БОГОСЛУЖЕНИЕ СО ВРЕМЕН АПОСТОЛЬСКИХ. ТАИНСТВА. ПРАЗДНИКИ. ОБЫЧАИ
В продолжение повествования нашего, объемлющего слишком десять веков, мы постоянно старались к изложению событий церковной истории присоединять указания и на обряды Церкви, по мере того, как они входили в употребление. Мы дошли теперь, в рассказе нашем, до знаменательной эпохи: уже Семью Вселенскими Соборами ясно выражено и уяснено учение Святой Апостольской Церкви, в отражение еретикам и назидание верующим; уже Русь приняла веру христианскую с богослужением и обрядами, ясно определившимися в течение девяти веков; в Церкви уже совершился печальный разрыв: Запад отделился от вселенского единства Церкви и история этой Церкви пошла уже отдельно от Восточной. Прежде чем приступить к рассказу о дальнейших судьбах той и другой половины христианского мира, обратим внимание на постепенное развитие церковных служб, церковных обрядов от времен апостольских до половины одиннадцатого века; укажем, когда, по какому поводу они возникали, усложнялись и в чем уже тогда установилась разница между Востоком и Западом. Существенные черты апостольского богослужения сохранены неизменно святою Церковью, но затем каждый век вносил в церковные службы новые молитвы, новые песнопения, новые обряды. Эти нововведения были вызваны постепенным раскрытием учения и всем ходом исторической жизни Церкви. То предстояла надобность уяснить для общего понимания догмат, подвергшийся спору или извращению от еретиков, — и возникало новое песнопение, выражающее учение Церкви; то возносились хвала и благодарение Богу за вновь явленные Им милости; то воссылалось моление об отвращении угрожающего бедствия. Таким образом, богослужение усложнялось и между тем получало более торжественности и определенности по мере развития учения; и историческая жизнь Церкви, протекая, оставляла за собою живой след в песнопениях и обрядах ее. Такие следы, конечно, дороги нам. Свидетельства событий давно минувших, но полных значения непреходящего; выражения чувств и мысли братий, давно почивших, но живших одной с нами верой, они, как звенья, связуют настоящее с прошедшим, красноречиво повествуя нам о вере, надеждах, скорбях и радостях Церкви от начала ее существования. Как часто, не поняв, не уяснив себе этих указаний, многие из нас остаются только безучастными зрителями священнодействий Церкви, вместо того, чтобы быть участниками в них, как следует быть истинным членам Церкви, живущим одной с нею жизнью. Мы знаем, что после Вознесения Господня святые апостолы, по примеру Христа, посещали храм Иерусалимский, участвуя в богослужении, которое в нем совершалось. Оно состояло в чтении и объяснении Св. Писания, в пении псалмов и других ветхозаветных песен, в приготовлении к жертвоприношению и самом жертвоприношении. Установленными часами для богослужения были третий, шестой и девятый час, что соответствует нашему седьмому, двенадцатому и третьему пополудни; церковный день считался с вечера, согласно с повествованием о сотворении мира: «И был вечер, и было утро, день первый». Но для апостолов это богослужение имело уже совсем иное значение, чем для неуверовавших иудеев: слушая Священное Писание, они знали, что уже осуществилось то, на что указывалось через преобразования и пророчества. Между тем как во храме продолжало совершаться преобразовательное жертвоприношение, они знали, что истинная жертва за грехи всего мира уже принесена на Голгофе. Третий, шестой и девятый час, издревле посвященные благодарственному воспоминанию о милостях, явленных Богом с самого сотворения мира, теперь освятились для них новыми воспоминаниями о Божественном Учителе и Спасителе. Они вспоминали, что в «третьем» часу дня Господь Иисус стоял перед Пилатом, окруженный врагами; что в этот же час, по молитве прославленного уже Сына Своего, Господь Бог излил на верующих Духа Святого, даровавшего им знание, мудрость и силу; что в «шестом» часу дня Господь был распят, «пригвоздив на Кресте Адамов грех»; что в «девятом» Он предал дух Свой Богу Отцу, возвестив с Креста, что «совершилось» искупление человеков. О всех этих торжественных событиях верующие могли воспоминать только между собой; только между собой могли совершать последнее великое действие, завещанное им Господом, евхаристию или причащение Тела и Крови Христа. И действительно, они собирались по домам для преломления хлеба; по примеру Господа, они часто целую ночь посвящали молитве, и первый час дня еще заставал их «поющих Господу». Итак, рядом с древним, ветхозаветным богослужением возникало и учреждалось богослужение новозаветное. Между тем к Церкви Христовой присоединялись и язычники, для которых служба в храме Иерусалимском не имела значения; сами апостолы, полагавшие сначала, что только последователи закона Моисея призваны к спасению через Христа, убеждались в том, что, по милости Божией, к спасению через веру во Христа призваны не одни иудеи, но все народы. Наконец, до заключения века апостольского пал храм Иерусалимский, упразднились ветхозаветные жертвоприношения; все указывало на то, что «ветхое прошло, теперь все новое». К этому времени уже число христиан было значительно; уже установились степени священства; уже изложен был апостолами чин священных служб и новых священнодействий, внушенных апостолам духом благодати, — чин христианских таинств. Как совершалось богослужение во времена апостольские? Мы знаем из книг апостольских, что оно было продолжительно; что оно состояло из пения псалмов и священных песен, чтения и объяснения Св. Писания, совершения евхаристии, молитв и благодарения. Конечно, в состав нового богослужения вошли песни, воспеваемые и в Иерусалимском храме, в которых воспоминались милости Бога к человеку с самого начала мира и ветхозаветные чудеса, являвшие то силу, то благость Божию, песни, в которых высказывались пророчества о Мессии и надежды на спасение. Ветхозаветные песни, воспеваемые в Иерусалимском храме, были преимущественно: хвалебная и благодарственная песнь Моисея после чудесного перехода через Чермное море: «Поим Господеви, славно бо прославися!» — обличительная песнь Моисея, в которой, по повелению Бога, он указывал народу израильскому, какая постигнет его участь, если он забудет Бога истинного; благодарственная песнь Анны пророчицы, матери Самуиловой; песнь пророка Исаии, к коей присоединялись и некоторые пророчества его о Мессии; песнь Ионы пророка, из глубины воззвавшего к Господу и спасенного чудесным образом; молитвенная песнь пророка Аввакума, и песнь, которую воспели три отрока среди неопаляющего их пламени; иногда молитвы царей Езекии и Манассии. К этим ветхозаветным песням, полным для христиан такого глубокого, пророческого значения, богослужение христианское присоединяло новые радостные, торжественные песни, в коих изливались хвала и благодарение за новые милости, за исполненные обещания. Песнь Пресвятой Девы: «Величит душа моя Господа»; песнь Ангелов: «Слава в вышних Богу и на земли мир, к человекам благоволение»; песнь Симеона Богоприимца: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром, яко видеста очи мои спасение Твое»; славословие Пресвятой Троице: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу», воспевались, конечно, в молитвенных собраниях первых христиан; из сердец, исполненных любви, возносилась молитва, которую Сам Господь оставил ученикам Своим: «Отче наш»; воссылались прошения и моления обо всем мире, кончавшиеся общим восклицанием: «Господи помилуй!» Песнь Ангельская: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф!» и Херувимская «аллилуия» тоже, как полагают, были обычны в богослужении с первых времен. Таким образом, богослужение христианское соединяло воспоминания о милостях, явленных Богом с самого начала мира, о надежде на спасение, дарованной Им, с воспоминаниями о событиях самого спасения. С развитием богослужения, в продолжение веков, определилась яснее мысль изобразить и выразить в символических действиях и в песнопениях весь ход священной истории в главнейших ее событиях: сотворении мира и человека, падении человека и спасении его через вольную смерть Христа, — мысль, составляющая сущность нашего богослужения. В Посланиях и Деяниях так часто упоминается о единодушном пении верующих, что можно, конечно, предполагать существование множества песнопений, известных всем верным, но которые не дошли до нас. Некоторые ученые исследователи христианской древности думают, что из таких духовных песен взяты следующие слова, приводимые в Посланиях: Восстани спяй, и воскресни из мертвых; и освятит тебя Христос. Также и следующие: Бог явился во плоти, оправдал Себя в духе, открылся Ангелам, проповедан между язычниками; принят с верою в мире; вознесся во славе. Уже из слов апостола мы знаем, что богослужение совершалось по определенному чину. Ученик апостолов, св. Климент, писал: «Все, что заповедал Господь, должно быть совершено по чину. Повелено совершать в известные времена приношения и службы, и совершать не без порядка». Два чина литургии известны от времен апостольских: литургия св. Иакова, долго сохранявшаяся в Иерусалиме и доселе совершаемая там в день его памяти, и литургия св. Марка, совершавшаяся в Александрии. Они не были изложены апостолами письменно, но древнее предание сохранило их под именами этих апостолов. Сверх того, Римская Церковь совершала литургию по чину, оставленному ей, как полагают, св. Климентом; а Миланская по чину, оставленному св. Варнавою. Все эти литургии были в существенных чертах своих очень сходны между собою и состояли из приготовления к священному таинству евхаристии, и из совершения святого таинства. В первой части литургии пелись псалмы и священные песни, по выбору предстоятеля; читалось Священное Писание, предлагалось поучение. Приближаясь к совершению таинства, верующие молились о всем мире, благодарили Господа за великие Его благодеяния. Освящение даров совершалось словами Самого Христа, молитвою о ниспослании Святого Духа, да силою Своей явит хлеб Телом и вино Кровью Христа, и благословением. Перед освятившеюся жертвою верные опять возносили молитву Господню и потом причащались сперва Телом, потом Кровью Христа. После причащения следовало благодарение. Заметим, что в первые времена «литургией» называлось всякое богослужение общественное; впоследствии это название усвоено только той священной службе, в которой совершается евхаристия. Греческое слово евхаристия значит «благодарение». В какое время совершалась литургия? Сперва преимущественно вечером, по примеру Вечери Господней. За литургией следовала общая трапеза, называемая «агапою» или вечерею любви. Все нужное для совершения евхаристии и следовавшей за нею вечери любви приносили верующие. Божественная служба, чтения, поучения продолжались часто до поздней ночи. Когда начались гонения и ночные собрания были воспрещены, то христиане стали собираться на общественную молитву перед рассветом; при усилившихся гонениях ежедневные молитвенные собрания сделались невозможными; стали собираться преимущественно в воскресенье, день посвященный воспоминанию о сотворении мира и о воскресении Христовом. Когда могли, собирались тоже по субботам, средам и пятницам; эти последние два дня были посвящены воспоминанию о страдании и смерти Христа; потому рано установился в эти дни пост, как знак скорби, и они назывались днями стояния и поста. Мы видели, что как дни, так и некоторые часы дня были посвящены особенным воспоминаниям о событиях спасения, и что третий, шестой и девятый час были преимущественно часами молитвы. Понятно, что и первый час дня посвящался Богу. Христиане благодарили Бога за то, что прошла ночь и явился день, и просили Его благословить предстоявшую деятельность их; перед сном они опять совершали молитву. Так установились постепенно службы «вечерние, ночные и утренние», часто, однако, соединяемые вместе; ибо во времена гонений христиане собирались, когда могли и где могли, и потому часы молитв не могли быть строго соблюдаемы. Мы имеем весьма мало известий о богослужении и образе свершения таинств в первых веках. Апологеты, писавшие в защиту гонимых и оклеветанных христиан, считали обязанностью не раскрывать перед язычниками образа совершения высоких таинств христианской Церкви. Но так как во всех христианских Церквах свято соблюдались предания, принятые от апостолов, и что общее благоговение охраняло эти предания, то мы смело можем предполагать, что когда гонения утихли и христиане получили право открыто совершать богослужение, то они стали совершать оное согласно с преданием апостольским; потому очень важны известия, содержавшиеся в «постановлениях апостольских», собрании правил и законов церковных, известных уже в начале четвертого века. Упомянем сперва о некоторых известиях, сообщенных апологетами. Св. Иустин мученик описал воскресные собрания христиан. Сперва читали поучения апостолов и пророков. «Когда перестанет чтец,— пишет Иустин,— предстоятель делает наставление и увещевает последовать тем превосходным примерам. Затем все встаем и совершаем молитву. Совершаем моление как о себе, так и о просвещенном (новокрещенном), и о всех других повсюду находящихся, дабы мы достойны были познать истину и на деле быть добрыми исполнителями заповедей, дабы получить спасение. По окончании молитвы, лобызаем друг друга лобзанием любви». — «Потом, к предстоятелю братия приносит хлеб и чашу с водою и вином; он берет и возносит хвалу и славу Отцу всяческих именем Сына и Духа Святого; особенно же благодарит за то, что Он удостоил нас Своих даров, и продолжает сие долго». — «Предстоятель воссылает молитвы и благодарения со всею силою усердия; после того, как он совершает благодарение и молитвы, народ возглашает: аминь». — «Так называемые у нас диаконы каждому из присутствующих подают приобщаться хлеба, над которым совершено благодарение, и вина с водою, а отсутствующим относят на дом». — «Мы приемлем сие не так, как простой хлеб, и не так, как простое питие... Мы научены и верим, что пища сия, над которою произнесено благодарение молитвою Слова Его, хотя превращаясь в соки, питает нашу плоть и кровь, есть Плоть и Кровь воплотившегося Иисуса Христа». Тертуллиан, немного позднее описывая молитвенные собрания христиан, соединенные с агапою или вечерею любви, говорит: «Вечеря начинается молитвою к Богу; вкушают пишу, но не забывают, что и ночью надо быть на молитве; беседуют, но знают, что Господь слышит все. Когда умоют руки и зажгут свечи, каждому предлагается выйти и пропеть что-либо во славу Божию, из Священного ли Писания или что может от себя. В конце вечери также совершается молитва, которой и доканчивается вечеря, и все расходятся». Вечери любви делались из приношений верующих, и все вкушали их вместе; но язычники стали представлять эти скромные трапезы бесчинными пирами, на коих будто христиане предаются распутству и вкушают тела и крови заколотого ими младенца; тогда христиане в некоторых местностях решили отменить их, как не необходимые принадлежности богослужения. Уже в третьем веке вечери любви совершались почти только во дни поминовений мучеников. В эти дни, называемые «днями рождения» усопших в надежде жизни вечной, христиане собирались на гробницу мученика, совершали богослужение, читалось вслух повествование о славной кончине усопшего брата, и все верующие, возблагодарив Господа, даровавшего ему силу совершить подвиг свой, молили Бога, да им подастся помощь свыше. Как горяча и искренна должна была быть эта молитва в страшные времена гонений, и как чудесно исполнялась она, когда мученики силою веры побеждали враждебные им силы мира сего и умирали радостно как торжествующие воины Христа. По молитве все вместе вкушали пищу, воспоминая усопшего. Постепенно вошло в обычай между христианами таким образом совершать поминовение о своих близких и родных, и в память усопшего оказывать помощь нуждавшимся. Вот начало обычая, сохранившегося у нас и доселе. После того как прекратились вечери любви, верующие все-таки продолжали приносить в молитвенные собрания все нужное для литургии: хлеб, вино, елей, свечи. Хлеб приносили обыкновенный, квасный. Приношения эти делались в виде жертвы Богу, участия в совершаемом таинстве и как знак общения с братьями, ибо принятие клиром приношений было как бы признанием церковного общения. От неверующих, от оглашенных, еще не принятых в число членов Церкви, от тяжко согрешивших и потому на время отлученных от Церкви, Церковь не принимала приношений; но приношения делались от имени умерших, и эти дары принимались Церковью; ибо Церковь, верующая в жизнь вечную, загробную, не может считать усопших чад своих отлученными от общения с нею, а соединяя и живых и умерших в общей любви своей, молить о всех Подателя жизни и бессмертия. Каждый член Церкви дорожил правом участвовать своим приношением в общем богослужении, и потому приношения делались непринужденно, охотно. Имена жертвователей провозглашались диаконом для общей о них молитвы и вносились в так называемые диптихи. Это были два поминальные листа в таблицах: на одном вписывались имена живых, на другом имена усопших членов Церкви. Вносились в диптихи имена христиан и отсутствующих уважаемых епископов отдаленных городов и областей, с которыми Церковь местная сохраняла живое общение. Исключить чье-либо имя из диптихов было знаком, что с ним прервано общение. Когда диакон возглашал имена вписанных в диптихах христиан, вознося о них молитвы, присутствующие, а впоследствии клир от имени народа отвечали: «и всех и вся». Впоследствии приношения в Церковь заменялись денежными пожертвованиями, которые употреблялись на содержание церкви, церковнослужителей и бедных, призираемых Церковью. Христиане, связанные взаимной любовью, как истинные ученики Христа, спешили подать помощь братьям, которых постигло какое-нибудь бедствие: голод плен и т. п. Этот сбор вручался предстоятелю. О таких пожертвованиях, собираемых преимущественно в день воскресный, или «недельный», упоминает уже апостол Павел. Вот начало церковного сбора. В первые времена все верующие приобщались Святых Таин за каждой литургией, побуждаемые к тому не холодным чувством обязанности, как это часто бывает теперь, но живым, горячим чувством любви, находящим высшую отраду в общении с Христом через причащение Тела и Крови Его. Но впоследствии, когда вера распространилась и когда в общество христиан вступили и люди равнодушные, и преданные житейским заботам, верующие стали приобщаться гораздо реже. Тогда вошло в обычай пред самым окончанием литургии раздавать всем присутствующим части, оставшиеся от просфор, употребленных для совершения таинств. Это стало называться» антидором», что значит: «вместо даров». Это служит отчасти и воспоминанием о вечерях любви. Во втором веке св. Игнатий Богоносец ввел в Антихийской Церкви «антифонное», переменное или очередное пение двумя хорами духовных стихов, заимствованных преимущественно из псалмов и пророчеств. Этот обычай стал скоро почти общим на Востоке, но песни духовные были не везде одни. Одна из самых древних песен, употребляемых в церкви, это хвалебная песнь Ангелов уже в том виде, как мы ее знаем теперь: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение. Хвалим Тя, благословим Тя, кланяем Ти ся, славословим Тя, благодарим Тя, великия ради славы Твоея. Господи Царю небесный, Боже Отче Вседержителю, Господи, Сыне Единородный, Иисусе Христе, и Святый Душе. Господи Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь, вземляй грех мира, помилуй нас; вземляй грехи мира, приими молитву нашу; седяй одесную Отца, помилуй нас. Яко Ты ecu един Свят, Ты ecu един Господъ, Иисус Христос, в славу Бога Отца. Аминь». Распространенная таким образом, она была в употреблении вскоре после времен апостольских. В третьем веке составляли много песен духовных Климент Александрийский, Непот, епископ Пентапольский. Апостольская Церковь, сильная внутренним, живым единством своим, не мешала некоторому разнообразию в образе совершения богослужения; в некоторых Церквах сохранялись вечери любви, когда они уже были отменены в других, выбор чтений зависел от предстоятелей Церкви; в одних Церквах пел весь народ, в других один только клир; иногда, как сообщает Тертуллиан, в молитвенных собраниях некоторые из участвующих пели, что внушало им вдохновение. Такою свободою могли легко злоупотреблять еретики, старавшиеся через духовные песни распространять свои неправые мнения. Действительно, много духовных песен и составляли в третьем веке еретики, и старались ввести их в употребление при молитвенных собраниях. Это побудило отцов Церкви обратить более внимания на образ совершения богослужения. В третьем веке св. Григорий Неокесарийский установил для своей паствы литургию; и неокесарийцы так уважали память великого чудотворца, что долго не принимали ничего, что не было бы составлено Григорием, «ни действия священного, ни слова, ни какого-либо чина таинственного», говорил позднее св. Василий Великий. В четвертом веке, когда лжеучения Ария и других еретиков производили смуты между христианами, особенно заметны со стороны отцов и предстоятелей Церкви усиленные заботы о том, чтобы точнее и строже установить чин божественных служб. Собор Лаодикийский (368) издал о том несколько постановлений; определил, между прочим, чтобы пел в церкви один клир: но это мало соблюдалось, и еще долго после Лаодикийского Собора все присутствующие участвовали в пении и отвечали общими возглашениями на моления, произносимые священнослужителями. В то самое время св. Василий Великий изложил письменно чин литургии, несколько сократив ту, которая была до него в общем употреблении, но не изменив ее в главных чертах. Это доказывают и известия о древней литургии, сохранившиеся в «постановлениях апостольских», и описание древней иерусалимской литургии, которое оставил современник св. Василия, св. Кирилл Иерусалимский. Он в своих «оглашениях» излагает чин совершения литургии и некоторых таинств. Литургия в это время состояла, как и теперь, из «проскомидии» (приношения), когда приготовлялись Святые Дары; из «литургии оглашенных», при коей присутствовали и не принявшие еще святого крещения, но готовившиеся к оному; и «литургии верных», в коей участвовали только просвещенные святым крещением. При словах, произнесенных диаконом: «Оглашенные изыдите», оглашенные уходили из церкви, а верные готовились с усиленным вниманием и благоговением присутствовать при важнейшей части литургии, совершении святого таинства. Уже все моления и действия священнослужителей указывают на близость таинства: верующим, готовившимся приступить к трапезе Господней и именовать Бога Отцем, напоминается о великой заповеди, данной Христом ученикам Своим. «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святого Духа»,— возглашает священнослужитель; и на эти слова все отвечали, лобызая друг друга в знак взаимной любви, тем признавая, что только те, которые связаны воедино братской, христианской любовью, могут достойно исповедать единого истинного Бога. При возгласе диакона: «Двери, двери», обращалось особенное внимание на то, чтобы в собрание верных не вошел кто из посторонних. Во времена гонений можно было опасаться, как бы кто не поведал о собрании христиан врагам их; позднее, когда гонения миновались, этот возглас остался историческим свидетельством тяжкого времени гонения и всегдашним напоминанием христианам, что теперь они должны особенно собрать все внимание свое и изгнать из сердец всякую постороннюю, праздную мысль. Вот как в 4-м веке св. Кирилл излагал и объяснял то, что вслед за тем совершалось в церкви. «Иерей возглашает: «горе имеим сердца»; ибо действительно в оный страшный час должно иметь сердце, устремленное к Богу, а не долу прилепленным к земле и к земному. Поэтому иерей повелевает всем в оный час оставить житейские заботы, домашние попечения, и иметь сердце на небе устремленным к человеколюбцу Богу. Потом ответствуете: «имамы ко Господу», исповеданием сего соглашаясь с иерейским повелением. Никто же да не предстоит таким, чтобы устами говорить: имамы ко Господу, а мыслями иметь ум, прилепленный к житейским заботам. Далее говорит иерей: «благодарим Господа»; ибо подлинно должны мы благодарить Господа, что нас, которые были врагами, примирил с Собою и сподобил Духа сыноположения. На это говорите: «достойно и праведно»; ибо, благодаря, мы совершаем достойное и праведное дело. Потом иерей воспоминает о всем творении видимом и невидимом: об Ангелах, Архангелах, Силах, предстоящих престолу Всевышняго и восклицающих: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф. После того, освятив себя сими духовными песнями, молим человеколюбивого Бога, да ниспошлет Святого Духа на предлежащие Дары, да сотворит хлеб Тело Христово, а вино Кровь Христову. Ибо то, чего коснется Дух, конечно, освящается и прелагается. Потом, по совершении духовной жертвы, бескровного служения, над умилостивительною сею жертвою молим Бога об общем мире Церкви, о благосостоянии мира, о царях; о воинах и сподвижниках, о сущих в немощах, о труждающихся; одним словом, о требующих помощи, молим все мы и приносим жертву сию. После поминаем и прежде усопших, сперва патриархов, пророков, апостолов, чтобы Бог, по молитвам и ходатайству их, принял наше прошение; а потом вспоминаем о прежде усопших святых отцах и епископах и вообще о всех из нас прежде почивших — веруя, что великая польза будет душам, о которых приносится моление, когда предлагается святая и страшная жертва. По окончании сего читаем ту молитву, которую Спаситель преподал ученикам Своим, с чистой совестью именуя Богом Отцем и произнося: «Отче наш, Иже ecu на небесех». После сего иерей говорит: «Святая Святым». Святая суть предлежащие Дары, приявшие наитие Духа Святого. Святы и вы, сподобившиеся Духа Святого. На сие вы говорите: «един Свят, един Господь, Иисус Христос». Истинно един свят Тот, Кто по естеству свят; святы и мы, но не по естеству, а по причастию, подвигу и молитве. После сего вы слышите певца, божественной песнью призывающего вас к причащению Св. Таин. Он говорит: «вкусите и видите, яко благ Господь». После того приступай к причащению сперва Тела, потом Крови Христа. Наконец, дождавшись молитвы, благодари Бога, сподобившего тебя таких Таин». Излагая таким образом чин совершения евхаристии, св. Кирилл говорит, что это не новый, а древний обычай и увещевает хранить сие предание неискаженным. Не изменил его и св. Василий, но ввел в литургию несколько новых молитв. В Италии чин литургии, установленный учениками апостолов, в Риме, как говорит предание, св. Климентом, а в Милане Варнавою, был очень сходен с чином литургии восточной; он впоследствии подвергался многим изменениям и рано утратил первоначальное разделение на литургию оглашенных и литургию верных. В то самое время, как на Востоке точнее определялся чин богослужения и отцы Церкви старались оградить свои паствы от еретических учений, то же совершалось на Западе, в Милане, заботами великого святителя Амвросия. Он придал богослужению более великолепия, определил порядок песен из Св. Писания, заимствовал у Востока антифонное пение. Борьба Амвросия против ариан оставила живой след в богослужении Миланской Церкви. Когда ариане, сильные покровительством императрицы, старались распространить свои ложные мнения и овладеть миланскими храмами, Амвросий назидал народ поучениями и песнопениями, «тогда,— пишет Августин,— постановлено петь псалмы и гимны по клирам, по обыкновению восточному, дабы народ не ослабел под бременем скорби». Эти гимны большею частью составлял св. Амвросий, выражая в них догматическое учение о Св. Троице. Они дышат высокой поэзией. После победы над арианами он воспел торжественную благодарственную песнь, отчасти заимствованную от гимна Богу св. Григория Богослова: «Тебе Бога хвалим, Тебе Господа исповедуем». У нас она доныне поется при благодарственных молебнах; на Западе при литургии и при совершении крещения, при коронации королей и на Соборах. В последующие века Римские епископы много изменили в литургии своей, особенно папы: Геласий, Лев и Григорий Великий, и старались ввести эти изменения и в Миланскую Церковь; но она, глубоко уважая память великого святителя своего, долго отстаивала чин литургии, введенный им, и до сих пор богослужение Миланской Церкви не совсем сходно с римским. В Галлии, где вера была проповедана во втором веке учениками Поликарпа Смирнского, установлен был чин литургии восточной. Эта литургия долго хранилась в Лионе, и только в седьмом веке, властью Рима, были подавлены в Лионе греческие обычаи. Также испанская литургия долго хранила сходство с литургией восточной. Литургия апостольская была очень продолжительна. Горячая вера и пламенная любовь к Господу, конечно, побуждали первых христиан посвящать Богу большую часть времени своего и в молитве находить высшее утешение; но с течением времени ревность эта охладела: многие жаловались на продолжительность службы, и уже Василий Великий нашел нужным сократить ее. Но она еще казалась слишком длинною. Много времени занимали чтение из Ветхого Завета, которое следовало за первою ектениею, и поучение, которое произносилось немедленно после чтения Евангелия, до выхода оглашенных из храма. Великий святитель Константинопольский, Иоанн Златоустый, скорбел об охлаждении христиан к молитве; он часто увещевал слушателей своих к чтению и внимательному изучению Священного Писания, к участию в Божественных службах. «Будем внимать чтению не в сии только два часа,— говорил он.— Дерево, насажденное при потоках вод, не два или три часа при водах, но каждый день, каждую ночь с ними, и потому одевается листьями, покрывается плодами». Многие уже и тогда считали, что продолжительные молитвы нужны лишь монахам и лицам, посвятившим себя исключительно Богу; но Иоанн Златоустый доказывал, что именно людям, занятым деятельностью гражданской, надо чаще искать руководства и силы в изучении слова Божия и в молитве. Однако, видя, что чтению мало внимают и тяготятся продолжительностью литургии, великий святитель снизошел к слабости христиан и решился сократить чин литургии Василия Великого. Чтение из Ветхого Завета осталось только при литургии Великого поста и при вечерней службе. Несколько молитв продолжительных были заменены более краткими. Нам нет надобности описывать чин литургии св. Иоанна Златоуста, которая совершается у нас во все течение года, кроме десяти дней, когда идет литургия св. Василия Великого, и тех дней Четыредесятницы, когда совершается литургия Преждеосвященных Даров. Укажем на те изменения и дополнения, которые введены уже после Иоанна Златоустого в литургии, известной под его именем. Первое дополнение сделано вскоре после Иоанна Златоустого, при патриархе Прокле, когда вследствие чудесного события, о котором нами рассказано, введено в богослужение Трисвятое пение: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас». При св. Златоусте еще не везде произносили за литургией Символ веры, а читали его в церкви, когда готовили оглашенных к принятию крещения. Это было преимущественно в Великий Пяток для готовившихся креститься в день Пасхи; потом в день Богоявления и в день Пятидесятницы. Но есть повод предполагать, что в Антиохии Символ произносили за каждой литургией. Когда умножились ереси, то отцы Церкви нашли нужным, чтобы пред причащением Св. Таин произносилось от имени всех верующих исповедание правой веры. Этот обычай был введен при Константинопольском патриархе Тимофее, между 510 и 517-м годом. В одних Церквах читали, в других пели Символ. С Востока этот обычай перешел в Рим, в конце 6-го века, когда в Испании было низложено арианство, Толедский Собор ввел в испанские церкви чтение Символа веры, но в измененном виде. Мы знаем, что произошло позднее. В 6-м веке Церковь волновали еретики, отрицавшие: одни божественность Сына Божия, другие Его человечность. Тогда император Юстиниан изложил исповедание Божества и человечества Иисуса Христа в молитве, которая тогда же (536) вошла в состав литургии: «Единородный Сыне и Слове Божий, бессмертен сый, и изволивый спасения нашего ради воплотитися от Святыя Богородицы и Приснодевы Марии, непреложно вочеловечивыйся, распныйся же Христе Боже, смертию смерть поправый, един сый Святыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу, спаси нас». В то время, когда священнослужители принимали приношения и переносили их на престол, после ектении о верных, служба на время прерывалась, народ развлекался. Это подало повод патриарху Иоанну Схоластику (при Юстине Младшем, в 573-м году) установить, чтобы в это время пелась на клиросе песнь, которая бы приготовляла верующих к близкому великому таинству: и тогда же вошла в состав литургии песнь Херувимская: Иже Херувимы, которая в Великий Четверг заменялась другою: «Вечери Твоея Тайныя». Полагают, что патриарх был и составителем этих двух песен, если вторая не принадлежит Златоусту, на что есть тоже указание. В Великую Субботу произносилась песнь: «Да молчит свякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом». В 7-м веке, при патриархе Сергии, введена в литургию песнь: «Да исполнятся уста наша хваления». В 8-м веке св. Косьма Маюмский, совоспитанник св. Иоанна Дамаскина, сложил хвалебную песнь Богоматери: «Честнейшую Херувим», и тогда эта песнь стала произноситься за литургией. Есть предание, что он сложил эту песнь в Великий Пяток, день, самый скорбный для Богоматери, и что был обрадован явлением Самой Богородицы, Которая благосклонно приняла это излияние любви и благоговения. Другое предание говорит, что песнь эта, первоначально составленная Косьмою, была дополнена в том виде, как мы ее знаем теперь, Ангелом, явившимся одному святому подвижнику на горе Афонской, уже в десятом веке. Тропари, которые поются перед малым входом, принадлежат разным песнопевцам, жившим после Златоустого. В некоторых Церквах было в древности обыкновение читать за литургией или за утренней службою житие воспоминаемого в тот день святого. Постепенно этот обычай заменился пением кратких песен, составленных в просславление угодника Божия. Эти краткие песни, в которых выражалась или сущность праздника или похвала святому, стали называться «тропарями» и «кондаками» и принадлежат песнопевцам позднейшим. Из соединения нескольких таких кратких песен составились пространные песни, называемые «канонами»; о них нам придется упомянуть далее. Заметим еще, что до св. Иоанна Златоустого был обычай причащаться сперва Телом, потом Кровью Христа, принимая и то и другое из рук священника. Но некоторые стали злоупотреблять Святыми Дарами; так есть предание, что одна женщина, суеверно относясь к силе таинства, стала употреблять для волхвования святую частицу Тела Христова. Св. Иоанн Златоустый ввел обыкновение причащать мирян Святых Таин под обоими видами вместе, лжицею. Младенцев с древности причащали одной Кровью. Остававшиеся по причащении освященные Дары хранились для причащения больных. В 368-м году Лаодикийский Собор постановил во время Великого поста, как времени скорби и сокрушения о грехах, не совершать литургии полной, кроме субботы и воскресенья. Но св. Василий Великий сообщает, что такой обычай существовал с самой глубокой древности в Церкви Александрийской и что там, по преданию, принятому от св. евангелиста Марка, по средам и пятницам Великого поста совершалась литургия Даров Преждеосвященных. В конце шестого или начале седьмого века чин литургии Преждеосвященных Даров был изложен письменно св. Григорием Двоесловом. В начале седьмого века упоминается о том, что постом поют: «Да исправится молитва моя»; и в 612-м году введено петь постом, вместо Херувимской песни, другую песнь: «Ныне силы небесные с нами невидимо служат. Се бо входит Царь славы. Се жертва тайная совершена дориносится. Верою и любовью приступим, да причастницы жизни вечныя будем. Аллилуя». Во всеобщее употребление «литургия Преждеосвященных Даров» была введена постановлением Шестого Вселенского Собора, в 680-м году. Прочие церковные службы также ведут свое начало от первых веков, хотя, конечно, чин совершения их слагался и усложнялся постепенно, при участии святых отцов Церкви. Часы молитв вечерних, ночных, утренних и денных могли быть строго соблюдаемы уже только тогда, когда гонения миновались; но уже в Постановлениях апостольских мы читаем: «При наступлении вечера, созывай, епископ, Церковь; и по произнесении вечернего, или светильничного псалма, диакон да провозглашает ектению об оглашенных, бесноватых, просвещенных и кающихся». Там же упоминается, что на вечерне произносились: псалом 140-ой: Господи воззвах; молитва: Сподоби Господи, и песня Симеона Богоприимца. В 311-м году священномученик Афиноген, готовясь к мученической смерти, воспел умилительную песнь, которая доныне поется в вечернем богослужении и указывает на близкое явление света истинного, незаходящего: «Свете тихий святыя славы, безсмертнаго Отца небеснаго, Святаго блаженнаго, Иисусе Христе! Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний, поем Отца, Сына, и Святаго Духа, Бога. Достоин ecu во вся времена петь быти гласи преподобными, Сыне Божий, живот даяй; темже мир Тя славит». Эта песнь очень рано вошла в состав вечернего богослужения. Об утренней службе мы читаем тоже в Постановлениях апостольских: «Молитвы творите с утра, благодаря Господа, чтобы Он осветил вас, удалив ночь и приведя день». Во время всенощного и утреннего богослужения произносились псалмы; и какие именно, было очень рано определено, что мы видим из сочинений Афанасия Великого, Василия Великого и других отцов. Выбор псалмов и чтений из Св. Писания соответствовал тому символическому значению, которое священные службы удержали доныне и которое с течением времени обозначалось все определеннее. Наше православное богослужение, как известно, имеет основной мыслью изобразить весь ход священной истории в ее главнейших событиях: сотворении мира и человека, падении человека и его искуплении через вольную смерть Иисуса Христа. На эти события указывают и чтения, и песнопения, и символические действия в трех священных службах: «вечерней» службе, «утренней» и «литургии». Каждая из этих служб включает еще по три службы: с вечерней совершается последование девятого часа и повечерие; с утренней службой полунощница и первый час; с литургией последование третьего и шестого часа. С вечерни начинается ряд служб, так как день церковный считается с вечера. Начинается она последованием девятого часа, страшного и спасительного часа смерти Христа. Затем вечерня, как начинающая ряд служб, посвящена воспоминанию о первых событиях мира: о творении, о блаженстве первых человеков в раю, о падении их и о милостиво дарованной им надежде на спасение. Надежда высказывается песнями во хвалу Богоматери; песней Иисусу Христу: «Свете тихий»; и уже молитва Симеона Богоприимца указывает на исполнение милостивого обещания. Повечерие заключает в себе выражение покаяния и молитвенное прошение к Богу, чтобы Он оградил нас от всякого зла в предстоящую ночь.
В утренней службе, состоящей из полунощницы, утрени и последования первого часа, вспоминаются, чтением из ветхозаветных книг, те ветхозаветные времена, когда Израиль томился в тяжком рабстве египетском, вздыхая о земле обетованной: образ всего человечества, томящегося в рабстве греха и ожидающего спасения; в шестопсалмии изливается скорбь, покаяние павшего человека и твердое упование его на обещанную ему милость. Уже в конце вечерней службы указывалось на новозаветные времена: уже близок свет, который должен озарить людей, сидящих во тьме. Действительно, вот раздается песнь Ангелов, возвещающих миру великую радость: «Слава в вышних Богу и на земли мир»; вот торжественное восклицание: «Бог Господь и явися нам, благословен грядый во имя Господне!» Рассвет дня, так часто застававший первых христиан на молитве, приветствуется радостным славословием: «Слава Тебе, показавшему нам свет», свет дня и свет велий, озаривший мир при появлении «Солнца правды». Как Новый Завет относится к Ветхому, так литургия относится к прочим службам церковным. Все прочие службы — только приготовление к сей торжественной, новозаветной службе, которая вся посвящена воспоминанию о Христе и о великом деле искупления человека. В священнейшем таинстве евхаристии воспроизводится образ всемирного Голгофского жертвоприношения; и верующим под видом хлеба и вина, преподаются само Тело и сама Кровь Христа,— Тело, за них ломимое; Кровь, за них пролитая во оставление грехов. С четвертого века мы уже видим в церковных службах этот символический характер; с этого же времени мы и имеем о них более подробные сведения. Из писаний святых мужей мы видим, какие пелись псалмы и молитвы. За ночной службой, кроме избранных псалмов, пели Псалтирь и по порядку псалмов. Лаодикийский Собор постановил, чтобы пение псалмов одного за другим не было непрерывным, но чтобы по каждом псалме было чтение. Так как Псалтирь не в один день вся была воспеваема в церковных собраниях, то разделена была она на двадцать отделений, которые читались последовательно. Для возбуждения внимания слушателей каждое отделение (получившее название кафизмы - греческое слово, значит сидение.), так как во время пения Псалтири стоял один певец, а прочие сидели) разделялось еще на три статьи. После каждой из них пелась хвала Пресвятой Троице, и тогда все вставали. Вот как описывает службу утреннюю св. Василий Великий: «Еще с ночи народ утреннюет у нас в доме молитвы, совершая исповедание в слезах, трудах и сокрушении; наконец, встает от молитвы и становится на псалмопение. Разделяясь на две стороны, он поет попеременно, чем вместе удерживается мысль при словах Божиих и способствуется обилию внимания и нерассеянности сердец. Затем один начинает петь, а прочие подпевать. Так, проведя ночь в разнообразии псалмопения и перемешивая оное молитвами, на рассвете, все вместе, как бы одними устами и одним сердцем, поют псалом исповедания, и каждый совершает свое покаяние». Как и Василий Великий, Иоанн Златоустый часто убеждал христиан посвящать молитве часть ночи; он указывал на установленные псалмы и молитвы для ночного богослужения; сам значительно пополнил ночные службы и придал им более торжественности и благолепия. Особенный случай побудил его к тому. В то время, когда он был архиепископом Константинопольским, ариане, лишенные права иметь храмы в самом городе, собирались по ночам в портиках и, разделяясь на два хора, пели антифоны, в которых выражали свои еретические мнения; на рассвете они отправлялись торжественно в свои загородные храмы, продолжая петь гимны свои; и это пение, стройное и благозвучное, привлекало множество народа. Тогда св. Иоанн Златоустый, видя, что народ пленяется пением, обратил большее внимание на пение в храмах; ввел общие возглашения, заключавшие исповедания Св. Единосущной Троицы; между прочим, стало чаще повторяться древнее славословие: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу». Богослужение ночное стало торжественнее; по клиросам пели искусные певцы, а народ, говорит Златоустый, «подпевал стих сильный, содержащий высокое учение». В то время Иоанн Златоустый установил и крестные ходы с молитвенным пением; возносились моления о мире Церкви, о спасении душ, об отвращении бедствий, и все прошения заключались общим восклицанием: «Господи помилуй!» В ходах стали носить серебряные кресты и зажженные свечи. Народ совсем оставил сборища ариан, и в обычай вошли крестные ходы по различным поводам: для моления о прекращении бедствий, в воспоминание милости, дарованной Богом. Ночное богослужение стало совершаться с особенной торжественностью пред великими праздниками и днями наиболее чтимых святых. Богослужение ночное было особенно продолжительно в монастырях. В лавре св. Саввы накануне праздников оно продолжалось с вечера до утра. При таком продолжительном богослужении вошло в обычай совершать во время службы благословение хлеба, вина и елея, и это раздавалось молящимся для подкрепления их сил. Пока они вкушали пищу, читались вслух деяния апостольские от Пасхи до Пятидесятницы. Хлебов обыкновенно благослявлялось пять, в воспоминание пяти хлебов, которыми Господь чудесно насытил пять тысяч человек. Благословение хлебов совершалось обыкновенно после «литии». Лития значит общественное, усердное моление; она совершалась в притворе храма, напоминая моление как бы вне города или обители, возносимая к Богу об отвращении бедствий. Все службы церковные постоянно обогащались и украшались обилием новых песнопений и молитв, составленных святыми отцами Церкви. Как мы уже сказали, еретики составляли много песен духовных, в которых выражали свои лжеучения, и, пользуясь тем, что в первые времена не был еще строго определен состав церковных служб, они вводили эти песни в общие молитвенные собрания, что заставило отцов Церкви обратить более строгое внимание на то, что пелось в молитвенных собраниях, и составлять духовные песни и молитвы, выражающие чистое учение Церкви. Таким образом, почти все великие отцы оставили след в песнопениях церковных. Св. Афанасий Великий, так неусыпно заботившийся о чистоте учения Церкви, в книгах своих и письмах к разным лицам давал наставления о молитве и указывал, какие псалмы читать в какое время при богослужении. Он повелевает читать перед трапезой молитву Господню; им составлена послеобеденная молитва: «Благословен Бог, милующий и питающий нас», и молитва: «щедр и милостив Господь, пищу дай боящимся Его». Святому Василию Великому принадлежит множество молитв; между прочими следующие: «Возсияй в сердцах наших истинный свет»; «Господи Вседержителю»; «Тя благословим»; «Боже вечный, безначальный»; «Боже и Господи сил»; «Посылай свет и идет»; «Благословен ecu Владыко Вседержителю»; молитва для готовящихся к причастию: «Владыко Господи Иисусе Христе Боже наш, источниче жизни и бессмертия». Он же ввел чин вечерни в день Пятидесятницы, установив, чтобы во время молитв, читаемых на окончании вечерни, преклоняли колена, в первый раз после Пасхи; во всю Пятидесятницу, как времени торжества и радости, издревле не совершали коленопреклонения, знака скорби и сокрушения. Не совершали коленопреклонения и в дни воскресные. Св. Григорий Богослов оставил великое множество духовных стихотворений, не вошедших, однако, в состав божественных служб; но из вдохновенных бесед его, в коих он с такой силой и красноречием излагает истинное учение Церкви, многое потом вошло в церковные песнопения; так из слова его на Рождество Христа — «Христос рождается, славите» и пр.; из слова на Пасху — «Пасха велия и священная». Св. Ефрем Сирин вытеснял своими высокими песнопениями еретические стихи гностиков, распространенные ими в Сирии и Месопотамии. Вот что рассказывает древний жизнеописатель его: «Ефрем видел, сколько едессяне пленяются музыкой и пением, и положил отвлечь их от бесчестных песен; он собрал обетных дев и научил их песням и пению попеременному (по клирам). Песни сии заключали в себе высокие духовные мысли о Рождестве Христовом, Крещении, о посте, о всем устроении спасения во Христе, о страдании, о Воскресении, о Вознесении; к сим присоединялись и гимны мученикам, о покаянии, об умерших. По его распоряжению отроковицы обетные стекались в церковь в светлые Господские праздники, также в празднества мучеников и в воскресные дни. Он назначал им разные песни и учил попеременному пению, пока, наконец, весь город начал собираться к нему, и враги рассеялись». Приписывают пр. Ефрему до 12,000 духовных песен. Некоторые писаны против еретика Аерия, который учил, что не надо молиться за умерших, между тем, как с самых древних времен Церковь возносила к Господу молитвы за умерших и совершала погребения их с псалмопением и торжеством. Из молитв пр. Ефрема мы знаем доселе его молитву Духу Святому: «Господи, Царю Небесный, утешителю, Душе истины, умилостивись и прости мне, недостойному рабу Твоему»; его молитва Богородице; в особенности же его умилительная молитва, которую слышим в дни Великого поста: «Господи и Владыко живота моего». Она очень скоро после пр. Ефрема вошла в употребление при великопостной службе, сопровождаемая поклонами. Великий подвижник 4-го века, пр. Макарий Египетский, оставил молитвы утренние и вечерние, и молитву к Ангелу Хранителю. Из множества молитв, сложенных св. Иоанном Златоустым, напомним следующие: «Господи, не лиши мене небесных Твоих благ»; молитвы для готовящихся к св. причастию: «Господи Боже мой, вем, яко несмь достоин»; «Несмь доволен, Владыко Господи, да внидеши под кров души моея»; «Верую, Господи, и исповедую»; благодарственные молитвы: «Благословен Бог, питающий меня от юности моея»; «Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Святый».
