До начала XIX века большинство тюрем представляли собой окруженные тыном деревянные избы. Но сохранялись еще и земляные, которые состояли из вырытой в земле ямы с опущенным в нее бревенчатым срубом» поверх которого делалась кровля с небольшим окном. Иногда они не имели внутреннего сруба, и заключенный помещался просто в яму. Земляные тюрьмы предназначались большей частью для «раскольников и церковных мятежников». Цель старорусской тюрьмы была единственная — предупреждение побегов. Арестанты сидели в кандалах, оковах, а то и в колодах (колода — это распиленное вдоль бревно с вырезками для ног). Слово «тюрьма» происходит от немецкого слова «thurm», т.е. башня. Возможно, первые тюрьмы устраивались в фундаментах крепостных стен, башен. Слово «арестант» заменило более древнее название лица, содержащегося под стражей — «колодник». Впервые оно появилось в воинском уставе Петра Первого от 17 июня 1718 года. Но это слово привилось не сразу, преступники по-прежнему назывались «колодниками», «невольниками». Они не разделялись ни по возрасту, ни по роду преступлений, не всегда даже по полу. Государство не брало на себя никаких забот об их нравственном состоянии, оно не считало себя обязанным давать им пропитание. Питались они за свой счет, большей частью подаянием, для чего выпускались скованные по двое и больше. В 1662 году вводится выдача «государева жалованья», однако сбор подаяния продолжается еще долго, несмотря на Указ от 31 марта 1754 года, запрещающий сбор милостыни арестантами. Заведывание тюрьмами принадлежало губернским старостам или воеводам, непосредственное же управление тюрьмами вверялось сторожам и целовальникам. Попечение всех этих лиц сводилось, в сущности, лишь к тому, чтобы колодники не бежали. При Петре Первом впервые появилось стремление извлечь выгоды из подневольного арестантского труда. Так, 3 августа 1770 года Владимирское наместничество получило Указ Правительствующего Сената с сообщением «откуда колодники в Оренбург постлались и об отправлении оных колодников на новую Днепровскую линию». 10 мая 1797 года генерал-прокурор князь А.Б. Куракин предписал Владимирскому Губернскому правлению: «Учинить на сих же днях по делам достоверную справку, не находится ли где в порученной Управлению моему губернии ссылочных преступников и сколько окажется, доставит мне об них именную ведомость». По предписанию генерал-прокурора все осужденные должны были быть препровождены на поселение в Иркутск, в распоряжение находящейся там суконной фабрики Навицкого. 1 ноября 1797 года поступило распоряжение Сената: «Осуждаемых к телесным наказаниям и без оного за долги и другие преступления навсегда или временно в смирительные и рабочие дома... его Императорское Величество повелеть соизволил, дабы уголовных и других преступников по решению судебных мест к разным наказаниям осужденных, как-то: 1. Смертоубийцев, так же произносителей дерзких слов противу Императорского Величества, равно возмутителей народа и притонодержателей по наказании отсылать в Нерчинск в работу. 2. Преступников других, приговоренных на поселение, отправлять в Иркутск на тамошнюю суконную фабрику. 3. Осуждаемых к телесному наказаний и без оного за долги и другие преступления — навсегда или временно в смирительные и рабочие дома и другие казенные работы — отправлять к крепостным строениям, а те, коль-куда способные, о чем и дать знать начальнику губернии, дабы они собраны по ныне к отправлению разных родов преступников, сообразно сему, разобрав куда следует, отправили, да и впредь таким образом поступали». 30 сентября 1797 года Владимирский губернатор получил очередную разнарядку, на этот раз от Потемкина: «...для крепостных работ потребно преступников в Херсон — 100 и в Азов — 200 человек». С 1720 года повелено строить тюрьмы для содержания колодников при магистратах. Караульным обер- и унтер-офицерам вменялось в обязанность осматривать тюремную стражу каждый час, а колодников 1 раз в сутки, и рапортовать в губернскую канцелярию о состоянии караула. В августе 1779 года Владимирский генерал-губернатор предписал всем городничим усилить караульную стражу в острогах. Колодники поступали в ведение нижних расправ. Так, 1 февраля 1780 года Владимирское наместничество рапортовало Головной палате: За особо тяжкие преступления: разбой, убийство, казнокрадство – преступники подвергались заключению в острог. В 1780 г. был построен острог. По воспоминаниям от 1822 г. одного из старожилов, этот острог, обнесенный столбами и сверху заостренными бревнами, возвышался, как великое привидение. «Из сей то грозной крепости часто слышны были стоны и крики сеченых арестантов, а перед нею по самой большой дороге гоняли их сквозь строй и часто засекали до смерти». Острог был здесь прежде Тюремного замка в Солдатской слободе, и знаменитого «Владимирского централа». Острог стоял на Большой дороге (недалеко от места, где находился кинотеатр «Мир») до 1825 г. По новому плану он мешал строительству шоссе и подлежал сносу. О том, что из себя представлял штат тюрем, можно судить по следующему документу. 29 мая 1817 года губернский прокурор посетил Владимирский острог и нашел его «в немалом беспорядке, и по неимению при нем чиновника или по крайней мере писаря, который бы записывал аккуратно принимаемых арестантов, так же и отправляемых, присылаются не сведущие никакого порядка воспитанники военного сиротского отделения, от которых иногда получаю я ведомости только о числе колодников поименно, а иногда и оных не получаю. Колодники же, по неотпуску и по сие время кормовых денег, терпят недостаток в продовольствии». Такой «порядок» нашел прокурор во Владимирском остроге. Можно только догадываться, каким он был в уездных. Губернский прокурор сделал распоряжения следующего содержания: 1. В острог определить смотрителя из офицеров отставных или состоящих в Инвалидном доме. 2. У смотрителя должна быть книга, в которой записывать всякий прием арестантов, представляемых в острог с означением, откуда присланы и к какому присутственному месту, записывать также и выпущенных, когда и куда отправленных. Равным образом в особой книге записывать о пересыльных. 3. Ключи от острога должны быть у смотрителя, наблюдать должен он за порядком, чистотою и целостию оного, и всякое утро и вечер осматривать внутри все отделения, чтобы не могло вкрасться какое зло от арестантов, в случае подкопа или поджога печься должен за больными и кормом вообще всех. Внутренняя же военная стража должна оставаться в рассуждении содержания караулов и наблюдения за арестантами и острогом... 4. Деньги, отпущенные из казенной палаты для отапливания острога, приняв полицмейстер, передает смотрителю с распискою, а сей в удобное время для дешевизны заготавливает нужное количество дров. 5. По получении кормовых денег сколько следовать будет смотритель должен сделать записку полицмейстеру, который по вытребовании из Казенной Палаты передает оные смотрителю, а сей должен раздавать арестантам. 6. Наблюдать должно смотрителю, чтобы всякое приносимое подаяние влагаемо было в ящики, имеющиеся снаружи и внутри острога, а не раздаваемо по рукам, кроме таковых случаев, когда приносящие подаяние пожелают оное. Собранное должно быть за печатями смотрителя и одного ратмана городового Магистрата, а ключи находиться у того же ратмана. С оных ящиков выемку делать в неделю два раза, и что окажется, смотрителю и ратману записывать в книге. 7. В году бывает несколько поминальных родительских дней, в которые подают в острог жизненные припасы и разные вещи и деньги. Из вещей тех ненужные для арестантов и лишние продать, и полученную сумму записать в приход. 8. Книги и сумму имеет право ревизировать во всякое время прокурор, а вне бытность его — губернский стряпчий, ежемесячно вместе с полицмейстером или чиновником полиции. 9. Внутри острога есть икона Св. Ивана Воина, и часто отправляется молебствие, на то имеется и особый ящик для сбора денег... покупать из них масло и свечи для освящения пред иконами... Эти правила должны были соблюдаться во всех острогах губернии. 31 октября 1819 года из МВД Владимирский губернатор получил сообщение: «По случаю беспорядка, происшедшего в Казанской губернии в уездном городе Мамадык, где семь человек арестантов, содержащихся в тюремном замке, сделав преступление, бежали, когда доведено было сее до сведения Государя Императора. Его Императорское Величество высочайше повелеть мне соизволил, сделать строгое предписание, осмотреть все тюрьмы и справить оные так, чтобы арестанты не могли находить средств к побегу. Во исполнение Высочайшей воли прошу Ваше Превосходительство: 1. Предписать губернскому архитектору обще с одним или двумя доверительными чиновниками... осмотреть все тюремные замки во вверенной Вам губернии и о состоянии их Вам донесть, каковые донесения Вы не оставите, сообщить немедленно МВД. 2. При таковом осмотре, а равно при строении и починках тюремных зданий дать страже приказание о возложении на ответственность градских начальств, дабы все части оных зданий всегда были в прочном и надежном состоянии, чтобы арестанты не могли находить средств к побегу. 3. На постройку и починку тех тюремных замков, о коих Министерству доныне представлено не было, приказать сметы и планы и доставить сюда для разрешения оных в строительном комитете ассигнования потребных на то сумм... 16 ноября 1819 года губернскому архитектору приказано вместе с городничими и уездными предводителями дворянства осмотреть все тюремные замки.
В 1821 году Гражданским Губернатором Владимирской Губернии был назначен Граф Апраксин Петр Иванович, все многочисленные указы и прошения по строительству нового острога были написаны им. 19 сентября 1821 г. Петр Апраксин вышел с предложением в Губернское Правление построить новый каменный тюремный замок на территории Солдатской слободы «по недальному расстоянию от городских строений». Он «указал» городскому архитектору Евграфу Яковлевичу Петрову «внимательно усмотреть замки» в Архангельске и Курляндии, где архитектор и побывал. Тюремный замок должен был стоять уединенно от всех строений и находиться «посреди большого двора, засаженного деревьями». Шла долгая волокита по оценке старого деревянного острога, строения которого никто не покупал. Губернатор вышел с представлением в Правление о предписании Городской Думе Владимира купить острог для «вымощения лежащей против оного части Большой дороги до Тычковского питейного дома ибо обыватели устроить ее по своей бедности не могут, а состоящие при остроге казармы и кардегардию перестроить для помещения батальонных канцелярий, портных и сапожных мастерских». В результате острог был продан в ведение Городской думы за 640 рублей.
Управляющему Министерством внутренних дел был дан план на рассмотрение строительного комитета, который по высочайше утвержденным планам составил сметы. По ним сумма была исчислена и препровождена: для Владимирского 224 344 рубля и для Покровского 66 955 рублей, а на все 291 199 рублей. П.И. Апраксин предложил приступить к строительству новых каменных тюремных замков в городах Владимире и Покрове с начала 1822 г. Он предложил Губернскому правлению известить людей, занимающихся подрядами, и принять на себя устройство новых зданий. Через газеты обеих столиц уведомить желающих принять на себя постройку новых острогов. Губернатор просил правление оповестить, что потребуется бутового дикого камня 230 куб. сажень и кирпичи казенной формы 53 куб. сажень, извести 1265 бочек 20-пудового веса каждая. Из донесений губернских властей видно, что из вольных на строительство тюремных замков никто не согласился и ни один купец и помещик не отдали своих работников. Замки строили каторжные арестанты и беглый люд. Труд по строительству тюремного замка действительно был каторжным. Строительство шло в течение трех лет. Каждый день в зной, дождь и холод конвой гнал из острога закованных в цепи каторжников на пустырь за город, дикий камень привозили на телегах даже из Оренбургской губернии, вес каждого камня достигал до 20 кг.
11 января 1825 г. принят от подрядчиков Владимирский замок смотрителем Лотаревым и титулярными советниками приставами (с 1782 г. полицейская должность) Алычевым и Орловым — пересыльная тюрьма. Из городской полиции поступил рапорт от 9.02.1825 г. в Губернское правление: «Указом оного правления предписано новый тюремный замок в г. Владимире передать новоопределенному смотрителю Лотареву с распискою». Опись замка сдали и подписали титулярный советник Алычев и пристав Орлов. В январе 1825 г. арестанты старого тюремного острога начали постепенно готовиться к переезду в новый каменный замок. Заселение его производилось постепенно. Первые заключенные переступили порог нового острога 11 февраля, некоторые из этой партии (особенно женщины) причитали и плакали при виде замка, в страхе молились: «Боже, куда нас ведут? Ужас какой! Каземат-то огромный какой», был слышен грубый оклик конвоиров и брань. А каменный тюремный замок на пустыре действительно выглядел устрашающе. Вокруг него простиралась грязь и болото, сырость была непролазная. Даже в жаркое лето там стояла вода. Основное назначение нового острога — пересыльная тюрьма. Здесь арестанты, шедшие на каторгу в Сибирь, могли отдохнуть от кандалов и цепей, поесть и поспать перед невыносимо долгой и тяжелой дорогой. Построенный новый острог был рассчитан на 242 человека. С самого начала заселения острога количество сидельцев превышало расчетную норму. Острог всегда был переполнен. Церковь в честь иконы Божией Матери «всех скорбящих радости» устроена в 1826 г. на средства городских доходов и на средства казны острога. Вот что представлял собой тюремный замок (г. Владимир, ул. 9 января, д. 5А) после устройства церкви: главный корпус – каменный, в два этажа, а третий этаж - подвальный; ограда каменная; крыша листовая, железная. В подвальном помещении 4 темницы, кухня с двумя очагами и в них медные котлы, над которыми каменные шатры. Пекарня с тремя русскими печами, кладовая, два магазина, потолки коридора сделаны под арку. На 1-м этаже главного корпуса - церковь, канцелярия, комнаты для несовершеннолетних и больных, на 2-м - хоры церкви, комнаты для арестанток-женщин, бродяг, беглых и воров, пересыльных, арестантов за долги. На территории замка находились также баня, конюшня, позже - цейхгауз. Перед замком был построен 2-х этажный дом для надзирателя. При первой проверке 15 марта 1827 года городской комиссией в присутствии прокурора поступили жалобы от арестантов тюремного замка: большая скученность заключенных; содержатся как попало, т.е. в одной камере за убийство и по секретному делу; плохое питание; лекарь бывает редко; жестокое обращение надзирателей; надзиратели ничего не знают об арестантах; слабый надзор; камеры распахнуты, кто-то режется в карты, иные в ремешки, идет торговля баранками и калачами, собранными в милостыню от добрых купцов и жалостливых баб; брадобрей выстригает волосы тупыми ножницами, у некоторых арестантов волосы «выедены» ступеньками; в подвальном помещении четыре темницы, в них нет окон. Комиссия приказала немедленно устранить данные недостатки. В темницах было решено прорубить окошки, и на тех поставить решетки. От надзирателей требовалось обращаться с арестантами человеколюбиво, но требовательно. Больных предписывалось лечить с пользой и вниманием, неимущих лечить бесплатно, а имущих — за деньги, плату установить умеренную. В 1833 г. штатной единицы тюремного лекаря не было, в замок он приходил редко. Лекарь пишет в отчете, что заданный год болели арестанты не часто, 75 выздоровели и 8 умерли.
27 февраля 1831 г. во Владимирской Губернии учрежден Комитет попечительного общества о тюрьмах, который начинается с отношения генерал - адъютанта князя Василия Трубецкого. Первый состав комитета был избран на особом совещании в присутствии Его Преосвященства Епископа Владимирского и Суздальского Парфения с Господином Гражданским Губернатором. Составлен проект приглашения в комитет иногородних: «Цель этого комитета будет устремлена к тому, чтобы шло улучшение во всех отношениях содержание арестантов, разделение их по родам преступлений, чтоб не находились в праздности, влекущей к разврату, и были бы заняты полезным трудом и рукоделием. Священнослужитель должен вести их к раскаянию, дабы через частное внушение ими правило христианское благочестие и нравственность». Первым по времени специальным законодательным памятником царской России является «Свод учреждений и свод о содержащихся под стражей и ссыльных». Он вышел в 14 томах. Первый свод законов, изданный в 1832 г., не выявляет действительного положения тюремной России и управления ими. Содержание Устава свидетельствует, как мало и поверхностно была регламентирована к данному году такая важная часть государственного управления, как тюремное заключение. Устав употребляет название «Тюрьма» как общее широко охватывающее название «Тюремных замков» и «Острогов». Эти вида мест заключения предназначены для более серьезных обвиняемых и осужденных, но вместе с тем и для несостоятельных должников. Устав 1832 г. обходит почти полным молчанием условия тюремного режима. Свод был переиздан в 1842 г. с дополнениями и изменениями. Были созданы арестантские роты (см. Владимирская арестантская рота гражданского ведомства), их создал Николай II, в 1842 г. вышел Устав об арестантских ротах, первая в Казани в 1837 г. 7 сентября 1844 года МВД направило Владимирскому губернатору предписание следующего содержания: «Из поступающих в МВД сведений оказывается, что при производстве следствий по уголовным делам нередко встречается затруднение к Открытию истины, оттого, что по неимению в наших тюрьмах и других арестантских помещениях отдельных камер для заключения поодиночке следственных арестантов, сии последние не только содержатся вместе с другими обвиняемыми, научась от них разным изворотам, но часто прикосновенные к одному и тому же делу заключаются в одно помещение, где и сговариваются заблаговременно между собою насчет требуемых от них ответов». Для устранения столь важного неудобства Государь Император «Высочайше повелеть соизволил: 1. Устроить ныне же во всех тюремных замках и других арестантских помещениях, находящихся при полициях, отдельные камеры для одиночного содержания следственных арестантов. 2. Для сего, где местность дозволит, сделать пристройки к тюрьмам и другим арестантским помещениям, а если нельзя, то разделить находящиеся в них, одну или две, общие комнаты на несколько отдельных камер или нанять, для содержания следственных арестантов, частные дома, с надлежащим их устройством. ...Сообщая Вашему Превосходительству сию Высочайшую волю к непременному исполнению, я поручаю Вам распорядиться, чтобы немедленно составлены были надлежащие проекты и сметы о помянутых пристройках к тюрьмам... или о разделении в них общих комнат на несколько отдельных камер... В уездном городе не должно определять менее пяти, а в губернском не менее десяти помянутых камер, из коих каждая должна иметь в длину около пяти, а в ширину около трех аршин. Означенные проекты и другие предложения Ваши по настоящему предмету прошу Вас представить в самом скором времени МВД...» Департамент полиции в 1847 году устанавливает новый порядок исполнения уголовных приговоров на эшафоте при участии священнослужителей, поэтому Святейший Правительствующий Синод признал нужным поставить следующие правила: 1. Священник должен сопровождать осужденного в приличном экипаже, доставленном ему от полицейского начальства, следуя, однако, к месту наказания не позади позорных дрог, в которых сидит палач-кат. О таком постановлении Священного Правительствующего Синода считаю нужным уведомить Господ Начальников Губерний для сведения и надлежащего внимания, в чем следовать будет священник на казнь и не составлять части кортежа преступника, а потому надлежит прибытие его на место казни или перед, или после сего, но без излишнего промедления. 2. Священник должен иметь с собой в это время епитрахиль и крест, для употребления их тогда, когда будет произноситься к осужденному последнее увещевание прежде нежели он возведен будет на лобное место. Если же священник признает необходимым предавать преступника еще однажды увещанию даже на плахе, то исполняет это уже без епитрахили и креста. 3. Важнейшая обязанность священника должна быть предварительное действие его на ум и сердце осужденного, расположением его к чистосердечному раскаянию в содеянном преступлении. Священник за несколько дней до приговора должен начать свои действия, посещая арестанта как можно чаще в камере, вселяя в него страх Божий, научая к примирению и спасению души через глубокое раскаяние и решимость поступать впредь по заповедям Божьим. Смотря по плодам раскаяния, священник может принять от осужденного исповедь и сподобить его причастия Святых Тайн. 4. В случае, когда исполнение приговора должно быть произведено на месте преступления в уезде, священник того города, где содержался преступник, обязуется делать ему только предварительные увещания, имея, впрочем, право, смотря по нравственному расположению преступника, исповедать и причастить. Последнее к нему увещание перед самим наказанием должен произвести приходской священник, где приговор исполняется. Данное циркулярное предписание слушалось об участии священников во время исполнения уголовных наказаний во Владимирском губернском правлении по указу его Императорского Величества Самодержца Всероссийского Николая I и подписали городская полиция и земские суды (Владимир, Покров, Александров, Шуя, Переславль, Юрьев, Ковров, Вязники, Гороховец, Муром, Меленки, Судогда). В деле даны поименные списки священнослужителей по уездным городам, принимавших участие в исполнении уголовных наказаний. Если арестант оставался жив после казни, его увозили в больницу при остроге, и священник вновь посещал страждущего. 29 июля 1847 г. Духовная Консистория слушала решение уголовного суда, в котором крестьянин Суздальского уезда Гордей Леонтьев и его крестьянская жинка Марфа Анисимова осуждены за убийство Арефа Андреева и приговорены к публичному наказанию в г. Владимире через профессионального палача 75 ударами плетьми каждого. Исполнение предписано здешней городской полиции. Наказание исполнено по разрешению его Высокопреосвященства Парфения Архиепископа Владимирского и Суздальского. В Меленковском уезде в деревне Войново палата Уголовного суда присудила крестьянину Гавриле Михайлову 75 ударов розгами за поджог чужого имущества, а его «жинку» Дарью — 10 ударами за ложное показание. Духовная Консистория Епархии отказала в наказании Дарьи, так как она была кормящей матерью. Владимирский уголовный суд присудил крестьянской девке Агафье Петровой, 23 лет, за самовольную отлучку из места жительства деревни Петровичи Бобруйского уезда Минской губернии к 15 ударам плетьми. Она с детских лет была влюблена в Петра, сына крестьянина Иванова. Они дали друг другу клятву не расставаться никогда, ни при каких обстоятельствах. Когда Петр служил в солдатах, влюбленные сговорились бежать в центр России, так как там легче затеряться, — «люднее». Так и сделали, шли в основном пешим ходом, пролесками; больших дорог остерегались. Недорого купили у одного купчишки поддельные паспорта, но пришлось поворовывать — не было заработка. Решили остановиться в тихом Ковровском уезде Владимирской губернии. В 1845 г. в Ковровский уездный суд поступило заявление мещанки Настасьи Парушкиной, что у нее пропало имущества на сумму 33 рубля серебром. Она обвиняет в краже квартировавших у нее в задней избе с паспортом об отставке рядового Петра Иванова и называвшей себя женой Иванова Агафью Петрову с младенцем 1842 г. рождения. Во, время следствия выявлено, что Петр Иванов являлся беглым солдатом Бобруйского артиллерийского гарнизона с фальшивым «пачпортом», а девка Агафья бежала из Бобруйского уезда к Иванову и незаконно прижила младенца. И вот печальный факт: солдат Петр Иванов, не дождавшись окончания следствия, бежал до суда. Полицией были назначены поиски солдата, но его так и не нашли. Агафья Петрова приговорена к наказанию при полиции 15 ударами плетьми, после чего должна была быть отправлена на прежнее место жительства, предав ее за прелюбодеяние церковному покаянию, по назначении времени и места духовным начальством. Сначала Агафью приговорили к наказанию кнутом, но изменили на биение плетьми. Женщина была в смятении и отчаянии, не знала, что делать. Как мог так поступить ее возлюбленный с ней и их ребенком? На заседании Губернского правления определили наказать крестьянскую девку на основании «именного Высочайшего указа за прелюбодеяние вместо 15 ударов плетьми на 60 ударов розгами». Владимирская Духовная Консистория ознакомилась с решением правления и просит его сообщить в Консисторию, какому приходу принадлежит Петрова и кто у нее духовный отец. Ковровский уездный суд по решению Владимирской уголовной палаты отправляет Агафью Петрову в Бобруйский уезд деревни Петровичи казенного имения Брожи, где она проживала до побега, посредством внутренней стражи этапом. Духовная Консистория вновь пишет запрос в Бобруйский уезд, кто у Агафьи духовный отец, для того чтобы предали ее церковному покаянию. В свою очередь уголовная палата требует исполнить назначенное ей наказание 60 ударов розгами. Но из Бобруйского сельского приказа поступило сообщение, что крестьянская девка Агафья Петрова бежала, где находится — неизвестно, к сообщению приложена печать сельского старосты. Дальнейшая печальная судьба Агафьи неизвестна. Она решила бежать как можно дальше от палачей, чтоб жить и не оставить сиротой дитя. Жизнь беглого на Руси тяжела. А 60 ударов розгами для молодой женщины означало только одно — смерть. Телесные наказания в 1854 г. были очень развиты, наказания женщины в истории тюремного замка встречаются. Полицмейстер замка пишет рапорт в тюремный комитет, что крестьянка государственного имущества Татьяна Грязнова, судимая за хищение денег и одежды из Тычковского питейного дома, производит в замке постоянные беспорядки, ссоры и смуты, несмотря на неоднократные наказания карцером и одиночным заключением на путь исправления не встала. Имела намерения нанести побои смотрителю. 30 апреля 1854 г. Попечительный комитет о тюрьмах просит разрешения наказать ее розгами. Господин начальник губернского правления и Епископ Владимирский и Суздальский 23 декабря тюремному комитету наказание разрешают. 1863—1864 гг. — национально-освободительное восстание Царства Польского, которое было жестоко подавлено царской Россией. Польские повстанцы содержались в тюремном замке. Более 3 тыс. человек. В 1863 году создается особая комиссия, которая обобщала поступающие отчеты от губернаторов о положении тюремного дела, а также предложения о преобразовании тюремной части в России. В записке, представленной министру внутренних дел о местах заключения во Владимирской губернии № 13005 от 12 ноября 1862 года стряпчим Рангом, сообщалось: «В городах Владимирской губернии устроены тюрьмы по общему, однообразному плану; исключение составляют тюрьмы, устроенные в городах Владимире, Покрове и Вязниках… Наконец, в губернском городе Владимире тюремный замок состоит из каменного трехэтажного здания. Внутри замка, в середине его, церковь во имя Божьей Матери «Всех скорбящих радость». Затем от центра, в среднем и верхних этажах по коридорам, устроенным вдоль замка и между собою разделенным сплошной стеной, расположены арестантские камеры большего и меньшего размера». 1863—1866 гг. — арестантские роты, затем пересыльная тюрьма. «Во Владимире в 1867 г. открыта в тюремном замке школа грамотности: не доставало только ремесленной мастерской, по недостатку помещения. С выводом женщин в особую тюрьму, устранился и этот недостаток. Местный попечительный о тюрьмах комитет нашел средства уделять каждогодно по 200 руб., на наем особого помещения для заключения женщин. Здесь с большими удобствами они уже и занимаются разными рукодельями и работами» («Владимирские губернские ведомости»). Во вторник 23 января 1868 года происходило освящение женской тюрьмы в наемном доме, неподалеку от тюремного замка.
Из описания 60-х годов XIX века: "В губернском городе Владимире тюремный замок состоит из каменного трехэтажного здания. Внутри замка, в середине его, церковь во имя Божьей Матери "Всех скорбящих радость". Затем от центра, в среднем и верхних этажах по коридорам, устроенным вдоль замка и между собою разделенным сплошной стеной, расположены арестантские камеры большего и меньшего размера".
К 1 марта 1888 года должность смотрителя тюрем заменена начальником тюрьмы. А с 1890 года вышел закон об устройстве при тюрьмах священнослужителей.
Система надзора в царской России не являлась постоянной, она с годами качественно изменяется, особенно в процессе реформации мест заключения. С 23 мая 1901 г. начальник замка разрешает применять больше наказаний, увеличился предельный срок содержания в темном карцере с трех дней до одной недели. В поддержание установленного порядка в остроге довольно распространенным видом дисциплинарного воздействия, вплоть до начала ХХ века, было заключение в карцер и битие розгами (18 - 60 ударов), приковывание цепями к стене. Причиной ужесточения содержания и режима являлось революционное движение по всей России, в том числе - брожения в самих казематах
Тюремный замок на карте Владимира 1899 г. Дементьевская улица (часть Красноармейской ул.) (1898): Левая часть – Тюремная площадь и поле. За Солдатской слободой: 1. Тюремный замок (к.), 2. Вокзальная роща, 3. Сторожка в ней (д.), 4. Казармы Инженерного ведомства, занимаемые 9 грен. Сибирским полком (к.), 5. Военное кладбище Тюремный замок
Исправительное Арестантское Отделение в 1899 г.: «Председатель – Вице-Губернатор. Попечители: начальник губернского жандармского управления, генерал-майор Николай Ираклиевич Воронов; потом. поч. гражд. Андрей Андреевич Никитин. Начальник отделения – капитан Тимофей Максимович Олейник. Помощники начальника: кол. ассес. Александр Павлович Петров; кол. ассес. Владимир Николаевич Веснин». Губернский попечительный о тюрьмах комитет в 1899 году: «Вице-Президенты: Губернатор; Епархиальный Архиерей. Директоры: Губернский Предводитель Дворянства; Вице-Губернатор; Управляющий казенной палатой». Начальник губернской тюрьмы в 1899 году – штабс-капитан Василий Егорович Кирков. Помощники: старший – подпор. Иван Александрович Куприянов; младший – кол. рег. Василий Александрович Сокольский.
Анна Васильевна Якимова-Диковская на станции Петушки была арестована и отправлена 23 августа 1905 года во Владимирский тюремный замок.
В 1920-е годы здание использовалось в качестве склада квартотдела Губвоенкомата.
Остается тайной, кто содержался в старом каменном остроге в период репрессий, а именно от 1930-х по 1948 гг.
Тюремный замок. Арки главного входа. 1947 год. Архив Государственного научно-исследовательского музея архитектуры имени А.В. Щусева. Тюремный замок. Караульные помещения. 1947 год.
Август 1948 г. — тюрьма № 1 УНКВД Владимирской области.
ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Владимирской области
21 января 1964 года тюрьма №1 в старинном тюремном замке Владимира – была переименована в следственный изолятор – СИЗО (Учреждение ИЗ-28/1). Приказом МООП РСФСР № 45.0110 от 4.02.1964 г. объявлено о дислокации СИЗО. В 1992 г. в УИН МЮ России по Владимирской области из Епархии поступило соглашение об окормлении спецконтингента тюрем и следственных изоляторов православными священнослужителями и закреплении за ними данных объектов поименно. В учреждении ИЗ-28/1 (ул. 9 января, д. 5) была открыта церковь, куда был назначен архимандрит Маркелл. 13 марта 1997 года был образован попечительский совет при учреждении ИЗ-28/1, а 20 июня 2001 года во Владимирском следственном изоляторе состоялось торжественное открытие и освящение храма Пресвятой Богородицы всех Скорбящих Радость. Службу вел архиепископ Владимирский и Суздальский Евлогий. Приказ МЮ РФ №63 Учреждение ИЗ-28/1 19.02.2001 г. переименовано в Учреждение ИЗ-ЗЗ/1. За год через следственный изолятор проходило около 10 тысяч человек – мужчины, женщины, подростки. Чтобы оградить несовершеннолетних от пагубного влияния неоднократно судимых лиц оборудовали отдельный блок для подростков, состоящий из четырех камер, где соблюдаются все правила содержания обвиняемых. С марта 2006 года в следственном изоляторе № 1 налажена регулярная работа телемоста СИЗО – областной суд, а с 2009 года работает телемост с Верховным судом. В учреждении для этого была оборудована специальная камера, прошел капитальный ремонт, установлена аппаратура. Видеокамеру и телевизор предоставил областной суд, оттуда же идет управление. Подсудимый видит судей, прокурора и адвоката, а те - его. В день проходит по 3-4 процесса, каждый по 15-20 минут.
С 2007 года здесь стал активно проводиться капитальный ремонт помещений, улучшены условия содержания подследственных.
В настоящее время ФКУ СИЗО-1 - самый крупный следственный изолятор УФСИН России по Владимирской области с лимитом наполнения 457 человек. С 2007 года здесь стал активно проводиться капитальный ремонт помещений, улучшены условия содержания подследственных. Была заменена вся канализация, водопровод, электропроводка, антенный кабель, переоборудованы санузлы, установлены новые кровати, санитарная площадь на одного человека приведена в соответствие с Федеральным Законом № 103-ФЗ. Полностью переоборудована комната длительных свиданий для осужденных отряда по хозяйственному обслуживанию. Проведена горячая вода в камеры на втором и третьем этажах режимного корпуса. Приведены в соответствие с указанием ФСИН комнаты приема передач и ожидания граждан, отремонтированы жилые помещения отряда по хозяйственному обслуживанию.
История в лицах. Владимирский тюремный замок Начальники тюремного замка: 1. Приняли замок: смотритель Лотарев и титулярный советник пристав Апычев и Орлов. 11.01.1825 г. 2. Смотритель Бскенев. 1833 г. 3. Смотритель Либеровский. 1863—1866 гг. 4. Пименов Иван Васильевич (1905 г.р.). 8.1948—1950 гг. 5. Фадеев Алексей Алексеевич (1911 г.р.). 13.2.1950—11.4.1951 гг. 6. Скитович Сергей Михайлович (1915 г.р.). 11.4.1951 — 8.6.1952 гг. 7. Чикунов Матвей Антонович (1911 г.р.). 8.6.1952-18.4.1953 гг. 8. Коннов Александр Васильевич (1916 г.р.). 18.4.1953—23.12.1957 гг. 9. Николаев Владимир Федорович (1913 г.р.). 23.12.1957—1959 гг. 10. Белов Константин Андреевич (1914 г.р.). 1959—5.7.1960 гг. 11. Петров Иван Филимонович (родился 18.01.1913). 5.07.1960—13.03.1961 гг. 12. Павлов Николай Петрович (род. 16.5.1924). 3.1961—8.1969 гг. 13. И.о. Начальника СИЗО Крестовоздвиженский Сергей Павлович (род. 12.7.1918). 19.8.1969—1.4.1970 гг. 14. Жуков Александр Ефимович (1926 г.р.). 1.4.1970—8.19.1978 гг. 15. Кожевников Сергей Павлович. Дела нет. 16. Янтиков Вячеслав Владимирович (1944 г.р.). 1979—19.3.1984 г. 17. Прилуцкий Юрий Анатольевич (1939 г.р.). 19.3.1984—5.10.1986 гг. 18. Кондрашин Анатолий Григорьевич (1937 г.р.). 5.10.1986—1. 11.1990 гг. 19. Мамчун Виктор Вячеславович (род. 16.4.1952). 1.11.90—10.1.1994 гг. 20. Павлов Алексей Анатольевич (род. 8.3.1954). 10.1.1994—25.6.2004 гг. 21. Мачушкин Михаил Владимирович (род. 17.12.70). с 12.7.2004 г. … Глухов Дмитрий Владимирович. 2021 г.
