20-летие революции 1905 года во Владимирской губернии
20-летие революции 1905 года во Владимирской губернии
Торжественное заседание Горсовета 19 декабря 1925 г.
Алло! Алло! Алло! Останавливается публика у балкона центрального клуба. - Сейчас начнется радио-передача торжественного заседания горсовета, посвященного памяти пятого года — скромно раздается из рупора громкоговорителя.
Центральный клуб переполнен. На улице толпа народа слушает передачу того, что творится в зале. А в зале ослепительно горят сотни электролампочек. За столом на эстраде президиум горсовета. Первое наше слово, - борцам революции - говорит председатель тов. Сaмapин.— Сегодня чтим их память… Зал наполняется скорбными звуками траурного марша. Все встают. Рупор громкоговорителя разносит в морозном воздухе декабрьского вечера печальные звуки. - Двенадцать лет потребовалось рабочему классу, говорит председатель горсовета,— чтобы притти к намеченной цели. Восемь лет упорной борьбы под руководством коммунистической партии. И сегодня мы еще раз подтвердим неуклонную верность РКП и ее старой гвардии - борцам пятого года. Докладчик тов. Славин рассказывает о первой русской революции. Он сравнивает царскую Россию с равниной, покрытой глубоким снегом над котopой нависла темная полярная ночь. — Нужно было жить в те времена, чтоб понять каким ослепительным блеском в беспросветной ночи царизма явился пятый год. Теперь нам все ясно, - говорит Славин, а тогда… тогда передовые рабочие, пролетарии Петербурга шли... к царю с просьбой и впереди несли портрет царя.
Можете-ли вы это представить возможным в сегодняшний день? Свой яркий доклад тов. Славин заканчивает призывом верить в творческие силы пролетариата, которые с великим уважением и радостью вспоминает вся страна в нынешние дни. Сегодня все рабочие и крестьяне приветствуют партию коммунистов, как вождя, стоявшего у руля революции 20 лет тому назад - зачитываются слова приветственной телеграммы ХIѴ съезду партии. И радио разносит по улице... под руководством Ленина выковалась стальная партия... отсутствие Ильича тр-е-б-у-ет коллективного руководства партией со стороны ленинского ЦИК-а. Да здравствует 14-й съезд нашей партии! Нa эстраде участник революции пятого года — подпольщик тов. Фордов. Он делится своими воспоминаниями о революции в Сибири в пятом году, рассказывая много интересных эпизодов. В Красноярске работал совет рабочих и солдатских депутатов. Там господствовала Красноярская республика. Ни одна воинская часть, проходившая с Дальнего Востока после мира с Японией, не соглашалась выступить против Красноярской республики. Нашелся один эшелон сибирского полка. И вот, в дни жесточайших морозов, части генерала Редько атаковали красноярский совет, который заперся в железнодорожных мастерских. Недостаток патронов и продовольствии у революционеров заставил думать о бесполезности дальнейшего сопротивления и 9 января, в 8 час. Утра, по договору с генералом Редько, что никто из членов совета не будет арестован, совет сложил оружие.
Генерал договора не выполни и члены совета пошли в тюрьму. За день до сдачи, часть членов совета, которым грозила виселица, бежала сквозь цепь осады. - И вот два красноярца спасались у меня на квартире, в Ново-Николаевске, - рассказывает тов. Фордов. - Один из них, прапорщик Кузьмин, был комендантом Красноярской республики. Настала реакция: в городе расположилась карательная экспедиция. Четыре дня т.т. Фордов и Кузьмин отсиживались бане. Идем как-то вечером с Кузьминым к т. Бушуеву за литературой. Подходим к дому. Смотрю—калитка отперта. В окнах коридора свет, и на дворе солдат с винтовкой. Кузьмин шел сзади, ничего не замечал. Вытолкал я его со двора и мы бежали. А у Кушуева была засада. Его арестовали. И уже 10 марта, когда меня арестовали, жандармы сказали, что в тот вечер они ждали меня, но неопытный часовой нас проворонил, выпустив со двора. Тов. Фордов и комендант Красноярской республики в тюрьме. В камере полно. Заключенные на нарах и на полу. — Кобылка спит. Холодно. Меня мучит мысль о судьбе тов. Кузьмина, если его узнают, ему грозит смерть. По совету одного уголовного тов. Кузьмин пошел в тюрьме, под именем Владимира Ивановича, непомнящего родства. Провезли его и меня в томскую тюрьму. Пытался он бежать, но неудачно. А потом заболел. Когда в 1908 г. я выходил из тюрьмы, мы с ним встретились в тюремной больнице. Бросился он мне на шею. Обнял и зарыдал. Больше я его не видел. Кончил свой рассказ т. Фордов. И молчит зал под впечатлением простых слов о тяжелой, героической борьбы революционеров пятого года. Горсовет закончил заседание, приняв, под аплодисменты всего зала, постановление о переименовании Б. Московской улицы в улицу Пятого года и учреждении стипендии первой русской революции в ВУЗ-е.
(«Призыв», 22 дек. 1925 г.).
«В клубе им. тов. Рыкова. Шумно. Клуб полно набит народом. Сегодня здесь, кроме завсегдатаев-молодежи, много пожилых рабочих и служащих железнодорожников. Краткое вступительное слово тов. Величкина — и собравшиеся чтят память погибших в пятом году вставанием. Плавно несутся траурные звуки похоронного марша, наполняют здание, разносясь далеко за окна клуба, на волю, постепенно тая в холодном воздухе декабрьского вечера. Лица присутствующих сосредоточены. Глазами шарят по полу. В углу старушка украдкой смахивает слезу. Кто знает, может быть у ней двадцать лет назад убили сына?
Избирается президиум. С докладом о 1905 годе выступает тов. Гаврилов, давший полную картину событий первой русской революции. По окончании доклада, активные работники революционного движения поделились своими воспоминаниями. Первым выступал железнодорожник тов. Фролов. Захватывающе описывает тов. Фролов жестокий расстрел делегации ковровских железнодорожников на ст. Орехово и расправу с рабочими, пытавшимися получить тела убитых товарищей. — Помню! —шепчет в зале соседу рабочий.— Я тогда жил в Орехове. Так и было. Казаки у нас управствовали. У меня и сейчас есть память от казацкой нагайки. — Вечная память погибшим — заканчивает тов. Фролов. — Вечная память — прошелестело в зале. Затем с воспоминаниями выступали т.т. Белоглазов и Порхачев. В заключение комсомольской ячейке от рабочих и служащих железнодорожников было поднесено знамя. По окончании силами клуба была поставлена живая газета» («Призыв», 22 дек. 1925 г.).
«В городской театре. Медленно, но густо, заполняется зал городского театра членами пpoфcoюзов пищевиков, печатников, строителей и медиков. В дверях администрация театра проверяет билеты. Группы старожилов, в ожидании открытия собрания, делятся воспоминаниями о 1905 годе. — Думали-ли мы, к чему 1905 год приведет. — Да, рабочий класс здорово тогда встряхнул царскую власть. То-ли наш город не рабочий, но и то, помнишь, как самого губернатора заставил пройтись вместе с толпой по городу. — Растерялся, думал, что уже тогда пришел конец их царствию. — Ну, зато он потом наверстал и отплатил за неприятную прогулку, когда черносотенцы начали громить красных. Не мечтали живые современники 1905 года собраться через 20 лет для свободного и торжественного празднования первой русской революции. Гулкий театральный колокол призывает занять места. Блузы, пиджаки, ситцевые платья и валенки, в перемежку с франтово-одетой молодежью, чинно располагаются в партере и на балконе театра. — Товарищи, президиум из пяти человек достаточен будет? Хорошо... Утвердить... Четверо рабочих и одна работница занимают почетные места, завоевание которых началось еще в 1905 году. Докладчик, т. Александровский четко, раздельно, вкладывает в уши внимательной аудитории: Почему в 1905 году вспыхнула революция. Почему она была побеждена. Какое результаты и пользу она дала рабочему классу. — Рабочий в России получал в 1-5 рал меньше европейского рабочего. — Работал 17 часов в сутки, от ветра качался. — Крестьянство находилось в тягчайшей кабале. Так жить было нельзя — и рабочий восстал. - Революция 1905 года была побеждена, но она имела величайшее значение. Она явилась уроком, прологом великого Октября. Собрание заканчивается принятием приветственной телеграммы 14-му партийному съезду. Члены профсоюзов не могли в этот день не вспомнить верховный орган коммунистической партии, приведший рабочий класс к решительной победе. Разыгранная после собрания силами театра пьеса «1881 год» напомнила о пережитом былом кошмаре царского режима. Царь, генерал, пристав и... виселица... Их уже нет. На них можно было спокойно смотреть, как на прожитое и невозвратное, и весело смеяться на неизбежный атрибут царской власти — попа, призывавшего революционеров «покаяться». Один поп остался. Но и тот, через 20 лет после первой революции, вызывает дружный хохот среди тех людей, которые в 1905 году еще находились в его тенетах. И он уйдет туда, куда уши царь, генерал и виселица. Это ясно...» («Призыв», 22 дек. 1925 г.).
«В клубе совторгслужащих. Небольшое помещение клуба совторг-служащих. Торжественное собрание, посвященное 20-летию революции 1905 года, открывается.
Первым идет доклад тов. Caй. Сильно оживляется аудитория, когда докладчик рассказывает свои впечатления о 9 января. Живо затем делает доклад тов. Хомутецкий. Т. т. Гулявов и Цветков — старые члены союза торговых служащих, рассказывают далее тяжелые и нерадостные вещи о шестнадцати часовом рабочем дне приказчика прошедших времен, об издевательствах и эксплуатации торговых служащих. Далее выступил тов. Мелешов, непосредственно, на своей спине, испытавший всю «прелесть» урядницкого усердия. «Быть буржуазии проклятой» - под аплодисменты заканчивает Мелешов. После пения Интернационала расходятся» («Призыв», 22 дек. 1925 г.).
«На Собинке.
На фабрике «Коммунистический Авангард» в театре и клубе состоялись торжественные собрания рабочих, посвященные 20-летнему юбилею революции 1905 года. На собраниях участвовало до 1500 чел. рабочих.
Старые большевики товарищи Воронов, Данилов, Давыдов, Фортов, активный участник революции 1905 г., отбывавший каторгу, и другие поделились с рабочими своими воспоминаниями. О значении революции сделал доклад тов. Поляков.
Рабочие постановили послать привет владимирскому губкому РКП (б) как преемнику и продолжателю дела владимирской окружной организации, а также старейшему руководителю организации тов. Асаткину. Кроме того, собрание решило приветствовать всех героев 1905 года, самоотверженно боровшихся с гнетом капитала и его твердынею — царизмом. — Нагайки, тюрьмы и штыки не страшили их,— говорится в резолюции собрания:— они твердо шли в роковую схватку за правое дело рабочих. Тысячи беспомощных отцов, матерей и детей остались сиротами погибших на баррикадах, виселицах, тюрьмах и ссылке. Рабочий класс с великой скорбью чтит их память. Собрание рабочих поручило бюро общефабричной ячейки провести кампанию за создание добровольного фонда для обеспечения семей революционеров и ветеранов революции. Рабкоры собрали 54 р. в пользу семьи старого революционера подпольщика тов. Крутоярова».
«На фабрике «Марксист» (Вязник. у.).
На фабрике «Марксист» юбилей революции 1905 г. отмечен торжественным партийным собранием, на котором участвовало 150 человек рабочих. Постановлено отчислить дневной заработок со всех членов и кандидатов РКП(б) и РЛКСМ в фонд имени революции 1905 г. Отряд юных пионеров решено наименовать именем старого большевика т. Асаткина. Тов. Асаткину послан рапорт о работе ячейки и перспективах на будущее. На собрании трое переданных партии рабочих приняты в ряды РКП (б). Ha другой день на общем собрании рабочих было постановлено отчислить по 5 коп. с каждого тарифного разряда в тот фонд.
Женщины отмстили юбилей на делегатском собрании, на котором был поставлен доклад о значении праздника 20-летнего юбилея владимирского окружного комитета большевиков».
«Вечер воспоминаний.
Небольшой, уютный зал клуба фабрики «Красный Луч» переполнен. Видны, покрытые сединой, головы рабочих.
Гремит духовой оркестр. Скоро звуки боевого пролетарского гимна сменились звуками похоронного марша. Это памяти о погибших борцах за дело рабочего класса.
— «Всего нас было на фабрике около 1000 человек (сейчас свыше 2000), да и то больше женщины, да пятнадцатилетние подростки — рассказывает собравшимся, убеленный сединами, рабочий. — Приходили к нам на фабрику, вели агитацию, организовывали на фабрике кружки, а потом сами мы ходили на квартиру тов. Шляпникова и других товарищей. — 14-го декабря 1905 года дружно вышли с фабрики. — «Долой самодержавие»,— слышны были возгласы из толпы демонстрантов. Полиция, при виде такой внушительной демонстрации,— опешила. Не выдержали такого движения хозяева фабрики и с 17-го декабря фабрика встала. Затем расправа, уволили всех руководителей забастовки. Поело чистки, фабрику вновь пустили с 17-го января».
«1905 г. в деревне.
19 декабря, Ставровский (Влад. у.) волком организовал торжественное заседание, посвященное 20-летнему юбилею революции 1905 г. Нардом был переполнен публикой. Обширный доклад о революции 1905 г. сделал тов. А.П. Березин. Вынесенная резолюция по докладу была встречена аудиторией рукоплесканием.
Выступивший затем т. С.Г. Сидоров поделился личными впечатлениями о переживании революции и деревне и на фабрике. Рассказал, как впервые к ним проникали прокламации, которые захватывали наиболее передовых рабочих и крестьян на столько, что многим потом пришлось спознаться с кутузкой, в том числе и т. Сидорову» («Призыв», 22 дек. 1925 г.).
Владимир празднует…
Ветеранам революции – привет!
Уже у места сбора колонн демонстрантов, у дома владимирских союзов чувствовалось, что это не обычная демонстрация.
Колонны прибывали одна за другой. На плакатах, на красных знаменах демонстрантов была одна мысли, один лозунг.
«Привет ветеранам революции! Подпольщикам старой гвардии большевиков, привет!»
Двадцать лет тому назад... На уликах Владимира казаки разгоняют группы демонстрантов. Красные флаги срывает жандармерия... А сегодня... Армия впереди демонстрации. Своя, Красная армия! В зимним воздухе разносятся звуки духовой музыки, в колоннах демонстрации переливаются песни:
«За власть советов», гремят красноармейцы.
О молодости, о жажде борьбы за идеи подпольщиков говорят песни рабфаковцев, партшкольцев.
У дома, где раньше пировали дворяне, где пропивались народные деньги, у дома дворянского собрания — густые толпы, колонны, ряды трудового городского люда. И замерла площадь, когда на балконе появился старый большевик тов. Скобенников. Двадцать лет тому назад Скобенников был закован в кандалы палачами первой русской революции. На каторгу, в тюрьмы, в ссылку шли владимирские большевики. Там они сохранили веру в дело рабочего класса. Сегодня их вера, Превращенная в яркую действительность на улицах Владимира, в рабочих поселках ткачей, и заводских общежитиях, горят на красных полотнищах. — Власть советов!
- Работая в подполье,— говорит тов. Скобенников, - мы не имели возможности выступать открыто на таких собраниях. А теперь мы пожинаем плоды тяжкой героической работы старых большевиков. Двадцать лет тому назад владимирские, суздальские, муромские, гусевские рабочие-революционеры основали окружную партийную организацию. Упорной работой РКП создала единственное в мире пролетарское государство.
Сомневаются маловерные, - дойдем-ли до социализма?
Пусть вспомнят пятый год, черную реакцию царизма. Большевики тогда верили в победу рабочего класса, она теперь в наших руках. Прочь сомнения! У страны советов есть меч — Красная армия. А с нею не страшны враги. На балконе - большевик-каторжанин Нежданов. Простые рабочие слова его завещают молодому поколению выполнение заветов большевистской гвардии. — Творцам владимирской организации большевиков - привет! - несется по площади голос печатника Агрикова. Взоры трудовых колонн обращены к ним, к ветеранам старой ленинской гвардии.
Им сегодня — привет!
На улице?
Сумрачный зимний день. Редкими хлопьями издает снег. Что-то необычно, праздничное чувствуется на улицах. Как отряды в осаженном городе, тянутся группы демонстрантов. Сегодня Владимир празднует 20-летиe владимирской парторганизации.
Красные пятна плакатов и стягов рельефят на белом снежном фоне. — «Приют старой большевистской гвардии, 20 лет стойко и честно несущей славное знамя ленинской партии».
Криток и резок плакатный язык.
Молодые, сильные голоса рабфаковцев радостным мотивом режут морозный воздух. - «Мы - молодая гвардия рабочих и крестьян»...
Где-то вдали в ответ им несется
- «Веди Буденный нас скорее»...
Всколыхнулся древний Владимир.
Красная новь взбушевала и его спокойнуя кровь.
Тронулись.
Бесконечная лента людских голов двигается к площади Свободы.
Когда передние ряды подходят к центральному клубу, задние еще только проходят Золотые ворота.
Медные каски пожарных металлическими пятнами вливаются в толпу. Организации заняли свои места.
Зябко. Чтобы согреться, здоровыми тумаками угощают один другого. Маленький мальчик на руках у матери. А в ручейках у него красный флажок, а на флажке пионерский лозунг — «будь готов».
Любопытными глазенками смотрит он на необычайное зрелище. Какой-то крестьянин пытается на лошади приехать через толпу. Попал в кучку молодежи. Остановили. Как саранча с веселым смехом валятся на сани. Смеется и он, стараясь спрятать усмешку в копне бороды.
Открывайся митинг.
Словами простыми и яркими долетают обрывки речей…
Митинг закопчен. И только красное полотнище, протянутое через дорогу, бьется под напором ветра. И на красном, белыми буквами, прямо в глаза: «Союз рабочих и крестьян спаян кровью борцов 1905 года».
(«Призыв», 11 дек. 1925 г.)
События 1905 года
1 ноября (18 октября ст. ст.) 1905 г. Продолжается стачка рабочих бумаго-ткацкой и прядильной ф-ки Смирнова (Ликино, Покровск. у.). Стачка рабочих бумаго-ткацкой фабрики Беляева (Александ. у.). Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки С. Баранова (Александр. у.).
2 ноября (19 октября по ст. ст.) 1905 г. Стачка рабочих ф-ки села Кохмы, Шуйского уезда. Стачка рабочих ф-к и заводов г. Шуи. Всеобщая стачка рабочих г. Мурома. Стачка рабочих бумаго-прядильной и ткацкой фабрик Лежневской мануфактуры (Ковровский уезд). Стачка рабочих бумаго-прядильной ткацкой ф-ки Балина (Южа, Вязниковского уезда).
3 ноября (20 октября) 1905 г. Стачка рабочих ф-к Саввы Морозова (Орехово-Зуево, Покровского уезда). Стачка рабочих ф-к В. Морозова (Орехово-Зуево, Покровского у.). Стачка рабочих писчебумажной ф-ки Левиной (Александров. у.). Стачка рабочих Горбуновского стекольного завода Комиссарова И.И. (Судогодский у.).
6 ноября (24 окт. по ст. ст.) 1905 г. Стачка рабочих шелко-ткацкой ф-ки Федотова (Покровского уезда). Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Подыхляевой (Покровский уезд). Стачка рабочих бумаго -ткацкой и ситце-набивной Соловьева (Покровского уезда).
8 ноября 1905 г. Стачка рабочих бумаго-ткацкой фабрики Случаевых (Золотуха, Юрьевского у.). Стачка рабочих раздаточных контор Пашенина, Маралова и Зюзина (Вязниковск. у.). Стачка рабочих ф-ки Ачунинских (Кохма, Шуйск. у.).
10 ноября (27 окт.) 1905 г. Стачка рабочих меднолатунного завода Шапошникова (Покровский уезд). Стачка рабочих ф-ки медной домашней и церковной утвари (Переславль-Залесский). Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Шорыгина (Ковровск. у.).
11 ноября (28 окт.) 1905 г. Стачка рабочих ф-ки С. Морозова (Орехово-Зуево, Покровского уезда). Карабановские рабочие прекратили забастовку. Политическая демонстрация в с. Скомове, Паршинской волости, Юрьевскою уезда.
16 ноября (3-го ноября) 1905 г. Стачка рабочих ф-ки Меленковской м-ры.
17-го ноября стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Швецова (д. Сергеиха, Суздальского у.).
18-го ноября 1905 г. Стачка рабочих бумаго-ткацкой и прядильной ф-ки Смирнова (Ликино, Покровского уезда). В виду удовлетворения администрацией требований рабочих, забастовка на Струнинской ф-ке прекратилась.
21 ноября (8-го ноября) 1905 г. Начало массовой порубки леса крестьянами сел: Воскресенского, Леднева, Елец и дер. Курчева и Базловки в имении помещицы Балк.
22-го ноября 1905 г. Порубка леса крестьянами дер. Цепелиха, Мирславской вол., Юрьевского у. у помещицы Беген. B Петушках организовано местное бюро союза железно-дорожных служащих. Стачка рабочих льно-ткацкой фабрики Барыбина (Ковровского у.). Стачка рабочих льно-прядильной и ткацкой фабрик Демидова (Вязниковского у.).
24 ноября (11-го ноября по ст. ст.) 1905 г. Демонстрация крестьян дер. Лапковой, Новосельской волости, Муромского уезда, организованная соц.-дем. партией. Стачка рабочих бумаго-ткацкой и прядильной фабрик Смирнова. Стачка рабочих булочной Клопова (Меленковского уезда).
25 ноября (12-го ноября) 1905 г. Стачка рабочих льно-прядильной ф-ки Суздальцева, муромской м-ры и слободской ф-ки в г. Муроме. Учительские съезды в разных местах губернии.
26-го ноября 1905 г. Митинг крестьян села Карачарова, Муромского уезда, организованный соц.-дем. партией. Собрание в селе Скомове, Паршинской волости, Юрьевского у., организованное крестьянским союзом, присутствовало около 200 крестьян сел: Скомова, Бережка, Тукова, Владычица и дер. Зубатова.
27 ноября (14-го ноября) 1905 г. Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Селиверстова (Ковров. у.). Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Ремизова (Ковров. у.). Составление приговора крестьянами дер. Курилова Владимирского уезда о запрещении вызова дров из дач имения владимирского дворянства. Завладение крестьянами общества Суходол, Владимирск. у., усадьбой землевладельца Афанасьева.
29 ноября (16-го ноября по ст. ст.) 1905 г. Забастовка почтово-телеграфных служащих гор. Владимира. Запрещение крестьянами деревни Ивашковой, Симской волости, Юрьевского уезда, рубки леса помещику Жларокову. Стачка рабочих льно-прядильной ф-ки Щербакова (с. Кохма, Шуйского уезда). Стачка рабочих фарфоровой ф-ки Кузнецова (с. Дулево, Покровского уезда). Стачка рабочих серповой ф-ки Ковалява (Владимирского уездa).
30 ноября (17-го ноября по ст. ст.) 1905 г. Стачка рабочих механического завода Гоппер (Покровского у.). Забастовка почтово-телеграфных служащих в Муроме.
7 декабря (24 ноября по ст. ст.) 1905 г. Стачка рабочих фабрики Щербакова (село Кохма, Шуйского уезда).
8 декабря (25 ноября) 1905 г. Стачка рабочих Городищенской фабрики С. Морозова (Покровский уезд). Стачка рабочих бумаго-ткацкой фабрики Гаврилова (с. Ликино. Покровского уезда).
18 декабря (5). Стачка рабочих бумаго-ткацкой ф-ки Барыбина (Ковровск. уезда). Самовольный увоз дров крестьянами с. Елох, Горкинской волости, Юрьевского уезда, на имения помещика Овсянникова. 2 политических митинга в д. Петрово, Монаковской волости, Муромского уезда, организованные соц.-дем. партией. Отъезд рабочей делегации в лице тов. Голубенкова, Котляра, Сеннова и Н.Е. Ляхина в Москву для согласования вопроса общего железнодорожного выступления. Составление приговора крестьянами д. Петрово, Монаковской вол., Муромского уезда, с политическими требованиями.
19 (6). Арестованы на ст. Петушки все главные деятели железно-дорожного союза. Митинг на ф-ке им. Н. С. Баранова в Александрове.
20 (7). После митинга рабочие струнинской ф-ки обезоружили фабричную полицию, объявили забастовку и выбрали исполнительное бюро пo руководству движением. Рабочие Барановской ф-ки в Александрове присоединялись к забастовке струнинских рабочих и постановили обезоружить полицию. Стачка рабочих маслобойного завода Никитина (Муромского уезда). Всеобщая стачка рабочих ф-к г. Александрова, закончившаяся вооруженным восстанием.
21 (8). 3000 митинг на площади в г. Александрове. Стачка рабочих ф-ки Смирнова (с. Ликино, Покровского уезда). Стачка рабочих железно-дорожных мастерских и ф-ки Треумова в г. Коврове.
22 (9). Барановские и струнинские рабочие в Александрове обезоружили всю полицию. Арест исправника Наумова. Начальник местного гарнизона полковник Шабрин объявил о принятии им на себя власти в городе и уезде. Стачка и вооружение рабочих заводов Кольчугина (Юрьев-Польский уезд). Самовольная порубка леса окрестными крестьянами у помещика Гожинского в Волченках, Сарыевской волости, Вязниковского уезда.
23 (10). Стачка рабочих ф-ки Дербенева (Гаврилов-Посад. Суздальский у.). Арест Баранова. В толпу рабочих, пришедших требовать освобождения Баранова, стреляли войска. Трое ранено. Управляющий министерством внутренних дел дал распоряжение подавить восстание в Александрове «во что бы то ни стало, самыми решительными мерами, не стесняясь ничем».
Царский суд над Владимирской окружной организацией
Суд длился всего четыре дня: с 16 но 20 августа 1908 года. «Дело» же тянулось больше двух лет. Началось оно летом 6-го года с провала, моей партийной явки при обыске в фармацевтическом обществе в Москве, результатом чего был обыск у меня во Владимире в ночь с 29 на 30 августа, шестого года и арест меня и А.Д. Кумошенского; кончилось дело приговором 20 августа 1908 г.
Тов. А.Д. Кумошенский
Два года охранники, жандармы, провокаторы, прокуроры и следователи стряпали это дело, вводя в него по мере провалов и арестов все новых и новых обвиняемых... Они имели задание ликвидировать социал-демократическую организацию во Владимирской губернии и после провала военной организации сочли свою миссию законченной... Оставалась только произвести и оформить окончательную расправу с врагами, взятыми в плен... Для проформы им нужно было разыграть комедию суда, но суд их, царский суд, по существу ничем не отличался от грубой административно-полицейской расправы!.. С юридической точки зрения все «дело» было состряпано с нарушением самых элементарных судебных правил; это была расправа не юридическая, а военно-политическая и полицейско-бюрократическая. Просто взяли протоколы обысков с описью отобранных брошюрок, листовок, заметок и других, так называемых, вещественных доказательств, считая лишним разбираться, что как, oткуда и почему и даже к какому времени относится и что именно конкретно и индивидуально доказывает... С легкой руки суда над нашей фракцией 2-й государственной думы состав преступления был квалифицирован по 102 ст. Угол. Уложения. Таков был каприз высших сфер самодержавия, мода своего полицейского рода. Статья эта карает за заговор и террор в целях изменения образа правления... Для суда же за принадлежность к партии даже по царским законам следовало взять более мягкую, хотя тоже каторжную 126 от. У. У. «Дело» было сделано: отдали под суд 26 человек. Из 26 один, А.Д. Кумошенский, на суд не явился. Суть обвинения была в том, что эти 20 человек вступили и принимали активное участие в преступном сообществе, заведомо для них поставившем целью своей деятельности насильственное ниспровержение существующего строя и образа правления и заменой их социалистическим строем и демократической республикой... Вот видите какой ужас! На скамью подсудимых была посажена Владимирская окружная организация с ее местными группами и военной организацией. Владимирская Окружная Организация фигурировала в лице Дегтярёва и скрывшегося Кумошенского. Дегтярев Сергей Васильевич (1(13).VI.1879, г. Муром Вл. губ. — 26.01.1934, Москва) - один из наиболее видных работников Владимирской окружной организации РСДРП, член Коммунистической партии с 1905 г. Дом Дегтярева в Муроме был конспиративной квартирой. В 1908 г. Дегтярев был осужден по делу 25-ти членов «окружки» на 4 года каторги, из которых 3 года провел во владимирской каторжной тюрьме. В 1911 г. был сослан на вечное поселение в Сибирь. В 1913 г. он бежал в Северную Америку; в 1917 г. возвратился из эмиграции. Был избран членом Московского комитета партии и Московского Совета рабочих депутатов. С 1919 г. до конца жизни работал в судебных органах Москвы. Владимирская группа была представлена - Скобенниковым, Неждановым и Шаталовым; Суздальская группа — Рыболовским, Зыковой, Херасковым, Скобенниковой и Невской; Муромская группа — Козловым; Гусевская группа — Дёсовым Г.А., Резчиковым, Никифоровым, Грининым, Гутановым, Чижовым; Военная организация - рядовыми Ильюгович, Шеломович, Курбатскич, Алексеевым, Юхновым, Арановым, Немсадзе, Чепуровым и ефрейтором Синегубовым. Отдали под суд... Какой суд? Судья кто? Не суд присяжных заседателей, ибо со времени оправдания таким судом В.И. Засулич присяжные заседатели из среды помещиков, купцов, мещан и чиновников признаны были неблагонадежными для разбора политических дел... Везде крамола. Не судебная палата, обычно тогда работавшая по политическим делам; очевидно, опасались, что даже палата, составленная из бюрократов, помещиков и купцов, могла соблазниться проверкой представленного для разбора материала и обвинительных доказательств... Между тем материал был годен только для исторического архива, а не для суда над лживыми, определенными лицами... Нужен был не суд, а расправа. Самым подходящим для расправы был военный суд. В порядке положения об усиленной охране, по соглашению министров внутренних дел и юстиции, была организована выездная во Владимир сессии Московского военного окружного суда в составе председательствующего генерал-майора Милкова, прославившегося своими зверскими приговорами над политическими, 4-х местных офицеров от гренадерских полков, при прокуроре Никитине и секретаре Палладине. Публичка бесцеремонная, политически безграмотная, но зато дисциплинированная и благонадежная. Один из офицеров был даже совершенно глухим. Судья — лучше не надо! Кучка не привыкших и несмевших рассуждать офицеров в роли судей над партийными работниками - вот по истине царская насмешка и издевательство не только над законностью, правом и культурой, но и над здравым человеческим смыслом... Скотство! Достойная царя божественная комедия! Заседание суда происходило в зале Владимирского окружного суда в здании б. казенной палаты. Четыре дня под конвоем пешком доставляли из одиночек предварительного заключения при каторжном централе владимирскую, муромскую, гусевскую группы, военную организацию из тюрьмы, а также Дегтярева и Хераскова. Остальные подсудимые были до суда освобождены и являлись с воли. Арестанты сидели на скамьях подсудимых за особой решеткой, вольные же занимали первые места. Из публики в зал пускали только по особым пропускам. Был один местный и несколько приехавших из Москвы адвокатов из так называвшихся политических защитников. Со стороны обвинения фигурировало несколько свидетелей в виде полицейских и жандармов, в том числе пристав Дробышев; со стороны защиты для дачи характеристик тоже было вызвано несколько свидетелей, в том числе от гусевской группы брат знаменитого усмирителя декабрьского восстания в Москве — Дубасов.
Допрос происходил просто, без всяких выпытываний. Дело уже было разобрано жандармами, а суд был импотентен... Уверенный в успехе своего дела прокурор спокойно и шаблонно пережевывал суконные полицейские фразы обвинительного акта. Дело было совершенно ясное. Не получая за такое дело хорошего гонорара, адвокаты не потрудились разобраться в деталях жандармской стряпни, не познакомились с материалом, даже не советовались с подзащитными, сыпали общими местами, выезжали на пошлых, кричащих фразах и были за то, чтоб характеризовать подзащитных мирными работниками, общественниками. Показания знатного свидетеля — Дубасова, с хорошей стороны охарактеризовавшего своих гусевских рабочих, избавили последних от каторги. Из подсудимых И.М. Херасков произнес небольшую речь, где доказывал, что нельзя судить за убеждения и мирную пропаганду. Так четыре дня мы пользовались хорошей прогулкой, хотя и под конвоем по городу, и возможностью видеть своих людей с воли, получать от них передачи и новости. Сам же суд, конечно, произвел на нас самое отвратительное впечатление; нахально и нагло была выставлена на показ игра судьбой многих людей, бессовестная беззаботность насчет силы доказательств. Абсолютное отсутствие желания копаться и разбираться в материалах толстого дела.
Генерал Милков все время ехидно улыбался, а офицерье по бокам его не умело, даже принять вид размышляющих и скучало. Во время речей защитников масляная рожа Милкова гласила: «брехайте, брехайте, а я вас все равно закатаю». Противно вспомнить... Кончился процесс. Оглашен приговор... Поиграв в 102 ст., суд перешел в приговоре на надлежащую 126 ст. У. У. По приговору получили: четверо (Дегтярев, Скобенников, Нежданов и Рыболовский) по 4 года каторги: 6 рядовых солдат (Ильютович, Шеломович, Курбатский, Алексеев, Арапович и Немсадзе) по 6 лет каторги; 4 человека (Юхнов, Скобенникова, Козлов и Херасков) ссылку на вечное поселение;
пятеро (Зыкова, Дёсов, Резчиков, Гришин и Гутанов) — крепость от 2-х лет до 8 месяцев; один — Шаталов за кражу паспортов — как уголовный, получил 2 года тюрьмы; пятеро (Невская, Никифоров, Чижев, Чепуров и Синегубов) оправданы.
С. Деггярев в ссылке.
До сих пор покрыто мраком неизвестности, почему одним дана одна кара, другим другая, а те и совсем оправданы. Определенно только говорится что Аранович получил 6 лет каторги только за то, что он — еврей, хотя и совершенно неграмотный. Судьи - палачи
приговор изрекли... Нас четверых, в том числе Рыболовского, арестованного тут же в суде, уже не пустили в подследственные одиночки, а поместили в особую камеру в каторжном корпусе. В приемной комнате централа заставили нас переодеться в apестантское каторжное платье... Как школьники, балуясь, залезли мы на окно, чтоб люди с воли видели нас в новом облачении.
Скоро нам сообщили, что московский генерал губернатор Гиршельман утвердил приговор. Нас заковали в кандалы. Впечатление при заковке было очень сильное и очень неприятное. Потом привыкли…
Где-то теперь наши судьи и тюремщики? Где тот строй и образ правления, которому они, как псы, служили? «Свежо предание, а верится с трудом». Да здравствует пролетарский революционный суд над всем старым буржуазным миром! Член Московского Губернского Суда С. Дегтярев.
Конспиративная квартира
«В годы подпольной работы, вопрос о квартире, где можно было провести кружковые занятия и заседания партийного комитета, был очень важным вопросом для партии. В марте 1907 года владимирский комитет соц.-демократов-большевиков решил нанять отдельную конспиративную квартиру. По поручению комитета я поселился на нанятой квартире. Хотя, я как учитель с. Яновца, разыскивался жандармами, но как суздальский мещанин, - по паспорту, был полиции не известен. Товарищи достали мне столик, два стула и кушетку на трех ножках. С этим имуществом я и водворился во флигеле по Троицко-Нагорной ул. Квартира оказалась очень удобной. Она была сзади двора, совершенно изолирован, и все три ее маленьких окошечка выходили на спуск к речушке Лыбеди. Когда открылись окна, то благоухания были не из приятных — на спуск выливались помои, но зато мимо окон никто не ходил. Еще большим удобством квартиры было то, что как раз против входной двери со двора была другая дверь на маленькую крытую террасу выходившую на откос реки Лыбеди. Под этой то террасой скрывался маленький конспиративный погребок. Здесь я прятал наш архив, шапирограф, паспортные бланки и пр. По инструкции комитета я в квартир кружков не проводил. Она использовалась только для заседаний комитета, группы пропагандистов, военной группы и конференций. Один из товарищей военной группы, солдат из казарм Малороссийского полка, попал под наблюдение шпиков. Посоветовавшись с товарищами по работе, он решил удрать из города. У меня он переоделся в принесенную товарищами штатскую одежду и вольный человеком скрылся из Владимира. На этой же квартире на заседании военной группы под руководством «Николая Николаевича» (Н.Н. Растопчина) вырабатывался устав владимирской военной организации РСДРП (б.). Услав этот подлежал утверждению специально созываемой военной конференции. Конференция собралась в начале апреля 1907 года. По Троицко-Нагорной ул. - один около дома, а другой в отдалении были поставлены наши патрули из учащихся семинаристов, входивших в ученическую группу. Часов с 11 дня начали собираться солдаты, представители батальонных и ротных групп. Собрались уже человек 8. Ждем «Николая Николаевича», который должен был, по поручению комитета, проводить конференцию. Вдруг к заднему ходу подбегает один из семинаристов-патрулей и сообщает, что во двор вошел пристав. Дверь на двор на крючке, но есть спасительные окна и дверь на Лыбедь. Один миг... и все солдаты покатились по откосу в воду, через Лыбедь и бегом через парники, оставляя в оцепенении и недоумении от такой необычайной картины сторожа огорода. Я остался один. Быстро подмел квартиру от окурков и жду... К счастью тревога оказалась ложной, пристав прошел в передний дом к домовладельцу — торговцу. Конференция не состоялась, а через несколько дней провалилась и сама квартира. «Ночевал я как-то на другой конспиративной квартире у
С.И. Назарова, где помещалась нелегальная типография. Одноэтажный флигелек в Гончарах недалеко от жандармского управления. В комнатах занавески, беленькие обои, салфетки на столах, иконы по углам с зажженной лампадой, — одним словом, все как у самого благочестивого мещанина. В одной же из трех комнатушек, самой дальней с угольным окном в саду, помещалась та самая «зловредная» типография, которую так усердно искали жандармы, догадывающиеся об ее существовании из разбрасываемых прокламаций влад. окруж. орг. РСДРП (б.). Вечером там набирала кажется «Солдатский Путь» тов. Клавдия. Ее бледное лицо было свидетелем того, что она уже работала не в первой конспиративной типографии. Набирая букву за буквой, строчку за строчкой, скрываясь от света, готовые всегда переселиться в тюрьму — эти печатники, собиравшие в свинце великие идеи социальной революции, не должны быть забыты в наш двадцатилетний юбилей.
Числа 15 апреля, в 12 часов дня, на пути из типографии к себе на квартиру, я от товарищей узнал, что как будто бы повели в участок «Ник. Ник.».
Так как в 2 часа была назначена явка с «Таней» и другими товарищами, то я решил подождать у себя на квартире, совершенно не подозревая, что меня-то тоже «ожидают». Только я подошел к дверям своей квартиры, как с боку подбежал один городовой, а навстречу другой. Даже и в квартиру не пустили. С «НИК. Ник.» я встретился в тот же день, но только не на явке, а в 1-й части под охраной тюремной решетки. Он оказывается был арестован у своей же квартиры. Мы, конечно, не показывали, что друг друга знаем. Говорили, что не знаем и ведать не ведаем, что, вообще, он шел не ко мне, а к чертежнику за работой, вывеска которого была на дому. Во 2-м часу шла ко мне «Таня» но ее предупредила какая-то девушка, сказав, что того, с которым вы часто ходили, арестовали. Прошло двадцать лет и наша партия - в авангарде революционного движения, и у власти в той стране, где она, скрываясь по конспиративным квартирам, ковала пролетарскую революцию. Скобенников Алексей Иванович».
Молодежные движения во Владимирской губернии 1905-1919 гг. Морозовская стачка 1885 года 1898 г. - основание одной из старейших в области Гусевской партийной организации РСДРП. Стачечное движение в 1905 г. во Владимирской губернии Стачечное движение 1905 года в Меленковском уезде
9 декабря 1905 г. - начало вооруженного восстания в Александрове. Возникновение Муромской Партийной Организации Судогодская Партийная Организация Суздальская Партийная Организация Гороховецкая Партийная Организация Вязниковская группа Владимирской организации РСДРП(б)
