Губернский город Владимир в 1877 году Субботин А.П.
В 1778 году сделан столицей Владимирской губернии.
16 августа 1781 г. был утвержден Герб города Владимира.
31 марта 1781 г. был утвержден план города.
В качестве губернского города Владимир населяется людьми благородными и украшается зданиями величественными. В нач. XIX в. в нем уже было до 10,000 жителей, 850 домов, 19 церквей, 2 собора, 2 монастыря, несколько кожевенных и салотопенных заводов. Жители получали изрядные доходы от ямщины, товарного транспорта по Сибирскому тракту, от садоводства (см. Патриаршие сады) и др.
К 1877 году Владимир представляет собой с одной стороны исторически славный город, с другой – административный центр небольшой (850 кв. миль), но густо населенной (30 чел. на кв. вер.) и промышленной (2-е место в России по размерам производства) губернии с 13 уездами. Памятники древности главным образом религиозные, за тем валы, окружающие собственно город на протяжении версты; валы эти высотой от 15 - 20 ф. (со стороны города) покрыты травой и составляют приятное место для гуляния; самый большой – Козловский или коровий в 1 дес. 575 саж. идет дугой вправо от Золотых ворот, т.е. к югу; к нему примыкает Галейский вал в 300 квадратных саж., на Козловом валу с 1866 г. устроен бак городского водопровода (выш. 50 ф.), а с 1872 г. разведен бульвар с киосками; здесь изредка устраиваются гулянья, чаще с благотворительной целью; от него отделяется ближе к Клязьменскому мосту вал (примостовый) в 440 кв. сажень. Театральный вал в 1273 кв. саж. идет влево от Золотых ворот к проезду против 2-й Никольской улицы, у его подошвы приютились театр и пруд; в старину он продолжался до Девичьего монастыря, но вторая половина (600 кв. саж.) в кон. 60-х годов была срыта и на том месте устроено нечто в роде сквера (см. Никитский сквер). Далее идет Боровой вал (300 кв. саж.) около Девичьего монастыря. В кремле от фонтана идет Троицкий вал (1 д. 565 саж.) в два уступа, широкий и красивый, любимое место для гулянья простолюдинов; на нем попадаются камни от старинной башни; от него заворачивает вдоль Лыбеди Лыбедский вал (420 с.), а затем Поганый мимо Поганого пруда, от второго к югу Ивановский вал (1585 саж.) до Рождественского монастыря, эти валы огибают Троицкие улицы; за Ивановским мостом, осталось 2 вала: на севере Зачатьевский (1050 саж.) склон к Варварской улице, а на юге Богословский (960 саж.).
См. Оборонительные укрепления города Владимира.Топография Владимир лежит в центральной России к северо-востоку от Москвы в умеренно-холодной полосе. Севернее его лежат 13 губернских городов Европейской России. Город лежит почти на середине Владимирской губернии, в холмистой местности, на левом, нагорном берегу р. Клязьмы; самые удобные пути от Владимира – к востоку и западу; до Москвы 177 верст по жел. дороге (6 ½ часа езды, 5 руб. 31 коп. в 1-м классе, 3 руб. 48 коп. во 2-м классе, 2 руб. 21 коп. в 3-м классе) и 171 верст по шоссе, до Нижнего 233 вер. по жел. дороге (8-9 часов, 6 руб. 99 коп. в 1-м классе, 5 руб. 24 коп. во 2-м классе, 2 руб. 91 коп. в 3-м классе), от Санкт-Петербурга 787 верст по жел. дороге (9 ¾ - 26 руб.), от Твери 833 верст по ж. д. (4 ¼ - 10 руб.), Воронежа 727 вер. (9 – 22 руб.), Костромы 241 вер. (на Иваново-Вознесенск, 7 – 15 руб.), Ярославля 239 вер. (5 ¾ - 13 ¼ руб.), Тулы 358 вер. (4 ½ - 11 руб.), Рязани 362 вер. (4 ½ - 11 руб.), Казани 649 вер. (5 – 15 руб.), Киева 1023 вер. (13 – 34 руб.), Харькова 900 вер. (11 ½ - 27 ½ руб.), Кишинева 1611 вер. (22 ½ - 53 ½ руб.), Одессы 1584 вер. (21 ¾ - 52 руб.), Тифлиса 2203 вер. (40 – 80 руб.), Варшавы 1400 вер. (17 ½ - 42 руб.), Риги 1145 вер. (14 ¼ - 35 руб.), Ташкента 3271 вер.(120 – 200 руб.), Иркутска 4966 вер. (250 – 400 руб.).
Расстояние до главных пунктов губернии: Муром 127 вер. (почт. на Судогду), Шуя 103 вер. (ж. д.), Иваново-Вознесенск 150 вер. (ж. д.), Александров 146 вер. (почт. 284 по ж. д.), Вязники 116 вер. (ж. д.), Переславль 150 вер. (почт. на Юрьев), Суздаль 33 вер. (почт.), Юрьев 86 вер. (просел.), Покров 77 вер. (ж. д.), Ковров 60 вер. (ж. д.), Меленки 138 вер. (почт. на Судогду), Гороховец 181 вер. (ж. д. и 10 вер. почт.), Судогда 37 вер. (почт.), Киржач 114 вер. (на Покров), Гавриловский посад 58 вер. (на Суздаль).
Границами города служат с юга р. Клязьма и заклязьменские пойменные луга, которые оканчиваются за – 3 вер. у горного кряжа, за этим кряжем идет болотистая, лесистая равнина Судогодского уезда; на севере городские выгоны и земли сельца Тельмячева и с. Красного; на западе земли Ямской слободы, Полсельца и д. Семязина; на востоке – тоже клязьменские пойменные луга и земли с. Доброго, по которым проходит Нижегородское шоссе.
Во Владимире – 4 заставы:
1) Московская застава при въезде из Ямской слободы в город;
2) Нижегородская застава при выезде из города к Нижнему у земской больницы;
3) Юрьевская застава к Юрьеву и Переславлю;
4) Суздальская застава к Суздалю, Шуе и Иванову от Залыбеди;
на юг через Клязьменский мост тянется почтовая дорога на Судогду к Мурому и Меленкам.
Профиль города не отличается правильностью. Самая высокая точка лежит на высоте 550 ф. над уровнем моря и около 100 ф. над ур. Клязьмы; самая низменная часть – 460 ф. над уровнем моря. С запада от Москвы идет возвышенное плато, покатое к долине Клязьмы; эта равнина у западной окраины города прерывается тремя оврагами:
1) отделяет Солдатскую слободу от города (1 вер. длины);
2) отделяет Стрелецкую слободу от северной равнины (1 2/4 вер. длины). Оба эти оврага (велич. 4 дес.), покрытые вишневыми садами, сходятся вместе.
Речка Лыбедь
Из Стрелецкого оврага начинается р. Лыбедь, и ее долина служит как бы продолжением этого оврага, спускается к долине Клязьмы, к Воронцовской слободе (1/2 в. дл.); этот живописный, покрытый густым орешником и глубокий (до 50 ф.) овраг носит не менее живописное название «Чертовье» или Чертов враг, яр.
«Чертов Яр или Чертовье. Это название присвоено одному большому оврагу, расположенному на юго-западной стороне г. Владимира. Глубокий и широкий ров с крутыми окраинами, покрытый различными лиственными деревьями, болотной травой и вьющимися растениями - очерк Чертовья. По ложбине его течет с средины маленький проток с родника; посредине оврага лежит песчаный холм овальной формы, с мелкой порослью леса. Кто бывал в Сосенках — небольшой сосновой роще близ Вознесенской горы, тот конечно знает Чертовье... И доселе за молодыми деревьями рощи стоит старая прикрепистая сосна, а при начале пути к деревне Быковке — два больших вяза стоят как бы на стороже у крутой окраины рва (Газета «Владимирские губернские ведомости», 1874, №№ 27, 30.).
К северу от залыбедского оврага равнина постепенно повышается и образует обширное плато (Опольщина), идущее на десятки верст. Между Лыбедью и Клязьмой самая высокая часть города; этот приклязьменский кряж сперва идет далеко (3/4 вер.) от реки, потом приближается к ней на 15 саж., поворачивая к юго-востоку и от восточной оконечности кремля начинает незаметно понижаться и сливается с долиной р. Рпени, а за Рпенью опять повышение к с. Доброму. Самые высокие точки – гребень Студеной горы и холм Успенского собора. Этот главный кряж имеет 150 – 330 с. шир. и 3 ½ в. длин., на нем есть еще искусственные возвышения – валы, красноречивые свидетели воинского периода Владимирской жизни. Кряж спускается невысокими берегами к р. Лыбеди, где есть 4 съезда.
3) К Клязьме крутые, довольно грандиозные горные берега, где – 5 съездов, не очень крутых; за 30 -100 с. От реки горы образуют уступ, который спускается к реке небольшими обрывами в 1 ½ - 3 с., так что у самого берега остается узкая полоса земли (5 д. 1601 с.); склон дворянской и торговой частей покрыт вишневыми садами. Вообще в городе три главных ската: два к Лыбеди и один к Клязьме.
Владимир имеет очертание как бы продолговатого пятиугольника. Окружность города по черте 10 в. 330 с. Наибольшая длина от кладбища князя Владимира до острога – 4 вер., а до конца Ямской – 5 ¾ вер., наибольшая ширина от Клязьменского моста до Юрьевской заставы 1 ½ вер. В допетровские времена город был много меньше и состоял из Печернего города (кремля), Нового города (торг.) и Посада (Иванов.), теперь же вся площадь города занимает 575 д. 1415 саж., т.е. почти 5 ½ кв. верст. Вообще город довольно просторен, на 1 десятину 31 житель и 2, 9 домов, тогда как в – Нижнем – 50 – 3, 5; Симбирске – 37 – 3, 2; Рязани – 61 – 3, 5; Смоленске – 52 – 4, 4.
Под площадями 11 ½ д. (2 %), под улицами 90 д. (16 %), под усадьбами 352 д. (61%), под выгонами 41 д. (7 %), под ж. д. 36 д. (6 %), остальные под оврагами, прудами и проч. Вообще под населенными участками 499 д. или 86 % всей территории и 85 д. пустырей.
План Владимира не очень симметричен; правильная планировка по кварталам под прямыми углами в торговой, кремлевской частях, тоже за Ивановским мостом к северу от большой улицы, да еще в Солдатской слободе к югу от Большой улицы и по склону гор – извилистые проходы и проезды. Всего в городе 9 площадей и 80 улиц.
Постройки более тесные, сельского характера, в слободах, за Лыбедью; за тем тесная городская стройка в торговой части при ширине усадеб по улице в 15 – 20 саж., глубина их во двор 10 – 120 саж., поверхность 50 – 2400 с. т.е. усадьбы в десятину, а есть на десятине до 40 усадеб. Общая длина всех улиц 35 в., т.е. среднее протяжение усадьбы по улице 22 саж., средняя ширина улиц – 12 саж. При таком просторе и растянутости города в длину сообщения между обывателями не очень, особенно если принять во внимание овраги, буераки и т.п.
Город имеет довольно резко определенные части. В бытовом отношении Владимир делится на собственно город и предместья; географически распадается на:
1) центральную, старинную часть между валами, где сосредоточены общественные и промышленные учреждения;
2) восточную, за Ивановским мостом, где жили посадские люди; здесь расположены: станция ж. д., семинария и богоугодные заведения;
3) северную, залыбедское предместье, населенное мелкими чиновниками;
4) западную, за Золотыми воротами,- прежде аристократическая часть города, его Сен-Жерменское предместье, здесь еще сохранились просторные дворянские дома, по большей части оставленные их благорожденными обитателями и частью перешедшие в руки купцов, вышедших из приписных достаточных крестьян Владимирского уезда;
5) за оврагом, Солдатская и Стрелецкая слобода:
6) подгорную, вдоль берега Клязьмы; затем на восток рядом с залыбедской частью Новая слобода, а на юго-запад к Москве Ямская; все эти слободы исстари служат местом жительства людей «подлаго» происхождения и населены беднейшими обывателями города, представителями Владимирского пролетариата.
В административном отношении Владимир делится на две полицейские части: первая вся восточная половина города от кремля; вторая: Кремль, Залыбедская и Ивановская части.Физиономия города При растянутости города по гребню холма от запада к востоку, главные элементы городской жизни расположились по этому же направлению; там, где совершалось движение между двумя важными пунктами – Москвой и Нижним, здесь проходит Большая дорога, славная «Владимирка», которая в черте города приняла благоообразный вид Большой улицы.
Эта улица настоящая артерия, стягивающая к себе жизненные соки города; по ней совершается, и торговое, и служебное, и увеселительное движение; улица эта, заменяющая собой Невский проспект и Парижские бульвары, представляет картинное разнообразие и отражать в себе всю физиономию города с ее оттенками. Она является продолжением Ямской слободы, которая тянется на 1 ¾ вер. и обставлена двух-этажными деревянными избами, характеризующими наши бойкие тракты.
Большая улица идет по гребню возвышенности во всю длину города, по обе стороны склоны: вправо более длинный и отлогий к Лыбеди, влево более крутой к Клязьме, от того-то, повернув голову в любую из боковых улиц, мы увидим широкую панораму, вправо – на заднем плане сады и поля, влево – на съездах заклязьменская ширь.
Самая улица застроена гуще и лучше к Московской стороне, что отчасти доказывает более сильное тяготение Владимира к Москве, чем к Нижнему, близ Московской заставы (район Садовой площади) группируются кузницы и заманчивые общественные учреждения, обещающие: горю забвение, а телу услаждение; это необходимое преддверие каждого города со стороны наибольшего движения; сперва улица идет к северо-востоку, под названием Студеной горы, потом поворачивает под тупым углом к востоку и под названием Дворянской образует сперва небольшой спуск, а потом подъем к Золотым воротам; отсюда под названием Московской идет по торговой части города до гауптвахты, затем под именем Нижегородской проходит по кремлевской части мимо парадной площади и за Ивановским мостом постепенно спускается к Нижегородской заставе, где переходит в шоссе. Вся длина 36-370 с., ширина – 12 – 15 с. Левая сторона застроена более правой; здесь 115 домов и 2 церкви, отделяется 15 улиц. Сперва идут двух-этажные, полукаменные дома в 5-7 окошек, с мелочными и питейными лавочками внизу, потом изящные одноэтажные в 5-9 окон, по Дворянской сперва барские, длинные, с обширными садами дома (в одном немецкая капелла, далее каменные и полукаменные почтовая станция, дом городского головы, женская гимназия), против Золотых ворот деревянное приниженное здание театра, без всякой архитектуры, по Московской улице сплошные каменные дома, церковь Николы Златовратского, подворья и трактиры, потом белокаменный Гостинный двор с обычной аркадой, опять каменные дома, по Нижегородской городской фонтан, «домъ благороднаго дворняства», к которому пристроен дом мужской гимназии (надпись: дворянскiй пансiонъ), две гостиницы, новая аптека, акцизное управление, Александровский приют, консистория, хорошие каменные дома, дом 2-й полицейской части, далее за Ивановским мостом трактиры, телеграф, несколько барских домов, церковь Ильи Пророка и ряд деревянных небольших домов вплоть до сада земской больницы.
На правой стороне Большой улицы до 80 домов, 5 церквей, часовня, 9 боковых улиц. При въезде от Москвы в авангарде трактиры, потом ряд редко построенных барских длинных домов с большими садами на задах вплоть до Золотых ворот, ближе к которым клуб и дом, где помещаются уездная земская управа, мировой съезд, воинское присутствие и дворянская опека. По Московской улице почтовая контора, сплошной ряд каменных гостиниц и подворий, самый высокий дом, в котором Дума, губернская земская управа с типографией, Пятницкая церковь, каменные дома, бани, малые торговые ряды, Петербургская гостиница, гауптвахта, часовня Владимирской Божией Матери (на современной Соборной площади), старый бульвар, аллея вдоль парадной площади, церковь Борисоглебская и Николо-Кремлевская, архиерейский дом, за Ивановским мостом спуск к станции железной дороги, хорошие частные дома, церковь Иоанна Богослова, духовная семинария, длинный ряд деревянных домов и наконец инвалидный дом. Посреди улицы Золотые ворота и красная церковь св. Сергия. Часть Большой улицы от Золотых ворот до Борисоглебской церкви (парк «Липки») могла бы с честью фигурировать и в столице, за то часть ближе к Нижегородской заставе напоминает плохой уездный город. все другие улицы не могут идти в сравнение с Большой. Из них самая длинная в 6 раз короче Большой. Лучшие сосредоточены в Торговой и Дворянской частях. Параллельно Дворянской, от Студеной горы к Театральному валу идет Большая Мещанская улица (300 саж.), довольно чистая, слева дворянские дома (16) в 5-6 окон с садами, выходящими к Лыбеди, справа только 7 домов и зады садов Дворянской улицы, на середине каменный памятник с иконой на том месте, где была в старину церковь (Церковь св. Петра Митрополита). Примыкающая к Большой Мещанской, Малая Мещанская улица и Ременники обстроены довольно чистыми домиками.
Никольские улицы 1-я (90 саж.) и 2-я (80 саж.) идут от театрального вала к торговой площади, параллельно Большой улице; дома каменные и полукаменные, такого же характера 3 другие улицы, идущие от Торговой площади, две к Успенскому девичьему монастырю и одна к Боровку.
Вознесенская улица (260 с.) кривая, от Золотых ворот к Вознесению, на ней пятиоконные чиновничьи дома; при повороте отделяет две покатые улицы:
1) Николо-Галейская, редко застроенная, посредине двоится к городской водокачке и к церкви Николы Мокраго;
2) съезд к Гончарам, почти безлюдный – сады и заборы.
Муромская улица (310 саж.) также кривая, от Большой улицы к плавучему мосту, в первой четверти обставлена каменными домами с обеих сторон, а затем только с одной больше полукаменными, на другой стороне бульварный холм и кузницы.
Троицкие улицы (их 7) немного грязны и безлюдны, но обстроены довольно густо 5-7 оконными домами.
Аналогично им, за Ивановским мостом (район гостиницы «Владимир») расположены Ильинские улицы (всех 7) более ровные, но хуже обстроенные. Мироносицкая (130 саж.), благодаря проезду к железной дороге, обстроилась очень порядочно.
Залыбедский форштадт похож на небогатый уездный город; обилие садов, десятка два каменных домов. Здесь – две порядочные улицы:
1) Воскресенская улица (290 саж.), широкая и относительно чистая, на ней слева епархиальное женское училище, военная больница, Владимирская учительская семинария, церковь Воскресения, духовное училище, на право – уездное полицейское управление, трактир, образцовая при учительской семинарии школа, в конце поворот, откуда идет к Суздальской заставе Варваринская улица (160 саж.) между сплошными заборами;
2) Юрьевская улица (270 саж.) подымается к Юрьевской заставе, довольно чистая и более оживленная особенно в базарные дни: на северо-востоке интересны подъяческие улицы, покрытые зеленой муравою и обстроенные 3-4-5 оконными домиками – Монрепо отставных чиновников, приют от житейских и служебных треволнений.
Солдатская слобода распланирована правильно (10 улиц под прямыми углами), состоит из трех-оконных хижин, похожа на село средней руки.
Вообще, за исключением торговой части и Большой улицы, каменные дома попадаются редко, как оазисы; чем далее от Большой улицы, тем более садов и пустырей. Центральная часть города Кремль носит следы старинной величавой простоты и отчасти запустения; это самая здоровая и красивая часть города, окруженная валами и населенная людьми привилегированными; середина ее плац-парадная площадь обширна (2 д. 1660 саж.) и производит внушительное впечатление на приезжего, заставляя того думать, что он въехал не в заурядный город: на южном краю площади два древних собора и между ними бесконечное здание Присутственных мест или «палаты», к востоку – 2 приходские церкви и губернаторский дом, к западу часовня, фонтан и городской бульвар; на северном краю Большая улица, отделенная от площади бульваром, и на ней прекрасный дворянский дом.
В торговой части преобладают каменные дома и множество магазинов. Центр ее Торговая площадь вымощенная 100 саж. дл. и 60 саж. шир., обставленная лавками, трактирами, а ближе к Гостинному двору – мучной корпус и таможня; к ней примыкает с востока к залыбедскому съезду грязная конная площадь (3 д. 490 саж.), заставленная сбоку провиантскими магазинами.
Между Торговой и Дворянской частями площадка у Золотых ворот (600 саж.) и ярмарочная площадь (до 1400 саж.) у Никитской церкви.
В Дворянской части – две небольшие площадки у Вознесенской и Николо-Галейской церквей. В Ивановской части площадки у Сергиевской и Ильинской церквей, затем широкая площадь Нижегородская (1 д. 360 саж.) у станции. Центр залыбеди – Подъяческая или Собачья площадка (1 д. 1900 саж.), поросшая травой.
Подъяческая площадь XIX век. В центре помечен дом куда приезжал В.И. Ленин для встречи с Н.Е. Федосеевым.
Ориентироваться во Владимире не трудно по разнообразию видов и по обилию памятников и урочищ.
Холмистое положение, обширные сады, обилие церквей, древние валы, овраги, придают городу в некоторой степени романтический оттенок. Город много выигрывает во внешности благодаря тому, что вытянут в одну линию от запада к востоку. При том внешность его не обманчива, как у большинства других русских городов, красивых издали и грязных вблизи. Человек, хотя не надолго приехавший во Владимир, чувствует себя несколько облегченным от житейской грязи, от тех докучных, прозаических забот, какие преследуют его во многих других городах, монотонно распланированных, с большими домами – сундуками, с фабриками вместо церквей, с пристанями, ярмарками, с неотвязной деловой нотой, в которой слышится желание изъять копейку из кармана ближнего. Здесь этого нет, здесь очень просто, и человек, погруженный в спокойную полудремоту, является как-то проще, откровеннее, ленивее, не хочет знать общественных смятений, не слишком беспокоится об общих интересах, а живет себе потихонечку, да полегонечку, забившись, как улитка в раковину, в уютные домики богоспасаемого града, славного своими вишнями, клюквой и древностями.
Пусть поэты и фотографы сообщают нам о картинных пейзажах города. Здесь же надо только сказать, что общий вид последнего особенно хорош с северной стороны, откуда виден «казовый конецъ, Большая улица съ белокаменными зданиями и церквами», окаймленная на западном и восточном концах густыми купами дерев. Город раскидывается во всей длине, и деревянные дома, как как-бы боясь света, прячутся в оврагах и садах. Рельефнее всего выступает собор и ближайшая группа церквей, затем группа церквей за Ивановским мостом и около Золотых ворот. К западу взор отдыхает на вишневых садах Стрелецкой и Солдатской слобод, на дубовой Вокзальной роще и на поэтическом здании острога.
Хорош также вид с юга из-за Клязьмы; зеленые холмы, по скатам сады, сверху храмы смотрятся своими золочеными крестами в быстрые воды Клязьмы, но впечатление портится бедными домишками подгородной части и поэзия нарушается шумливыми ж. д. поездами, столь неприятными многим обывателям, упрекающим железную дорогу в дороговизне припасов, в меньшей оживленности города и т.п.
Картинный и отчасти оригинальный вид на востоке в профиль, от Доброго села, где город становится похож, особенно в вечернем тумане, на какой-то восточный город с его минаретами и пагодами: отдельные постройки стушевываются, силуэты церквей сближаются между собой и теснясь возле собора отвлекают внимание от жилищ человеческих, полных страстей и волнений.
С запада от Вокзальной рощи видна Большая улица и глазам приятно становится на контрасте белого камня с зеленой листвой. В солнечный день вдали блестят кресты, цветут сады, не слышно шума городского, а из ближних слобод доносится лай собак, пение петухов, милое русскому сердцу энергетическое словцо, словом – идилия, да и только.
Хорош Владимир и зимой, одетый белый саваном, погруженный в торжественную тишину; он напоминает какой-то сказочный город, где все люди – братья, и издали веселить душу, как будто в нем нет ни мировых судей, и кутузки, ни кредитных билетов, ни борьбы за существование.
Приглядевшись к городу невольно поймешь привычку местных уроженцев к своей отчизне и добрую о нем память уехавших; если кто и жалуется, то не на город, а на его обитателей. При том Владимирцы, действующие в других местах на разных поприщах, почти всегда мечтают скоротать свои тревожные дни в своей родной Палестине.
В городе много кульминационных пунктов для созерцания его красот. Наиболее любимый горожанами – в конце бульвара, у ротонды. Отсюда развертывается чисто русская картина, ширь да гладь, да божья благодать. Природа размашистая, веселая, без особой роскоши, но и без темных пятен! Заклязьменская пойма, за ней на двух-верстном расстоянии возвышенная равнина, покрытая хвойным лесом, сквозь который виднеется 5 – 6 церквей отдаленных деревень; ближе извилистое течение Клязьмы, а под горой рельсовый путь, вправо дол покрытый садами, особенно красивый во время цветения. На этом-то месте посиживают граждане и упражняются в наблюдении деталей; взор их следит за стадом, за несущимся по реке бревном, за поездом жел. дороги, за полетом птицы. С Козлова вала вид почти тот же, но с придачей вида на западные предместья, на разбросанные усадьбы; с других валов хорошо наблюдать город в его подробностях. С театрального вала в одну сторону – торговая часть, плотно застроенная и суетливая, в другую – тихие Мещанские улицы и обширные сады; с Троицкого вала хорошо смотреть на шумную торговую часть и на живописную Залыбедь.
Клязьма с каждым годом мелеет, судоходна только весной, летом спускаются только небольшие барки в 1 ½ 2 т. пудов вместимости. От реки не поднимается к городу никаких вредных испарений и сырости, вода не заражена, так как по реке близко нет больших селений и фабрик. Берега не обделаны и мало населены, мост один, 2 водокачки: для ж. д. и для городского водопровода. С 1878 г. стали строить дамбу в 2 вер. дл. для постоянного сообщения во все время весенних разливов.
Река Рпень соприкасается с чертой города на востоке на протяжении 2 в., течет сзади кладбища, потом поворачивает и течет параллельно ж. д. на задах инвалидного дома и, завернув к югу впадает в Клязьму за 2 ½ в. от моста, ширина 4-7 саж., глубина 1-7 ф., выше кладбища мельница, а пониже бойни; вода мутная, отчасти известкового состава, для питья неудобна.
Речка Лыбедь начинается в Стрелецком овраге, орошает северную часть города, извивается змейкой на протяжении 3 ½ в., близ больницы поворачивает к юго-востоку и впадает в Рпень за ½ в. от устья последней; ширина 1-4 ар., глубина 1-4 верш., довольно быстра, берега низменны и болотисты; вода к употреблению не годится, ибо насыщается органическими нечистотами. Вся водная поверхность Лыбеди равняется 520 кв. саж., через нее 6 проезжих мостов.
Кроме рек во Владимире есть несколько прудов, по большей части грязных и мутных. Самый большой, 695 кв. с., у театрального вала, при начале Мещанской улицы. Пруд этот затягивается и поверхность его уменьшается. Поганый пруд, 300 кв. саж., в Троицкой улице, у схода к Лыбеди. Солдатский пруд 90 кв. саж. близ Московской заставы, в нем даже купаются. Еще есть до 10 небольших прудов в частных садах. Был пруд и за Лыбедью на площадке в 60 кв. саж., но высох. По городу рассеяны колодцы, многие с хорошей водой, мягкой и свежей; более известны: святой колодец, под горой у Николо-Галейской церкви и в Подъяческой ул. Из горы близ Гончар (район стадиона Торпедо) вытекает несколько небольших ключей.Население В кон. XVIII в. было 3500 муж. и 3300 жен.
В 1817 г. было 6149 муж. и 4766 жен.
В 1860 г. было 6968 муж. и 6107 жен.
В 1876 г. было 9500 муж. и 8500 жен.
По количеству жителей Владимир занимает одно из последних мест в ряду других губернских городов Европейской России; из 50 – 48-е место; из всех 100 русских губернских городов 60 многолюднее его. Менее населены только Финляндские, некоторые польские, а также азиатские областные. Из всех 600 русских городов в 110 – более жителей; даже в губернии 2 города более населены.
Влияние его на губернию не велико: он не является магнитом, не стягивает к себе деятельные силы населения.
В населении Владимира заметно преобладает мужского элемента: на 100 женщин – 112 мужчин.
Характер города зависит также от религии и национальности жителей. Во Владимире 18 тыс. жителей:
Православных – 16000 (90%);
Католиков – 1000 (5,5%);
Протестантов – 200 (1.1%);
Евреев – 200 (1.1%);
Магометан – 430 (2.3%);
Армян – 10.
Город вполне православный, здесь нет ни одной иностранной церкви; только 8 губ. городов имеют такой большой процент православного населения.
С религией тесно связана национальность; во Владимире:
Русских в 1860 г. – 13000 чел., в 1877 г. - 16000 чел.;
Фран. поляк. в 1860 г. – 200 чел., в 1877 г. – 1000 чел;
Немцев в 1860 г. – 40 чел., в 1877 г. – 200 чел.
Хотя число иностранцев и увеличилось в последнее время, но Владимир один из немногих городов с громадным преобладанием великорусского племени; здесь русский дух, здесь Русью пахнет и уличные сцены, и говор по Володимирски с ударением на «о» (северное окающее наречие) и русские привычки и крепкое словцо на улицах, все черты национальные.
Распределение жителей по сословиям дает тон жизни города; во Владимире:
Мещан: кон. XVIII в. – 2793, 1817 г. – 2418, 1860 г. – 5013, 1875 г. – 4202.
Военных: кон. XVIII в. – 2000, 1817 г. – 4113, 1860 г. – 2411, 1875 г. – 1644.
Дворовых: 1817 г. – 2072, 1860 г. – 594.
Купцов: кон. XVIII в. – 1000, 1817 г. – 760, 1860 г. – 1013, 1875 г. – 856.
Духовных: 1817 г. – 805, 1860 г. – 570, 1875 г. – 485.
Дворян: 1817 г. – 814, 1860 г. – 1690, 1875 г. – 1778.
Крестьян: кон. XVIII в. – 200, 1817 г. – 192, 1860 г. – 518, 1875 г. – 747.
Разночин.: 1817 г. – 20, 1860 г. – 666, 1875 г. – 531.
Мещан во Владимире меньший %, чем в других городах, военных больше, пропорция привиллегированных классов также велика. Прежде дворян было больше, но после 1861 г. когда, не справившись с новой формой хозяйства, дворяне стали эмигрировать в столицы, веселая жизнь помещиков кончилась, Дворянская улица присмирела, конские бега исчезли; теперешняя интеллигенция больше пришлая.
Во Владимире дворян относительно в пять раз больше духовенства, столько же купцов и мещан, менее чем в других городах губернии.
В фабричных городах процент черного народа больше.
Лиц ничего не делающих, тунеядцев, пенсионеров во Владимире очень не большой %.
Чаще родят зимой по той причине, что браки заключаются осенью, при том в более холодное время года во Владимире родятся больше мальчиков, а летом более девочки; мальчики родятся более от осенних браков, а девочки от зимних.
На 11 законнорожденных 1 незаконнорожденный.
Некоторые ученые уверяют, что деторождение уменьшается с развитием человеческого организма, и потому у сословий высших, у людей интеллигентных меньше детей. Это подтверждается и наблюдениями.
При хороших санитарных условиях города, смертность должна бы быть меньше; но бедность большинства населения, при слабом торгово-промышленном развитии города, плохое питание, небрежное воспитание детей, сырые, редко хорошо ухоженные жилища, не всегда чистая вода, первобытное устройство отхожих мест, все это тормозит прирост населения, тем более, что медицинской помощью пользуются далеко не все. При том в 10 л. Незаметно уменьшения смертности, нет также и естественного прироста населения, а в иные годы бывает даже убыль.
Слабые детские организмы разрушаются очень быстро; из детей моложе 2-х лет во Владимире умирает 42, из 100 детей 2-7 лет, умирает только 13. Вообще во всем Владимире из 100 детей только 45 доживает до 7 лет, во всей губернии только 38.
Более всего умирают в июле и феврале, менее всего в последние 4 месяца.
Средняя жизнь владимирского жителя 26 лет, тогда как русский вообще живут 27 лет, француз 35 лет, немец 32 года, англичанин 38 лет.
Владимирский обыватель живет не очень долго, ни очень коротко, а ровно столько, сколько нужно, чтобы не обременять общества и других лиц, чтобы не нарушить равновесия между числом ртов и средствами пропитания. При том долголетию владимирцев помогает то, что здесь нет большой нищеты, и % средних состояний больше, чем во многих других городах, и нет больших контрастов между состояниями; с другой стороны не высокий общий уровень благосостояния жителей мешает их долголетию.
Чаще всего браки заключают в январе, в осенние месяцы и в апреле. Женщины вступают в брак моложе, более ½ всех браков ранее 25 лет, особенно рано отдают дочерей в бедных семействах и это раннее замужество отражается на здоровье и на жизненности детей.
Гигиена, или наука о сохранении здоровья, представляет для огромного большинства тарабарскую грамоту. Даже люди интеллигентные редко следуют гигиеническим предписаниям и после нескольких попыток отступают от них и втягиваются в привычки, выработанные окружающим.
Вместо знания много помогает бодрость духа и вера в пословицу: Бог не выдаст, свинья не съест.
Соблюдение гигиенических правил действительно роскошь в среде обывателей, для которых годовой бюджет в 600 руб. является манной небесной, люди состоятельные считают гигиену чем-то докучным, утрированным и не пытаются жертвовать для нее приятностями культурно-растительного существования. Жилища людей со средствами хотя и просторны, но редко проветриваются, отопление не удовлетворительно; вентиляция чаще в виде жестяных трубок, иногда форточек, а иногда и вовсе отсутствует, расположение комнат можно бы назвать смешным, если бы не было так печально; самые светлые и большие комнаты отводятся для декорации, для гостей, семейство же теснится в темных задних комнатах, загроможденных разной утварью и рухлядью, зачастую пыльных и грязных.
Спертый воздух, кислый запах, духота во время топки, вот условия, в которых растет и развивается большая часть детей привилегированного класса. Вокруг домов и на дворе также не соблюдается надлежащей чистоты; навозные ямы под боком, на дворе лужи, почва всасывает миазмы и нечистоты, запах из отхожих мест и т.п. и это в приличных домах; о жилищах низшего класса нечего и говорить; здесь в одной избе помещается и мастерская, и дети, вентиляции не полагается, испарение еще тлетворнее, отхожие места – на дворе, в саду и т.п., печи большей частью с одноколенчатыми трубами, от чего тепло не долго держится.
Что касается одежды, то и здесь влияет не здравое суждение, а мода. Зимой богатые одеваются слишком тепло, детей кутают; бедные слишком холодно, горло увязывают шарфами, о ногах заботятся меньше. Летом одеваются в платье, задерживающее испарения.
Чистоплотность не всегда отличительное качество владимирца. Лица высшего класса иногда больше думают о наружной чистоте, чем об исподней; в воде соблюдается экономия. Бани – почти при каждом доме: но подорожание дров делает отопление их довольно невыгодным, и общественные бани стали посещаться чаще: таких две – 1) старые, у плавучего моста, тесные и грязные (5-10 к.), с 12 грязными номерами (50-75 к.), 2) новые на Большой улице у Муромского съезда – чистые, с проведенной водой (5 к. и 15 к.) с хорошими номерами (50 к. – 1 руб.).
Питание нерегулярно. Высшие классы стараются разнообразить и «гастрономить» пищу в ущерб ее восстановительным свойствам. Самая питательная пища – бифштекс, яйца, молоко – здесь не в чести. Средние и низшие класса о вкусе не заботятся, лишь бы набить желудок: («чего бы ни наесться, лишь бы сытым быть. Все в один желудок»); обыденные яства средних – щи, кислая капуста, гречневая и пшенная каша, кое-когда низкопробная говядина, баранина, свинина, низших – пустые щи или картофельная похлебка, капуста с квасом, картофель с луком, гречневая каша, мясо и рыба только по праздникам, да во дни денежные.
В количественном отношении питание бедняков весьма неравномерно. В большие праздники наедаются до отвалу, затем живут впроголодь. Скудное питание действует еще не так вредно потому, что у жителей нет особо-напряженных работ: мелкое торгашество, огородничество и садоводство, ремесла, разные поручения, личные услуги и т.п.
Лучшее питье, вода здесь избегается; пьют более квас, чай, сусло, пиво, водку; квасницы – здесь издавна. Пиво появилось с 60-х годов, минеральные воды с 70-х годов. Спиртные напитки с самого основания города веселят душу владимирцев. Высшие классы употребляют их в форме разных вин, наливок и т.п., средние и низшие в очищенном виде. Многие доходят до излишества, тем более, что во Владимире 110 мест питейной торговли, т.е. 1 на 164 жителя, тогда как во всей России 1 на 1200 жителей. Всего продается в городе 57 т. ведер водки. Если считать лиц мужского пола 20-75 лет (8855 чел.), то придется по 6.4 ведра, или по 1 5/4 шкалика (на 9 к.) в сутки. Во всей России по 1,87 в. или по ½ шкал. в сутки.
Вообще во Владимире твердо помнят, что 1) веселие Руси – пити; 2) и пить – умрешь и не пить – умрешь, лучше пить, да умереть.
Курение все более и более входит во всеобщее употребление, курят даже многие подростки 12 лет. Как выпивка складывает горестные ощущения, так курение складывает скуку, заставляет думать, что время не даром проходит. Люди непьющие и некурящие, как компаньоны, теряют много в глазах общества.
Рациональной гимнастики во Владимире почти неизвестно; люди простые заменяют гимнастику физическим трудом, но за то лишены умственной гимнастики. Лица среднего и высшего классов знают одну гимнастику – ходьбу или «моционъ» и скорее насидят себе геморрой за зеленым столом, чем примутся за унизительную физическую работу. Физические упражнения более, чем в других городах практикуются подростками; гимназисты прибегают к ним после усиленной умственной гимнастики над классиками; остальная молодёжь также посвящает часы досуга играм в городки, бабки, котел, чижи, голубями, катанию на лодке, на санях, на коньках, кулачным боям и т.п.
Женская гимнастика совсем в забросе.
При таком положении дел во Владимире редко встретишь вполне здорового субъекта; одышка, геморрой, простуда, зубная боль, слабость и дряблость членов, бледность и т.п. явления обычные. Для борьбы с болезнями здесь есть достаточный медицинский персонал: 11 врачей, 5 акушеров, до 10 фельдшеров и 2 аптеки. При всем том многие особенно, из простого класса, лечатся домашними средствами, или обращаются к своим общедоступным и простым эскулапам, которые лечат разными травами и заговорами.
Из среднего класса далеко не все в состоянии лечиться на дому и чаще всего ложатся в единственную здесь больницу. В больнице места мало, плата по 7 ½ руб. в месяц, лечатся и приходящие из уезда, но к сожалению лекарства не отпускают даром. Большая часть врачей смотрит на частную практику, как на побочное занятие; плата за визит ограничивается 1- ½ руб. и только в лучших домах 2, 3 руб. Врачи принимают и на дому: они вообще не могут выбрать особой специальности и лечат от всего. Акушерки оказывают помощь ограниченному числу родильниц, большая часть обходится без их помощи; их заменяют простые неученые повитухи, дамы без всяких претензий и главное дешевые. Фельдшера имеют более практики и в весьма многих случаях с грехом пополам заменяют врачей.
По своему физическому характеру коренной владимирский обыватель напоминает сурового славянина; рост средний, а часто и выше, сухощавое сложение; довольно развитая грудь, прямой нос, широкие плечи, обильная растительность, темно русые волосы, цвет лица темнее, чем у других славян, походка с развальцем, пытливый взгляд серых и карих глаз, особых примет нет; женщины не высокого роста и особой красотой не отличаются. Вообще что-то среднее между белокурым, румяным, невысоким северным славянином и между серьезным, смуглым, черноволосым, южным. Говор довольно быстрый, громкий и отчетливый, с сильным оканьем.
Жители Владимира народ набожный. Религиозность является ограничением исторических событий. Владимир хотя не долго, но был религиозным центром России. С 1250 по 1319 гг. здесь жили митрополиты всея Руси как-бы на перепутье в Москву. В 1160 г. как только окончилась постройка великолепного Успенского храма, утверждается епископия, существовавшая до 1185 г., потом закрытая. В 1274 г. Владимир послужил местом для поместного собора: из 4 епископов под председательством митрополита Кирилла с целью устранить беспорядок в церквях. На этом соборе восстановлена епархия, но через 81 г. в 1355 г. Владимир приписали к Московской митрополии и в нем почти 400 лет не было самостоятельной иерархии; в 1744 г. восстановлена Владимирская епархия, и в 1799 г. утверждены штаты, по которым она назначена в 3 классе. За весь период ее существования было 16 пастырей, из коих более замечательны: св. Симон, 1-й архиерей (1160-1172), Киево-Печерский подвижник, описавший жизнь Киевских подвижников, св. Алексий митрополит, живший во Владимире 3 г. до переезда в Москву в 1355 г. Платон Петрункевич (1748-1757 гг.) 1-й архиерей новой Владимирской епархии – устроил каменный архиерейский дом, исправил иконы, учредил семинарию. С 1867 г. во Владимире учрежден викариат.
Свою любовь к религиозным установлениям народ Владимира сохранил до сей поры. При всех своих скудных средствах, он находит возможным уделять лепту, достаточную для содержания многочисленных храмов. Так во Владимире 2 собора, 1 монастырь женский и архиерейский дом, 18 приходских и 3 домовых церквей, 3 часовни.
В праздники и под праздники все церкви полны и 4/5 женщин; женщины же составляют главную массу в крестных ходах. Праздники соблюдаются во Владимире свято; простой народ из каждого праздничного дня иногда делает два и своим прогуливанием вызывает жалобы хозяев и работодателей. Кроме общих, здесь есть много местных праздников. Таковы:
1) Боголюбской Божией Матери 18 мая, 21-го она приносится во Владимир, при чем до 3000 чел. отправляются в самое Боголюбово накануне и сопровождают ее во Владимир, при этом ход останавливается в Добром селе, откуда берется икона св. ц. Константина и Елены. Торжественная встреча иконы – самый оживленный праздник в городе, выходит до 10000 народа (много приходит из деревень) колокола гудят, на пути у Сергиевской церкви архиерей с духовенством встречает ее с молебном, и праздничное настроение длится почти месяц до 16 июня, т.е. пока икона гостит во Владимире, она переносится по разным церквям, а оттуда по домам, при этом всякий даже самый бедный спешит принять к себе икону и если не проходит в дверь, молится перед домом. При перенесении из одной церкви в другую икону всегда сопровождает толпа; толпа эта особенно возрастает (1000-3000) смотря по погоде в три воскресные хода, когда икона обходит по 1/3 городские границы, так что в совокупности обходит кругом всего города; это ходы в Успенский женский монастырь, в Сретенскую церковь, к Вознесению, затем 16 июня икона провожается тысячами народа в с. Красное и 17-го в Боголюбово.
2) муч. Авраамия: 1 апреля кончина, 6 марта – перенесение его мощей;
4) Владимирской Божией Матери – 21 мая, 26 августа;
5) Максимовская Божия Матерь 18 апреля;
6) св. кн. Владимира 15 июля;
7) Царя Константина и матери его Елены 21 мая;;
8) св. Бориса и Глеба 24 июля;
9) Благоверного кн. Бориса 20 июня;
10) св. кн. Андрея Боголюбского 4 июля; обретение его мощей – 15 октября 1702 г.;
11) св. кн. Георгия – 4 февраля;
12) св. благоверного кн. Александра Невского 30 августа;
13) Крестный ход в неделю расслабленного или Авраамиево воскресенье из собора в женский монастырь по случаю памяти св. Авраамия;
14) ход 20 июля в Ильинскую церковь;
15) ход 6-го августа ко Спасу;
16) ход 8 сентября в бывший Рождественский монастырь;
17) ход в Вознесенскую церковь, учрежденный с 1813 г.
18) Все ходы из собора.
Кроме того во Владимире празднуется Иванов день (Иван купала) 24 июня, причем устраивается гулянье за Лыбедью близ мельницы, где продают сласти, пекут пышки, водка запрещена года 3 тому назад. В день Преполовения прежде был праздник русалок и игрища, теперь же гуляют как в Иванов день, на плоской горке, называемой «Ярилова плешь» 1 ½ вер. от Нижегородской заставы, близ шоссе.
Религиозность владимирцев рельефно выразилась в организовании 8 хоров певчих: 1) архиерейские, 32 ч. Самый лучший, по 3000 р. в год; 2) семинарский 26 ч.; 3) при Георгиевской ц. 17 ч.; 4) при Воскресенской ц. 15 ч.; 5) при Пятницкой ц. 14 ч.; 6) при Сергиевской цер.; 7) при Мироносицкой ц.; 8) при Николо-Кремлевской; во всех трех 50 ч. всего 154 певчих.
Кроме того граждане не ограничиваются городским моленьем и путешествуют, на богомолье за город более усердные к Троице-Сергию, большая часть – поближе; так 24 июня в крестный ход из Красного села на св. колодец; 26 июня в с. Суходол к празднику местной чудотворной иконы Тихвинской Божией Матери; 29 июня в с. Кусуново, где крестный ход на св. колодец; 1 октября в крестный ход из Боголюбова в Покровскую церковь.
Владимирским жителям нельзя отказать в некоторой гуманности. Она сквозит в их взаимных отношениях, в небольших жертвах для общего дела, в подачках нищим и т.п. Но тут есть и оборотная сторона: нет всестороннего полного единения для помощи бедным. Состоятельные лица мало заботятся о соединении своих жертв для более крупного, производительного благотворительного учреждения, а филантропствуют порознь, при чем расходы больше, а результаты меньше. Но нельзя сказать, чтобы общественная благотворительность не имела внешней организации. Во Владимире есть губернское попечительство о детских приютах, местное управление общества попечения о больных и раненых воинах (с 14 членами), дамский комитет того же общества (с 5 членами), и наконец Владимирское Благотворительное Общество, открытое в 1872 году. Все эти общества стараются делать добро втайне и из скромности не любят разглашать о своих подвигах, почему сведения о них не могут быть полны.
Попечительством устроен Александровский детский приют, где живут 23 девочки (содержание по 60 руб. в год); просто, но чисто. Благотворительное общество на первых порах возбудило некоторый интерес, но теперь … Впрочем здесь это не ново; общество устроило Странноприимный дом (в соборной ограде, на юге) на 40 кроватей, который заменяет и Дом Трудолюбия. Бедняки бесплатно пользуются пищей и теплым углом, но только в течение 3 дней, затем – плата, хотя весьма небольшая. Здесь призревается много загородных пролетариев. Число всех призреваемых: в 1874 г. – 1626 муж., 1462 жен.; в 1875 г. – 1687 муж., 1455 жен.; в 1876 г. – 1831 муж., 1540 жен.
Затем устроена школа для бедных детей, где обучают закону Божьему, чтению, письму, счету на счетах, портному, сапожному и столярному ремеслам. Всего училось: в 1874 г. – 27 мальч. и 13 девочек; в 1875 г. – 31 мальчик и 13 девочек; в 1876 г. – 22 мальч. и 17 девочек.
Частные лица, особенно купцы и сердобольные барыни поддерживают нищенский промысел раздачей копеек и даже грошей (с миру по нитке …); но эта поддержка не велика, и число нищих ограниченно, всего не более 100 чел.; главный контингент – городские мещане и их вдовы, впавшие вследствие разных случайностей в беспомощное состояние. Нередко приходят погорельцы из губернии и разоренные крестьянские семейства, пустившиеся «въ кусочки».
Великая война 1877 года за человеческие права славянского племени, за его цивилизацию произвела впечатление и на здешнее общество, которое сочло необходимым прийти на помощь правительству в этой тяжкой борьбе. Здесь образовался отдел Общества Красного Креста, и лучшие силы города под руководством г. губернатора, с энергией стали вести дело. Началось с того, что благородное дворянство Владимирской губернии пожертвовало 40 т. руб. на лазареты; потом на Козловом валу устроилось гулянье, давшее более 500 руб. сбора. К этому присоединились частные пожертвования, и в результате явились 4 лазарета для 200 раненых и больных воинов, привезенных с театра войны: 1) в дворянском собрании для 11 офицеров и 72 солдат, роскошное устройство; 2) близ Сергиевской церкви; 3) в Куткином переулке; 4) на Студеной горе. К лазаретам приставлен надлежащий врачебный персонал и до 20 специально подготовленных сестер милосердия. Всего лечилось до 300 воинов. Жители навещали их, приносили им табаку, чаю, сахару, газет, играли с ними в шашки, в карты, читали книжки, и за все эти благодеяния пользовались из первого источника свежими новостями о военных делах.
Первый транспорт проследовал 26 августа 1877 года мимо Владимира в Шую; на дебаркадере было громадное стечение публики; раненые были осаждаемы расспросами и отделяемы чаем, булками, папиросами и даже деньгами, в начале сентября привезли раненых и во Владимир.
В пользу беднейших обывателей, имеющих постоянное занятие и жилище, не предпринимается общих мер; изредка им выдается пособие через полицию.
Простой народ во Владимире отличается более естественными, гуманными инстинктами и дает лепту «безъ обиняковъ». Так во время публичного объявления приговора преступнику, в толпе, окружающей эшафот замечается трогательное сочувствие к «несчастному» и по окончании процедуры множество заскорузлых рук протягивается к нему с мендняками…
Во время пребывания здесь пленных турок, жители не только не оскорбляли этих «людоедовъ» но даже успокаивали их, как бы понимая их неполную вменяемость; турок дарили табаком, деньгами, давали им работу, угощали, не смотря на то, что в первое время они вели себя не совсем прилично. Если какой-нибудь подвыпивший гражданин и обнаруживал намерение попотчивать пленного «тумаком», то его всегда останавливали упреком: зачем их трогать, они в неволе.
Наконец какое сочувствие к угнетенным славянинам вырывалось у людей простых, сочувствие не напускное, не официальное, сочувствие от души, а не вызванное банальной совестливостью, которая заставляет жертвовать потому, что другие жертвуют.
Владимирцы – народ очень общительный и добродушный. Широкая русская натура является их принадлежностью, все торжественные события: бракосочетание, родины, крестины, именины, смотрины, также день рождения, день нового назначения, получение чина или ордена, получение денег, 25-летие супружества, похороны, приобретение недвижимости или крупной движимости (в роде лошади, коровы) и пр., не говоря уже об обыденных Российских праздниках, все это чествуется вкупе с другими приличными случаю излияниями и возлияниями. Владимирец не охотно проводит время в одиночестве, если есть предлог созвать знакомых и сослуживцев – созовет; при чем не малую долю бюджета ассигнует на угощение; гулять тоже в компании, у ворот посидеть и покалякать-тоже. Летом обыватели иногда делают экскурсии в компании на охоту, за грибами, за город чай пить, на лодке, в Боголюбово и пр., на бульварах под вечер сходится масса нарядных людей, себя показать и людей посмотреть; зимой катанья, вечера, где молодые занимаются танцами, местные таланты выказывают весь свой блеск, солидные дамы беседуют, солидные мужчины козыряют. Досужие дамы частенько собираются «перемывать косточки» ближним и результаты этих заседаний сообщают «по секрету» знакомым. Но это полезное словесное упражнение, заменяющее критический анализ и газетную пищу, во Владимире еще не так развито, как в других городах.
Вообще собрания на дому более по душе владимирцу, чем собрания в публичном месте. Клуб является только пунктом состязания картоманов; танцевальные вечера в нем очень редки. Танцуют больше у себя дома. Театр, процветавший лет 10 тому назад, плохо поддерживается публикой: сходит раз, другой и баста; от того здесь нет и постоянной труппы. Обыватели любят пьесы чувствительные «позабористее»: «жизнь за Царя», «смерть Ляпунова» и т.п. Вместо театра иногда устраивают любительские спектакли на дому. Литературные вечера очень редко, если и читают, то газеты или же вещи беллетрические и более всего сатирические.
Вообще гостю здесь всегда рады, хотя бы в душе ему и не симпатизировали; гостя стараются запотчивать «чайком» (подешевле), в хороших домах кофием, людей же «сердцу милых» - водочкой (брыкаловка, поповка).
Разговорные темы: о погоде, о войне, о затмениях, о карточных случайностях, о газетных и городских новостях, о переменах по службе и т.п.
Хотя все видятся довольно часто, но тем не менее стараются закрепить свои сношения соблюдением «обычая мудрой старины» - пасхальных и рождественских визитов, когда весь город на 3-4 дня приходит в движение и знакомые показывают друг другу лишний раз свои физиономии на 5-10 минут, беседа на нейтральной почве – о погоде.
В часы томительного досуга (а его здесь не мало), граждане стараются не терять золотого времени, памятуя что время деньги, для чего устраивают сходки, а иногда журфиксы с целью сразиться на зеленом поле, часто собираются не прямо с этой целью, а для обмена мыслей, но при скудости внешних интересов обмен мыслей всегда оканчивается обменом мастей. Во Владимире играют лица всех сословий, состояний, наречий и возрастов (от 6 летнего до 100 летнего); на деньги играют главн. обр. в префе-ранс (по 1/10 – 1 к.), ералаш (по 1/10 ½ к.), рамс (15-30 к.), стуколку (3-60 к.), трынку, палки, три листика, безик и пр. Обращение сумм дов. живо: иные герои «спускают» в вечер двойной оклад месячного жалованья.
Картеж немыслим без выпивки. Принятие внутрь алкоголя – акт весьма важный во Владимире, необходимый во всех выдающихся случаях Единовыпитием заменяется здесь единодушие. Выпивка бывает и самостоятельным занятием, особенно в праздничное время; иные субъекты регулярно, по принципу, уделяют после-служебные часы возлияниям; есть такие, которые пьют временами, запивают на неделю, на две, при чем иногда доходят до delirium tremens и делаются ужасом семейства, по окончании «несчастья» дают зарок до нового запоя. Где собираются гости, там ставится и баттарея; «зарядившись» по «предварительной» гости раза 3-4-5 и более ходят к баттарее под предводительством хозяина, которому достается больше всего; гости бывают «на 2-м взводе», «с мухою», и т.п., а он иногда доходит до состояния невменяемости. Сам процесс выпивки иллюстрируется образными присловьями, отлично доказывающими богатство и эластичность русского языка. Всего потребляется во Владимире водки и вин до 60000 ведер, или 6 миллионов шкаликов или 12 миллионов рюмок в год, т.е. по 330 шк. на 1 ж. по две рюмки в день, а считая всех мужчин 20-75 л. Больше всего выходит водки зимой и в большие праздники, карты и вино две главные культурные привычки владимирцев и вместе с тем две главные язвы, отнимающие время от побуждений благородных и разумных; интересы, более достойные человека заменяются соображениями о карточных комбинациях, о плане новой попойки и т.п.
Многие жители Владимира – страстные охотники с собакой, благодаря близости пойм и лесом число охотников значительные, чем в других городах: но с истреблением дичи эта отрасль клонится к упадку.
Кроме того многие владимирцы усердно сражаются на биллиарде, а простой народ дуется в орлянку, в носки. Прекрасный пол или гуляет по улице, или сидит у ворот, грызет подсолнухи и поет песенки.
Большое оживление во все слои общества было внесено войной. Русские победы: взятие Карса, Плевны и др. праздновались здесь шибко: вечером «лиминация», по улицам сновали толпы, кое где пылали костры, некоторые торгаши патриоты выставляли у лавок транспаранты, нередко с затейливыми надпиями в роде: «Архистритъ Михаилъ крепость Карсъ подарилъ» или «с победой поздравляю и прошу кричать Ура». Были и затейливые изображения; все это привлекало толпу, мальчишкам бросались гостинцы, и те усердно кричали «Ура». Днем развивались флаги, лица радостные и возбужденные.
Надо упомянуть еще о кулачных боях в которых участвуют не только мальчики, но и взрослые. Такие бои прежде были довольно кровопролитны, но в последнее время стараниями полиции ослаблены.
Помимо таких рельефных проявлений, жители ведут довольно скромную растительную жизнь, встают довольно рано: простые в 5-6, благородные в 6-8 и через час принимаются за дело, после чего обедают (прост. в 12-1 ч. благор. в 2-3-4 ч.), затем отдыхают, потом предаются покою и отводят душу в беседе, в картеже и т.п. вплоть до отхода ко сну (9-10-11 ч.), в 8 ч. на улицах уже тихо.
Нравственный тип владимирского обывателя довольно неуловим: как во всякой русской натуре – смесь хороших и дурных сторон. Владимирцы общительны, гостеприимны, добры хотя при случае не прочь подставить ногу ближнему. Нельзя их упрекать в злопамятности, но и добро помнят немногие.
Образование в губернском городе Владимире
Хозяйственная деятельность во Владимире в 1877 году
Промышленность в губернском городе Владимире
|
