхние ряда в печи заполнены также низкими продолговатыми изразцами с изображением птицы в аканфе, крылья птицы распущены и клюв полураскрыт. Следующие книзу два ряда заполнены крупными четырехугольными изразцами, составляющими единый узор ниспадающих медальонов, внутри которых дан растительный рисунок в форме четырехконечного креста. Последние нижние два ряда составлены из еще более крупных четырехугольных изразцов, орнамент которых также образует единый узор в виде ниспадающих медальонов, несколько сплюснутых сверху и снизу. Внутри медальонов чередуются два рисунка: солнечный стрельчатый круг и распускающийся цветок мака.
А.И. Иванов «Забытое производство». Очерк изразцовой промышленности Владимирского края. 1930 г.
